Здесь на удивление удачно совпали устремления любителей зелёных насаждений и военная необходимость. Заметить ангары с воздуха было практически невозможно, а те из них, что были построены французами, скрывали деревья, растущие прямо на их крышах, что было замечательно как с военной, так и с эстетической точки зрения. На базе находилось также несколько больших правительственных самолётов, в том числе приспособленный для высших чинов «Боинг-707» с надписью «Соединённые Штаты Америки» на борту, который тут называли «Мисс Свинка». Им пользовался для полётов по Европе командующий ВВС в этой части мира. Райан не мог удержаться от улыбки. Здесь стояло более семидесяти боевых самолётов, нацеленных на советские дивизии, которые теперь отводились с территории Германии. Эти истребители-бомбардировщики расположились на идеальной в экологическом отношении базе, и тут же было место стоянки «Мисс Свинки». Воистину безумный мир.
С другой стороны, когда летаешь самолётами ВВС, тебе гарантирован по-настоящему отличный приют. В данном случае Райана ожидал номер-люкс в отеле с весьма привлекательным названием «Кэннон». Полковник, командир базы, встретил Райана у трапа самолёта «Гольфстрим» и тут же доставил в роскошный номер, где портативный бар содержал отличный набор спиртного, что помогло Джону преодолеть последствия стремительного перелёта и смены часовых поясов: девятичасовой сон его был особенно крепок благодаря вниманию, которое он уделил содержимому бутылок. К тому же Райан ничего не потерял — местный телевизор работал всего на одном канале. Он проснулся в шесть утра по местному времени, обнаружив, что его внутренние часы почти совпадают с часами Рамштейна. Правда, тело ломило, он испытывал голод, зато почти уцелел после очередной схватки с продолжительным перелётом. По крайней мере так ему казалось.
Этим утром Джек не был расположен к пробежке — так он сказал самому себе. Да и, откровенно говоря, вряд ли он сумел бы пробежать полмили даже под дулом пистолета. Вместо этого Райан решил совершить энергичную прогулку. Скоро его стали то и дело обгонять местные любители утреннего бега. Большинство из них были пилотами — уж очень молодо и подтянуто они выглядели. Среди деревьев по сторонам дороги все ещё висели обрывки утреннего тумана. Здесь было намного прохладнее, чем дома, и тихий воздух то и дело разрывал рёв реактивных двигателей — «звук свободы», отчётливо слышный символ военной мощи, которая более сорока лет гарантировала мир Европе. Теперь, разумеется, этот звук вызывал в Германии недовольство. Отношения меняются столь же быстро, как и времена. Американская военная мощь выполнила свою задачу и превратилась в нечто, относящееся к прошлому — по крайней мере для немцев. Границы, рассекавшей Германию, больше не существовало. Вместе с ней исчезли сторожевые башни и колючая проволока, минные поля и заграждения. Вспаханная полоса земли, в течение жизни двух поколений остававшаяся нетронутой, — чтобы видны были отпечатки ног тех, кто пытался найти убежище на Западе, — засажена травой и цветами. Восточные районы, которые ещё недавно беспрестанно фотографировали спутники, передавая снятое на землю для дешифровки и изучения, куда разведслужбы засылали своих агентов, тратя немалые деньги и рискуя человеческими жизнями, находились теперь во власти туристов с камерами. Приезжающие вместе с ними специалисты-разведчики были скорее потрясены, чем озадачены стремительными переменами, нахлынувшими подобно весеннему разливу. «Я знал, что был прав относительно данного расположения», — думали одни. «Боже, какую ошибку мы совершили, изучая этот район», — изумлялись другие.
Райан покачал головой. Ситуация была более чем поразительной. Вопрос двух Германий лежал в основе конфликта между Востоком и Западом ещё до его рождения. Казалось, этот конфликт вечен и навсегда останется предметом докладов, разведывательных оценок и статей в прессе, объём бумаг на эту тему будет непрерывно расти, пока не заполнит весь Пентагон. И вот всем усилиям, всякому изучению микроскопических деталей, всем мелким разногласиям — всему пришёл конец. Пройдёт ещё немного времени — и все это канет в Лету. Даже учёные-историки не смогут изучить все данные, считавшиеся когда-то такими важными, необходимыми, критическими, решающими, ради которых рисковали жизнью, а теперь превратившиеся в гигантское примечание к результатам второй мировой войны. База в Рамштейне стала частью прошлого. Она была предназначена для размещения самолётов, которые должны были очистить небо от русских истребителей-бомбардировщиков и нанести удар по наступающим дивизиям. Теперь эта база превратилась в дорогой анахронизм, и скоро в квартирах её офицеров будут жить немецкие семьи. Интересно, как поступят с бетонными ангарами — вроде этого? Превратят в винные погреба? Здесь готовят прекрасные вина.
— Стоять! — Райан мгновенно остановился и взглянул в сторону, откуда донёсся окрик часового. Это оказалась женщина — сотрудник службы безопасности ВВС. Скорее девушка, хотя её автомат М-16 смотрел на него весьма серьёзно, без всякой скидки на пол и возраст.
— Я что-то натворил?
— Удостоверение, пожалуйста. — Девушка была весьма привлекательной и действовала вполне профессионально. Кроме того, её прикрывал другой часовой, стоявший за деревьями.
Райан передал ей своё удостоверение сотрудника ЦРУ.
— Первый раз вижу такое удостоверение, сэр.
— Я прибыл вчера вечером на самолёте VC-20 «Гольфстрим». Остановился в отеле, комната 109. Позвоните полковнику Паркеру.
— У нас объявлена тревога, сэр, — девушка взяла в руку радио.
— Исполняйте свои обязанности, мисс, извините, сержант Уилсон. Мой самолёт отправляется только в десять. — Джек опёрся плечом о ствол дерева и потянулся. Утро было слишком прекрасным, чтобы беспокоиться о чём-то — даже если тебя держат на мушке двое вооружённых часовых, не подозревающих, кто ты такой.
— Слушаюсь. — Сержант Бекки Уилсон выключила радио. — Вас разыскивает полковник, сэр.
— Где мне повернуть на обратном пути, у «Кингбургера»?
— Совершенно верно, сэр. — Она вернула ему удостоверение и улыбнулась.
— Спасибо, сержант. Сожалею, что побеспокоил вас.
— Хотите, вас отвезут к полковнику, сэр? Вы очень ему нужны.
— Лучше уж прогуляюсь. А полковник подождёт, он явился на службу слишком рано.
Райан повернулся и пошёл обратно, оставив позади недоумевающую девушку-сержанта, которая пыталась понять, насколько важен этот человек, если заставляет самого командира базы сидеть у входа в отель «Кэннон». Райану понадобилось несколько минут, чтобы вернуться к отелю; ощущение пространства все ещё не оставило его, несмотря на незнакомое окружение и смену шести часовых поясов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330