Около ее чувствительного соска он дразняще задержал руку, медленно водя пальцами вокруг него до тех пор, пока она не стала тихонько извиваться. Она не удержалась и посмотрела на него. Он опустил голову и взял в рот ее сосок. Она почувствовала, как налились тяжестью ее веки, и закрыла глаза. Теперь рука, которая только что ласкала одну ее грудь, передвинулась ко второй, а его жадный рот по-прежнему ласкал ее сосок. Она чувствовала, как наливаются тяжестью обе ее груди, как заболели соски, что, как она знала, являлось свидетельством того, что ей нужно что-то большее, чем то, что давал ей сейчас принц.
Он переключился на второй сосок, и насытившись, поднял голову и сказал:
— От твоих прекрасных грудей исходит сладость, мой бриллиант. Я не помню, чтобы получал такое невероятное удовольствие от женской груди. Скажи, хорошо ли тебе?
— О да! — выдохнула она, и он удовлетворенно улыбнулся.
Его рука скользнула по ее животу и оказалась между ее мягких бедер. Его пальцы пробрались в нежные складки плоти в поисках чувствительной жемчужины женственности. Нащупав ее, он наклонил голову и начал ласкать ее губами.
Эйден замерла и ахнула от потрясения. Что он делает с ней? Конн никогда не делал ничего подобного.
— Нет, не надо, — крикнула она, хотя все ее тело начало таять в сладком восторге.
Он поднял голову и взглянул на нее.
— Твой муж не делал этого? — напрямую спросил он.
— Нет, никогда!
— Тогда он лишил тебя огромного удовольствия, Марджалла. Доверься мне.
Темная голова снова склонилась к ней, и его губы снова нашли ее.
На мгновение она просто онемела. Он не причинял ей боли, и все же она не знала, хорошо ли то, что он делает. Конечно, это нехорошо, и все же… В паху начало болеть, и она не удержалась и всхлипнула. Она чувствовала, как его язык ласкает ее плоть, и вдруг неожиданный жар пробежал по ее жилам, целиком наполняя ее. Он заставлял ее лететь вместе с ветром, как случалось с ней, когда Конн брал ее. Она не знала, что этот момент может случиться, если не чувствуешь внутри себя пульсирующий мужской член. Потом, к ее огорчению, он остановился, но не успела она запротестовать, как он оказался на ней и вошел в нее. Ее руки, одна из которых была закинута над головой, а другая лежала вдоль тела, сами поднялись и притянули его к ней. Ее закругленные ногти оставили полукруглые отметины на его плечах, когда она громко застонала, почувствовав его внутри себя. Он заполнил ее целиком, и она поняла, что когда она видела его раздетым, он еще не полностью возбудился. Он был огромен, и она чувствовала его величину, плотно заполнившую ее.
Он почти закричал от нахлынувших чувств, когда овладел ею. Она лежала, зажатая его сильными руками. Она была его, она была полностью его! Он медленно вытащил свое огромное копье почти до конца, а потом снова опустился в нее. Она закричала, и это было выражением всепоглощающей страсти. Он повторял движения снова и снова, медленно зарываясь в мягкую плоть, погружаясь как можно глубже и выходя из нее медленными дразнящими движениями. Однако скоро он начал уставать от этой игры, желание усиливалось, движения становились все быстрее и быстрее.
Эйден всхлипывала от нескрываемого удовольствия. Ее тело, страстное от природы, что быстро усвоил Конн, не могло не отвечать на нежные ласки красивого принца, но сознание протестовало против, как ей казалось, предательства Конну О'Малли. Она наслаждалась любовью принца, но как можно допустить такое? Она отдалась ему без сопротивления. А ведь она и предположить не могла, что можно получить удовольствие с каким-нибудь другим мужчиной, кроме мужа. На самом деле выбора у нее нет, она должна отдаться ему. Но она не ожидала, что так быстро завоюет внимание принца, и все-таки это случилось. Она пыталась задавать себе вопросы, но ее экстаз был так велик, что ей оставалось только подчиняться его командам. Она целиком отдалась ему, беспомощно ускользая в раскаленный добела водоворот желания, плотно окутавший их.
Спустя некоторое время Эйден проснулась. Она не помнила ничего, кроме этого желания. Явид-хан спал рядом с ней, если и не полностью удовлетворенный, то успокоившийся. Что случилось? Ясно, что она лишилась чувств, и Эйден восхитилась своим любовником. Она осторожно села и посмотрела на него. Резкие черты немного смягчились во сне, и она вдруг почувствовала нежность к нему.
