Два залпа — и ЗУ превраились в груду хлама.
И в россыпи огней непрерывно отстреливаемых инфракрасных ловушек над дорогой пошли вертолеты, и БМД были их главной целью, коль скоро экипажи «Кесарей» благополучно уничтожили зенитки.
Новак отшвырнул пустую обойму и вставил в магазин новую. Андронаки со снайперской винтовкой делал свою работу: офицеры, унтеры, гранатометчики.
Вертолеты развернулись и полетели параллельно дороге, укладывая снаряд за снарядом в удивительно уязвимые БМД.
Единственное, что могли сделать покинувшие машины и уцелевшие десантники — это кинуться в отчаянную атаку на враждебные склоны холмов.
И они это сделали.
* * *
Симферополь, тот же день, то же время
Наука умеет много гитик. Советская наука диверсии и шпионажа — очень много. Но особенно мил Владимиру Резуну был тот раздел оной науки, который требовал работы с документами, архивами, открытыми источниками, скрупулезного сбора фактов и делания выводов… Любил Владимир всякие такие головоломки и загадки, ловил момент, когда все факты и фактики выстраиваются в единую картину, и единственно верное решение молнией, извините за банальность, пронзает сознание… А поскольку Володя любил и умел работать головой, постольку этих сладких моментов откровения в его жизни было не так уж мало.
И это свое умение Володя очень ценил. Ибо работа разведчика — не крушить кулаком челюсти, как это показывается в кино, а делать тайное явным. И здесь много званных, но мало избранных…
— Как живете, караси? — спросил Резун.
— Хорошо живем, мерси. — В тон ему ответил Сагабалян.
Кадровый отдел Главштаба располагался в подвале и тоже находился в ведении спецназа ГРУ. Лейтенант Сагабалян, начальник тамошней охраны, явно спал до прихода Владимира. И явно пил до того, как лег спать.
— Ну, здесь было ночью, — сказал он. — Ты дрался?
— Не пришлось.
— А меня вот, — Сагабалян продемонстрировал руку на перевязи. — Комбат отправил сюда. А тебе чего здесь?
— По делу.
— По большому или по маленькому? За бумагой?
— Вот поэтому ты, Ованес, все еще в спецназе, а я уже в Аквариуме.
— Было бы чему завидовать.
Владимир подошел к картотеке, занимавшей целую стену.
Спецвойска ОСВАГ или корниловцы?
— Ладно, — сказал Владимир себе под нос, — Попытаем счастья… Попытка — не пытка, правда, батоно Лаврентий?
— Чего? — окликнул его Сагабалян.
— Это я не тебе! — Владимир прошелся вдоль выдвижных ящичков и выдвинул первый. «А-М».
— Если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, то вот эти цифирьки — личный номер. Ха, мальчики, да вы здесь все не по фамилиям, а по индексам номеров… — Он засунул ящичек в ячейку, вытащил другой «М-Х». — Ну-ка, ХD, встань передо мной, как Лист перед Вагнером… Ага!
Он вытащил нужную карточку.
— Сектор М, номер 214. Полезная вещь — бюрократия…
Личное дело Верещагина находилось именно здесь. Ничего странного: на многих разведчиков заводят липовые дела, многие из них тихо-мирно служат в армейских частях у черта на куличках, по меньшей мере, числятся там. «Мертвые души».
Резун открыл папочку, полистал…
— Ой, как интересно…
— Что? — спросил Сагабалян.
— Это я не тебе. Ой, какой же я дурак… Или это не я дурак?
Он сунул папку под мышку. Вышел из архива и поднялся в лифте на восьмой этаж, где обосновались спецназовцы. Нашел уединенный кабинет, выгнал резавшихся в карты рядовых и сел в кресло, снова открывая папку.
Так, значит, вот как ты выглядел, друг мой, пока тебе не починили рожу. Ничего, приличный молодой человек. С таким можно оставить свою сестру наедине…
Тысяча девятьсот сорок девятый год рождения. Двадцать третье декабря, Судак. Мать — Марта Ковач, иммигрантка, Румыния, 39-й год. Отец… опаньки!
Отец — Павел Верещагин, иммигрант, СССР, 41-й год.
Это уже интересно, товарищи. Иммгрант, сорок первый — или дезертир, или побег из плена… Что, в конечном счете, тоже считается дезертирством по советским законам — раз бежал из плена, неча сидеть в стане идеологического противника: топай в штрафбат и искупай вину кровью…
Еще один любопытный фактик: в пятьдесят первом году счастливый отец семейства оставил молодую жену с ребенком на руках и… вернулся в СССР. Дальнейших сведений о нем нет… Еще бы они были!
Слова «Симферопольская Гимназия имени Александра II Освободителя» Резуну ничего не сказали. Иначе он задался бы вопросом: почему парнишка из такой небогатой семьи попал в такое престижное учебное заведение? И почему по окончании столь престижной гимназии юноша поступил в армию?
