– Отец был вне себя от ярости. Я хотела сказать вам, как я вами горжусь, но он мне запретил с вами видеться и писать вам.
– И вы решили прийти добровольцем в миссию в надежде, что я забреду сюда?
– Да, надеялась. – Она, улыбаясь, погладила его по щеке. – Но я тут давно работаю добровольцем. Больше года. С тех пор, как узнала, что происходит в отцовской башне.
– А расскажете отцу про сегодняшнее – он вам и сюда запретит ходить. – Робин нахмурился. – И, по-моему, у этих людей не было выхода: им надо было его убить.
– Почему?
– Вы были его заложницей. Вы были в опасности, и без меня вы бы погибли. Если бы он остался жив, ваш отец узнал бы, что они явились очень поздно. Ваш отец имеет привычку расточать жуткие угрозы, и его люди, очевидно, верят всем его словам.
– То есть они убили его из страха перед отцом?
– Видно, им казалось, что они вас защищают. Веннер был опасен, и моя рана – этому достаточно убедительное доказательство, видите, весь рукав и ваш передник в крови.
Аманда отвернулась к церкви:
– Первый раз в жизни увидела, как умирает человек.
– Зрелише не из приятных.
– Надеюсь. – Аманда вздрогнула и посмотрела на него. – Попозже я помолюсь за Веннера, но сейчас надо пойти к врачу.
– Прошу вас, давайте уйдем отсюда. – Робин запихнул за пояс окровавленный нож и двинулся за Амандой прочь из домика священника.
«Чем дольше мы торчим здесь, тем больше мне кажется, что Элгар с другом с самого начала собирались прикончить Веннера. Спрашивали меня, о чем он говорил, значит, Веннер знал что-то, что Гримшо желает скрыть. Что за секрет такой, из-за которого уже умерли двое? Боюсь, не окажутся ли они первыми из длинной череды».
Глава 40
Замок Пиймок, Взорин, округ Взорин, 29 темпеста 1687
Василий Арзлов отрицательно качал головой, хотя знал, что пленник этого не видит. Они не встречались двенадцать лет, но Василий сразу узнал Малачи Кидда. Между глазами у него был шрам, но изящество и благородство жреца Волка никуда не делись. Именно из-за этих его характерных черт Василий в свое время и понял, что Кролику никогда не завоевать сердца тасоты Наталии, пока он не найдет способа избавиться от такого соперника.
– Капитан… да нет, вы теперь полковник, да? Это равноценно полковнику у нас, насколько я помню. Какая ирония судьбы, что мы с вами снова встретились после всех этих лет, и именно тут, во Взорине, да?
Кидд погремел цепями, которыми были связаны его руки за спиной.
– Никогда бы не подумал, что вы, князь Арзлов, сочтете необходимым связывать слепого.
– Слишком уважаю ваши таланты, полковник.
– Разве я для вас представляю угрозу? – Кидд отрицательно покачал головой, его седые волосы рассыпались по голым плечам. – Помнится, мы с вами не особенно дружили, но врагами-то не были.
– Я тоже все помню. Но поймите неловкость моего положения: отношения между нашими государствами сейчас стали напряженными. Что делать с вами – для меня просто проблема. Помню, вы тогда были очень способным стратегом. Вряд ли из-за отсутствия зрения атрофировались эти способности. – Василий мерил шагами небольшую камеру, заполняя ее скрипучим звуком своих шагов. – Мои люди оказались в Дрангиане, преследуя гелансаджарцев после их набега на Взорин, и вот они находят вас – совершенно одного, без какого-либо имущества, в наручах, которые не снимаются с рук… Вы ведь тоже не можете их снять? По моим последним сведениям, вы живете в Сандвике, и вот мы находим вас в Дрангиане. Можете объяснить?
– С удовольствием, но вы ведь не поверите.
– Малачи, что вы говорите? Жрецы Волка всегда славились своей честностью. Ну прошу вас, объясните, как вы оказались в Дрангиане.
– Мне было видение, призвавшее меня в путь.
– И выводок ангелов доставил вас в Истану?
– Угадали, я добрался именно воздушным путем, только та команда состояла отнюдь не из ангелов.
– Малачи, вы меня разочаровали. Но не это главное. Вы разочаровали Себсая, – и он махнул рукой в сторону палача. Тот раздувал мехи своего очага, в котором пылал уголь. – Он, конечно, из местных, не крайинец, но очень искусен в добывании истины. Сегодня ему захотелось поработать с раскаленным железом, поскольку мне срочно понадобилась информация от вас. В сущности, с ним можно поладить, но только при условии, что вы готовы сотрудничать.
Кидд повернулся лицом к жаровне, на которой уже светились тусклым оранжевым светом раскаленные железные орудия пытки.
– Будете меня поджаривать?
