К этому времени он так измучился, что был не в силах даже пролить слезы. А потом — годы одиночества.
Теперь, возможно, одиночеству пришёл конец.
Слава Богу, что у нас есть Секретная служба, подумал Фаулер. В губернаторском особняке в Колумбусе эта новость быстро стала бы всеобщим достоянием. Но не здесь, не в Белом доме. У входа в его спальню стояли два вооружённых агента, а в зале — армейский офицер с кожаным портфелем, который именовали мячом — название, не слишком нравившееся президенту, однако есть вещи, которые не в силах изменить даже он. Как бы то ни было, его помощник по национальной безопасности могла спать с ним в одной постели и сотрудники Белого дома будут хранить эту тайну. Это, по мнению Фаулера, было поразительным.
Он посмотрел на любовницу. Элизабет была, без сомнения, красива. Её кожа выглядела бледной, потому что работа не позволяла ей проводить достаточно времени под солнцем, но он предпочитал женщин с бледной нежной кожей. Одеяло и простыни сползли в ноги после страстных объятий предыдущим вечером, и её спина оказалась открытой его взгляду; кожа была такой гладкой и мягкой. Фаулер чувствовал её сонное дыхание на своей груди и тяжесть левой руки, обнимавшей его. Он провёл ладонью по её спине, услышал в ответ «хм-м-м» и почувствовал, как она крепче прижалась к нему.
Раздался осторожный стук в дверь. Президент накрыл себя и Элизабет одеялом и кашлянул. Через пять секунд дверь отворилась и в спальню вошёл сотрудник Секретной службы с подносом, на котором стояли кофейник, чашки и лежало несколько распечаток документов. Он поставил поднос на столик и удалился. Фаулер знал, что он не мог целиком положиться в таком деле на обычных служащих Белого дома, но Секретная служба представляла собой американский вариант преторианской гвардии. Агент, который принёс поднос с утренним кофе, никак не выдал своих чувств и всего лишь поздоровался со своим боссом, как называли его все агенты Секретной службы. Их преданность президенту была почти рабской. Хотя агенты Секретной службы вербовались из образованных мужчин и женщин, как правило, они просто смотрели на вещи, и Фаулер понимал, что в мире всегда есть место для подобных людей. Часто те, кто обладает высокой квалификацией и профессиональной подготовкой, должны выполнять приказы и решения своих начальников. Агенты Секретной службы, никогда не расстающиеся со своими револьверами, давали клятву охранять президента, даже если для этого понадобится прикрывать его своим телом, — этот манёвр назывался на их слэнге «схватить пулю», — и Фаулера изумляло, что такие умные люди могут заставить себя выполнить что-то настолько самоотверженно глупое. Но он не протестовал — это делалось ради его благополучия. То же самое можно сказать и об их благоразумии и надёжности. Иногда шутили, что такой обслуживающий персонал трудно найти. Это соответствовало истине: чтобы получить подобных слуг, необходимо стать президентом.
Фаулер протянул руку и налил себе чашку кофе. Делать это одной рукой было неловко, но он справился. По утрам он пил чёрный кофе. Сделав первый глоток, президент нажал на кнопку дистанционного управления и включил телевизор, настроенный на канал Си-эн-эн. Как всегда, главной новостью — там уже перевалило за два часа дня — был Рим.
— М-м-м… — Элизабет повернула голову, и её волосы упали ему на грудь. Она всегда просыпалась медленнее его. Фаулер провёл пальцем по её спине, и Элизабет прижалась к нему в последний раз перед тем, как открыть глаза. И сразу в панике подняла голову.
— Боб!
— Да?
— Кто-то заходил сюда! — Она показала на поднос с чашками. Ей было ясно, что Фаулер не выходил из спальни за кофе.
— Налить тебе кофе?
— Но, Боб…
— Послушай, Элизабет, агенты, стоящие у двери, знают, что ты со мной. Разве мы скрываем что-то ужасное? Да и от кого скрываем?
Черт побери, здесь, наверно, полно микрофонов. — Никогда раньше он не говорил этого. Он не был уверен, установлены микрофоны в его спальне или нет, и не хотел задавать вопросов. Но этого следовало ожидать. Профессиональная мания преследования Секретной службы не позволяла агентам доверять Элизабет или кому-нибудь другому — кроме президента. Поэтому, попытайся она убить его, телохранители хотели знать об этом, чтобы распахнуть дверь и ворваться в спальню с револьверами наготове — ворваться и спасти «Ястреба» от его любовницы. Скорее всего микрофоны всё-таки были установлены. Может быть, и видеокамеры? Нет, камер, наверно, не было, но подслушивающие устройства скрывались где-то наверняка. Фаулеру эта мысль показалась даже несколько возбуждающей, хотя авторы передовиц никогда в это не поверили бы. Только не Ледяной человек.
