Придорожная листва была покрыта серой пылью. Над полем, воинственно накренившись, пролетели боевые вертолеты. Крупнокалиберный пулемет принялся наугад прочесывать длинными очередями далекие холмы. Потом воцарилась тишина.
- Полковник и я находились в одной отдаленной части, - начал майор. Среди бела дня в часть пришло сообщение, что в нескольких километрах подорвался на мине и сожжен какой-то автомобиль...
Он хотел взять Машу за руку, но та его оттолкнула. Еще недавно, в самолете, она так упорно допрашивала штабиста, а теперь не хотела ничего слышать.
- Я отсыпался после бессонной ночи в палатке, - виновато продолжал майор, - а полковник как раз находился в отъезде. Всего часом раньше он отправился в соседний поселок, чтобы переговорить со старейшинами. Меня разбудили и рассказали о полученной радиограмме. Судя по всему, это была машина полковника...
Майор все-таки взял её за руку и крепко её сжал.
- Вы его отпустили одного? - прошептала Маша.
- Я же сказал, что в это время я был в палатке, - в отчаянии проговорил майор. - Он уехал, даже не взяв с собой водителя! - Он похлопал по плечу молодого солдата, сидевшего за рулем. - Это был мирный, очень мирный поселок! Накануне они добровольно сдали гору оружия. У полковника там были кунаки, а с местным муллой они вместе составляли обращение к полевым командирам...
- Его что, убили? - резко спросила Маша.
Майор отпустил её руку и потер ладонями свои виски.
- Он не знает, Маша, - ответила за него Татьяна. - По дороге на автомобиль напали. Когда Василий примчался туда, в кювете лежал лишь сожженный автомобиль, а полковник исчез.
- Мы ринулись в поселок, надеясь перехватить боевиков, - сказал майор, сделав Татьяне знак, что будет говорить сам. - Но нам навстречу уже выдвинулась группа из местных ополченцев, которые, оказывается, тоже лишь недавно узнали о случившемся.
Татьяна гладила Машу по волосам, а та, наморщив лоб, пыталась осмыслить не слишком сложную ситуацию: либо Волка убили, либо захватили в плен.
По крайней мере, теперь Маше было ясно, почему он не звонил ей и не пришел встречать на аэродром.
На майора Василия было жалко смотреть. Маша не выдержала и погладила его по небритой щеке.
- Маша, - торопливо заговорил он, - когда мы осмотрели место происшествия, то выяснили, что мина сработала на доли секунды раньше, чем следовало. На это указывала и воронка на дороге и характер повреждений автомобиля...
- Какая разница?
- Это говорит о том, что при взрыве его могло выбросить из машины. Возможно, он только ранен и взят в плен...
- Я знаю, что с ним могли сделать, если ему не посчастливилось умереть сразу! - воскликнула Маша.
- Скорее всего они знали, на кого нападали, и если бы просто хотели его убить, то позаботились бы о том, чтобы мы побыстрее об этом узнали, сказал майор.
- Есть какие-нибудь предположения, кто бы это мог сделать?
- Мы пробуем это узнать, но пока нет никаких сведений. Те полевые командиры, с которыми полковнику удалось вступить в контакт, готовя почву для переговоров, отрицают свою причастность к нападению.
- А как велика была сама возможность переговоров? Предполагался ли обмен пленными? Что происходит теперь? После недавних террористических актов военные готовы продолжать подготовку переговоров?
- Милая Маша, - грустно улыбнулся майор Василий, - если бы я сам знал ответы на ваши вопросы...
L
За следующие десять дней кавказской командировки не случилось ровным счетом ничего. Маша успела отослать в Москву несколько эмоциональных репортажей по следам недавней вспышки насилия и террора. Лишь первый из них пошел в эфир, поскольку все ждали, когда же, наконец, сдвинется с мертвой точки процесс мирного урегулирования и от закулисных консультаций стороны перейдут к переговорам. Об исчезновении высокопоставленного офицера службы безопасности сообщили мимоходом в ночных новостях.
Все эти дни майор навещал Машу в гостинице, однако не мог её ни обнадежить, ни огорчить. Впрочем, огорчить её ещё чем-то было теперь трудно. Ей как журналистке, лучше, чем кому-либо было известно, что в наше время о любом, даже самом нашумевшем инциденте, вспоминали, как правило, в течение недели, а потом напрочь забывали. Что же было говорить о каком-то полковнике, который не то погиб, не то захвачен в плен.
Майор знакомил её с какими-то военными чинами, от которых она не узнавала ничего нового, а выслушивала лишь искренние соболезнования.
- Это нелегко, но постарайтесь быть сильной и набраться терпения, говорили ей. - Если он жив, мы сделаем все для его освобождения.
От майора она узнала, что трехсторонние консультации продолжались и якобы российской стороне был представлен список находящихся в плену военнослужащих, которых предлагалось обменять на плененных чеченцев, и, в частности, на старого знакомого Маши - полевого командира Абу.
- Полковник есть в этом списке? - вскричала Маша. Майор развел руками.
- Увы... Но если он и находится у них в руках, то мы не должны на этом настаивать. В любом случае они должны первыми назвать свою цену.
- И вы отпустите Абу?
- Что касается меня, то я бы этого подонка своими руками придавил... проворчал Василий, но поспешно сказал:
- Простите меня... Мы хлебнули с ним лиха!
- Так власти не согласятся его обменять?
- Думаю, нет.
- Вы мне забыли что-то сказать, - проговорила Маша, прямо глядя ему в глаза.
- Да вроде бы нет.
- Список людей, предназначенных к обмену с обеих сторон, уже согласован?
- В-возможно, - ответил он.
- Сколько человек с каждой стороны?
- Я не могу вам этого сказать...
- Василий, - воскликнула она, - вы же понимаете, что полковник может не дождаться следующего обмена!
- К сожалению, Маша, от меня это не зависит. Я понимаю, что вам тяжело...
- Вы-то хоть не занимайтесь словоблудием! - вскипела Маша. - Лучше скажите, если бы чеченцы предложили обменять Абу на полковника, власти бы согласились?
- Согласятся, - твердо сказал майор.
- Почему же они не предложат этого? - горестно проговорила Маша.
- Я же уже сказал. Лучше, если чеченцы сами назовут цену. Боюсь, они могут не отдать полковника за Абу.
- Значит, все кончено, - прошептала Маша.
- Если он жив, они обязательно начнут торговаться. Если он жив, он выберется оттуда!
- Если он жив...
Отчаяние чередовалось в её душе с яростью. Как он мог быть таким беспечным? Как он мог так поступить с ней? С ней и с их ребенком?
- Уже задействованы люди, которые вошли с ними в контакт и пытаются либо узнать, в каком состоянии он находится, либо получить тело. Поверьте, Маша, я готов на все ради его освобождения, если бы только знал, как это сделать...
- Я это знаю.
* * *
Когда Маша улетала из Грозного, майор пообещал сообщить, если удастся что-то узнать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110