Это была красивая комната с двумя высокими сводчатыми окнами, с яркими цветными витражами, свидетельствами богатства Сен-Мишелей. В погребах под первым этажом располагались прачечная с каменными лоханями и очагом для подогрева воды, пивоварня, винный погреб и комнаты для слуг.
Конну понравилась обстановка дома. Тяжеловесная мебель была сделана из дуба, приятно потемневшего от времени. Потолок большого зала отделан резными дубовыми панелями-, контрастировавшими с белыми, оштукатуренными стенами, на которых висели три мастерски выполненных гобелена. Комнаты хорошо освещались настенными железными светильниками и высокими треножниками с остриями, на которые насаживались свечи.
Эйден повела мужа наверх. На втором этаже дома располагались пять спальных комнат. Хозяйская спальня занимала всю ширину здания с южной стороны, остальные четыре комнаты шли вдоль западной стены. Входить в них нужно было из светлого коридора. Хозяйская спальня была просторной, другие тоже достаточно большие, и в каждой комнате был свой камин, что являлось величайшей роскошью. На чердаке находились комнаты для слуг.
Конн остановился в центре их спальни, широкие деревянные доски пола которой были застланы толстым турецким ковром. В камине горел веселый огонь, в воздухе носился сладкий аромат сухих лепестков.
— Это прекрасный дом, Эйден, — тихо сказал он. — Это не просто жилище, это семейный очаг. Мы можем быть здесь очень счастливы, женушка.
— Это всегда был счастливый дом, Конн, — ответила она. — Это небольшой, но хороший дом для семьи.
— Для семьи? — нежно передразнил он. — А как, мадам, ты намерена устроить ее? Эйден вспыхнула.
— Мы женаты всего пять дней, сэр, — возразила она. — Ты обещал мне, что будешь терпелив.
— Я и буду таким, Эйден, но, пока мы не заживем вместе как муж и жена, детей не будет. Мы женаты, и изменить этого нельзя. Чем дольше ты будешь колебаться, тем труднее тебе будет отдаться мне. — Он обнял ее. — Послушай, душечка, мы нравимся друг другу, а это хорошее начало, лучше, чем у многих.
От оттолкнула его.
— Неужели каждая знакомая тебе женщина должна немедленно оказываться в твоей постели? Я неопытна в отношениях между мужчиной и женщиной, но я не буду вести себя как все эти высокородные шлюхи, которые согревали тебе спину прошедшие два года!
Конн захохотал.
— Так вот что тревожит тебя, Эйден, моя пылкая женушка? Не думаешь ли ты, что я могу сравнить тебя со всеми этими изящными дамами, которые оказались так добры к молодому ирландцу, оторванному от своего дома? Милая, ты моя жена! Между женой и любовницей есть разница.
— Какая разница? — подозрительно спросила она. Он заставлял ее чувствовать себя глупой, и это ей не нравилось.
— Жена отличается от других женщин.
— Неужели? — Она скрестила руки на груди, притопывая одной ногой и не отводя от него сердитого взгляда.
Неожиданно Конн почувствовал себя неловко. Взгляд Эйден сверлил его, и он сказал, запинаясь на каждом слове:
— Жену… ж… же… жену нужно уважать! Нежно любить! — торжественно закончил он.
— А любовницу не нужно? Бедная женщина доверяет тебе свое доброе имя, и за это ее презирают? Это несправедливо!
— Эйден, черт возьми! Я не это имел в виду!
— Тогда что же именно? Я очень хочу понять, Конн! Когда ты во всем разберешься, надеюсь, ты мне расскажешь! — Потом, махнув юбками, она вышла из комнаты, оставив его стоять с раскрытым ртом.
Как, черт побери, она добилась этого? Только что он старался установить с ней нормальные супружеские отношения, а минуту спустя она совершенно сбила его с толку, потребовав объяснить, чем она отличается от других женщин. Неожиданно Конн засмеялся. Он понял, какую шутку с ним сыграли. Она чертовски умная девушка! Ему предстоит потрудиться, чтобы перехитрить ее. Спустившись следом за ней в большой зал, он увидел, что она дает распоряжения Билу в отношении ужина.