Так, карьера… На третий год службы, будучи уже младшим унтером, получил предложение идти в офицерское училище. В двадцать лет — победа на крымских соревнованиях по скалолазанию. В следующие два года — еще две. В двадцать три года был мобилизован в качестве офицера-стажера, участвовал в боевых действиях Турецкой Кампании. По окончании войны получил полноценный офицерский чин. Через год — повышение. В семьдесят шестом дали поручика.
Ого! За время службы его благородие четырежды проверялся ОСВАГ. Ну да, лучше перебдеть, чем недобдеть. А то окажется, что парень был завербован СМЕРШем еще в материнской утробе…
Психологический профиль… Глубоко копают. Личностный тест Айзенка, показатели интроверсии, показатели экстраверсии, показатели шизоидности, показатели истероидности, параноидности… Ладно, все равно я в этом ни хрена не понимаю. Хм, энергичен, но сдержан… Ровен в общении с подчиненными и товарищами по службе, близких контактов не поддерживает… Волк-одиночка… Отрицательные черты: скрытен, но бывает резок в высказываниях… Проявляет склонность к нарушению субординации…
Что, настолько, что самостийно решил связаться с Востоковым?
Увлечения: советская авторская песня… Однако! История, военная история, философия, психология… Альпинизм и скалолазание — это мы уже знаем. Пти-Дрю, где это? Мак-Кинли, Маттерхорн, Эйгер. Четыре гималайские экспедиции. Фильм «Волшебная линия». Видимо, после Канченджанги начальство решило, что мужик дозрел до роты. Звание штабс-капитана и рота. И в этом году, в феврале — капитанские погоны.
Резун швырнул папку на стол.
Это не легенда, это херня собачья. Таких легенд не бывает.
Стены кабинета молча с ним согласились.
— Здесь воняет, — сказал он.
В комнате действительно воняло — винным и табачным перегаром — но Владимир имел в виду не это. Он имел в виду дело. Дело, которое выглядит так, словно его специально склепали и подбросили в архив, чтобы поиздеваться над Володей Резуном. Дело, которое смердит дешевым шпионским романом, написанным, к тому же, юной барышней.
— Вы мне кого подсунули? — вслух спросил он. — Ладно, допустим на пять минут, что это правда. Я — Востоков, и веду какую-то игру с КГБ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199
И в россыпи огней непрерывно отстреливаемых инфракрасных ловушек над дорогой пошли вертолеты, и БМД были их главной целью, коль скоро экипажи «Кесарей» благополучно уничтожили зенитки.
Новак отшвырнул пустую обойму и вставил в магазин новую. Андронаки со снайперской винтовкой делал свою работу: офицеры, унтеры, гранатометчики.
Вертолеты развернулись и полетели параллельно дороге, укладывая снаряд за снарядом в удивительно уязвимые БМД.
Единственное, что могли сделать покинувшие машины и уцелевшие десантники — это кинуться в отчаянную атаку на враждебные склоны холмов.
И они это сделали.
* * *
Симферополь, тот же день, то же время
Наука умеет много гитик. Советская наука диверсии и шпионажа — очень много. Но особенно мил Владимиру Резуну был тот раздел оной науки, который требовал работы с документами, архивами, открытыми источниками, скрупулезного сбора фактов и делания выводов… Любил Владимир всякие такие головоломки и загадки, ловил момент, когда все факты и фактики выстраиваются в единую картину, и единственно верное решение молнией, извините за банальность, пронзает сознание… А поскольку Володя любил и умел работать головой, постольку этих сладких моментов откровения в его жизни было не так уж мало.
И это свое умение Володя очень ценил. Ибо работа разведчика — не крушить кулаком челюсти, как это показывается в кино, а делать тайное явным. И здесь много званных, но мало избранных…
— Как живете, караси? — спросил Резун.
— Хорошо живем, мерси. — В тон ему ответил Сагабалян.
Кадровый отдел Главштаба располагался в подвале и тоже находился в ведении спецназа ГРУ. Лейтенант Сагабалян, начальник тамошней охраны, явно спал до прихода Владимира. И явно пил до того, как лег спать.
— Ну, здесь было ночью, — сказал он. — Ты дрался?
— Не пришлось.
— А меня вот, — Сагабалян продемонстрировал руку на перевязи. — Комбат отправил сюда. А тебе чего здесь?
— По делу.
— По большому или по маленькому? За бумагой?
— Вот поэтому ты, Ованес, все еще в спецназе, а я уже в Аквариуме.
— Было бы чему завидовать.
Владимир подошел к картотеке, занимавшей целую стену.
Спецвойска ОСВАГ или корниловцы?
