Даже если у вас вообще не будет никакой информации!
- Господи, Рита, - холодно усмехнулся господин Зорин, - ты что, взбесилась? Разве я сказал, что она должна куда-то ехать?
- Я сказала, что она не поедет! - снова крикнула Рита.
- Успокойся, Рита, - спокойно сказала Маша, - ты же знаешь, что я должна ехать.
На несколько секунд в кабинете установилась тишина. Было даже слышно, как в приемной в аквариуме пускают пузыри золотые рыбки. Потом все одновременно бросились убеждать Машу, что ей вовсе не обязательно ехать. Однако сама Маша ничего не видела и не слышала.
То есть она и видела, и слышала, но только не окружающих.
Она видела пыльную листву вдоль дорог в пригороде Грозного. У обочины чернели остовы сожженных машин. Над полями, воинственно накренясь, неслись боевые вертолеты. Крупнокалиберные пулеметы наугад чесали по далеким холмам.
Как ни странно, решение Маши поддержал Артем. Когда он видел в её глазах этот профессиональный блеск, он понимал, что спорить бессмысленно. Единственное, что ему оставалось, это попытаться её подстраховать.
- Мы поедем вместе, - сказал он.
- Ага, - криво усмехнулся господин Зорин. - Мы все туда отправимся. И ты, и Рита, и я. А ещё мы возьмем туда наших спонсоров. Раз уж они отгрузили нам энное количество лимонов на новое шоу, которое не выйдет ни к весне, ни к лету - по той простой причине, что им просто некому будет заниматься, поскольку все мы убежим на фронт, должны же они, наши спонсоры, получить какую-то компенсацию хотя бы в виде бездны впечатлений?
Господина Зорина можно было обвинять в чем угодно - в отсутствии души, сердца, нервов. Но только не в отсутствии профессионализма. Когда речь шла о деле, общечеловеческая суета его трогала меньше всего.
Выслушав его мизантропический пассаж, спорщики сникли.
- Не будь такой дурой, - только и смогла шепнуть Маше подруга.
Маша взглянула на господина Зорина.
- Если бы, скажем, речь зашла о командировке, - как бы между прочим поинтересовался тот, - когда бы ты могла выехать?
На этот раз она бежала на Кавказ не от одиночества и безысходной тоски. На этот раз она спешила к любимому.
- Да когда угодно, - сказала она. - Завтра, сегодня, сейчас.
- Я думаю, что Рита поможет тебе своими связями в службе безопасности добраться к месту назначения кратчайшим путем. Не так ли, Рита?
Маша умоляюще посмотрела на подругу, и та молча кивнула.
Немного позже, когда они сидели в квартире на Патриарших и пили чай, Рита спросила:
- Ты уверена, что он будет рад твоему приезду?
- Одобрит он это вряд ли, но то, что будет рад, уверена!
- По крайней мере, в мирных переговорах у него появится личный интерес, - проворчала Рита.
XLIX
Маша вылетела на Кавказ, так и не дождавшись звонка Волка. Она надеялась, что, пока она будет в дороге, ему успеют передать и он встретит её в аэропорту.
Уже в самолете у неё появились дурные предчувствия. Ее попутчиком оказался мрачный штабист, у которого она во время своих прошлых командировок несколько раз безуспешно пыталась выудить самую невинную информацию.
Заметив, что она упорно бросает в его сторону кроткие взгляды, он вынужден был поздороваться.
- Что, - проворчал он, - опять на приключения потянуло?
- А разве что-то случилось? - немедленно поинтересовалась Маша.
Штабист неопределенно пожал плечами.
- Хотите банан? - дружески спросила она, протягивая ему гроздь своих любимых диетических плодов.
Слегка оторопев, он машинально отломил один банан и принялся сосредоточенно его ошкуривать. Маша, со своей стороны, не проявляла никакой навязчивости.
- Ас чего это вы взяли, что что-то случилось? - не выдержав, проговорил он.
- Я же журналистка. У меня нюх на происшествия. К тому же мне уже кое-что известно, - многозначительно сказала она. - Так что можете быть со мной откровенны. У вас на лице написано, что вам есть что мне сказать.
- Благодарю вас, - сказал он, имея в виду банан.
- Уверяю вас, мир не перевернется и вас не разжалуют, если вы мне об этом расскажете! - не отставала Маша.
Он нахмурился.
- Большой беды не будет, - продолжала она. - Я ведь интересуюсь этим не из простого любопытства!
- Я ничего не могу вам сказать, - твердо ответил штабист. - И не обязан.
- Конечно, не обязаны, - смиренно кивнула Маша.
Однако выражение его лица внушило ей большое беспокойство.
- Если уж на то пошло, то мы и сами ещё ничего точно не знаем.
Она ощутила легкую тошноту.
