* * *
Наконец пришла очередь Фаулера.
Президент Соединённых Штатов Америки подошёл к трибуне с коричневой кожаной папкой в руках. Воротник его рубашки, накрахмаленный и жёсткий, как фанера, врезался в шею, но Фаулер не обращал на это внимания. Наступил момент, к которому он готовился всю жизнь. Фаулер посмотрел прямо в камеру: выражение лица серьёзное, но не озабоченное, гордое, но не высокомерное, отражающее его приподнятое, но ещё не радостное настроение. Он поклонился собравшимся.
— Святой отец, ваше величество, господа главы государств и правительств, — начал Фаулер, — все жители нашего неспокойного, но надеющегося на лучшую жизнь мира. Мы собрались в этом древнем городе, который знал войну и мир на протяжении своей более чем трехтысячелетней истории, городе, давшем миру одну из величайших цивилизаций и являющемся сейчас центром одной из великих религий. Все мы приехали сюда издалека, из пустынь и с гор, с широких европейских равнин, из другого города у большой реки, но в отличие от многих иностранцев, навещавших этот древний город, мы прибыли с миссией мира. Нами руководит одна цель — положить конец войнам и страданиям, принести благословение мира в ещё один неспокойный регион планеты, появляющийся сейчас из тьмы веков, залитый кровью, но освещённый идеалами, которые отделили нас от животных как Божьих созданий по его образу и подобию.
Фаулер взглянул вниз лишь затем, чтобы перевернуть страницу. Он умел произносить речи. За последние тридцать лет у него накопился огромный опыт, и сейчас он разговаривал с аудиторией с такой же уверенностью, с какой привык обращаться к сотням судов присяжных, выбирая слова и их звучание, добавляя к ним эмоциональный накал, который так контрастировал с его образом «ледяного» человека. Фаулер пользовался своим голосом, как музыкальным инструментом, подчиняющимся велению его воли.
— Этот город, это государство Ватикан, — продолжал он, — посвящено служению Богу и человеку, и сегодня оно исполняет свою священную обязанность лучше, чем когда-либо раньше. Ибо сегодня, мои дорогие сограждане мира, да, сегодня нам удалось осуществить ещё одну мечту, к которой стремятся все мужчины и женщины, где бы они ни жили. С помощью молитв, руководствуясь видением, полученным нами много веков назад, мы поняли, что мир лучше войны, что это цель, заслуживающая более напряжённых усилий, требующая намного большего мужества, чем пролитие человеческой крови. Наша сила — в отказе от войны, в мире.
Я считаю огромной честью для себя и для всех нас, что сегодня мы можем сообщить миру о заключении договора, кладущего конец разногласиям, осквернявшим регион, святой для всех присутствующих здесь. Теперь там воцарится мир, основанный на справедливости, вере и слове того, кого мы все знаем под разными именами, но кто знает каждого из нас.
Этот договор признает право всех мужчин и женщин региона на безопасность, свободу вероисповедания и слова, достоинство и права, закреплённые сознанием того, что все мы дети Божий, что каждый из нас отличается от всех остальных, но все до единого равны перед Ним…
* * *
Наконец ему удалось открыть этот последний люк. Госн смежил веки от усталости и произнёс благодарственную молитву. Он работал в мастерской многие часы, пропустив обед. Госн положил крышку люка рядом и высыпал болты на её вогнутую сторону, чтобы не потерялись. Прирождённый инженер, он был аккуратен во всём. Внутри цилиндра Госн с восхищением обнаружил пластмассовый изолирующий слой. Назначением его было защитить содержимое от влаги и других посторонних воздействий. Не иначе внутри находится сложное электронное устройство. Госн осторожно прикоснулся к плёнке. Давление внутри было нормальным. Он взял небольшой нож, надрезал плёнку и откинул лоскут в сторону. Госн впервые смог заглянуть внутрь цилиндра и почувствовал, как ледяные пальцы страха внезапно сжали его сердце. Перед ним был помятый шар жёлто-серой массы… похожей на грязное тесто.
Всё-таки это была бомба.
По крайней мере система самоуничтожения. Очень мощная, пятьдесят килограммов взрывчатки…
Госн осторожно отошёл от бомбы; нестерпимая боль пронизала нижнюю часть живота — ему захотелось помочиться. Он достал сигареты и с третьей попытки сумел закурить. Как он мог упустить… Что? Что он упустил? Ничего. Он работал осторожно, как всегда. Израильтяне ещё не убили его. Их инженеры были умными и изощрёнными, но и он не уступал им.
Терпение, напомнил себе Госн. Он начал осматривать внутреннюю полость цилиндра заново. Там шёл провод, все ещё присоединённый к радиолокационному прибору, и ещё три разъёма — все три пустые.
Итак, что мне известно об этой штуке?
Радиолокационный трансивер, тяжёлый корпус, люк… сфера взрывчатого вещества, соединённая проводами…
Госн наклонился вперёд, чтобы посмотреть повнимательнее. На равных расстояниях, симметрично в сфере торчали детонаторы… провода от них вели…
Нет, этого не может быть!
Госн один за другим удалил детонаторы, отсоединяя от каждого провод и укладывая его на разостланное одеяло, медленно и осторожно, поскольку детонаторы были самым ненадёжным из всего, что изготовлял человек. С другой стороны, взрывчатое вещество было настолько безопасным, что можно отщипнуть кусок и поджечь его, чтобы вскипятить воду. Он прибегнул к ножу — иначе было трудно извлечь неожиданно твёрдые блоки.
* * *
— В греческой мифологии существует легенда о Пандоре, прекрасной женщине, которой вручили ящик, предупредив, что его нельзя открывать. Однако она неосторожно открыла ящик и дала бедствиям — вражде, смерти и войнам — распространиться среди людей. Пандора предалась отчаянию, пока не обнаружила, наконец, на самом дне ящика надежду. Все мы были свидетелями вражды и войн, но настало время прибегнуть к надежде. Мы прошли долгий путь, полный крови и отчаяния, но этот путь всегда вёл наверх, потому что надежда — это общее представление человечества о том, что ждёт его в будущем, и надежда привела нас сюда.
Хотя эта древняя легенда и возникла среди язычников, её истина очевидна сегодня, потому что сегодня мы откладываем вражду, войны и напрасную смерть обратно в ящик. Туда же мы прячем разногласия, оставляя себе надежду, последний и самый ценный дар Пандоры человечеству. Сегодня мы являемся свидетелями осуществления мечты всех людей. Сегодня мы принимаем из рук Бога бесценный дар мира. Спасибо.
Президент тепло улыбнулся в камеру и направился к своему креслу, сопровождаемый бурными — отнюдь не только из вежливости — аплодисментами присутствующих. Настал великий момент — выступив последним, Фаулер первым поставит свою подпись под документом. Он поднёс перо к бумаге, и имя Дж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330