Словно и не верили в то, что сейчас их повезут в дежурку, где с ними поработают орлы из Службы безопасности. А потом… Потом отправят на Пионерский. Там как раз вчера рыли яму.
– Отбегались, косоглазые мои. Сейчас вызовем вам провожатых. Поедете к дежурному. Он вам раскардаш сделает: отделит мясо от костей. Отбивные любите? Или только собак драных жрете?
Не спуская глаз с корейцев, он поднес к скуле рацию.
Пак вздрогнул, и в тот же момент глаз охранника зафиксировал маленькое темное пятнышко в полуметре от себя. Сразу вслед за этим охранник почувствовал проникающий удар в шею.
Захрипев, будто хотел выплюнуть из горла внезапно возникшую там рыбью кость с бритвенными краями, охранник выронил пистолет, рацию и судорожно прижал ладони к шее. Но из-под них уже обильно пузырилась горячая пена.
Пак и Ким молча подбежали к охраннику, который, вытянувшись, бил ногами по земле. Пак не решился извлечь из горла агонизирующего свою «звезду». Он лишь поднял с земли рацию и пистолет, потом неожиданно легко потащил грузное тело к куче ржавого железа. Ким пошел назад, к сараю. Надо было упредить действия второго охранника.
– Их там нет, – сказал он, вернувшись. – Надо спрятать слиток. Русский просил положить его в красную бочку?
Пак кивнул и посмотрел на часы.
– Охрана пьет чай уже пять минут, – сказал он и быстро пошел к баракам.
Ким, сунув небольшой сверток в бочку, побежал следом.
За несколько минут они преодолели более километра и, прижимаясь к стенам соседних зданий, подобрались ко входу в Третье общежитие.
Никого из «пятнистых» на улице не было. Рядом находился домик охраны. В окнах горел свет, и были хорошо видны люди в камуфляжной форме, сидящие вокруг стола, на котором были расставлены бутылки водки, кружки и тарелки с едой. Наверняка вся охрана общежитий в этот предрассветный час находилась там.
Пак поднял с земли пластинку сланца и запустил ее в зарешеченное окно второго этажа общежития. В окне нарисовалось чье-то раскосое лицо и тут же исчезло.
Пригнувшись к земле и быстро перебирая короткими ногами, корейцы подобрались к входной двери.
Держа наготове пистолет, Пак встал сбоку, а Ким трижды стукнул в дверь. Через несколько секунд за дверью раздались неторопливые шаги, и чей-то недовольный голос проскрипел:
– Колбасы больше не дам! Отдыхайте там у себя, а ко мне не лезьте! Не злите меня!
Дверь однако открылась, и в проеме показалась раздраженная физиономия охранника, дежурившего в каптерке, где стояли мониторы, на экранах которых круглосуточно фиксировалась жизнь общежития.
– Ну, че те? – буркнул «каптенармус», удивленно вскинув брови.
Не в силах понять, каким образом этот косой оказался снаружи общежития, а не внутри, «в койке», он замер. Ким резко опустил ребро ладони на основание шеи «каптенармуса», и тот, жалобно пискнув, скользнул вниз по прямому и жилистому Киму своим дряблым животом.
Через считанные секунды из Третьего общежития вынырнуло десятка два легких стремительных теней, и они тут же потянулись в сторону гаража Промзоны.
Половина беглецов свернула в сторону наблюдательных вышек. От этой группы откололись четверо. По колено проваливаясь в сырой мох, они бежали к вертолетной площадке.
У косых был план русского. План побега с Объекта. И действовали они в строгом соответствии с ним, потому что всерьез хотели вырваться на свободу. Даже если бы всего одному из них удалось прорвать охранные кордоны и уйти от преследования, побег можно было бы признать удачным. Беглецы понимали, что бросились в смертельную драку, где у них почти нет шансов. И все же каждый из них втайне надеялся, что именно ему удастся уйти… В этом безрассудстве была какая-то ребяческая легкость, потому что перед лицом грядущего все они были бессмертны.
Они бежали сейчас в полный рост по хорошо просматриваемой местности, рискуя в любой момент получить вдогонку пулю. Но сегодня им отчаянно везло. Охранники, не ожидавшие такой решительности от косых в этот предрассветный час, даже не смотрели в тундру, весело наливаясь горяченьким в тесной компании.
На пути у беглецов было много препятствий. Но, пожалуй, главным были «вертушки» – хорошо вооруженные и укрепленные, как танки, вертолеты. Они бы непременно настигли беглецов уже через полчаса и расстреляли их с воздуха, как стаю волков. Поэтому косым необходимо было вывести вертолеты из строя.