Он был ласков с ней, а ведь этого могло и не быть. Она видела взгляд, который бросил на нее султан Мюрад, прежде чем отдал ее принцу. Это был взгляд, полный похоти. Она большим усилием воли подавила дрожь. Она знала, что султан не был бы так ласков. Он изнасиловал бы ее, не заботясь ни о ее теле, ни о ее чувствах. Теперь она понимала, как ей повезло, что она попала к Явид-хану.
Она протянула руку, погладила его по лицу и вздрогнула, когда, не открывая глаз, он сказал:
— О мой восхитительный лунный свет, я быстро научусь обожать тебя. — А потом открыл голубые глаза и с любовью улыбнулся ей.
Глава 12
Ночь, проведенная в объятиях Эйден, очень много поведала Явид-хану о женщине по имени Марджалла. Он никогда не скрывал своих чувств и никогда не колебался, принимая решения. Та единственная ночь подсказала ему, что Аллах ниспослал ему женщину, которую он мог бы полюбить, хотя ему никогда не суждено избавиться от скорби по своей погибшей семье. Эта женщина легко ранима, каким был он сам, и эта слабость делала ее еще милее. Каждый из них пережил трагическую утрату, и сейчас они вместе могут начать новую жизнь.
К восторгу Джинджи, он подарил ей замечательные украшения, за которыми сам съездил в Стамбул.
Глядя в ее глаза, он сказал, что изумруды означают верность, и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ, и евнух заметил, что она не так скованна, как прежде. Он понял, что его госпожа начинает влюбляться, даже не подозревая об этом.
Принц накупил ей тончайших материй бледно-лилового, сиреневого, зеленого, темно-желтого цветов и резной серебряный пояс, украшенный лунным камнем и персидским лазуритом.
Кроме того, появилась целая дюжина рабов (рынок был переполнен португальскими рабами после битвы при Алькасарквивире) для работы в саду. Явид-хан, улыбаясь, объяснил ей:
— На местных крестьян нельзя полагаться, мой бриллиант. Если погода пасмурная, они не работают, потому что боятся дождя. Если рассвет предвещает ясный день, они предпочтут остаться дома из-за жары. Они всегда найдут предлог, чтобы не выйти на работу. Другое дело — собственная земля. На своем поле они работают при любой погоде. А эти люди — твоя собственность, они обязаны слушаться тебя, независимо от того, жарко или холодно, дождливо или сухо.
— Но им надо где-то жить, — напомнила она. — Дворец невелик, и для них в нем нет места;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185
Он переключился на второй сосок, и насытившись, поднял голову и сказал:
— От твоих прекрасных грудей исходит сладость, мой бриллиант. Я не помню, чтобы получал такое невероятное удовольствие от женской груди. Скажи, хорошо ли тебе?
— О да! — выдохнула она, и он удовлетворенно улыбнулся.
Его рука скользнула по ее животу и оказалась между ее мягких бедер. Его пальцы пробрались в нежные складки плоти в поисках чувствительной жемчужины женственности. Нащупав ее, он наклонил голову и начал ласкать ее губами.
Эйден замерла и ахнула от потрясения. Что он делает с ней? Конн никогда не делал ничего подобного.
— Нет, не надо, — крикнула она, хотя все ее тело начало таять в сладком восторге.
Он поднял голову и взглянул на нее.
— Твой муж не делал этого? — напрямую спросил он.
— Нет, никогда!
— Тогда он лишил тебя огромного удовольствия, Марджалла. Доверься мне.
Темная голова снова склонилась к ней, и его губы снова нашли ее.
На мгновение она просто онемела. Он не причинял ей боли, и все же она не знала, хорошо ли то, что он делает. Конечно, это нехорошо, и все же… В паху начало болеть, и она не удержалась и всхлипнула. Она чувствовала, как его язык ласкает ее плоть, и вдруг неожиданный жар пробежал по ее жилам, целиком наполняя ее. Он заставлял ее лететь вместе с ветром, как случалось с ней, когда Конн брал ее. Она не знала, что этот момент может случиться, если не чувствуешь внутри себя пульсирующий мужской член. Потом, к ее огорчению, он остановился, но не успела она запротестовать, как он оказался на ней и вошел в нее. Ее руки, одна из которых была закинута над головой, а другая лежала вдоль тела, сами поднялись и притянули его к ней. Ее закругленные ногти оставили полукруглые отметины на его плечах, когда она громко застонала, почувствовав его внутри себя. Он заполнил ее целиком, и она поняла, что когда она видела его раздетым, он еще не полностью возбудился. Он был огромен, и она чувствовала его величину, плотно заполнившую ее.
