Камеры, расположенные внутри, давали ближние снимки, перенося их на мониторы контрольного пульта.
– Ничего не изменилось со вчерашнего дня, – отметила Оливейра.
– Надо вскрыть парочку и посмотреть, что будет, – предложил Йохансон.
– Расщепить крабов?
– А что? Мы уже знаем, что под давлением они продолжают жить.
– Не жить, а прозябать, – поправила его Оливейра. – Мы даже не знаем, можно ли назвать это жизнью.
– Та штука внутри них живёт, – задумчиво сказал Рубин. – Всё прочее – не живее автомобиля.
– Согласна, – сказала Оливейра. – Но что с этой внутренней жизнью? Почему она ничего не предпринимает?
– А что она должна предпринять, по вашему мнению?
– Ну, бегать, – Оливейра пожала плечами. – Клешнями шевелить. Откуда я знаю. Вылезть из панциря. Посмотрите на этих тварей. Если они запрограммированы на то, чтобы высадиться на сушу, наделать там дел, а после этого околеть, то в этой ситуации они оказываются в затруднении. И никто не придёт, чтобы дать им новое распоряжение. Они на холостом ходу.
– Правильно, – нетерпеливо сказал Йохансон. – Они в летаргии и ведут себя, как детские игрушки на батарейках. Я согласен с Миком. Тела крабов выведены безжизненными, в них есть лишь немного нервной массы: пульт управления для пассажиров. И я бы хотел этих пассажиров высадить и посмотреть, как они поведут себя в глубоководных условиях.
– Хорошо, – кивнула Оливейра. – Начнём резню.
Они спустились с галереи и подошли к пульту управления. Компьютер давал возможность управлять несколькими роботами внутри танка. Йохансон выбрал маленький двухкомпонентный манипулятор-робот. Над пультом вспыхнули несколько высокоразрешающих мониторов. Один из них показывал внутренность симулятора.
– Сколько штук вскроем? – спросила Оливейра. Руки Йохансона скользнули по клавиатуре, и камера послушно изменила угол зрения.
– Как порцию устриц: не меньше дюжины, – сказал он.
Йохансон активировал управление, и один из роботов двинулся из своего угла внутри танка. Верхняя его часть была начинена техникой, внизу располагался короб с густыми сетчатыми стенками.
– Переключаюсь на сферу, – сказал Йохансон.
С полозьев, неподвижно зависших над крабами, выдвинулся красный шар размером с футбольный мяч и медленно приблизился к животным, ни одно из которых даже не пошевелилось. Нижняя часть шара раздвинулась, и оттуда показались две изящные многосуставные руки. У конца манипулятора вертелся арсенал инструментов, из которых Йохансон выбрал слева щипцы, а справа маленькую пилу. Руки Йохансона орудовали двумя джойстиками.
Щипцы двинулись вниз, подхватили одного краба под брюхо, зажали его со спины и подвинули ближе к объективу камеры. На мониторе отразился гигантский монстр. Пасть у него шевелилась, ножки дёргались, но клешни бессильно свисали вниз.
– Моторика безукоризненная, – прокомментировал Йохансон. – Двигательный аппарат функционирует.
– Зато никакой типичной для вида реакции, – заметил Рубин.
– Да. Клешни не раскрывает, никому не грозит. Тупой автомат, ходячая машина. – Он двинул второй джойстик и нажал кнопку. Циркулярная пила начала вращаться, и он подвёл её к боку панциря. Ножки краба судорожно задёргались.
Панцирь разломился.
Что-то молочное выскользнуло наружу и на мгновение, дрожа, зависло над разрушенным животным.
– Боже мой, – вырвалось у Оливейра.
Штука не походила ни на медузу, ни на каракатицу. Она была бесформенная. Волны пробежали по её краям, тело надулось и потом сплющилось. Йохансону почудилось, что внутри этой слизи пробежала молния, но в ярком свете прожекторов это могло быть обманом зрения. Существо внезапно переформировалось во что-то продолговатое, змеевидное и метнулось прочь.
Он ругнулся, поднял со дна следующего краба и вскрыл его. На сей раз всё протекало ещё быстрее, и желеобразный пассажир краба улизнул ещё до того, как кто-нибудь успел его разглядеть.
– Послушайте! – Рубин был явно воодушевлён. – С ума сойти. Что же это такое?
– Нечто, ускользающее от нас, – прорычал Йохансон. – Вот чёрт! И как нам эту соплю поймать?
– Но ведь мы её уже поймали.
– Как же, две кляксы, лишённые цвета и формы, где-то в бассейне. Удачного вам лова!
– Следующего я бы вскрыла внутри короба, – предложила Оливейра.
– Короб с одной стороны открыт. Оно сбежит.
– Не сбежит. Надо только успеть закрыть.
– Не знаю, управлюсь ли я.
– Хотя бы попробуйте.
