Но он удержался на плаву,
тех дней хватило, чтобы понять - даже мимолетная доброта спасает от
всеобщего негодяйства.
Для полноты бытия надо было найти Ксению. Он чувствовал: раз на его
пути возник Боров, то неизбежно появится Ксения. Старый Гонта рассказал
ему о законе парности встреч. Узнает ли он ее, вспомнит ли она его?
Неважно! Увидеть, убедиться, что жива, помочь, если надо, и все!
Если бы ему сейчас сказали, что через несколько часов он встретит
Ксению - он бы не удивился. И не удивился бы, даже узнав, что через десять
лет проклянет эту встречу. Он был готов ко всему.
В комнату вошел Сармат, за ним потянулись дружинники. Из встроенного
шкафа достали тарелки, хлеб, большую бутыль с мутной жидкостью. Пока один
вскрывал банки и резал хлеб, второй разлил по стаканам. Остальные
расселись кто на стулья, кто на подоконник.
- Ну, помянем, - сказал Сармат и поднял стакан.
Виктор вовремя положил палец на стакан и ему плеснули чуть-чуть. Он
не любил пить во время работы. Потом, правда, неделю или две раскручивался
после густой ходки. Среди запасов обнаружился целый погреб с большим
набором, поражающим воображение. Он перетащил сверху экран и огромную
видеотеку. Бывшие хозяева дачи, судя по всему, любили фильмы серьезные, но
хватало и фантов. Несколько раз ему попадались записи странных встреч -
кто-то куда-то прилетал или возвращался, долго выступал и что-то говорил,
обещал... Наверно, это был хозяин дачи. Впрочем, дела происходили очень
давно, судя по одежде и обилию людей, до мора, а то и вовсе в прошлом
веке. Платформ не было, самолеты одни и моторы на колесах.
Самогон упал в желудок и расплескался озером лавы. Виктор торопливо
схватил кусок хлеба и зажевал жуткое пойло.
Несколько минут сидели молча. Виктор смотрел на Сармата, а Сармат
опустил голову на кулаки. Потом медленно провел ладонями по лицу и
поднялся.
- Пошли, - коротко сказал он Виктору, а когда с места поднялись
остальные, добавил: - Сергей и Карл с нами, остальные к Мартыну. Скажите
Мартыну, пусть возьмет человек двадцать и скачет к Хибаре. И пусть
захватит с собой локтевой резак.
- Пропадем ведь в Хибаре, - сказал высокий дружинник и покачал
головой.
- Со мной? - поднял брови Сармат, и дружинник с облегчением
рассмеялся, удивившись своему сомнению.
Они вышли на лестницу и поднялись наверх. Вход на чердак охранял
дружинник с карабином. Сармат кивнул ему, спросил, где водитель. Дружинник
ткнул пальцем вверх.
На плоской крыше дома стояла большая шестиместная платформа с
откинутым верхом. Водитель перегнулся через кресло и смотрел за борт.
- Быстро в машину! - сказал Сармат.
Человек в кресле водителя обернулся.
- Ты кто, парень? - Рука Сармата метнулась к кобуре, а Виктор
настороженно замер.
Широкий раструб в руке "водителя" дернулся, в лицо ударила тугая
волна и стала душить, душить...
2
Резкая нашатырная вонь щекотала ноздри, потом так едко ударила в
макушку, что Виктор чихнул и открыл глаза. Минуту или две все плавало в
тумане, потом прояснилось, и он обнаружил себя в кресле. Пошевелился -
руки, ноги целы и свободны. Это странно, поскольку Сармат, что сидел в
кресле напротив, был примотан к спинке веревками.
Огромная комната, и много людей. Они подходили к Сармату, смеялись,
тыча в него пальцем, с опасливым любопытством разглядывали лежащий на
столе полуразобранный меч.
Виктор огляделся. На ободранных стенах висели портреты мужчин и
женщин в старинной одежде. В углу стояло желтое знамя с черным орлом. Окна
занавешены тяжелой плотной материей. В одном месте ткань отошла, видны
доски, которыми забиты окна.
Шум и гомон стихли. К Сармату подошел невысокий, коротко остриженный
человек с большими рыжими усами, закрученными кверху.
- Ну, что, Сармат? - осведомился он, неприятно улыбаясь. - Как
говорится - здравствуй и прощай!
Вперед выскочил детина с заячьей губой и замахнулся штык-ножом.
Сармат даже не сморгнул. Рыжеусый отвел руку с ножом.
- Это мы успеем. За всех наших мальчиков ответит! Разве мы звери? -
Голос его задрожал, он провел рукой по усам. - У меня не было на тебя зла.
Отдал бы вещь, принадлежащую нам по праву, - и мир! Мы не совались в твои
дела. Зачем ты влез в наши?
Сармат ничего не отвечал, прикрыв глаза.
- Что же ты молчишь?
- Я с покойниками не разговариваю, - пророкотал Сармат. - Можешь
заказывать себе мешок, Дубасов.