Потом неожиданно в дверь громко постучали. Бил поспешил открыть. Эйден пошла за ним, заинтересовавшись, кто бы это мог быть в такую бурю, на ночь глядя. Бил открыл тяжелую дубовую дверь, и с порывом ветра и хлопьями снега вошли два закутанных в плащи человека. Один из них был высоким мужчиной, выше, чем Конн, с красиво подстриженной черной бородой и ярко-голубыми глазами. Его спутник откинул отороченный мехом капюшон плаща, и Эйден оказалась лицом к лицу с красивой женщиной. Ее совершенное лицо имело форму сердца, глаза были замечательного сине-зеленого цвета, а на голове грива черных локонов. Она сразу поняла, что перед ней сестра Конна, и ее сердце упало. Разве можно сравнивать ее с такой женщиной?
— Скай! — Конн рванулся вперед и обнял свою старшую сестру. — Как, черт возьми… Я хотел сказать, что заставило вас выйти из дома в такую ночь?
— Что заставило меня выйти из дома? — Голос ее был мелодичен. — Неожиданно появляется Робин и говорит мне, что тебе запретили показываться при дворе и что ты в Перрок-Ройял, менее чем в миле от меня, а потом оглушительно хохочет и говорит, что у тебя есть сюрприз для меня. Что ты наделал, маленький бесстыдник?
— Я думала, ты сумеешь веревки вить из этой суки Тюдор. Почему тебя прогнали? На какое время? Почему ты здесь?
Пока она выпаливала свои бесконечные вопросы, ее спутник повернулся к Эйден.
— Я Адам де Мариско, — сказал он тихо.
— Я Эйден Сен-Мишель, — ответила она.
— Молодая наследница? Конечно! Мы приезжали к вам с визитом после смерти вашего отца, но слуги сказали, что вы уехали ко двору.
— Отец хотел, чтобы королева подыскала мне мужа, милорд.
— Мужа? — В глазах Адама мелькнул огонек, и, посмотрев на Конна, он снова перевел вопросительный взгляд на Эйден.
— Да, милорд, — подтвердила она. Увидев ее проказливую улыбку, он понял, что она очень мила, и засмеялся. Привлеченная их разговором, Скай повернулась к мужу.
— Что тебя так веселит, Адам? — спросила она.
— Ну, Конн, ты сам скажешь ей или это сделать мне? — хохотал Адам.
— Я женился, Скай. — Конн взял Эйден за руку и потянул к себе. — Это моя жена, Эйден Сен-Мишель. Эйден, это моя сестра, леди де Мариско.
— Бесс выгнала тебя за то, что ты женился! Это так похоже на эту высушенную старую деву.
— Нет, нет! — Конн начал смеяться. Его сестра и королева всегда ссорились. — Моя дорогая сестрица, я лягался и возмущался, когда меня тащили к алтарю.
— Что? — Скай удивилась, а потом прищурилась и с силой ударила своего брата по руке. — Ты соблазнил бедную девушку? — в бешенстве спросила она.
— Нет, мадам. — Эйден начала понимать нелепость ситуации. Только она может объяснить, в чем дело, потому что и Конн, и Адам корчились от смеха.
— Нет? — спросила Скай. — Тогда почему вы поженились, если он не соблазнил вас и не увез вас тайком?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185
Конну понравилась обстановка дома. Тяжеловесная мебель была сделана из дуба, приятно потемневшего от времени. Потолок большого зала отделан резными дубовыми панелями-, контрастировавшими с белыми, оштукатуренными стенами, на которых висели три мастерски выполненных гобелена. Комнаты хорошо освещались настенными железными светильниками и высокими треножниками с остриями, на которые насаживались свечи.
Эйден повела мужа наверх. На втором этаже дома располагались пять спальных комнат. Хозяйская спальня занимала всю ширину здания с южной стороны, остальные четыре комнаты шли вдоль западной стены. Входить в них нужно было из светлого коридора. Хозяйская спальня была просторной, другие тоже достаточно большие, и в каждой комнате был свой камин, что являлось величайшей роскошью. На чердаке находились комнаты для слуг.
Конн остановился в центре их спальни, широкие деревянные доски пола которой были застланы толстым турецким ковром. В камине горел веселый огонь, в воздухе носился сладкий аромат сухих лепестков.
— Это прекрасный дом, Эйден, — тихо сказал он. — Это не просто жилище, это семейный очаг. Мы можем быть здесь очень счастливы, женушка.
