Они обратили внимание на сделки, заключённые в Гонконге и в Токио, — первая вызвала у них интерес, вторая пробудила некоторое беспокойство. Рынок евродолларов стабилизировал ситуацию, но сейчас уже закрывался. Это были главным образом азиатские банки, устанавливающие свои исходные оценки не в Америке, а в Японии. Их сотрудники также заметили тенденцию к сбросу американских казначейских облигаций и связались по телефону с вкладчиками внутри региона. Эти звонки принимались в помещении на вершине небоскрёба в Токио, и там весьма высокопоставленные банковские служащие отвечали, что их разбудили среди ночи и им пришлось приехать, чтобы на месте оценить складывающееся положение, которое вызвало у них серьёзную тревогу и привело ко второй волне сброса казначейских облигаций. Они рекомендуют предпринять безотлагательные, но без паники шаги по уходу от американской валюты.
Казначейские облигации США представляют собой долговые обязательства американского правительства и одновременно образуют фундамент, на котором зиждется сила американского доллара. Эти облигации, добрых пятьдесят лет считавшиеся наиболее надёжным способом вложения денег на планете, предоставляли возможность как американцам, так и всем другим желающим сделать товарные вложения в самую развитую экономику в мире, защищённую, в свою очередь, колоссальной военной мощью и регулируемой политической системой, где права и возможности граждан гарантировались Конституцией, вызывающей всеобщее восхищение, хотя далеко не всякий разбирался в ней. Какими бы ни были недостатки и слабые места Америки — они не составляли тайны для проницательных и всезнающих международных инвесторов, — с 1945 года Соединённые Штаты были единственным местом на земном шаре, где деньги находились в относительной безопасности. В Америке существовала какая-то врождённая жизненная сила, дававшая начало положительному воздействию на экономику. При всех своих недостатках американский народ оставался полным неисчерпаемого оптимизма. По меркам остального мира Америка всё ещё была молодой страной и сохраняла все достоинства энергичной юности. Таким образом, когда людям хотелось защитить свои деньги и они не знали, как это сделать, чаще всего они покупали облигации американского казначейства. Прибыль была не особенно велика, зато обеспечивалась сохранность капитала.
Но только не сегодня. Банкиры всего мира стали свидетелями того, как Гонконг и Токио быстро и решительно избавились от вложений в доллары, а объяснение, переданное по каналам связи, что это делается всего лишь для перевода долларов в иены, звучало не очень убедительно, особенно после нескольких телефонных звонков с просьбами объяснить причину такой операции. Затем поступили сообщения о том, что и другие японские банки быстро и планомерно приступили к переводу своих активов. Тут же банкиры всей Азии последовали их примеру. Третья волна продажи американских казначейских облигаций достигла шестисот миллиардов долларов, причём почти все они являлись краткосрочными ценными бумагами, с помощью которых правительство США решило покрыть дефицит своего бюджета.
Доллар уже падал, а с началом третьей волны распродаж, длившейся меньше девяноста минут, падение стало ещё более стремительным. В Европе финансисты, едущие по домам, услышали по своим телефонам сотовой связи, что им настоятельно советуют вернуться обратно. Происходило что-то неожиданное. Аналитикам пришла в голову мысль, что это имеет какое-то отношение к секс-скандалу, разгоревшемуся в американской администрации. Европейцам всегда казался загадочным интерес, проявляемый американцами к личной жизни и увлечениям своих политических деятелей. Такое поведение европейцы считали непонятным, пуританским и неразумным, но для американской политической сцены оно было вполне реальным, а потому непосредственно связывалось с их отношением к американским ценным бумагам. Стоимость трехмесячных облигаций казначейства США уже упала на 19/32 пункта — ценность государственных бумаг выражается такими дробями, и в результате доллар упал на четыре цента по отношению к английскому фунту, ещё больше по отношению к немецкой марке и намного больше — к иене.
— Что происходит, черт побери? — спросил один из членов правления Федеральной резервной системы. Все правление, известное как Комитет открытого рынка, собралось у единственного компьютерного экрана, наблюдая за развивающимися тенденциями и не веря своим глазам. Ни одни из присутствующих не понимал, в чём заключается причина возникшего хаоса. Ну хорошо, поднялся шум из-за вице-президента Келти, но ведь он всего лишь вице-президент. Пока существовала неопределённость, связанная с возможными последствиями закона о реформе торговли, фондовая биржа проявляла признаки беспокойства и котировка ценных бумаг то повышалась, то снижалась. Но что это за зловещая синергия?[13] Проблема заключалась в том — это было ясно и без обсуждений, — что они, возможно, никогда не узнают подлинной причины происходящего. Порой найти разумное объяснение просто не удавалось, потому что события развивались сами по себе, подобно тому как стадо внезапно обращается в паническое бегство и пастухи не понимают почему. Когда доллар упал на сто базисных пунктов, что означало один процент от его стоимости, они прошли в тишину зала заседаний и разместились вокруг стола. Обсуждение было непродолжительным. Началась атака на доллар. Необходимо остановить её. Вместо повышения процентной ставки на половину процента, о чём предполагалось объявить сразу после конца рабочего дня, они решили увеличить её на целый процент, причём некоторые даже настаивали на более значительном повышении, но затем пошли на компромисс. Сообщение об этом будет сделано немедленно. Пресс-секретарь Федеральной резервной системы составил черновик заявления, которое председатель правления зачитает перед телевизионными камерами компаний, откликнувшихся на приглашение приехать, и текст одновременно будет передан на телетайпы телеграфных агентств.
Когда брокеры вернулись к своим столам после ланча, перед ними предстала совершенно иная картина. То, что было раньше относительно спокойной пятницей, изменилось самым кардинальным образом. В каждом зале имелось табло, где помещались краткие сообщения о разного рода событиях, в том числе и международных, которые так или иначе могли оказывать влияние на фондовую биржу. Информация о том, что Федеральная резервная система только что повысила процентную ставку сразу на целый процент, вызвала шок. Воцарилась почти полуминутная тишина, прерываемая только возгласами: «Господи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349