– Хороший способ вырывать ногти и зубы, но многие клиенты пугаются вида раскаленного металла. Вам, как человеку слепому, это зрелище не грозит. Вы только услышите шипение и почувствуете горелый запах тела. Это способ эффективный. – Арзлов начал грызть ногти. – Итак, почему вы оказались в Дрангиане?
– Напрасно вы это делаете, князь Арзлов.
– Малачи, предоставьте выбор мне. Почему вы уехали из Сандвика?
– Мне было видение Доста. Я послан спасти его.
– Дост – это сказка.
– Если Дост – сказка, тогда я – не тут, а дома в Сандвике, и мне снится долгий кошмар.
Арзлов засмеялся:
– Может, я и не прав, друг мой Малачи. Я вас до сих пор считал человеком военным, а не каким-то священником, способным всерьез говорить о демоне в человеческом облике. Спасти душу Доста не значит нейтрализовать его. Вы, илбирийцы, просто дураки, и мне надо знать, до какой степени. Но для этого мне надо выяснить все, что знаете вы. – Василий кивнул Себсаю – знак, чтобы тот снял с жаровни раскаленное красное железо. – Вам будет больно сейчас, Малачи, как никогда, но вы можете сами окончить ваши мучения. Как говорится в Писании, «правда освободит вас».
– Я это буду помнить.
– Еще бы вам не помнить! И не один раз вспомните, пока не закончится ваше время здесь.
Глава 41
Дейи Марейир, Гелансаджар, 29 теипеста 1687
Пещерка, которую отвели Урии, была очень небольшой. Вся его жилплощадь составляла половинку сложенного одеяла, которое лежало в дверях каморки, на неровном комковатом полу. На полке Урии дозволялось держать подушку, керамическую плошку и кувшинчик.
И в остальном убранство комнаты было не сильно роскошным. В дальнем углу ковер и гора подушек – там спала Турикана. Над ее ложем на стене висели два скрещенных шамшира. На низком столике рядом с ложем, прямо напротив входа, – масляная лампа, неверный свет которой сопровождался черным дымом, выходившим через трещину в потолке. Возле стола – закрытый сундук, видимо, решил Урия, в нем одежда Туриканы.
Войдя в комнату, она улыбнулась:
– Твое место, устраивает? – По-илбирийски она говорила с запинками, в акценте слышались отзвуки и крайинского, и араланского языков. – Хорошо, да?
Урия кивнул и потыкался по углам в поисках места поудобнее, где бы сесть.
– Устраивает, – медленно проговорил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150
– И вы решили прийти добровольцем в миссию в надежде, что я забреду сюда?
– Да, надеялась. – Она, улыбаясь, погладила его по щеке. – Но я тут давно работаю добровольцем. Больше года. С тех пор, как узнала, что происходит в отцовской башне.
– А расскажете отцу про сегодняшнее – он вам и сюда запретит ходить. – Робин нахмурился. – И, по-моему, у этих людей не было выхода: им надо было его убить.
– Почему?
– Вы были его заложницей. Вы были в опасности, и без меня вы бы погибли. Если бы он остался жив, ваш отец узнал бы, что они явились очень поздно. Ваш отец имеет привычку расточать жуткие угрозы, и его люди, очевидно, верят всем его словам.
– То есть они убили его из страха перед отцом?
– Видно, им казалось, что они вас защищают. Веннер был опасен, и моя рана – этому достаточно убедительное доказательство, видите, весь рукав и ваш передник в крови.
Аманда отвернулась к церкви:
– Первый раз в жизни увидела, как умирает человек.
– Зрелише не из приятных.
– Надеюсь. – Аманда вздрогнула и посмотрела на него. – Попозже я помолюсь за Веннера, но сейчас надо пойти к врачу.
– Прошу вас, давайте уйдем отсюда. – Робин запихнул за пояс окровавленный нож и двинулся за Амандой прочь из домика священника.
«Чем дольше мы торчим здесь, тем больше мне кажется, что Элгар с другом с самого начала собирались прикончить Веннера. Спрашивали меня, о чем он говорил, значит, Веннер знал что-то, что Гримшо желает скрыть. Что за секрет такой, из-за которого уже умерли двое? Боюсь, не окажутся ли они первыми из длинной череды».
Глава 40
Замок Пиймок, Взорин, округ Взорин, 29 темпеста 1687
Василий Арзлов отрицательно качал головой, хотя знал, что пленник этого не видит. Они не встречались двенадцать лет, но Василий сразу узнал Малачи Кидда. Между глазами у него был шрам, но изящество и благородство жреца Волка никуда не делись. Именно из-за этих его характерных черт Василий в свое время и понял, что Кролику никогда не завоевать сердца тасоты Наталии, пока он не найдет способа избавиться от такого соперника.