Оливейра была права. На коробе манипулятора имелась задвижка. Йохансон захватил следующего краба и ввёл его внутрь короба. И только там поднёс пилу к панцирю краба.
Панцирь разлетелся. И больше ничего.
– Что, пустой? – удивился Рубин.
Они подождали несколько секунд – и Йохансон начал медленно выдвигать манипулятор из короба.
– Чёрт!
Желе метнулось из тела краба, но выбрало неверное направление и шлёпнулось о заднюю стенку короба, стянулось в дрожащий шар и зашаталось. Его растерянность – если ему можно было приписать растерянность, – длилась лишь мгновение. Оно вытянулось.
– Сейчас сбежит!
Йохансон успел подцепить манипулятором заслонку и опустить её.
Та штука распласталась и метнулась к заслонке. Но отпрянула и снова изменила форму. Её края расширились во все стороны, и она зависла в воде прозрачным колоколом, заняв собой половину клетки. Тело её изогнулось, и она стала походить на медузу, потом она свернулась – и в следующий момент внутри клетки снова завис шар.
– С ума сойти, – прошептал Рубин.
– Вы только посмотрите, – крикнула Оливейра. – Оно сжимается.
Действительно, шар сжимался, становясь всё плотнее.
– Ткань сокращается, – сказал Рубин. – Эта штука может изменять молекулярную плотность.
– Вам это ничего не напоминает?
– Ранние формы очень простых полипов, – соображал Рубин. – Кембрий. И до сих пор ещё есть организмы, способные к этому. Большинство каракатиц могут сокращать ткани, но они не изменяют при этом форму. Надо ещё поймать нескольких. Посмотрим, как они будут реагировать.
Йохансон откинулся на спинку стула.
– Ещё раз не удастся, – сказал он. – При второй попытке первая сбежит. Она очень быстрая.
– Хорошо. Для наблюдения пока хватит и одной.
– Не знаю, – Оливейра покачала головой. – Наблюдать-то хорошо, но я бы хотела исследовать эту штуку. Может, нам её заморозить и разрезать на ломтики?
– Точно. – Рубин заворожённо смотрел в монитор. – Но не сейчас. Понаблюдаем некоторое время.
– Но у нас есть ещё две. Кто-нибудь их видит? Йохансон включил все мониторы. Внутренность танка отразилась под разными углами.
– Слиняли.
– Должны быть где-то тут.
– Ну, хорошо, раскусим ещё парочку, – сказал Йохансон. – Чем больше в танке плавает этих слизняков, тем легче их заметить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242
– Ничего не изменилось со вчерашнего дня, – отметила Оливейра.
– Надо вскрыть парочку и посмотреть, что будет, – предложил Йохансон.
– Расщепить крабов?
– А что? Мы уже знаем, что под давлением они продолжают жить.
– Не жить, а прозябать, – поправила его Оливейра. – Мы даже не знаем, можно ли назвать это жизнью.
– Та штука внутри них живёт, – задумчиво сказал Рубин. – Всё прочее – не живее автомобиля.
– Согласна, – сказала Оливейра. – Но что с этой внутренней жизнью? Почему она ничего не предпринимает?
– А что она должна предпринять, по вашему мнению?
– Ну, бегать, – Оливейра пожала плечами. – Клешнями шевелить. Откуда я знаю. Вылезть из панциря. Посмотрите на этих тварей. Если они запрограммированы на то, чтобы высадиться на сушу, наделать там дел, а после этого околеть, то в этой ситуации они оказываются в затруднении. И никто не придёт, чтобы дать им новое распоряжение. Они на холостом ходу.
– Правильно, – нетерпеливо сказал Йохансон. – Они в летаргии и ведут себя, как детские игрушки на батарейках. Я согласен с Миком. Тела крабов выведены безжизненными, в них есть лишь немного нервной массы: пульт управления для пассажиров. И я бы хотел этих пассажиров высадить и посмотреть, как они поведут себя в глубоководных условиях.
– Хорошо, – кивнула Оливейра. – Начнём резню.
Они спустились с галереи и подошли к пульту управления. Компьютер давал возможность управлять несколькими роботами внутри танка. Йохансон выбрал маленький двухкомпонентный манипулятор-робот. Над пультом вспыхнули несколько высокоразрешающих мониторов. Один из них показывал внутренность симулятора.
– Сколько штук вскроем? – спросила Оливейра. Руки Йохансона скользнули по клавиатуре, и камера послушно изменила угол зрения.
– Как порцию устриц: не меньше дюжины, – сказал он.
Йохансон активировал управление, и один из роботов двинулся из своего угла внутри танка. Верхняя его часть была начинена техникой, внизу располагался короб с густыми сетчатыми стенками.
– Переключаюсь на сферу, – сказал Йохансон.
