Джек был мужчиной, доказавшим своё мужество всеми возможными способами — покорил прелестную девушку и женился на ней, стал отцом двух детей, словно посланных небом, наконец, защитил их, проявив умение и храбрость. Всякий раз, когда судьба бросала ему очередной вызов, Джек встречал его лицом к лицу и одерживал верх.
Точно, сказал он себе, улыбаясь экрану телевизора. Ну и сука эта Лиз Эллиот. Неужели найдётся такой, кто ляжет с нею в постель? Холодная, тощая сука, со своим высокомерием и… чем ещё? Райан задумался, стараясь ответить на свой же вопрос. А ведь она не сильный человек, верно? Скорее слабый и застенчивый. За громкими словами и самонадеянностью скрывается нерешительность. Чего ещё от неё ожидать? Похоже, почти ничего. Он уже видел таких советников по национальной безопасности — Каттер, например. Неуверенный в себе, не способный принимать решения. Лиз Эллиот. И кто захочет спать с ней? Не слишком умна и даже не способна воспользоваться тем умишком, который у неё есть. Ей повезло, что президент может опереться на Банкера и Талбота.
Да ведь ты куда счастливее их всех. С этой радостной мыслью он допил остатки вина из стакана. Почему не налить ещё? Оказывается, вино совсем не такое плохое.
Когда Райан вернулся из кухни, Кэти сидела в своём кресле с высокой спинкой, просматривая записки о пациентах.
— Налить тебе вина, дорогая?
Доктор Кэролайн Райан покачала головой.
— У меня завтра две операции.
Райан обогнул стол по пути к креслу, едва не миновав взглядом жену, как вдруг с удивлением остановился.
— Да…
Оторвавшись от бумаг, Кэти подняла голову и улыбнулась. На её лице была умело наведённая косметика. Джек удивился, как это ей удалось не испортить под душем причёску.
— Откуда это у тебя?
— Выбрала по каталогу.
— Какому, Фредерикса?
Доктор Кэролайн Мюллер Райан, член Американского общества офтальмологов, была в чёрном пеньюаре, который являл собой своего рода шедевр — ничего не открывая взгляду, он обозначал все. Джек силился понять, как это произведение искусства держится на плечах. Под пеньюаром было что-то, подобное паутинке, и… весьма элегантное. Правда, цвет его озадачил Джека — обычно Кэти носила только белые ночные сорочки. Ему никогда не забыть той прелестной белой рубашки, что на ней была в их первую ночь. Она не была девственницей, но от этого белого шелка казалась… Это воспоминание тоже навсегда останется у него в сердце, подумал Джек. С тех пор Кэти больше никогда не надевала ту рубашку, объяснив, что, подобно свадебному наряду, её носят только раз в жизни. И чем только я заслужил такую прекрасную жену? — спросил себя Джек.
— Почему мне такая честь? — озадаченно поинтересовался он.
— Мне пришла в голову одна идея.
— Какая же?
— Ну, Джеку-младшему — семь. Салли — десять. Я хочу ещё одного.
— Кого — одного? — Джек поставил стакан.
— Ещё одного ребёнка, глупый — Почему?
— Потому что могу и потому что хочу. Извини, — продолжала она не без лукавства, — если это хлопотно для тебя. Я имею в виду физическое напряжение.
— Думаю, что справлюсь.
— Мне нужно вставать в половине пятого, — заметила Кэти. — В семь первая процедура.
— Вот как?
— Вот так. — Она встала, подошла к мужу и поцеловала его в щеку. — Жду тебя наверху.
Райан оставался в кресле ещё минуты две, допивая вино и улыбаясь, затем выключил телевизор. Он проверил запоры на дверях, убедился, что система сигнализации включена, и зашёл в ванную почистить зубы. Оглянувшись по сторонам, он открыл шкафчик жены — действительно, там он нашёл термометр и небольшую таблицу, где указывались дата и температура. Да, Кэти ничуть не шутит. Она серьёзно отнеслась к этому делу и, что весьма характерно для неё, держала все в тайне. Ну что ж, у него нет возражений.
Джон вошёл в спальню и остановился у шкафа. Он снял костюм, повесил на вешалку, надел халат и сел рядом с женой на край постели. Приподнявшись, она обвила руками его шею, и он поцеловал её.
— Тебе действительно хочется этою, милая?
— У тебя есть возражения?
— Кэти, для твоего удовольствия — все, что хочешь, и сделаю и дам. Все, что хочешь… чтобы ты была счастлива.
