Годы — ему было уже семьдесят восемь лет — говорили за себя. Его подагра стала хуже, и это особенно сказалось на походке. Хотя трость и помогала, самолюбие не разрешало ему пользоваться ею. И боль, которую он постоянно испытывал, ожесточала его. Годы, боль страдания и тщеславие превратили отца в тирана. Он безжалостен не только со слугами, но и со своим собственным сыном.
Уже всем в окружении было очевидно, что ему не под силу носить корону.
— Моя свадьба с твоей матерью также была по расчету. — Сенека увидел, как отец остановился у прекрасно сделанного портрета королевы Аррии.
— Я отдаю себе отчет в этом, отец, — ответил Сенека.
Король наклонился, чтобы растереть свои больные колени.
— Действительно, Каллиста напоминает мне твою мать. Всмотрись, и ты увидишь сходство. В твоей матери я никогда не видел никаких недостатков, и Каллиста тоже образец совершенства, — закончил король.
Но Сенека не почувствовал ничего, кроме гнетущей пустоты.
— Человек должен стремиться к абсолютному совершенству, Сенека, — закончил король. — Ты еще поблагодаришь меня за помощь в организации твоей помолвки с такой женщиной. Если бы я не нашел ее тебе, то ты, без сомнения, еще лет десять потратишь, чтобы найти свою избранницу.
Сенека старался по-прежнему казаться невозмутимым, хотя понял, что у него нет шанса повлиять на решение отца. Он понял, как в детстве, что возражения бесполезны.
— Я не вижу причин продолжать эту дискуссию, отец. Очевидно, ты все решил.
— Да, это действительно так.
— Очень хорошо, — сказал Сенека, поставил свой бокал на мраморную крышку столика и встал с кресла.
— Ну что, пока?
— Ты можешь идти, — ответил король. Сенека направился к зеркальной двери и хотя ему хотелось поскорее выбежать из зала, он постарался пересечь зал величественным шагом. Дворцовые часы пробили полночь, когда король окликнул его.
— Сенека?.. — Сенека разозлился на себя за то, что он еще не успел исчезнуть. Он повернулся, увидел лицемерную улыбку отца и стал гадать, что он еще замыслил.
— Ты не хочешь жениться на Каллисте. Я прав? — спросил король. У Сенеки появился проблеск надежды. Неужели отец изменит свое решение? Но тут улыбка короля стала еще ехидней.
— Я не хочу, чтобы ты мог обвинить меня, что я не дал тебе шанса самому выбрать себе жену, Сенека. Но время поджимает. Я разговариваю с отцом Каллисты завтра в девять утра. Итак, мой сынок, я даю тебе как раз девять часов, чтобы найти себе невесту по вкусу. Если найдешь свою невесту до утра, я одобрю твой выбор…
В глазах отца стояла язвительная усмешка. Сенека спокойно склонил голову.
— Да, никогда не скажешь, что король Авентины не великодушный человек. Спасибо, отец. — Внутри он дрожал от ярости.
— Разрешите мне быть первым, кто поздравит вас с бракосочетанием, Ваше Королевское Величество. — На этот раз Сенека увидел откровенно злобную ухмылку на самодовольном лице Тиблока, который пользовался благосклонностью короля. Но Сенека ненавидел этого человека с тех пор, как Тиблок двадцать один год назад появился во дворце. Тиблок был ревностный слуга и командовал всеми обитателями замка.
Сенека страстно ждал дня, когда он сможет освободиться от власти этого человека. Но этот день наступит только, когда он сядет на трон и выгонит его из дворца. Хотя иногда казалось, что до этого дня — столетия.
Сенека, не удостоив Тиблока ответом, вышел из комнаты и по длинной галерее дошел до величественной лестницы.
— Девять часов, — пробормотал он, разглядывая королевские портреты, висящие вдоль галереи.
Бормоча это всю дорогу, он поднялся по длинной винтовой лестнице и бросил взгляд на звезды, мерцающие через стеклянный купол.
— Девять часов, — опять пробормотал он, проходя мимо рыцаря в блестящих доспехах, стоявшего на верхней площадке.
Длинной галереей он вышел к своим апартаментам. Войдя к себе, он отпустил своего слугу Латиме-ра и разделся, стоя перед огромным, декорированным бронзой камином. Пригладив свои пышные черные волосы, он добавил в огонь дров и стал наблюдать, как они горят.
— Каллиста, — это имя он произнес сердито. — Да, она была образцовой и прекрасной, как статуя, но сделанная изо льда.
Прекрасная, если только смотреть, но холодная, если дотронуться. Хуже всего, что именно ее выбрал отец. И это терзало Сенеку больше всего — ведь выбор за него сделал человек, который научил его всему.