— Боже мой! — Такая мысль не приходила Лиз Эллиот в голову. Она приподнялась, и её обнажённая грудь колыхнулась перед его глазами. Однако Фаулер не был сторонником утренних развлечений. Утро предназначалось для работы.
— Я ведь президент, Элизабет, — напомнил Фаулер, когда она разжала свои объятия. Тут и ей пришла в голову мысль о скрытых видеокамерах, и она поспешно накинула одеяло. Фаулер улыбнулся, подумав, насколько все это глупо. — Налить тебе кофе? — повторил он.
Элизабет Эллиот едва не хихикнула. Она лежит в кровати президента совершенно голая, а у двери спальни стоят вооружённые охранники. А Боб к тому же впустил кого-то в комнату! Это просто невероятно. Интересно, накрыл ли он её одеялом? Ей захотелось спросить об этом, но затем она удержалась от вопроса, опасаясь, что он продемонстрирует своё несколько искажённое чувство юмора, которое бывает наиболее забавным, когда Фаулер добавляет к нему немного жестокости. И всё-таки… Разве у неё когда-нибудь был такой хороший любовник, как он? Первый раз — столько лет назад, но тогда он был таким терпеливым, таким… почтительным. С ним было так легко иметь дело. Эллиот улыбнулась про себя. Его можно было заставить поступать именно так, как ей хотелось, когда хотелось, и он повиновался с такой готовностью, потому что ему нравилось доставлять наслаждение женщине. Интересно, почему? — подумала Элизабет. Может быть, он хочет, чтобы его вспоминали. В конце концов он — профессиональный политик, а все они мечтают, чтобы в учебниках истории о них осталось хоть несколько строк. Ну что ж, он добился своего, так или иначе. Каждый президент оставляет след в истории, помнят даже Гранта и Хардинга, а сейчас происходит такое… Но даже в отношениях с женщинами ему хотелось, чтобы его помнили, и потому он поступал так, как требовала она, — если только у женщины хватало ума попросить.
— Сделай погромче, — сказала Лиз. И с удовольствием заметила, что Фаулер тотчас исполнил её просьбу. Ему так хочется угодить ей, даже в этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330
Теперь, возможно, одиночеству пришёл конец.
Слава Богу, что у нас есть Секретная служба, подумал Фаулер. В губернаторском особняке в Колумбусе эта новость быстро стала бы всеобщим достоянием. Но не здесь, не в Белом доме. У входа в его спальню стояли два вооружённых агента, а в зале — армейский офицер с кожаным портфелем, который именовали мячом — название, не слишком нравившееся президенту, однако есть вещи, которые не в силах изменить даже он. Как бы то ни было, его помощник по национальной безопасности могла спать с ним в одной постели и сотрудники Белого дома будут хранить эту тайну. Это, по мнению Фаулера, было поразительным.
Он посмотрел на любовницу. Элизабет была, без сомнения, красива. Её кожа выглядела бледной, потому что работа не позволяла ей проводить достаточно времени под солнцем, но он предпочитал женщин с бледной нежной кожей. Одеяло и простыни сползли в ноги после страстных объятий предыдущим вечером, и её спина оказалась открытой его взгляду; кожа была такой гладкой и мягкой. Фаулер чувствовал её сонное дыхание на своей груди и тяжесть левой руки, обнимавшей его. Он провёл ладонью по её спине, услышал в ответ «хм-м-м» и почувствовал, как она крепче прижалась к нему.
Раздался осторожный стук в дверь. Президент накрыл себя и Элизабет одеялом и кашлянул. Через пять секунд дверь отворилась и в спальню вошёл сотрудник Секретной службы с подносом, на котором стояли кофейник, чашки и лежало несколько распечаток документов. Он поставил поднос на столик и удалился. Фаулер знал, что он не мог целиком положиться в таком деле на обычных служащих Белого дома, но Секретная служба представляла собой американский вариант преторианской гвардии. Агент, который принёс поднос с утренним кофе, никак не выдал своих чувств и всего лишь поздоровался со своим боссом, как называли его все агенты Секретной службы. Их преданность президенту была почти рабской. Хотя агенты Секретной службы вербовались из образованных мужчин и женщин, как правило, они просто смотрели на вещи, и Фаулер понимал, что в мире всегда есть место для подобных людей. Часто те, кто обладает высокой квалификацией и профессиональной подготовкой, должны выполнять приказы и решения своих начальников. Агенты Секретной службы, никогда не расстающиеся со своими револьверами, давали клятву охранять президента, даже если для этого понадобится прикрывать его своим телом, — этот манёвр назывался на их слэнге «схватить пулю», — и Фаулера изумляло, что такие умные люди могут заставить себя выполнить что-то настолько самоотверженно глупое. Но он не протестовал — это делалось ради его благополучия. То же самое можно сказать и об их благоразумии и надёжности. Иногда шутили, что такой обслуживающий персонал трудно найти. Это соответствовало истине: чтобы получить подобных слуг, необходимо стать президентом.