- Это так серьезно? - спросила она, даже не имея малейшего представления, о чем спрашивает.
- Больше действительно ничего не могу вам сказать. Пожалуйста, не спрашивайте.
В этот момент самолет провалился в воздушную яму, а когда вышел из нее, Маше пришлось прибегнуть к гигиеническому пакету. Потом она вышла, чтобы ополоснуть лицо, а когда вернулась на свое место штабист на соседнем кресле сидел с закрытыми глазами и делал вид, что спит.
Затем обнаружился и дополнительный повод для беспокойства. Последние полчаса полета их сопровождали сразу три истребителя, это указывало на то, что были приняты особые меры безопасности.
Наконец самолет произвел посадку на военном аэродроме, и, подхватив спортивную сумку, Маша двинулась к выходу.
Она с облегчением вдохнула свежего воздуха, окинула взглядом знакомый ландшафт и легко сбежала по лесенке на бетонную полосу.
Опытным взглядом она заприметила, что и в самом аэропорту поприбавилось охраны.
Ей не терпелось поскорее увидеть своего полковника и разузнать, насколько существенно осложнилась обстановка.
Но Волка нигде не было видно.
Она уже полезла в сумку за документами, чтобы в числе немногочисленных штатских лиц пройти соответствующую проверку. Однако в следующую секунду заметила, что к самолету подъезжает открытый "газик", в котором находились администратор Татьяна и майор Василий, а за рулем сидел мальчик-водитель, обычно возивший Волка.
Когда они подъехали ближе и Маша разглядела лицо Татьяны, её заплаканные глаза и увидела, как виновато отворачивается от неё майор, ей захотелось немедленно забраться обратно в самолет и улететь на край света только бы ни о чем не знать.
Чувство жесточайшей несправедливости обожгло Машу. Ее мама не смогла пережить, когда отец собрал чемодан и ушел к другой женщине. Так неужто у неё хватит сил пережить...
Слезы потекли сами собой.
- Мы пытались до тебя дозвониться, - воскликнула Татьяна, обняв Машу.
Мальчик-водитель робко взял у неё из рук сумку и понес в машину.
- Что бы вы мне ни сказали, все равно я вам не поверю! - яростно крикнула Маша.
Однако она позволила Татьяне и Василию взять её под руки и усадить в машину.
Едва они выехали за пределы аэродрома, майор велел водителю остановиться у блок-поста, чтобы дождаться идущую следом воинскую колонну и присоединиться к ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
- Господи, Рита, - холодно усмехнулся господин Зорин, - ты что, взбесилась? Разве я сказал, что она должна куда-то ехать?
- Я сказала, что она не поедет! - снова крикнула Рита.
- Успокойся, Рита, - спокойно сказала Маша, - ты же знаешь, что я должна ехать.
На несколько секунд в кабинете установилась тишина. Было даже слышно, как в приемной в аквариуме пускают пузыри золотые рыбки. Потом все одновременно бросились убеждать Машу, что ей вовсе не обязательно ехать. Однако сама Маша ничего не видела и не слышала.
То есть она и видела, и слышала, но только не окружающих.
Она видела пыльную листву вдоль дорог в пригороде Грозного. У обочины чернели остовы сожженных машин. Над полями, воинственно накренясь, неслись боевые вертолеты. Крупнокалиберные пулеметы наугад чесали по далеким холмам.
Как ни странно, решение Маши поддержал Артем. Когда он видел в её глазах этот профессиональный блеск, он понимал, что спорить бессмысленно. Единственное, что ему оставалось, это попытаться её подстраховать.
- Мы поедем вместе, - сказал он.
- Ага, - криво усмехнулся господин Зорин. - Мы все туда отправимся. И ты, и Рита, и я. А ещё мы возьмем туда наших спонсоров. Раз уж они отгрузили нам энное количество лимонов на новое шоу, которое не выйдет ни к весне, ни к лету - по той простой причине, что им просто некому будет заниматься, поскольку все мы убежим на фронт, должны же они, наши спонсоры, получить какую-то компенсацию хотя бы в виде бездны впечатлений?
Господина Зорина можно было обвинять в чем угодно - в отсутствии души, сердца, нервов. Но только не в отсутствии профессионализма. Когда речь шла о деле, общечеловеческая суета его трогала меньше всего.
Выслушав его мизантропический пассаж, спорщики сникли.
- Не будь такой дурой, - только и смогла шепнуть Маше подруга.
Маша взглянула на господина Зорина.
- Если бы, скажем, речь зашла о командировке, - как бы между прочим поинтересовался тот, - когда бы ты могла выехать?
На этот раз она бежала на Кавказ не от одиночества и безысходной тоски. На этот раз она спешила к любимому.
- Да когда угодно, - сказала она. - Завтра, сегодня, сейчас.