— Каллиста, — вскипел он снова, а потом задумался: вряд ли какая-нибудь другая женщина появится за девять часов в его жизни, чтобы он навсегда избавился от Каллисты.
Пичи раздвинула ветки дуба и спрыгнула на балкон, который окружал третий этаж замка. Туда же следом прыгнула ее белка. Осторожно выглянув поверх карниза, она злорадно посмотрела на охранников, которые не пускали ее во дворец. В результате ей пришлось дважды переплыть реку и промокнуть, как вдовий носовой платок.
— Эй-ей-ей, — крикнула она им негромко, чтобы они ее не услышали.
— Эй, вы, шалопаи с оружием. Я здесь! — Она еще показала им язык и посмеялась. Солдаты думали, что они от нее избавились! А на что этот огромный дуб, который растет рядом со дворцом? Правда, она исцарапала все колени, пока добралась до балкона. Но разве эти маленькие царапины можно принимать во внимание, если она уже в сказочном замке ее сказочного принца?!
Она чуть сдвинула набок свою шляпу, подняла сумку, которую бросила с ветки на балкон и пошла вперед к большой деревянной двери.
— Господи, хоть бы она была открыта. — Дверь была открыта и громко заскрипела от ее толчка. За дверью висели портьеры.
Пичи раздвинула их и стала вглядываться в неясные очертания комнаты. Когда ее глаза, привыкнув к лунному свету, рассмотрели все ее великолепие, она чуть не задохнулась от восхищения.
О существовании такого убранства она даже не могла подумать!
Комната вся сверху донизу была задрапирована роскошной тканью. Все, что она уже увидела, говорило о богатстве. Единственное, что в ней не было, так это Сенеки.
С белкой в руках, она прошла через позолоченные двойные двери и вышла в ярко освещенную галерею.
С обеих сторон на нее уставились нарисованные люди, висевшие в позолоченных рамах. У нее возникло чувство, что множество глаз наблюдает за ней, и она ускорила шаги.
Вскоре она вышла к мраморной винтовой лестнице, ведущей вверх. Посмотрев туда, она увидела стеклянный купол. Через него искрились сотни звезд.
— Неужели я здесь? Селоу Водсворт Макги? Действительно ли мне представилась возможность провести кусочек ночи внутри замка? — И она стала подниматься вверх по лестнице. Достигнув верхней площадки, она увидела, что попала в другой бесконечный коридор.
И вдруг она увидела человека. С головы до ног он был закован в блестящую сталь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Уже всем в окружении было очевидно, что ему не под силу носить корону.
— Моя свадьба с твоей матерью также была по расчету. — Сенека увидел, как отец остановился у прекрасно сделанного портрета королевы Аррии.
— Я отдаю себе отчет в этом, отец, — ответил Сенека.
Король наклонился, чтобы растереть свои больные колени.
— Действительно, Каллиста напоминает мне твою мать. Всмотрись, и ты увидишь сходство. В твоей матери я никогда не видел никаких недостатков, и Каллиста тоже образец совершенства, — закончил король.
Но Сенека не почувствовал ничего, кроме гнетущей пустоты.
— Человек должен стремиться к абсолютному совершенству, Сенека, — закончил король. — Ты еще поблагодаришь меня за помощь в организации твоей помолвки с такой женщиной. Если бы я не нашел ее тебе, то ты, без сомнения, еще лет десять потратишь, чтобы найти свою избранницу.
Сенека старался по-прежнему казаться невозмутимым, хотя понял, что у него нет шанса повлиять на решение отца. Он понял, как в детстве, что возражения бесполезны.
— Я не вижу причин продолжать эту дискуссию, отец. Очевидно, ты все решил.
— Да, это действительно так.
— Очень хорошо, — сказал Сенека, поставил свой бокал на мраморную крышку столика и встал с кресла.
— Ну что, пока?
— Ты можешь идти, — ответил король. Сенека направился к зеркальной двери и хотя ему хотелось поскорее выбежать из зала, он постарался пересечь зал величественным шагом. Дворцовые часы пробили полночь, когда король окликнул его.
— Сенека?.. — Сенека разозлился на себя за то, что он еще не успел исчезнуть. Он повернулся, увидел лицемерную улыбку отца и стал гадать, что он еще замыслил.
— Ты не хочешь жениться на Каллисте. Я прав? — спросил король. У Сенеки появился проблеск надежды. Неужели отец изменит свое решение? Но тут улыбка короля стала еще ехидней.