Вертолетная площадка, с трех сторон зажатая производственными строениями и лишь с одной выходящая на узкую заболоченную низину, неплохо охранялась. Обнесенная рядом колючей проволоки, сквозь которую нельзя было просунуть руку, не оцарапавшись, она патрулировалась автоматчиками.
В этот час по бетонным плитам рядом с вертолетами прогуливались двое, а в домике на краю площадки сидел дежурный летчик, лениво разгадывавший кроссворд.
Четверо приближались к площадке по заболоченной низине. Двое, первыми подбежавшие к изгороди, скинули с себя робы и бросили их на «колючку». Потом, взявшись за рукава так, что проволока оказалась внутри курток, они на несколько сантиметров раздвинули заграждение. В «колючке» образовалась прореха, достаточная для того, чтобы в нее мог протиснуться подросток.
Двое их товарищей тут же один за другим прыгнули в дыру и поползли к вертолетам, держа в зубах ножи.
Охранники даже не поняли, в чем дело.
Один из них вдруг увидел, как его товарищ, охнув, тяжело повалился набок. В следующий момент перед ним самим выросла узкоплечая худая фигура, и охранник поймал на себе взгляд косого.
Кажется, тот смеялся…
5
На Ленинградский вокзал поезд прибыл точно по расписанию.
До открытия метро оставалось еще полчаса. Донской купил себе в привокзальном буфете кофе и бутерброды и занял место у одного из столиков.
Напротив него стояли бледный парень с угреватым лицом и пышущая здоровьем румяная девица в дождевике и шарфике на шее, прикрывавшем темные пятна кровоподтеков.
Парень, с отвращением кривя губы, отхлебывал крепко, как чифирь, заваренный чай, а девица клевала булочку с изюмом, не сводя с парня блестящих счастливых глаз.
– Откуда такой загар? – с ухмылкой спросил парень, поглядывая на Глеба.
– От самого синего моря, – усмехнулся Глеб.
– Остров Крым?
– Аравийский полуостров!
– Ого! – завистливо воскликнул угреватый. – Да, хорошо с бабками живется. Грей себе брюхо на песочке, а когда надоест, пойло в номер заказывай!
– Я ведь там не отдыхаю, а работаю, – довольно угрюмо сказал Донской, давая понять угреватому, что разговор закончен.
– Да отстань ты от человека! – девица нахмурила брови и схватила парня за рукав.
– Знаем мы такую работу! – не унимался угреватый. Глаза его зло горели. – Оттяжка, а не работа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
– Отбегались, косоглазые мои. Сейчас вызовем вам провожатых. Поедете к дежурному. Он вам раскардаш сделает: отделит мясо от костей. Отбивные любите? Или только собак драных жрете?
Не спуская глаз с корейцев, он поднес к скуле рацию.
Пак вздрогнул, и в тот же момент глаз охранника зафиксировал маленькое темное пятнышко в полуметре от себя. Сразу вслед за этим охранник почувствовал проникающий удар в шею.
Захрипев, будто хотел выплюнуть из горла внезапно возникшую там рыбью кость с бритвенными краями, охранник выронил пистолет, рацию и судорожно прижал ладони к шее. Но из-под них уже обильно пузырилась горячая пена.
Пак и Ким молча подбежали к охраннику, который, вытянувшись, бил ногами по земле. Пак не решился извлечь из горла агонизирующего свою «звезду». Он лишь поднял с земли рацию и пистолет, потом неожиданно легко потащил грузное тело к куче ржавого железа. Ким пошел назад, к сараю. Надо было упредить действия второго охранника.
– Их там нет, – сказал он, вернувшись. – Надо спрятать слиток. Русский просил положить его в красную бочку?
Пак кивнул и посмотрел на часы.
– Охрана пьет чай уже пять минут, – сказал он и быстро пошел к баракам.
Ким, сунув небольшой сверток в бочку, побежал следом.
За несколько минут они преодолели более километра и, прижимаясь к стенам соседних зданий, подобрались ко входу в Третье общежитие.
Никого из «пятнистых» на улице не было. Рядом находился домик охраны. В окнах горел свет, и были хорошо видны люди в камуфляжной форме, сидящие вокруг стола, на котором были расставлены бутылки водки, кружки и тарелки с едой. Наверняка вся охрана общежитий в этот предрассветный час находилась там.
Пак поднял с земли пластинку сланца и запустил ее в зарешеченное окно второго этажа общежития. В окне нарисовалось чье-то раскосое лицо и тут же исчезло.
Пригнувшись к земле и быстро перебирая короткими ногами, корейцы подобрались к входной двери.
