– Нет! – кричал вездеходчик злорадно. – Сначала намотаю их на траки. Они ломали мне ребра! Они хотели отнести мою голову Березе. Они прилетели сюда убить меня! Теперь я буду отрывать им головы! – орал он в бешенстве, и дьявольская улыбочка блуждала у него на губах.
Расстояние между бегущими охотниками и «Фердинандом» стремительно сокращалось.
Глаза Бармина горели. Ему хотелось вдавить бегущих в черный сланец и тем сполна заплатить за месяцы страха, за удары в лицо.
Один из охотников бросил автомат. Подошвы его тяжелых сапог мелькали уже в десяти шагах от траков надрывно ревущего тягача.
– Стой! – заорал Глеб и схватил Бармина за плечи. – Стой! Ты не зверь!
Боднув охотника в спину, так что тот пролетел метров восемь по воздуху, вездеход встал.
Бармин упал лицом на колени и сжал зубы, словно пытался пересилить приступ нечеловеческой боли.
Охотник, не шевелясь, лежал во мху. Бармин поднял на Донского полные страдания глаза и тяжелым мешком вывалился из тягача.
Прижав сжатые кулаки к вискам, Бармин катался по мху и мычал, как немой идиот, которого жестоко обидели.
– Все! – кричал Донской ему в ухо. – Их больше нет!
Почти звериный вой вырвался из груди вездеходчика, и он заплакал, по-детски широко открыв рот.
– Они убьют нас. Убьют! Кто дал им право… топтать нас? – глотая слезы, говорил вездеходчик. – Ладно, пусть я умру. Умру, потому что не хочу жить под одним небом с Березой. Я для него игрушка, кукла… Ты думаешь, в этом сраном мире есть что-нибудь настоящее? Ничего, кроме смерти! Остальное – игра, охота. Сначала нас заставляют ползать на брюхе, потом выжимают, как лимон, и под конец вышвыривают на помойку. Я не хочу так жить!
Бармин стих и закрыл глаза. Донской оглянулся: над убитым охотником склонился Ким. Он снимал с него одежду.
– Что ты делаешь? – сердито крикнул Глеб.
– Он мертвый, – сказал кореец. – Ему больше не надо.
Глеб махнул рукой и подошел к Паку. Бледный, как полотно, кореец полулежал на сиденье.
– Хорошо, – сказал Пак, глядя перед собой. – Я так еще не жил. Слушай, ведь и раньше было небо, да?
– Да…
– Я раньше его не замечал, обходился без неба. А теперь вижу, и мне хорошо. Я скоро умру. Во мху осталось много моей крови. Но мне хорошо. Они дали мне день, чтобы я увидел небо. А я взял себе еще и ночь. Скоро утро, да?
– Не знаю.
– До утра не умру. До утра еще смотреть буду: так совсем не страшно. Хорошо…
Пак закрыл глаза.
– Глеб! – закричал Ким, показывая рукой в сторону сопок. – Смотри туда.
Донской увидел в нескольких километрах огни. Это были охотники.
– Вертолет передал наши координаты. Скоро все они будут здесь, – мрачно сказал Бармин.
– Тогда – вперед! – Глеб положил руку на плечо вездеходчику. – Ты в порядке? Или лучше мне сесть за рычаги?
– Все нормально. Садись сзади и готовь арсенал. У них джипы. Они скоро нас догонят.
– Так и будем убегать, пока всех охотников не покрошим? – улыбнулся Донской.
– Пока мотор не заглохнет! Надо бы за сопку спрятаться, пока они нас не заметили!

24
Береза, ехавший во главе колонны, уже около часа пытался связаться с вертолетом, передавшим координаты беглецов. Но летчики молчали.
– Обделались они там, что ли? – нервничал он.
– А ты не допускаешь, Береза, что вертак тютю? – Дудник холодно улыбался в лицо начальнику дружины.
– Как тю-тю? – рявкнул Береза, поворачиваясь к Дуднику.
– Да так! Как те трое, которых косые освежевали.
– Так то косые! А тут интеллигент да шоферюга! Кишка у них тонка!
– И у тех корейцев, которых ты для пущей занимательности сюжета отдал шоферюге? – усмехнулся Дудник.
– По-твоему, они ножичками вертак расковыряли, да?
– Не знаю. Но связи нет. А это говорит о том…
– Брось! – рявкнул Береза. – Просто неполадки в эфире. Через полчаса будем на месте. Не бойся, Боря, получишь своего террориста, правда, в усеченном варианте, без тыквы! – И Береза нервно захохотал, силясь скрыть все растущую тревогу.
Все оказалось именно так, как предполагал московский гость. Витек с Ваньком боялись даже смотреть на своего мрачного начальника.
Джип остановился возле обломков вертолета и растерзанных тел охотников.
Все молча вышли из автомобиля. Со стороны сопок раздались выстрелы. Четверо охотников – все, что осталось от отряда Мякиша – бежали к джипу.
Тягачи охотников, один за другим собирались к месту боя.
Бросив на Дудника тяжелый взгляд, Береза принялся вызывать по рации Поселок. С беглецами пора было кончать. Ситуация грозила выйти из-под контроля: через десяток километров начиналось мелколесье с множеством речушек, форсировать которые было бы уже не под силу. Там беглецы могли бросить свой тягач и пробиваться на Материк пешими.
И потом, среди чахлых, тонущих в болоте осин и елей можно было ожидать все, что угодно. Там, например, могла обнаружиться какая-нибудь заброшенная трасса или секретный военный аэродром. Если бы беглецам удалось уйти, Березе пришлось бы отвечать за все головой…
Береза вызвал вертолет.
Обычно красное лицо его стало землисто-серым. Начальник дружины не на шутку волновался за свою жизнь. Стараясь не встречаться глазами с насмешливым Дудником, он давал указания своим людям, собравшимся у места падения вертолета. Не хватало только нескольких мотоциклистов, двух-трех вездеходов да УАЗа Прони.
– Вот следы их траков. Они двинули туда. Такое ощущение, что там у них назначена встреча, – обратился Береза к охотникам, хмуро смотрящим на него исподлобья. – Не дадим им шанса! Всем держаться в пределах видимости. Будем осторожны, но не трусливы! Будем гнать их, пока есть топливо. Горючее подвезут на вертаке – я уже распорядился. Штрафники показали зубы. Что ж, это повышает цену каждой головы! Призовые увеличиваются вдвое. Если хоть один из них просочится на Материк, мы все поедем на Объект ударно трудиться в забое, а кое с кого и голову снимут.
– Хочешь второго акта? Первого тебе не хватило? – Дудник сверлил хохла ненавидящим взглядом.
– Хватило, – усмехнулся Береза. – Это я для ребят сказал. Чтобы поддержать у них боевой дух. С вертака будут сразу на поражение бить. Ракетами! А ребята мне нужны, если штрафники надумают пешком драпать. Не бойся, Боря, у нас только один путь обратно – с головами беглецов под мышкой!

25
«Фердинанд» покинул поле боя и лег на прежний курс.
Пак был без сознания. Губы его слабо шевелились: он не то молился, не то бредил. Но скоро лицо корейца стало серым, он задышал часто и неглубоко.
Ким сидел рядом с товарищем и, равнодушно заглядывая Паку в лицо, ждал его смерти. В том, что кореец с минуты на минуту умрет, никто уже не сомневался.
Они ехали в туманном сумраке, не включая огней. Скрывая тягач от глаз преследователей, короткая полярная ночь была сейчас союзницей беглецов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136