Инженер ещё раз проверил электрические цепи. Все контуры функционировали нормально. Низкая температура почти не сказалась на аккумуляторах. Он присоединил провода к таймеру — вернее, попытался присоединить. Его руки настолько замёрзли, что пальцы едва шевелились и дрожали от волнения. Госн тут же прекратил работу, преодолел волнение и со второй попытки закрепил провода на клеммах таймера, надёжно завернув гайку.
Вот и все, подумал он, закрыл дверцу, ведущую внутрь механизма, чем привёл в действие защитное устройство — теперь уже открыть дверцу не сможет никто, — и осторожно отодвинулся от бомбы, готовой к взрыву. Сейчас это была уже настоящая бомба.
— Кончил? — спросил Расселл.
— Да, Марвин, — тихо произнёс Госн и опустился на переднее сиденье рядом с Расселлом.
— Тогда пошли отсюда.
Марвин подождал, пока Ибрагим вышел из кабины, и запер правую дверцу. Затем спрыгнул на асфальт сам и повернул ключ в замке. Фургон был теперь заперт. Они повернулись и пошли на запад, мимо больших телевизионных фургонов спутниковой связи с огромными параболическими антеннами. Каждый из них стоит миллионы, подумал Марвин, и все до единого будут уничтожены вместе с сидящими в них техниками и комментаторами — вроде тех, которые превратили убийство его брата в низкопробное зрелище. Их смерть ничуть не беспокоила Марвина, ничуть. Через несколько секунд огромное здание стадиона заслонило Расселла и Госна от пронизывающего ветра. Они шли через автомобильную стоянку, мимо начавших приезжать болельщиков, уже заполнявших стоянку, большинство их было из Миннесоты. В машинах сидели люди в тёплой одежде и с пакетиками арахиса в руках. У некоторых на головах красовались шляпы с рогами — ну, конечно, подумал Марвин, поклонники «Викингов».
Куати ждал их в арендованном автомобиле, стоявшем в переулке. Он передвинулся с места водителя, уступив руль Марвину. Движение становилось все более напряжённым, и, чтобы избежать пробок, Расселл поехал кружным путём, который он выбрал накануне.
— Знаете, ребята, всё-таки жаль нарушить такой матч.
— Почему ты так считаешь? — спросил Куати.
— Вот уже пятый раз «Викинги» играют в финале Суперкубка. На этот раз у них все шансы одержать победу. Этот их новичок, Уиллс, — он выступает в нападении — какое-то чудо. Со времён Сэйерса не было такого футболиста. А вот теперь из-за нас никто не увидит, что происходит на поле. Жаль. — Расселл покачал головой и ухмыльнулся при мысли о иронии судьбы. Ни Госн, ни Куати даже не подумали, чтобы ответить на его замечание, но Расселл и не ждал от них ничего другого. Разве у арабов есть чувство юмора? Стоянка у мотеля выглядела пустой. Все, кто жил здесь, были болельщики той или другой команды, подумал Марвин, открывая дверь.
— Готовы к отъезду?
— Да. — Госн переглянулся с командиром. Жаль, конечно, но другого выхода нет.
В комнате ещё не убирали, но какое это имеет значение? Марвин вошёл в туалет и закрыл за собой дверь. Выйдя, американец увидел, что оба араба стоя ждут его.
— Пошли?
— Пошли, — ответил Куати. — Ты не поможешь мне с чемоданом, Марвин?
— Конечно. — Расселл повернулся и протянул руки к чемодану, который лежал на металлической полке. Он не видел стального стержня, который ударил его по затылку. Коренастое мускулистое тело опустилось на изношенный ковёр. Куати понял, что, хотя удар был сильным, американец остался жив, только потерял сознание. Командир слабел с каждым днём. Госн помог перенести тело Расселла в ванную, и они положили его на пол, лицом кверху. Мотель был дешёвым, и ванная комната оказалась маленькой, слишком маленькой для предстоящей работы. Сначала потерявшего сознание индейца хотели уложить в ванну, но тогда им не хватало места, чтобы обоим стоять рядом. Куати пришлось опуститься на колени, а Госн, разочарованно пожав плечами, взял с вешалки полотенце и обмотал шею Расселла. Тот уже начал приходить в себя. Его руки зашевелились. Госн понял, что нужно торопиться. Куати передал ему острый нож, который прихватил в кафе во время вчерашнего ужина. Госн взял нож и глубоко вонзил его в шею Расселла, под правым ухом. Струя крови брызнула, словно из разрезанного шланга, так что Ибрагиму пришлось закрыть рану полотенцем, чтобы его не забрызгало кровью. Затем он точно так же перерезал сонную артерию на левой стороне шеи. Мужчины прижимали полотенце к ранам, будто пытаясь остановить поток крови.
И в этот момент Марвин открыл глаза. Они смотрели куда-то вдаль, он просто не успел понять, что с ним произошло. Расселл попытался поднять руки, но навалившиеся на него мужчины прижали его к полу и не дали шевельнуться. Он приоткрыл рот, но не произнёс ни звука. Затем взгляд его, похожий на упрёк, упал на Госна, глаза подёрнулись плёнкой и наконец закатились. Тем временем Куати с Госном старались отстраниться подальше, чтобы не испачкаться в крови, которая текла в канавках между плитками пола. Ибрагим убрал полотенце. Теперь кровь едва сочилась из ран и можно было больше не беспокоиться. Полотенце, однако, насквозь пропиталось кровью. Госн бросил его в ванну. Куати передал ему другое.
— Надеюсь, — Бог смилуется над ним, — тихо произнёс Госн.
— Он был язычником, — заметил Куати. Для сожалений было уже слишком поздно.
— Разве он виноват, что не встретил благочестивого человека на жизненном пути?
— Надо вымыться, — сказал Куати. В кухне было две раковины. Каждый тщательно вымыл руки, затем они проверили, нет ли следов крови на костюмах. Пятен не оказалось.
— Что будет со зданием мотеля после взрыва? — спросил Куати.
Госн задумался.
— Мотель недалеко от стадиона… он окажется за пределами огненного шара, но… — Госн подошёл к окну и чуть раздвинул шторы. Он отчётливо видел стадион, и было нетрудно понять, что произойдёт со зданием мотеля, находящимся в поле видимости. — Термическая волна сожжёт его, а затем сила взрыва сравняет с землёй. От здания ничего не останется.
— Ты уверен?
— Совершенно уверен. Результат взрыва ядерной бомбы предсказать несложно.
— Отлично. — Куати собрал все документы и бумаги, по которым их можно было бы опознать. До сих пор они с Госном пользовались ими, но скоро придётся проходить таможенный контроль, и не следовало излишне искушать судьбу. Все это они бросили в корзину для мусора. Госн взял чемоданы и отнёс в машину. Затем они ещё раз проверили комнату. Куати сел в автомобиль. В последний раз Госн запер номер и повесил на дверную ручку табличку с надписью «ПРОСЬБА НЕ БЕСПОКОИТЬ». До аэропорта было недалеко, а самолёт отправлялся через два часа.
* * *
Нескончаемые автостоянки у стадиона быстро заполнялись. До начала матча оставалось ещё три часа, но, к удивлению Доукинса, стоянка для особо важных лиц была заполнена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330