— Ладно, — сказал Владимир себе под нос, — Попытаем счастья… Попытка — не пытка, правда, батоно Лаврентий?
— Чего? — окликнул его Сагабалян.
— Это я не тебе! — Владимир прошелся вдоль выдвижных ящичков и выдвинул первый. «А-М».
— Если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, то вот эти цифирьки — личный номер. Ха, мальчики, да вы здесь все не по фамилиям, а по индексам номеров… — Он засунул ящичек в ячейку, вытащил другой «М-Х». — Ну-ка, ХD, встань передо мной, как Лист перед Вагнером… Ага!
Он вытащил нужную карточку.
— Сектор М, номер 214. Полезная вещь — бюрократия…
Личное дело Верещагина находилось именно здесь. Ничего странного: на многих разведчиков заводят липовые дела, многие из них тихо-мирно служат в армейских частях у черта на куличках, по меньшей мере, числятся там. «Мертвые души».
Резун открыл папочку, полистал…
— Ой, как интересно…
— Что? — спросил Сагабалян.
— Это я не тебе. Ой, какой же я дурак… Или это не я дурак?
Он сунул папку под мышку. Вышел из архива и поднялся в лифте на восьмой этаж, где обосновались спецназовцы. Нашел уединенный кабинет, выгнал резавшихся в карты рядовых и сел в кресло, снова открывая папку.
Так, значит, вот как ты выглядел, друг мой, пока тебе не починили рожу. Ничего, приличный молодой человек. С таким можно оставить свою сестру наедине…
Тысяча девятьсот сорок девятый год рождения. Двадцать третье декабря, Судак. Мать — Марта Ковач, иммигрантка, Румыния, 39-й год. Отец… опаньки!
Отец — Павел Верещагин, иммигрант, СССР, 41-й год.
Это уже интересно, товарищи. Иммгрант, сорок первый — или дезертир, или побег из плена… Что, в конечном счете, тоже считается дезертирством по советским законам — раз бежал из плена, неча сидеть в стане идеологического противника: топай в штрафбат и искупай вину кровью…
Еще один любопытный фактик: в пятьдесят первом году счастливый отец семейства оставил молодую жену с ребенком на руках и… вернулся в СССР. Дальнейших сведений о нем нет… Еще бы они были!
Слова «Симферопольская Гимназия имени Александра II Освободителя» Резуну ничего не сказали. Иначе он задался бы вопросом: почему парнишка из такой небогатой семьи попал в такое престижное учебное заведение? И почему по окончании столь престижной гимназии юноша поступил в армию?
Так, карьера… На третий год службы, будучи уже младшим унтером, получил предложение идти в офицерское училище. В двадцать лет — победа на крымских соревнованиях по скалолазанию. В следующие два года — еще две. В двадцать три года был мобилизован в качестве офицера-стажера, участвовал в боевых действиях Турецкой Кампании. По окончании войны получил полноценный офицерский чин. Через год — повышение. В семьдесят шестом дали поручика.
Ого! За время службы его благородие четырежды проверялся ОСВАГ. Ну да, лучше перебдеть, чем недобдеть. А то окажется, что парень был завербован СМЕРШем еще в материнской утробе…
Психологический профиль… Глубоко копают. Личностный тест Айзенка, показатели интроверсии, показатели экстраверсии, показатели шизоидности, показатели истероидности, параноидности… Ладно, все равно я в этом ни хрена не понимаю. Хм, энергичен, но сдержан… Ровен в общении с подчиненными и товарищами по службе, близких контактов не поддерживает… Волк-одиночка… Отрицательные черты: скрытен, но бывает резок в высказываниях… Проявляет склонность к нарушению субординации…
Что, настолько, что самостийно решил связаться с Востоковым?
Увлечения: советская авторская песня… Однако! История, военная история, философия, психология… Альпинизм и скалолазание — это мы уже знаем. Пти-Дрю, где это? Мак-Кинли, Маттерхорн, Эйгер. Четыре гималайские экспедиции. Фильм «Волшебная линия». Видимо, после Канченджанги начальство решило, что мужик дозрел до роты. Звание штабс-капитана и рота. И в этом году, в феврале — капитанские погоны.
Резун швырнул папку на стол.
Это не легенда, это херня собачья. Таких легенд не бывает.
Стены кабинета молча с ним согласились.
— Здесь воняет, — сказал он.
В комнате действительно воняло — винным и табачным перегаром — но Владимир имел в виду не это. Он имел в виду дело. Дело, которое выглядит так, словно его специально склепали и подбросили в архив, чтобы поиздеваться над Володей Резуном. Дело, которое смердит дешевым шпионским романом, написанным, к тому же, юной барышней.
— Вы мне кого подсунули? — вслух спросил он. — Ладно, допустим на пять минут, что это правда. Я — Востоков, и веду какую-то игру с КГБ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199