- Я думаю, что Рита поможет тебе своими связями в службе безопасности добраться к месту назначения кратчайшим путем. Не так ли, Рита?
Маша умоляюще посмотрела на подругу, и та молча кивнула.
Немного позже, когда они сидели в квартире на Патриарших и пили чай, Рита спросила:
- Ты уверена, что он будет рад твоему приезду?
- Одобрит он это вряд ли, но то, что будет рад, уверена!
- По крайней мере, в мирных переговорах у него появится личный интерес, - проворчала Рита.
XLIX
Маша вылетела на Кавказ, так и не дождавшись звонка Волка. Она надеялась, что, пока она будет в дороге, ему успеют передать и он встретит её в аэропорту.
Уже в самолете у неё появились дурные предчувствия. Ее попутчиком оказался мрачный штабист, у которого она во время своих прошлых командировок несколько раз безуспешно пыталась выудить самую невинную информацию.
Заметив, что она упорно бросает в его сторону кроткие взгляды, он вынужден был поздороваться.
- Что, - проворчал он, - опять на приключения потянуло?
- А разве что-то случилось? - немедленно поинтересовалась Маша.
Штабист неопределенно пожал плечами.
- Хотите банан? - дружески спросила она, протягивая ему гроздь своих любимых диетических плодов.
Слегка оторопев, он машинально отломил один банан и принялся сосредоточенно его ошкуривать. Маша, со своей стороны, не проявляла никакой навязчивости.
- Ас чего это вы взяли, что что-то случилось? - не выдержав, проговорил он.
- Я же журналистка. У меня нюх на происшествия. К тому же мне уже кое-что известно, - многозначительно сказала она. - Так что можете быть со мной откровенны. У вас на лице написано, что вам есть что мне сказать.
- Благодарю вас, - сказал он, имея в виду банан.
- Уверяю вас, мир не перевернется и вас не разжалуют, если вы мне об этом расскажете! - не отставала Маша.
Он нахмурился.
- Большой беды не будет, - продолжала она. - Я ведь интересуюсь этим не из простого любопытства!
- Я ничего не могу вам сказать, - твердо ответил штабист. - И не обязан.
- Конечно, не обязаны, - смиренно кивнула Маша.
Однако выражение его лица внушило ей большое беспокойство.
- Если уж на то пошло, то мы и сами ещё ничего точно не знаем.
Она ощутила легкую тошноту.
- Это так серьезно? - спросила она, даже не имея малейшего представления, о чем спрашивает.
- Больше действительно ничего не могу вам сказать. Пожалуйста, не спрашивайте.
В этот момент самолет провалился в воздушную яму, а когда вышел из нее, Маше пришлось прибегнуть к гигиеническому пакету. Потом она вышла, чтобы ополоснуть лицо, а когда вернулась на свое место штабист на соседнем кресле сидел с закрытыми глазами и делал вид, что спит.
Затем обнаружился и дополнительный повод для беспокойства. Последние полчаса полета их сопровождали сразу три истребителя, это указывало на то, что были приняты особые меры безопасности.
Наконец самолет произвел посадку на военном аэродроме, и, подхватив спортивную сумку, Маша двинулась к выходу.
Она с облегчением вдохнула свежего воздуха, окинула взглядом знакомый ландшафт и легко сбежала по лесенке на бетонную полосу.
Опытным взглядом она заприметила, что и в самом аэропорту поприбавилось охраны.
Ей не терпелось поскорее увидеть своего полковника и разузнать, насколько существенно осложнилась обстановка.
Но Волка нигде не было видно.
Она уже полезла в сумку за документами, чтобы в числе немногочисленных штатских лиц пройти соответствующую проверку. Однако в следующую секунду заметила, что к самолету подъезжает открытый "газик", в котором находились администратор Татьяна и майор Василий, а за рулем сидел мальчик-водитель, обычно возивший Волка.
Когда они подъехали ближе и Маша разглядела лицо Татьяны, её заплаканные глаза и увидела, как виновато отворачивается от неё майор, ей захотелось немедленно забраться обратно в самолет и улететь на край света только бы ни о чем не знать.
Чувство жесточайшей несправедливости обожгло Машу. Ее мама не смогла пережить, когда отец собрал чемодан и ушел к другой женщине. Так неужто у неё хватит сил пережить...
Слезы потекли сами собой.
- Мы пытались до тебя дозвониться, - воскликнула Татьяна, обняв Машу.
Мальчик-водитель робко взял у неё из рук сумку и понес в машину.
- Что бы вы мне ни сказали, все равно я вам не поверю! - яростно крикнула Маша.
Однако она позволила Татьяне и Василию взять её под руки и усадить в машину.
Едва они выехали за пределы аэродрома, майор велел водителю остановиться у блок-поста, чтобы дождаться идущую следом воинскую колонну и присоединиться к ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110