- Ах, вот оно как, - протянул Дубасов. - Ладно. Молодой человек, - он
небрежно ткнул пальцем в Виктора, - как я понимаю, ни при чем. Гонец он и
есть гонец. Мы его отпустим. Чуть попозже. А тебя, Сармат, закопаем
живьем, если не скажешь, где реликвия. Скажешь, тоже закопаем, но мертвым.
Оценил мое великодушие?
От злости Виктор чуть не задохнулся. Дубасов знал о его миссии.
Плохо. Из гонца можно вытрясти связи, каналы, ходки и много всякого. А
главное - коды-рекомендации, сущая находка для авантюриста. Откуда они
узнали, что я гонец, - задумался Виктор, но тут все стало ясно. Из-за
спины Дубасова появился хмурый Михаил.
- Я бы на вашем месте проявил благоразумие, - сказал он Сармату.
Сармат с любопытством посмотрел на него:
- Давно я не видел предателей.
- Я не предатель, - с достоинством ответил Михаил. - Ротмистр Жуков к
вашим услугам.
- Эти ваши игры... - пробормотал Сармат.
До сих пор Виктору было все равно, как повернется дело. Выплыть, а
здесь пусть разбираются сами. Гонец, вмешивающийся в чужие дела, долго не
живет. Впрочем, добавлял обычно старый Гонта, и не вмешивающийся себе
жизни не прибавляет. Виктора распирала злоба. Подлый выверт и подставка
хмурого представителя ООН, случившегося местным бандюгой, меняли расклад.
С Сарматом у них свои счеты. Хмурый Жуков раскрыл его, гонца. Теперь пусть
не обижается, если гонец начнет платить по счетам.
Он поднялся, шевельнул пальцами. В комнате человек двадцать или
больше. Некоторые сидели за длинным столом, ели и пили, один спал прямо на
полу, двое стояли у знамени, а остальные столпились вокруг Сармата и
Дубасова. Подобраться к стойке с оружием и взять ствол? Толку мало, срежут
как куренка.
Сидящий у окна мужчина с матерчатыми нашлепками на плечах вскинул
мутные глаза, бормотнул невнятно и уронил голову. Доски к рамам прибиты
неплотно, сквозь щели хорошо виден двор, разбитые скамейки, мусорные баки.
Почти в таком же дворе он рассчитался с Боровом.
На него вроде никто не обращал внимания, но двое у знамени, стоявшие
навытяжку, сопровождали взглядами каждое его движение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
тех дней хватило, чтобы понять - даже мимолетная доброта спасает от
всеобщего негодяйства.
Для полноты бытия надо было найти Ксению. Он чувствовал: раз на его
пути возник Боров, то неизбежно появится Ксения. Старый Гонта рассказал
ему о законе парности встреч. Узнает ли он ее, вспомнит ли она его?
Неважно! Увидеть, убедиться, что жива, помочь, если надо, и все!
Если бы ему сейчас сказали, что через несколько часов он встретит
Ксению - он бы не удивился. И не удивился бы, даже узнав, что через десять
лет проклянет эту встречу. Он был готов ко всему.
В комнату вошел Сармат, за ним потянулись дружинники. Из встроенного
шкафа достали тарелки, хлеб, большую бутыль с мутной жидкостью. Пока один
вскрывал банки и резал хлеб, второй разлил по стаканам. Остальные
расселись кто на стулья, кто на подоконник.
- Ну, помянем, - сказал Сармат и поднял стакан.
Виктор вовремя положил палец на стакан и ему плеснули чуть-чуть. Он
не любил пить во время работы. Потом, правда, неделю или две раскручивался
после густой ходки. Среди запасов обнаружился целый погреб с большим
набором, поражающим воображение. Он перетащил сверху экран и огромную
видеотеку. Бывшие хозяева дачи, судя по всему, любили фильмы серьезные, но
хватало и фантов. Несколько раз ему попадались записи странных встреч -
кто-то куда-то прилетал или возвращался, долго выступал и что-то говорил,
обещал... Наверно, это был хозяин дачи. Впрочем, дела происходили очень
давно, судя по одежде и обилию людей, до мора, а то и вовсе в прошлом
веке. Платформ не было, самолеты одни и моторы на колесах.
Самогон упал в желудок и расплескался озером лавы. Виктор торопливо
схватил кусок хлеба и зажевал жуткое пойло.
Несколько минут сидели молча. Виктор смотрел на Сармата, а Сармат
опустил голову на кулаки. Потом медленно провел ладонями по лицу и
поднялся.
- Пошли, - коротко сказал он Виктору, а когда с места поднялись
остальные, добавил: - Сергей и Карл с нами, остальные к Мартыну. Скажите
Мартыну, пусть возьмет человек двадцать и скачет к Хибаре. И пусть
захватит с собой локтевой резак.
- Пропадем ведь в Хибаре, - сказал высокий дружинник и покачал
головой.