– Капитан… да нет, вы теперь полковник, да? Это равноценно полковнику у нас, насколько я помню. Какая ирония судьбы, что мы с вами снова встретились после всех этих лет, и именно тут, во Взорине, да?
Кидд погремел цепями, которыми были связаны его руки за спиной.
– Никогда бы не подумал, что вы, князь Арзлов, сочтете необходимым связывать слепого.
– Слишком уважаю ваши таланты, полковник.
– Разве я для вас представляю угрозу? – Кидд отрицательно покачал головой, его седые волосы рассыпались по голым плечам. – Помнится, мы с вами не особенно дружили, но врагами-то не были.
– Я тоже все помню. Но поймите неловкость моего положения: отношения между нашими государствами сейчас стали напряженными. Что делать с вами – для меня просто проблема. Помню, вы тогда были очень способным стратегом. Вряд ли из-за отсутствия зрения атрофировались эти способности. – Василий мерил шагами небольшую камеру, заполняя ее скрипучим звуком своих шагов. – Мои люди оказались в Дрангиане, преследуя гелансаджарцев после их набега на Взорин, и вот они находят вас – совершенно одного, без какого-либо имущества, в наручах, которые не снимаются с рук… Вы ведь тоже не можете их снять? По моим последним сведениям, вы живете в Сандвике, и вот мы находим вас в Дрангиане. Можете объяснить?
– С удовольствием, но вы ведь не поверите.
– Малачи, что вы говорите? Жрецы Волка всегда славились своей честностью. Ну прошу вас, объясните, как вы оказались в Дрангиане.
– Мне было видение, призвавшее меня в путь.
– И выводок ангелов доставил вас в Истану?
– Угадали, я добрался именно воздушным путем, только та команда состояла отнюдь не из ангелов.
– Малачи, вы меня разочаровали. Но не это главное. Вы разочаровали Себсая, – и он махнул рукой в сторону палача. Тот раздувал мехи своего очага, в котором пылал уголь. – Он, конечно, из местных, не крайинец, но очень искусен в добывании истины. Сегодня ему захотелось поработать с раскаленным железом, поскольку мне срочно понадобилась информация от вас. В сущности, с ним можно поладить, но только при условии, что вы готовы сотрудничать.
Кидд повернулся лицом к жаровне, на которой уже светились тусклым оранжевым светом раскаленные железные орудия пытки.
– Будете меня поджаривать?
– Хороший способ вырывать ногти и зубы, но многие клиенты пугаются вида раскаленного металла. Вам, как человеку слепому, это зрелище не грозит. Вы только услышите шипение и почувствуете горелый запах тела. Это способ эффективный. – Арзлов начал грызть ногти. – Итак, почему вы оказались в Дрангиане?
– Напрасно вы это делаете, князь Арзлов.
– Малачи, предоставьте выбор мне. Почему вы уехали из Сандвика?
– Мне было видение Доста. Я послан спасти его.
– Дост – это сказка.
– Если Дост – сказка, тогда я – не тут, а дома в Сандвике, и мне снится долгий кошмар.
Арзлов засмеялся:
– Может, я и не прав, друг мой Малачи. Я вас до сих пор считал человеком военным, а не каким-то священником, способным всерьез говорить о демоне в человеческом облике. Спасти душу Доста не значит нейтрализовать его. Вы, илбирийцы, просто дураки, и мне надо знать, до какой степени. Но для этого мне надо выяснить все, что знаете вы. – Василий кивнул Себсаю – знак, чтобы тот снял с жаровни раскаленное красное железо. – Вам будет больно сейчас, Малачи, как никогда, но вы можете сами окончить ваши мучения. Как говорится в Писании, «правда освободит вас».
– Я это буду помнить.
– Еще бы вам не помнить! И не один раз вспомните, пока не закончится ваше время здесь.
Глава 41
Дейи Марейир, Гелансаджар, 29 теипеста 1687
Пещерка, которую отвели Урии, была очень небольшой. Вся его жилплощадь составляла половинку сложенного одеяла, которое лежало в дверях каморки, на неровном комковатом полу. На полке Урии дозволялось держать подушку, керамическую плошку и кувшинчик.
И в остальном убранство комнаты было не сильно роскошным. В дальнем углу ковер и гора подушек – там спала Турикана. Над ее ложем на стене висели два скрещенных шамшира. На низком столике рядом с ложем, прямо напротив входа, – масляная лампа, неверный свет которой сопровождался черным дымом, выходившим через трещину в потолке. Возле стола – закрытый сундук, видимо, решил Урия, в нем одежда Туриканы.
Войдя в комнату, она улыбнулась:
– Твое место, устраивает? – По-илбирийски она говорила с запинками, в акценте слышались отзвуки и крайинского, и араланского языков. – Хорошо, да?
Урия кивнул и потыкался по углам в поисках места поудобнее, где бы сесть.
– Устраивает, – медленно проговорил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150