Ангус откашлялся, – Не замужем? И детей нет?
– Нет.
– Почему?
– Папа! – делая большие глаза, воскликнул Джуниор, смущенный бестактностью отца.
Но Алекс не обиделась, ей было даже забавно.
– Да ничего страшного, в общем-то. Вполне обычный вопрос.
– И каков же будет ответ? – Ангус сделал большой глоток из своей бутылки.
– Не было ни времени, ни охоты. Ангус неопределенно хмыкнул:
– А здесь кое у кого слишком много времени, да маловато охоты.
Он уничтожающе посмотрел на Джуниора.
– Папа имеет в виду мои неудачные браки, – пояснил тот.
– Браки? Сколько же их было?
– Три, – поморщившись, признался Джуниор.
– И ни одного внука, – проворчал Ангус, похожий на недовольного медведя. Он погрозил сыну пальцем. – И ведь не то чтобы не знает, как получают приплод.
– Твои манеры, Ангус, как всегда, вызывают сожаление. Все трое одновременно обернулись. В дверях стояла женщина. Алекс уже мысленно представляла себе, какой должна быть жена Ангуса – сильная, самоуверенная, сварливая, – словом, ни в чем ему не уступающая, этакая грубая баба, обожающая ездить верхом, охотиться с гончими, из тех, кто чаще держит в руках арапник, чем щетку для волос.
Миссис Минтон оказалась полной противоположностью тому образу, который составила себе Алекс. У нее была гибкая фигура, а лицо тонкое, как у дрезденской фарфоровой статуэтки. Седеющие светлые волосы мягкими локонами обрамляли лицо, бледное, как двойная нитка жемчуга, обвивавшая ее шею. Одета она была в лиловато-розовое шерстяное платье с широкой юбкой, которая при ходьбе плавно развевалась вокруг стройных ног. Она вошла и села в кресло рядом с Алекс.
– Это Алекс Гейтер, дорогая, – сказал Ангус. Если даже его и рассердило замечание жены, он виду не подал. – Алекс, это моя жена, Сара-Джо.
Сара-Джо Минтон, наклонив голову, официально и холодно произнесла:
– Очень рада познакомиться, мисс Гейтер.
– Благодарю вас.
Бледное лицо Сары-Джо осветилось, а прямые тонкие губы изогнулись в лучезарной улыбке, когда Джуниор без всякой просьбы поднес ей бокал белого вина.
– Спасибо, мой дорогой.
Он наклонился и поцеловал мать в подставленную ему гладкую щеку.
– Прошла головная боль?
– Не совсем, но я вздремнула, и стало легче. Спасибо за заботу.
Она погладила его по щеке. Ее молочной белизны рука, отметила Алекс, была на вид хрупкой, как сорванный бурей цветок. Обращаясь к мужу, Сара-Джо сказала:
– Неужели так необходимо вести разговоры о приплоде в гостиной, а не в хлеву, где они более уместны?
– В собственном доме я буду говорить, о чем мне заблагорассудится, – заявил Ангус, хотя, судя по всему, ничуть на нее не рассердился.
Джуниор, привыкший, видимо, к их пикировкам, засмеялся и, отойдя от матери, сел на подлокотник кресла, в котором сидела Алекс.
– Собственно, мы говорили не о приплоде как таковом, мама. Просто папа сокрушался насчет того, что я не в состоянии удержать жену достаточно долго, чтобы она успела принести наследника.
– Всему свое время: будет подходящая жена, будут и дети. – Она говорила это не только Джуниору, но и Ангусу. Потом, повернувшись к Алекс, спросила:
– Если я не ослышалась, вы сказали, что пока не замужем, да, мисс Гейтер?
– Верно.
– Странно. – Сара-Джо отхлебнула из бокала. – А вот у вашей матери недостатка в поклонниках не было.
– Но Алекс же не утверждала, что ей недостает поклонников, – уточнил Джуниор. – Она просто разборчива.
– Да, я выбрала карьеру, а не замужество и семейную жизнь. Во всяком случае, на ближайшее время. – Она сосредоточенно нахмурилась: ей пришла в голову неожиданная мысль. – А моя мать проявляла когда-нибудь интерес к какой-либо профессии?
– Я, по крайней мере, ничего такого от нее не слышал, – сказал Джуниор, – хотя, надо полагать, все девочки в нашем классе в разное время мечтали играть героинь в фильмах, где снимался Уоррен Бейти.
– Она так рано меня родила, – с едва заметным сожалением сказала Алекс. – Быть может, ранний брак и рождение ребенка помешали ей выбрать профессию.
Осторожно, одним пальцем Джуниор приподнял ее подбородок, и глаза их встретились.
– Седина сама сделала свой выбор.
– Спасибо, что сказали, мне об этом. Он опустил руку.
– Я никогда, не слышал, чтобы она хотела стать кем-нибудь, кроме как женой и матерью. Я помню тот день, когда мы именно об этом и говорили. Ты тоже, наверно, помнишь, папа. Стояло лето и такая жара, что ты дал Риду денек отдохнуть после того, как он вычистил конюшни, И мы втроем решили устроить пикник возле старого пруда, помнишь?
– Нет. – Ангус встал и пошел за новой бутылкой пива.
– А я помню, – мечтательно произнес Джушюр, – да так ясно, словно это было вчера. Расстелили, под мескитовыми деревьями одеяло. Лупе дала нам с собой домашнего тамаде. Наевшись, мы растянулись там, глядя сквозь ветви в небо. Селина лежала между нами. Мескитовые деревья почти не давали тени. От солнца и сытости нас клонило в сон.
Мы смотрели, как кружат над чем-то канюки, и говорили: надо бы узнать, что там за падаль, да лень было вставать. Лежали, болтали, знаете, кто кем станет, когда вырастет. Я сказал, что хочу стать ловеласом международного масштаба. Рид заявил, что в таком случае он скупит акции компании, производящей презервативы, и разбогатеет. Ему-де все равно, кем стать, главное – разбогатеть. А Селина хотела стать женой, и только. – Он помолчал, опустив глаза. – Женой Рида.
Алекс вздрогнула.
– Легок на помине, – сказал Ангус. – По-моему, это голос Рида.
Глава 8
Лупе, экономка Минтонов, провела Рида в гостиную. Обернувшись, Алекс увидела его в дверях. Она все еще была под впечатлением ошеломительного признания Джуниора.
От бабушки Грэм Алекс слышала, что Рид и Седина были в школе друг в друга влюблены. Это подтверждала и фотография, на которой он вручал ей корону королевы школьного бала. Но Алекс не знала, что ее мать хотела выйти за него замуж. И то, как она этим потрясена, было написано у нее на лице.
Рид обвел взглядом гостиную.
– Как вы тут уютно устроились.
– Привет, Рид, – сказал Джуниор, не вставая с подлокотника кресла, в котором сидела Алекс, но теперь ей почему-то казалось, что он расположился чересчур близко, и это выглядело фамильярно. – Что это ты вылез из дому? Выпить захотелось?
– Давай заходи, – махнул ему рукой Ангус. Сара-Джо не обратила на него никакого внимания, словно его и не было. Это озадачило Алекс: ведь когда-то Рид жил с ними как член семьи.
Ламберт положил куртку и шляпу на кресло и направился к бару за стаканом, который Ангус ему уже наполнил.
– Зашел узнать насчет моей кобылки. Как она?
– Прекрасно, – ответил Ангус.
– Это хорошо.
Наступило натянутое молчание, каждый сосредоточенно разглядывал содержимое своего бокала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112