- Со мной? - поднял брови Сармат, и дружинник с облегчением
рассмеялся, удивившись своему сомнению.
Они вышли на лестницу и поднялись наверх. Вход на чердак охранял
дружинник с карабином. Сармат кивнул ему, спросил, где водитель. Дружинник
ткнул пальцем вверх.
На плоской крыше дома стояла большая шестиместная платформа с
откинутым верхом. Водитель перегнулся через кресло и смотрел за борт.
- Быстро в машину! - сказал Сармат.
Человек в кресле водителя обернулся.
- Ты кто, парень? - Рука Сармата метнулась к кобуре, а Виктор
настороженно замер.
Широкий раструб в руке "водителя" дернулся, в лицо ударила тугая
волна и стала душить, душить...
2
Резкая нашатырная вонь щекотала ноздри, потом так едко ударила в
макушку, что Виктор чихнул и открыл глаза. Минуту или две все плавало в
тумане, потом прояснилось, и он обнаружил себя в кресле. Пошевелился -
руки, ноги целы и свободны. Это странно, поскольку Сармат, что сидел в
кресле напротив, был примотан к спинке веревками.
Огромная комната, и много людей. Они подходили к Сармату, смеялись,
тыча в него пальцем, с опасливым любопытством разглядывали лежащий на
столе полуразобранный меч.
Виктор огляделся. На ободранных стенах висели портреты мужчин и
женщин в старинной одежде. В углу стояло желтое знамя с черным орлом. Окна
занавешены тяжелой плотной материей. В одном месте ткань отошла, видны
доски, которыми забиты окна.
Шум и гомон стихли. К Сармату подошел невысокий, коротко остриженный
человек с большими рыжими усами, закрученными кверху.
- Ну, что, Сармат? - осведомился он, неприятно улыбаясь. - Как
говорится - здравствуй и прощай!
Вперед выскочил детина с заячьей губой и замахнулся штык-ножом.
Сармат даже не сморгнул. Рыжеусый отвел руку с ножом.
- Это мы успеем. За всех наших мальчиков ответит! Разве мы звери? -
Голос его задрожал, он провел рукой по усам. - У меня не было на тебя зла.
Отдал бы вещь, принадлежащую нам по праву, - и мир! Мы не совались в твои
дела. Зачем ты влез в наши?
Сармат ничего не отвечал, прикрыв глаза.
- Что же ты молчишь?
- Я с покойниками не разговариваю, - пророкотал Сармат. - Можешь
заказывать себе мешок, Дубасов.
- Ах, вот оно как, - протянул Дубасов. - Ладно. Молодой человек, - он
небрежно ткнул пальцем в Виктора, - как я понимаю, ни при чем. Гонец он и
есть гонец. Мы его отпустим. Чуть попозже. А тебя, Сармат, закопаем
живьем, если не скажешь, где реликвия. Скажешь, тоже закопаем, но мертвым.
Оценил мое великодушие?
От злости Виктор чуть не задохнулся. Дубасов знал о его миссии.
Плохо. Из гонца можно вытрясти связи, каналы, ходки и много всякого. А
главное - коды-рекомендации, сущая находка для авантюриста. Откуда они
узнали, что я гонец, - задумался Виктор, но тут все стало ясно. Из-за
спины Дубасова появился хмурый Михаил.
- Я бы на вашем месте проявил благоразумие, - сказал он Сармату.
Сармат с любопытством посмотрел на него:
- Давно я не видел предателей.
- Я не предатель, - с достоинством ответил Михаил. - Ротмистр Жуков к
вашим услугам.
- Эти ваши игры... - пробормотал Сармат.
До сих пор Виктору было все равно, как повернется дело. Выплыть, а
здесь пусть разбираются сами. Гонец, вмешивающийся в чужие дела, долго не
живет. Впрочем, добавлял обычно старый Гонта, и не вмешивающийся себе
жизни не прибавляет. Виктора распирала злоба. Подлый выверт и подставка
хмурого представителя ООН, случившегося местным бандюгой, меняли расклад.
С Сарматом у них свои счеты. Хмурый Жуков раскрыл его, гонца. Теперь пусть
не обижается, если гонец начнет платить по счетам.
Он поднялся, шевельнул пальцами. В комнате человек двадцать или
больше. Некоторые сидели за длинным столом, ели и пили, один спал прямо на
полу, двое стояли у знамени, а остальные столпились вокруг Сармата и
Дубасова. Подобраться к стойке с оружием и взять ствол? Толку мало, срежут
как куренка.
Сидящий у окна мужчина с матерчатыми нашлепками на плечах вскинул
мутные глаза, бормотнул невнятно и уронил голову. Доски к рамам прибиты
неплотно, сквозь щели хорошо виден двор, разбитые скамейки, мусорные баки.
Почти в таком же дворе он рассчитался с Боровом.
На него вроде никто не обращал внимания, но двое у знамени, стоявшие
навытяжку, сопровождали взглядами каждое его движение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144