— Прайс, говорит «Карабин-три». Все погибли, только что рухнул купол. Как «Фехтовальщик»?
— Что произошло, чёрт возьми? — хрипло выдохнул Сэм Феллоуз, поднимаясь с колен. У Прайс не было времени даже отреагировать на вопрос.
— Да, подтверждаю, с «Фехтовальщиком», «Хирургом» и — черт, у нас нет ещё даже кличек для них — и с детьми все в порядке. — Даже она понимала, что это явное преувеличение. Поток воздуха все ещё мчался по тоннелю, раздувая пожар, бушующий в здании Капитолия.
Теперь агенты постепенно приходили в себя. Они все ещё сжимали в руках оружие, и, появись сейчас в тоннеле хотя бы уборщик, его жизни угрожала бы серьёзная опасность. Однако один за другим они начинали спокойнее дышать, все больше концентрируя внимание на выполнении своих обязанностей.
— Идём туда! — Прайс указала пистолетом, который продолжала сжимать в обеих руках. — «Карабин-три», приведи машину к юго-западному углу Лонгуорта — немедленно!
— Исполняю.
— Билли, Фрэнк — к выходу! — скомандовала она. Джек не знал, является ли она старшим агентом его охраны, но остальные телохранители не возражали ей. Все устремились к концу туннеля. Трент и Феллоуз молча наблюдали за происходящим, показывая жестами, чтобы остальные заботились о Райане.
— Здесь свободно! — донёсся возглас агента с автоматом «узи» в руках из дальнего конца тоннеля.
— С вами все в порядке, господин президент?
— Одну минуту, а как с…
— «Десантник» погиб, — бесстрастно произнесла Прайс. Остальные агенты слышали по радио те же переговоры и окружили Райана тесным кольцом. Он всё ещё не пришёл в себя.
— У входа стоит «сабербан» — выкрикнул Фрэнк. — Поехали!
— О'кей, сэр, сейчас наша задача — увезти вас отсюда как можно быстрее. Прощу следовать за мной, — сказала Андреа Прайс, опуская пистолет.
— Подождите минуту, что вы говорите? Президент, его жена, Элен…
— «Карабин-три», говорит Прайс. Кто-нибудь сумел спастись?
— Никакой надежды, Прайс. Никакой надежды, — донёсся голос снайпера.
— Господин президент, мы обязаны отвезти вас в безопасное место. Прошу следовать за мной.
Оказалось, что у входа их ждут два бронированных микроавтобуса. Джека силой отделили от семьи и втолкнули в первый.
— А моя семья? — настаивал он, оглядываясь на пылающие развалины того, что всего четыре минуты назад было символом американской демократии. — Милосердный Боже …
— Мы отвезём их в… отвезём…
— Доставьте их в казармы морской пехоты на углу Восьмой улицы и Эй-авеню. Я хочу, чтобы вокруг них находились морские пехотинцы, понятно? — Позднее Райан вспомнит, что первый приказ в качестве президента пришёл из его далёкого прошлого.
— Слушаюсь, сэр. — Прайс включила микрофон. — «Хирург» и дети следуют на Восьмую и Эй-авеню. Передайте морской пехоте об их прибытии!
Машина Райана устремилась вниз по Нью-Джерси-авеню, прочь от развалин Капитолия, заметил он. При всей своей великолепной подготовке агенты Секретной службы старались сейчас всего лишь как можно быстрее уехать подальше от места катастрофы.
— Поворачивайте на север, — распорядился Джек.
— Сэр, Белый дом…
— Сейчас нужно место, где есть телекамеры. Кроме того, понадобится и судья. — Эта мысль пришла ему в голову не благодаря рассудку или глубокому анализу, понял Джек. Она просто пришла сама собой.
«Шеви сабербан» проехал на запад, прежде чем свернуть к северу и описать петлю у Юнион-стейшн. Улицы кишели полицейскими и пожарными машинами. Вертолёты, поднявшиеся с авиабазы ВВС Эндрюз, барражировали над головой, скорее всего чтобы не подпускать сюда вертушки прессы. Райан вышел из машины без посторонней помощи и в тесном кольце телохранителей направился ко входу в здание, где размещалась компания Си-эн-эн. Оно просто оказалось ближе других. То и дело прибывали новые агенты Секретной службы. Теперь их стало так много, что Райан ощутил себя в безопасности, сознавая, сколь обманчиво это чувство. Его провели наверх, в комнату ожидания, и через несколько минут появился агент в сопровождении незнакомого мужчины.
— Это судья Питер Джонсон, федеральный суд округа Колумбия, сэр, — сообщил агент Райану.
— Меня вызвали сюда, как я догадываюсь…
Райан перебил судью:
— Боюсь, дело обстоит именно так, сэр. Я не юрист, поэтому прошу ответить: данная мной присяга будет иметь законную силу?
И снова прозвучал голос агента Прайс:
— Президента Кулиджа привёл к присяге его отец, бывший мировым судьёй. Процедура будет иметь полную юридическую силу, — заверила она обоих мужчин.
К ним подкатили телевизионную камеру.
Райан положил руку на Библию, и судья произнёс по памяти текст присяги.
— Я — полное имя, пожалуйста.
— Я, Джон Патрик Райан…
— Торжественно клянусь, что буду ревностно исполнять должность президента Соединённых Штатов Америки.
— Торжественно клянусь, что буду ревностно исполнять должность президента Соединённых Штатов Америки… и приложу все усилия к тому, чтобы соблюдать, ограждать и защищать Конституцию Соединённых Штатов, да поможет мне Бог. — Джек закончил присягу, которую помнил наизусть, потому что она мало чем отличалась от присяги, данной им в качестве офицера морской пехоты, и означала по сути дела одно и то же.
— Я вам не был даже нужен, — негромко произнёс Джонсон. — Примите мои поздравления, господин президент. — Обоим такая фраза показалась странной, но Райан тем не менее пожал протянутую руку. — Благослови вас Господь.
Райан оглянулся вокруг. Из окна он видел отблеск пламени на Капитолийском холме. Затем он повернулся к телевизионным камерам, потому что сейчас на него смотрели миллионы людей, которые, хочется ему того или нет, застыли в тревожном ожидании. Райан сделал вдох, не замечая, что галстук его сполз в сторону.
— Уважаемые дамы и господа! То, что произошло сегодня, явилось попыткой уничтожить правительство Соединённых Штатов. Убили президента Дарлинга и, мне кажется, убили почти всех членов Конгресса — говорить об этом пока слишком рано.
Однако я уверен в одном: уничтожить Америку намного труднее, чем людей. Мой отец был полицейским, как вы уже слышали. Вместе с моей матерью он погиб в результате авиакатастрофы, но полиция все равно осталась. Всего несколько минут назад убили многих прекрасных людей, и всё-таки Америка будет существовать. Мы недавно вели войну и победили. Мы выдержали попытку подорвать нашу экономику, переживём и эту катастрофу.
Боюсь, что я слишком недавно на этом посту, чтобы объяснить все должным образом, но я узнал ещё в школе, что Америка — это мечта, это идеи, которые все мы разделяем, все, во что мы верим, и самое главное — это то, что мы делаем и как. Уничтожить такое нельзя. Это никому не по силам, как бы страстно ни пытались сделать это наши враги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349