Я хотела бы, чтобы ты поменьше пил, подумала Кэти, но промолчала. Сейчас не время. Сквозь тонкую ткань она ощущала его руки. У Джека они были сильными и нежными, и сейчас они ласкали её тело, покрытое гладким шёлком. Она чувствовала себя распутной, но всякая женщина имеет право однажды в жизни быть распутной, даже если она профессор хирургии глаза в Офтальмологическом институте Вильмера — одной из клиник больницы Джона Хопкинса. Изо рта Джека пахло зубной пастой и белым вином, зато от тела исходил запах мужчины — мужчины, превратившего её жизнь в блаженство — почти блаженство, подумала она. Он слишком много работал, пил и мало спал. Но за всем этим был он, её Джек, её муж. И, несмотря на все его слабости, частые отлучки и недостатки, Кэти не представляла себе человека лучше его.
Кэти часто, призывно задышала, когда руки мужа коснулись пуговиц пеньюара. Он понял, но пальцы не слушались. К тому же пуговицы были мелкими да ещё эти проклятые петельки. Однако шёлк пеньюара, застёгнутого на эти пуговки, скрывал её грудь, и она знала, что Джек сумеет их расстегнуть. Кэти сделала глубокий вдох и ощутила запах своей любимой присыпки. Она не любила духи и редко пользовалась ими. По её мнению, от тела женщины исходит именно такой запах, что нравится мужчине. Наконец. Теперь его ладони коснулись её обнажённой, нежной и все ещё молодой кожи. Ей всего лишь тридцать шесть — это не так и много, она всё ещё может дать жизнь ребёнку. Ещё одному — все, что ей так хотелось, ещё раз почувствовать, как внутри её зарождается новая жизнь. Ради этого Кэти была готова терпеть боль в желудке, сдавленный мочевой пузырь и другие неприятности, которые только подчёркивают чудо новой жизни, готовой появиться на свет. Боль при родах — совсем не шутка, однако для Кэти венцом любви было вытерпеть её, когда рядом с нею будет её Джек — как он находился рядом при рождении Салли и маленького Джека. Ведь именно в этом заключается предназначение женщины — произвести на свет искорку новой жизни, дать мужчине единственную надежду на бессмертие подобно тому, как он дал её ей.
И к тому же, подумала она, с трудом удержав улыбку, беременность — куда более совершенное средство для поддержания физической формы, чем бег по утрам.
Руки Джека осторожно сняли с неё шёлк и уложили на кровать. Он так умело проделывал все это с того самого первого раза, когда оба они нервничали, и именно в то мгновение она поняла, что Джек будет просить её руки… после того, как узнает остальные части её тела. Ещё одна мысленная улыбка — воспоминание о прошлом, — и его руки скользнули по её коже, которая теперь казалась ему одновременно холодной и горячей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330
Точно, сказал он себе, улыбаясь экрану телевизора. Ну и сука эта Лиз Эллиот. Неужели найдётся такой, кто ляжет с нею в постель? Холодная, тощая сука, со своим высокомерием и… чем ещё? Райан задумался, стараясь ответить на свой же вопрос. А ведь она не сильный человек, верно? Скорее слабый и застенчивый. За громкими словами и самонадеянностью скрывается нерешительность. Чего ещё от неё ожидать? Похоже, почти ничего. Он уже видел таких советников по национальной безопасности — Каттер, например. Неуверенный в себе, не способный принимать решения. Лиз Эллиот. И кто захочет спать с ней? Не слишком умна и даже не способна воспользоваться тем умишком, который у неё есть. Ей повезло, что президент может опереться на Банкера и Талбота.
Да ведь ты куда счастливее их всех. С этой радостной мыслью он допил остатки вина из стакана. Почему не налить ещё? Оказывается, вино совсем не такое плохое.
Когда Райан вернулся из кухни, Кэти сидела в своём кресле с высокой спинкой, просматривая записки о пациентах.
— Налить тебе вина, дорогая?
Доктор Кэролайн Райан покачала головой.
— У меня завтра две операции.
Райан обогнул стол по пути к креслу, едва не миновав взглядом жену, как вдруг с удивлением остановился.
— Да…
Оторвавшись от бумаг, Кэти подняла голову и улыбнулась. На её лице была умело наведённая косметика. Джек удивился, как это ей удалось не испортить под душем причёску.
— Откуда это у тебя?
— Выбрала по каталогу.
— Какому, Фредерикса?
Доктор Кэролайн Мюллер Райан, член Американского общества офтальмологов, была в чёрном пеньюаре, который являл собой своего рода шедевр — ничего не открывая взгляду, он обозначал все. Джек силился понять, как это произведение искусства держится на плечах. Под пеньюаром было что-то, подобное паутинке, и… весьма элегантное. Правда, цвет его озадачил Джека — обычно Кэти носила только белые ночные сорочки. Ему никогда не забыть той прелестной белой рубашки, что на ней была в их первую ночь. Она не была девственницей, но от этого белого шелка казалась… Это воспоминание тоже навсегда останется у него в сердце, подумал Джек. С тех пор Кэти больше никогда не надевала ту рубашку, объяснив, что, подобно свадебному наряду, её носят только раз в жизни. И чем только я заслужил такую прекрасную жену? — спросил себя Джек.