— Я не хочу, чтобы ты мог обвинить меня, что я не дал тебе шанса самому выбрать себе жену, Сенека. Но время поджимает. Я разговариваю с отцом Каллисты завтра в девять утра. Итак, мой сынок, я даю тебе как раз девять часов, чтобы найти себе невесту по вкусу. Если найдешь свою невесту до утра, я одобрю твой выбор…
В глазах отца стояла язвительная усмешка. Сенека спокойно склонил голову.
— Да, никогда не скажешь, что король Авентины не великодушный человек. Спасибо, отец. — Внутри он дрожал от ярости.
— Разрешите мне быть первым, кто поздравит вас с бракосочетанием, Ваше Королевское Величество. — На этот раз Сенека увидел откровенно злобную ухмылку на самодовольном лице Тиблока, который пользовался благосклонностью короля. Но Сенека ненавидел этого человека с тех пор, как Тиблок двадцать один год назад появился во дворце. Тиблок был ревностный слуга и командовал всеми обитателями замка.
Сенека страстно ждал дня, когда он сможет освободиться от власти этого человека. Но этот день наступит только, когда он сядет на трон и выгонит его из дворца. Хотя иногда казалось, что до этого дня — столетия.
Сенека, не удостоив Тиблока ответом, вышел из комнаты и по длинной галерее дошел до величественной лестницы.
— Девять часов, — пробормотал он, разглядывая королевские портреты, висящие вдоль галереи.
Бормоча это всю дорогу, он поднялся по длинной винтовой лестнице и бросил взгляд на звезды, мерцающие через стеклянный купол.
— Девять часов, — опять пробормотал он, проходя мимо рыцаря в блестящих доспехах, стоявшего на верхней площадке.
Длинной галереей он вышел к своим апартаментам. Войдя к себе, он отпустил своего слугу Латиме-ра и разделся, стоя перед огромным, декорированным бронзой камином. Пригладив свои пышные черные волосы, он добавил в огонь дров и стал наблюдать, как они горят.
— Каллиста, — это имя он произнес сердито. — Да, она была образцовой и прекрасной, как статуя, но сделанная изо льда.
Прекрасная, если только смотреть, но холодная, если дотронуться. Хуже всего, что именно ее выбрал отец. И это терзало Сенеку больше всего — ведь выбор за него сделал человек, который научил его всему.
— Каллиста, — вскипел он снова, а потом задумался: вряд ли какая-нибудь другая женщина появится за девять часов в его жизни, чтобы он навсегда избавился от Каллисты.
Пичи раздвинула ветки дуба и спрыгнула на балкон, который окружал третий этаж замка. Туда же следом прыгнула ее белка. Осторожно выглянув поверх карниза, она злорадно посмотрела на охранников, которые не пускали ее во дворец. В результате ей пришлось дважды переплыть реку и промокнуть, как вдовий носовой платок.
— Эй-ей-ей, — крикнула она им негромко, чтобы они ее не услышали.
— Эй, вы, шалопаи с оружием. Я здесь! — Она еще показала им язык и посмеялась. Солдаты думали, что они от нее избавились! А на что этот огромный дуб, который растет рядом со дворцом? Правда, она исцарапала все колени, пока добралась до балкона. Но разве эти маленькие царапины можно принимать во внимание, если она уже в сказочном замке ее сказочного принца?!
Она чуть сдвинула набок свою шляпу, подняла сумку, которую бросила с ветки на балкон и пошла вперед к большой деревянной двери.
— Господи, хоть бы она была открыта. — Дверь была открыта и громко заскрипела от ее толчка. За дверью висели портьеры.
Пичи раздвинула их и стала вглядываться в неясные очертания комнаты. Когда ее глаза, привыкнув к лунному свету, рассмотрели все ее великолепие, она чуть не задохнулась от восхищения.
О существовании такого убранства она даже не могла подумать!
Комната вся сверху донизу была задрапирована роскошной тканью. Все, что она уже увидела, говорило о богатстве. Единственное, что в ней не было, так это Сенеки.
С белкой в руках, она прошла через позолоченные двойные двери и вышла в ярко освещенную галерею.
С обеих сторон на нее уставились нарисованные люди, висевшие в позолоченных рамах. У нее возникло чувство, что множество глаз наблюдает за ней, и она ускорила шаги.
Вскоре она вышла к мраморной винтовой лестнице, ведущей вверх. Посмотрев туда, она увидела стеклянный купол. Через него искрились сотни звезд.
— Неужели я здесь? Селоу Водсворт Макги? Действительно ли мне представилась возможность провести кусочек ночи внутри замка? — И она стала подниматься вверх по лестнице. Достигнув верхней площадки, она увидела, что попала в другой бесконечный коридор.
И вдруг она увидела человека. С головы до ног он был закован в блестящую сталь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92