Держа наготове пистолет, Пак встал сбоку, а Ким трижды стукнул в дверь. Через несколько секунд за дверью раздались неторопливые шаги, и чей-то недовольный голос проскрипел:
– Колбасы больше не дам! Отдыхайте там у себя, а ко мне не лезьте! Не злите меня!
Дверь однако открылась, и в проеме показалась раздраженная физиономия охранника, дежурившего в каптерке, где стояли мониторы, на экранах которых круглосуточно фиксировалась жизнь общежития.
– Ну, че те? – буркнул «каптенармус», удивленно вскинув брови.
Не в силах понять, каким образом этот косой оказался снаружи общежития, а не внутри, «в койке», он замер. Ким резко опустил ребро ладони на основание шеи «каптенармуса», и тот, жалобно пискнув, скользнул вниз по прямому и жилистому Киму своим дряблым животом.
Через считанные секунды из Третьего общежития вынырнуло десятка два легких стремительных теней, и они тут же потянулись в сторону гаража Промзоны.
Половина беглецов свернула в сторону наблюдательных вышек. От этой группы откололись четверо. По колено проваливаясь в сырой мох, они бежали к вертолетной площадке.
У косых был план русского. План побега с Объекта. И действовали они в строгом соответствии с ним, потому что всерьез хотели вырваться на свободу. Даже если бы всего одному из них удалось прорвать охранные кордоны и уйти от преследования, побег можно было бы признать удачным. Беглецы понимали, что бросились в смертельную драку, где у них почти нет шансов. И все же каждый из них втайне надеялся, что именно ему удастся уйти… В этом безрассудстве была какая-то ребяческая легкость, потому что перед лицом грядущего все они были бессмертны.
Они бежали сейчас в полный рост по хорошо просматриваемой местности, рискуя в любой момент получить вдогонку пулю. Но сегодня им отчаянно везло. Охранники, не ожидавшие такой решительности от косых в этот предрассветный час, даже не смотрели в тундру, весело наливаясь горяченьким в тесной компании.
На пути у беглецов было много препятствий. Но, пожалуй, главным были «вертушки» – хорошо вооруженные и укрепленные, как танки, вертолеты. Они бы непременно настигли беглецов уже через полчаса и расстреляли их с воздуха, как стаю волков. Поэтому косым необходимо было вывести вертолеты из строя.
Вертолетная площадка, с трех сторон зажатая производственными строениями и лишь с одной выходящая на узкую заболоченную низину, неплохо охранялась. Обнесенная рядом колючей проволоки, сквозь которую нельзя было просунуть руку, не оцарапавшись, она патрулировалась автоматчиками.
В этот час по бетонным плитам рядом с вертолетами прогуливались двое, а в домике на краю площадки сидел дежурный летчик, лениво разгадывавший кроссворд.
Четверо приближались к площадке по заболоченной низине. Двое, первыми подбежавшие к изгороди, скинули с себя робы и бросили их на «колючку». Потом, взявшись за рукава так, что проволока оказалась внутри курток, они на несколько сантиметров раздвинули заграждение. В «колючке» образовалась прореха, достаточная для того, чтобы в нее мог протиснуться подросток.
Двое их товарищей тут же один за другим прыгнули в дыру и поползли к вертолетам, держа в зубах ножи.
Охранники даже не поняли, в чем дело.
Один из них вдруг увидел, как его товарищ, охнув, тяжело повалился набок. В следующий момент перед ним самим выросла узкоплечая худая фигура, и охранник поймал на себе взгляд косого.
Кажется, тот смеялся…
5
На Ленинградский вокзал поезд прибыл точно по расписанию.
До открытия метро оставалось еще полчаса. Донской купил себе в привокзальном буфете кофе и бутерброды и занял место у одного из столиков.
Напротив него стояли бледный парень с угреватым лицом и пышущая здоровьем румяная девица в дождевике и шарфике на шее, прикрывавшем темные пятна кровоподтеков.
Парень, с отвращением кривя губы, отхлебывал крепко, как чифирь, заваренный чай, а девица клевала булочку с изюмом, не сводя с парня блестящих счастливых глаз.
– Откуда такой загар? – с ухмылкой спросил парень, поглядывая на Глеба.
– От самого синего моря, – усмехнулся Глеб.
– Остров Крым?
– Аравийский полуостров!
– Ого! – завистливо воскликнул угреватый. – Да, хорошо с бабками живется. Грей себе брюхо на песочке, а когда надоест, пойло в номер заказывай!
– Я ведь там не отдыхаю, а работаю, – довольно угрюмо сказал Донской, давая понять угреватому, что разговор закончен.
– Да отстань ты от человека! – девица нахмурила брови и схватила парня за рукав.
– Знаем мы такую работу! – не унимался угреватый. Глаза его зло горели. – Оттяжка, а не работа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136