— Почему мне такая честь? — озадаченно поинтересовался он.
— Мне пришла в голову одна идея.
— Какая же?
— Ну, Джеку-младшему — семь. Салли — десять. Я хочу ещё одного.
— Кого — одного? — Джек поставил стакан.
— Ещё одного ребёнка, глупый — Почему?
— Потому что могу и потому что хочу. Извини, — продолжала она не без лукавства, — если это хлопотно для тебя. Я имею в виду физическое напряжение.
— Думаю, что справлюсь.
— Мне нужно вставать в половине пятого, — заметила Кэти. — В семь первая процедура.
— Вот как?
— Вот так. — Она встала, подошла к мужу и поцеловала его в щеку. — Жду тебя наверху.
Райан оставался в кресле ещё минуты две, допивая вино и улыбаясь, затем выключил телевизор. Он проверил запоры на дверях, убедился, что система сигнализации включена, и зашёл в ванную почистить зубы. Оглянувшись по сторонам, он открыл шкафчик жены — действительно, там он нашёл термометр и небольшую таблицу, где указывались дата и температура. Да, Кэти ничуть не шутит. Она серьёзно отнеслась к этому делу и, что весьма характерно для неё, держала все в тайне. Ну что ж, у него нет возражений.
Джон вошёл в спальню и остановился у шкафа. Он снял костюм, повесил на вешалку, надел халат и сел рядом с женой на край постели. Приподнявшись, она обвила руками его шею, и он поцеловал её.
— Тебе действительно хочется этою, милая?
— У тебя есть возражения?
— Кэти, для твоего удовольствия — все, что хочешь, и сделаю и дам. Все, что хочешь… чтобы ты была счастлива.
Я хотела бы, чтобы ты поменьше пил, подумала Кэти, но промолчала. Сейчас не время. Сквозь тонкую ткань она ощущала его руки. У Джека они были сильными и нежными, и сейчас они ласкали её тело, покрытое гладким шёлком. Она чувствовала себя распутной, но всякая женщина имеет право однажды в жизни быть распутной, даже если она профессор хирургии глаза в Офтальмологическом институте Вильмера — одной из клиник больницы Джона Хопкинса. Изо рта Джека пахло зубной пастой и белым вином, зато от тела исходил запах мужчины — мужчины, превратившего её жизнь в блаженство — почти блаженство, подумала она. Он слишком много работал, пил и мало спал. Но за всем этим был он, её Джек, её муж. И, несмотря на все его слабости, частые отлучки и недостатки, Кэти не представляла себе человека лучше его.
Кэти часто, призывно задышала, когда руки мужа коснулись пуговиц пеньюара. Он понял, но пальцы не слушались. К тому же пуговицы были мелкими да ещё эти проклятые петельки. Однако шёлк пеньюара, застёгнутого на эти пуговки, скрывал её грудь, и она знала, что Джек сумеет их расстегнуть. Кэти сделала глубокий вдох и ощутила запах своей любимой присыпки. Она не любила духи и редко пользовалась ими. По её мнению, от тела женщины исходит именно такой запах, что нравится мужчине. Наконец. Теперь его ладони коснулись её обнажённой, нежной и все ещё молодой кожи. Ей всего лишь тридцать шесть — это не так и много, она всё ещё может дать жизнь ребёнку. Ещё одному — все, что ей так хотелось, ещё раз почувствовать, как внутри её зарождается новая жизнь. Ради этого Кэти была готова терпеть боль в желудке, сдавленный мочевой пузырь и другие неприятности, которые только подчёркивают чудо новой жизни, готовой появиться на свет. Боль при родах — совсем не шутка, однако для Кэти венцом любви было вытерпеть её, когда рядом с нею будет её Джек — как он находился рядом при рождении Салли и маленького Джека. Ведь именно в этом заключается предназначение женщины — произвести на свет искорку новой жизни, дать мужчине единственную надежду на бессмертие подобно тому, как он дал её ей.
И к тому же, подумала она, с трудом удержав улыбку, беременность — куда более совершенное средство для поддержания физической формы, чем бег по утрам.
Руки Джека осторожно сняли с неё шёлк и уложили на кровать. Он так умело проделывал все это с того самого первого раза, когда оба они нервничали, и именно в то мгновение она поняла, что Джек будет просить её руки… после того, как узнает остальные части её тела. Ещё одна мысленная улыбка — воспоминание о прошлом, — и его руки скользнули по её коже, которая теперь казалась ему одновременно холодной и горячей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330