Он почти закричал от нахлынувших чувств, когда овладел ею. Она лежала, зажатая его сильными руками. Она была его, она была полностью его! Он медленно вытащил свое огромное копье почти до конца, а потом снова опустился в нее. Она закричала, и это было выражением всепоглощающей страсти. Он повторял движения снова и снова, медленно зарываясь в мягкую плоть, погружаясь как можно глубже и выходя из нее медленными дразнящими движениями. Однако скоро он начал уставать от этой игры, желание усиливалось, движения становились все быстрее и быстрее.
Эйден всхлипывала от нескрываемого удовольствия. Ее тело, страстное от природы, что быстро усвоил Конн, не могло не отвечать на нежные ласки красивого принца, но сознание протестовало против, как ей казалось, предательства Конну О'Малли. Она наслаждалась любовью принца, но как можно допустить такое? Она отдалась ему без сопротивления. А ведь она и предположить не могла, что можно получить удовольствие с каким-нибудь другим мужчиной, кроме мужа. На самом деле выбора у нее нет, она должна отдаться ему. Но она не ожидала, что так быстро завоюет внимание принца, и все-таки это случилось. Она пыталась задавать себе вопросы, но ее экстаз был так велик, что ей оставалось только подчиняться его командам. Она целиком отдалась ему, беспомощно ускользая в раскаленный добела водоворот желания, плотно окутавший их.
Спустя некоторое время Эйден проснулась. Она не помнила ничего, кроме этого желания. Явид-хан спал рядом с ней, если и не полностью удовлетворенный, то успокоившийся. Что случилось? Ясно, что она лишилась чувств, и Эйден восхитилась своим любовником. Она осторожно села и посмотрела на него. Резкие черты немного смягчились во сне, и она вдруг почувствовала нежность к нему.
Он был ласков с ней, а ведь этого могло и не быть. Она видела взгляд, который бросил на нее султан Мюрад, прежде чем отдал ее принцу. Это был взгляд, полный похоти. Она большим усилием воли подавила дрожь. Она знала, что султан не был бы так ласков. Он изнасиловал бы ее, не заботясь ни о ее теле, ни о ее чувствах. Теперь она понимала, как ей повезло, что она попала к Явид-хану.
Она протянула руку, погладила его по лицу и вздрогнула, когда, не открывая глаз, он сказал:
— О мой восхитительный лунный свет, я быстро научусь обожать тебя. — А потом открыл голубые глаза и с любовью улыбнулся ей.
Глава 12
Ночь, проведенная в объятиях Эйден, очень много поведала Явид-хану о женщине по имени Марджалла. Он никогда не скрывал своих чувств и никогда не колебался, принимая решения. Та единственная ночь подсказала ему, что Аллах ниспослал ему женщину, которую он мог бы полюбить, хотя ему никогда не суждено избавиться от скорби по своей погибшей семье. Эта женщина легко ранима, каким был он сам, и эта слабость делала ее еще милее. Каждый из них пережил трагическую утрату, и сейчас они вместе могут начать новую жизнь.
К восторгу Джинджи, он подарил ей замечательные украшения, за которыми сам съездил в Стамбул.
Глядя в ее глаза, он сказал, что изумруды означают верность, и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ, и евнух заметил, что она не так скованна, как прежде. Он понял, что его госпожа начинает влюбляться, даже не подозревая об этом.
Принц накупил ей тончайших материй бледно-лилового, сиреневого, зеленого, темно-желтого цветов и резной серебряный пояс, украшенный лунным камнем и персидским лазуритом.
Кроме того, появилась целая дюжина рабов (рынок был переполнен португальскими рабами после битвы при Алькасарквивире) для работы в саду. Явид-хан, улыбаясь, объяснил ей:
— На местных крестьян нельзя полагаться, мой бриллиант. Если погода пасмурная, они не работают, потому что боятся дождя. Если рассвет предвещает ясный день, они предпочтут остаться дома из-за жары. Они всегда найдут предлог, чтобы не выйти на работу. Другое дело — собственная земля. На своем поле они работают при любой погоде. А эти люди — твоя собственность, они обязаны слушаться тебя, независимо от того, жарко или холодно, дождливо или сухо.
— Но им надо где-то жить, — напомнила она. — Дворец невелик, и для них в нем нет места;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185