— Цель поражена, — произнёс командир бронемашины «Брэдли», подчёркивая прямое попадание. — Прекратить огонь. Теперь поищем остальных мерзавцев… Десять часов, танк выезжает из-за воинского магазина!
Башня «Брэдли» повернулась в указанном направлении.
— Цель принял.
* * *
— Ну, какова точка зрения ЦРУ на происходящее? — спросил Фаулер.
— Сэр, у нас снова отрывочная и неподтверждённая информация, — ответил Райан.
— В нескольких сотнях миль позади «Рузвельта» находится советская авианосная группа с истребителями МИГ-29, — послышался голос адмирала Пойнтера.
— Наша боевая группа ещё ближе к Ливии, а там у нашего друга полковника сотня таких же самолётов.
— И они летают над морем в полночь? — спросил Пейнтер. — Когда это вы в последний раз слышали о таком поступке ливийцев — причём в двадцати пяти милях от одной из наших боевых групп!
— А что вы думаете относительно Берлина? — спросила Лиз Эллиот.
— Мы не знаем! — Райан замолчал и сделал глубокий вдох. — Не забудьте, что нам многое неизвестно.
— Райан, что, если Спинакер прав? — спросила Эллиот.
— Что вы имеете в виду?
— Что, если у них прямо сейчас происходит военный переворот и они взорвали ядерную бомбу, чтобы лишить нас руководства, лишить нас возможности вмешаться?
— Это — безумная идея, — ответил Райан. — Рисковать войной? Зачем? Что мы предпримем, если у них и произойдёт переворот? Сразу нападём на них?
— Их военные могут заключить, что такая опасность существует, — заметила Эллиот.
— Я не согласен с такой точкой зрения. Мне кажется, что Спинакер мог обманывать нас тут с самого начала.
— Вы не фантазируете? — спросил Фаулер. Только сейчас президент начал понимать, что он действительно мог быть целью взрыва, что теоретическая модель Элизабет относительно плана русских была единственно логичным объяснением.
— Нет, сэр! — с негодованием огрызнулся Райан. — Не забудьте, что это я играю здесь роль ястреба. Русские военные достаточно умны, чтобы не выкинуть такой фортель. Ставка слишком велика.
— Тогда чем объяснить нападения на наши войска? — задала вопрос Эллиот.
— У нас нет полной уверенности, что на наши войска были совершены нападения.
— Значит, теперь вы считаете, что наши люди лгут? — спросил Фаулер.
— Господин президент, вы недостаточно глубоко продумываете все это. Ну хорошо, предположим, что в Советском Союзе в настоящее время происходит государственный переворот. Лично я не согласен с такой гипотезой, но предположим, ладно? Вы утверждаете, что цель взрыва бомбы на нашей территории — не допустить нашего вмешательства. Отлично, Тогда зачем нападать на наши вооружённые силы, если им нужно всего лишь, чтобы мы ни во что не вмешивались?
— Продемонстрировать нам серьёзность своих намерений, — бросила в ответ Эллиот.
— Но это безумие! Это равносильно признанию, что именно они взорвали ядерную бомбу! Вы считаете, что у них есть надежда удержать нас от ответа на ядерное нападение? — с сарказмом бросил Райан и сам же ответил на собственный вопрос:
— В этом нет никакого смысла!
— Тогда дайте мне объяснение, в котором есть смысл, — сказал Фаулер.
— Господин президент, сейчас мы находимся в самой ранней стадии кризиса. Получаемая нами информация отрывочна и запутанна. Пока в нашем распоряжении не будет больше данных, полагаться на них и спешить с выводами очень опасно.
Фаулер склонился к микрофону:
— Ваша задача в том, чтобы сказать мне, что происходит, а не учить меня поведению во время кризиса. Когда у вас появится что-либо полезное для меня, сообщите об этом!
* * *
— О чём они думают, черт бы их побрал! — спросил Райан.
— Может быть, тут есть что-то ещё, что мне неизвестно? — поинтересовался Гудли. Молодой учёный был так же встревожен, как и Райан.
— С какой стати вы должны чем-то от нас отличаться? — огрызнулся Джек и тут же пожалел об этом. — Добро пожаловать в сферу решения кризисных ситуаций. Никто ни черта не знает, зато от тебя требуют разумных решений. Вот только это невозможно, просто невозможно.
— Меня пугает инцидент с авианосцем, — заметил представитель научно-технического отдела.
— И напрасно. Если они шлёпнули всего лишь четыре самолёта, погибла горстка людей, — напомнил Райан. — А вот сражение на земле — это что-то совсем иное. Если сейчас в Берлине действительно идёт бой, вот это — пугающее событие, почти равносильное нападению на одну из наших стратегических баз. Постараемся связаться со штабом верховного главнокомандующего в Европе.
* * *
Девять оставшихся целыми танков М1А1 вместе со взводом боевых машин «Брэдли» мчались по улицам Берлина на север. Уличное освещение было включено, из окон высовывались головы, и немногим наблюдателям было сразу понятно, что происходящее у них на глазах вовсе не учения. С двигателей на танках были сняты ограничители мощности, в Америке их немедленно бы арестовали за превышение допустимой скорости даже на загородных шоссе. В миле к северу от своей базы машины повернули на восток. Бронированную колонну вёл старший сержант, отлично знавший Берлин, — это был его третий срок службы в когда-то разделённом городе — настолько хорошо, что уже сумел выбрать идеальную позицию, если только русские не успели занять её раньше. Это была строительная площадка. После долгих лет соперничества там возводили памятник «стене» и её жертвам. Отсюда открывался вид на русский и американский лагеря, которые вскоре предполагалось освободить. Бульдозеры воздвигли высокий холм под основание будущей скульптуры, и к его вершине вёл длинный пандус.
Советские танки теперь стояли, по-видимому, ожидая подхода своих пехотных подразделений или чего-то ещё. В них то и дело попадали противотанковые ракеты TOW-2 из американских «Брэдли», и они вели ответный огонь в глубь леса.
— Господи, они перебьют всех наших парней в их «Брэдли», — произнёс командир группы — капитан, чей танк единственный уцелел от роты. — За дело, парни. Занимайте позиции.
На это потребовалась ещё минута. Теперь танки скрывали земляные валы, и лишь верхушки башен с пушками выступали над ними.
— Открыть огонь, каждый танк стреляет самостоятельно!
Все девять танков дали первый залп одновременно. Расстояние до русских танков было чуть больше двух тысяч метров, и фактор неожиданности был теперь за американцами. После первого залпа было подбито пять русских танков, после второго — ещё шесть, а дальше американцы открыли беглый огонь.
В лесу вместе с бронемашинами «Брэдли» находился начальник штаба бригады. Глядя на север, он видел, как разваливается оборонительная линия русских. Да, только так можно определить происходящее — разваливалась. Американские танковые экипажи были укомплектованы ветеранами, и преимущество оказалось теперь на их стороне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330