Фаулер протянул руку и налил себе чашку кофе. Делать это одной рукой было неловко, но он справился. По утрам он пил чёрный кофе. Сделав первый глоток, президент нажал на кнопку дистанционного управления и включил телевизор, настроенный на канал Си-эн-эн. Как всегда, главной новостью — там уже перевалило за два часа дня — был Рим.
— М-м-м… — Элизабет повернула голову, и её волосы упали ему на грудь. Она всегда просыпалась медленнее его. Фаулер провёл пальцем по её спине, и Элизабет прижалась к нему в последний раз перед тем, как открыть глаза. И сразу в панике подняла голову.
— Боб!
— Да?
— Кто-то заходил сюда! — Она показала на поднос с чашками. Ей было ясно, что Фаулер не выходил из спальни за кофе.
— Налить тебе кофе?
— Но, Боб…
— Послушай, Элизабет, агенты, стоящие у двери, знают, что ты со мной. Разве мы скрываем что-то ужасное? Да и от кого скрываем?
Черт побери, здесь, наверно, полно микрофонов. — Никогда раньше он не говорил этого. Он не был уверен, установлены микрофоны в его спальне или нет, и не хотел задавать вопросов. Но этого следовало ожидать. Профессиональная мания преследования Секретной службы не позволяла агентам доверять Элизабет или кому-нибудь другому — кроме президента. Поэтому, попытайся она убить его, телохранители хотели знать об этом, чтобы распахнуть дверь и ворваться в спальню с револьверами наготове — ворваться и спасти «Ястреба» от его любовницы. Скорее всего микрофоны всё-таки были установлены. Может быть, и видеокамеры? Нет, камер, наверно, не было, но подслушивающие устройства скрывались где-то наверняка. Фаулеру эта мысль показалась даже несколько возбуждающей, хотя авторы передовиц никогда в это не поверили бы. Только не Ледяной человек.
— Боже мой! — Такая мысль не приходила Лиз Эллиот в голову. Она приподнялась, и её обнажённая грудь колыхнулась перед его глазами. Однако Фаулер не был сторонником утренних развлечений. Утро предназначалось для работы.
— Я ведь президент, Элизабет, — напомнил Фаулер, когда она разжала свои объятия. Тут и ей пришла в голову мысль о скрытых видеокамерах, и она поспешно накинула одеяло. Фаулер улыбнулся, подумав, насколько все это глупо. — Налить тебе кофе? — повторил он.
Элизабет Эллиот едва не хихикнула. Она лежит в кровати президента совершенно голая, а у двери спальни стоят вооружённые охранники. А Боб к тому же впустил кого-то в комнату! Это просто невероятно. Интересно, накрыл ли он её одеялом? Ей захотелось спросить об этом, но затем она удержалась от вопроса, опасаясь, что он продемонстрирует своё несколько искажённое чувство юмора, которое бывает наиболее забавным, когда Фаулер добавляет к нему немного жестокости. И всё-таки… Разве у неё когда-нибудь был такой хороший любовник, как он? Первый раз — столько лет назад, но тогда он был таким терпеливым, таким… почтительным. С ним было так легко иметь дело. Эллиот улыбнулась про себя. Его можно было заставить поступать именно так, как ей хотелось, когда хотелось, и он повиновался с такой готовностью, потому что ему нравилось доставлять наслаждение женщине. Интересно, почему? — подумала Элизабет. Может быть, он хочет, чтобы его вспоминали. В конце концов он — профессиональный политик, а все они мечтают, чтобы в учебниках истории о них осталось хоть несколько строк. Ну что ж, он добился своего, так или иначе. Каждый президент оставляет след в истории, помнят даже Гранта и Хардинга, а сейчас происходит такое… Но даже в отношениях с женщинами ему хотелось, чтобы его помнили, и потому он поступал так, как требовала она, — если только у женщины хватало ума попросить.
— Сделай погромче, — сказала Лиз. И с удовольствием заметила, что Фаулер тотчас исполнил её просьбу. Ему так хочется угодить ей, даже в этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330