С полозьев, неподвижно зависших над крабами, выдвинулся красный шар размером с футбольный мяч и медленно приблизился к животным, ни одно из которых даже не пошевелилось. Нижняя часть шара раздвинулась, и оттуда показались две изящные многосуставные руки. У конца манипулятора вертелся арсенал инструментов, из которых Йохансон выбрал слева щипцы, а справа маленькую пилу. Руки Йохансона орудовали двумя джойстиками.
Щипцы двинулись вниз, подхватили одного краба под брюхо, зажали его со спины и подвинули ближе к объективу камеры. На мониторе отразился гигантский монстр. Пасть у него шевелилась, ножки дёргались, но клешни бессильно свисали вниз.
– Моторика безукоризненная, – прокомментировал Йохансон. – Двигательный аппарат функционирует.
– Зато никакой типичной для вида реакции, – заметил Рубин.
– Да. Клешни не раскрывает, никому не грозит. Тупой автомат, ходячая машина. – Он двинул второй джойстик и нажал кнопку. Циркулярная пила начала вращаться, и он подвёл её к боку панциря. Ножки краба судорожно задёргались.
Панцирь разломился.
Что-то молочное выскользнуло наружу и на мгновение, дрожа, зависло над разрушенным животным.
– Боже мой, – вырвалось у Оливейра.
Штука не походила ни на медузу, ни на каракатицу. Она была бесформенная. Волны пробежали по её краям, тело надулось и потом сплющилось. Йохансону почудилось, что внутри этой слизи пробежала молния, но в ярком свете прожекторов это могло быть обманом зрения. Существо внезапно переформировалось во что-то продолговатое, змеевидное и метнулось прочь.
Он ругнулся, поднял со дна следующего краба и вскрыл его. На сей раз всё протекало ещё быстрее, и желеобразный пассажир краба улизнул ещё до того, как кто-нибудь успел его разглядеть.
– Послушайте! – Рубин был явно воодушевлён. – С ума сойти. Что же это такое?
– Нечто, ускользающее от нас, – прорычал Йохансон. – Вот чёрт! И как нам эту соплю поймать?
– Но ведь мы её уже поймали.
– Как же, две кляксы, лишённые цвета и формы, где-то в бассейне. Удачного вам лова!
– Следующего я бы вскрыла внутри короба, – предложила Оливейра.
– Короб с одной стороны открыт. Оно сбежит.
– Не сбежит. Надо только успеть закрыть.
– Не знаю, управлюсь ли я.
– Хотя бы попробуйте.
Оливейра была права. На коробе манипулятора имелась задвижка. Йохансон захватил следующего краба и ввёл его внутрь короба. И только там поднёс пилу к панцирю краба.
Панцирь разлетелся. И больше ничего.
– Что, пустой? – удивился Рубин.
Они подождали несколько секунд – и Йохансон начал медленно выдвигать манипулятор из короба.
– Чёрт!
Желе метнулось из тела краба, но выбрало неверное направление и шлёпнулось о заднюю стенку короба, стянулось в дрожащий шар и зашаталось. Его растерянность – если ему можно было приписать растерянность, – длилась лишь мгновение. Оно вытянулось.
– Сейчас сбежит!
Йохансон успел подцепить манипулятором заслонку и опустить её.
Та штука распласталась и метнулась к заслонке. Но отпрянула и снова изменила форму. Её края расширились во все стороны, и она зависла в воде прозрачным колоколом, заняв собой половину клетки. Тело её изогнулось, и она стала походить на медузу, потом она свернулась – и в следующий момент внутри клетки снова завис шар.
– С ума сойти, – прошептал Рубин.
– Вы только посмотрите, – крикнула Оливейра. – Оно сжимается.
Действительно, шар сжимался, становясь всё плотнее.
– Ткань сокращается, – сказал Рубин. – Эта штука может изменять молекулярную плотность.
– Вам это ничего не напоминает?
– Ранние формы очень простых полипов, – соображал Рубин. – Кембрий. И до сих пор ещё есть организмы, способные к этому. Большинство каракатиц могут сокращать ткани, но они не изменяют при этом форму. Надо ещё поймать нескольких. Посмотрим, как они будут реагировать.
Йохансон откинулся на спинку стула.
– Ещё раз не удастся, – сказал он. – При второй попытке первая сбежит. Она очень быстрая.
– Хорошо. Для наблюдения пока хватит и одной.
– Не знаю, – Оливейра покачала головой. – Наблюдать-то хорошо, но я бы хотела исследовать эту штуку. Может, нам её заморозить и разрезать на ломтики?
– Точно. – Рубин заворожённо смотрел в монитор. – Но не сейчас. Понаблюдаем некоторое время.
– Но у нас есть ещё две. Кто-нибудь их видит? Йохансон включил все мониторы. Внутренность танка отразилась под разными углами.
– Слиняли.
– Должны быть где-то тут.
– Ну, хорошо, раскусим ещё парочку, – сказал Йохансон. – Чем больше в танке плавает этих слизняков, тем легче их заметить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242