— Это всегда был счастливый дом, Конн, — ответила она. — Это небольшой, но хороший дом для семьи.
— Для семьи? — нежно передразнил он. — А как, мадам, ты намерена устроить ее? Эйден вспыхнула.
— Мы женаты всего пять дней, сэр, — возразила она. — Ты обещал мне, что будешь терпелив.
— Я и буду таким, Эйден, но, пока мы не заживем вместе как муж и жена, детей не будет. Мы женаты, и изменить этого нельзя. Чем дольше ты будешь колебаться, тем труднее тебе будет отдаться мне. — Он обнял ее. — Послушай, душечка, мы нравимся друг другу, а это хорошее начало, лучше, чем у многих.
От оттолкнула его.
— Неужели каждая знакомая тебе женщина должна немедленно оказываться в твоей постели? Я неопытна в отношениях между мужчиной и женщиной, но я не буду вести себя как все эти высокородные шлюхи, которые согревали тебе спину прошедшие два года!
Конн захохотал.
— Так вот что тревожит тебя, Эйден, моя пылкая женушка? Не думаешь ли ты, что я могу сравнить тебя со всеми этими изящными дамами, которые оказались так добры к молодому ирландцу, оторванному от своего дома? Милая, ты моя жена! Между женой и любовницей есть разница.
— Какая разница? — подозрительно спросила она. Он заставлял ее чувствовать себя глупой, и это ей не нравилось.
— Жена отличается от других женщин.
— Неужели? — Она скрестила руки на груди, притопывая одной ногой и не отводя от него сердитого взгляда.
Неожиданно Конн почувствовал себя неловко. Взгляд Эйден сверлил его, и он сказал, запинаясь на каждом слове:
— Жену… ж… же… жену нужно уважать! Нежно любить! — торжественно закончил он.
— А любовницу не нужно? Бедная женщина доверяет тебе свое доброе имя, и за это ее презирают? Это несправедливо!
— Эйден, черт возьми! Я не это имел в виду!
— Тогда что же именно? Я очень хочу понять, Конн! Когда ты во всем разберешься, надеюсь, ты мне расскажешь! — Потом, махнув юбками, она вышла из комнаты, оставив его стоять с раскрытым ртом.
Как, черт побери, она добилась этого? Только что он старался установить с ней нормальные супружеские отношения, а минуту спустя она совершенно сбила его с толку, потребовав объяснить, чем она отличается от других женщин. Неожиданно Конн засмеялся. Он понял, какую шутку с ним сыграли. Она чертовски умная девушка! Ему предстоит потрудиться, чтобы перехитрить ее. Спустившись следом за ней в большой зал, он увидел, что она дает распоряжения Билу в отношении ужина.
Потом неожиданно в дверь громко постучали. Бил поспешил открыть. Эйден пошла за ним, заинтересовавшись, кто бы это мог быть в такую бурю, на ночь глядя. Бил открыл тяжелую дубовую дверь, и с порывом ветра и хлопьями снега вошли два закутанных в плащи человека. Один из них был высоким мужчиной, выше, чем Конн, с красиво подстриженной черной бородой и ярко-голубыми глазами. Его спутник откинул отороченный мехом капюшон плаща, и Эйден оказалась лицом к лицу с красивой женщиной. Ее совершенное лицо имело форму сердца, глаза были замечательного сине-зеленого цвета, а на голове грива черных локонов. Она сразу поняла, что перед ней сестра Конна, и ее сердце упало. Разве можно сравнивать ее с такой женщиной?
— Скай! — Конн рванулся вперед и обнял свою старшую сестру. — Как, черт возьми… Я хотел сказать, что заставило вас выйти из дома в такую ночь?
— Что заставило меня выйти из дома? — Голос ее был мелодичен. — Неожиданно появляется Робин и говорит мне, что тебе запретили показываться при дворе и что ты в Перрок-Ройял, менее чем в миле от меня, а потом оглушительно хохочет и говорит, что у тебя есть сюрприз для меня. Что ты наделал, маленький бесстыдник?
— Я думала, ты сумеешь веревки вить из этой суки Тюдор. Почему тебя прогнали? На какое время? Почему ты здесь?
Пока она выпаливала свои бесконечные вопросы, ее спутник повернулся к Эйден.
— Я Адам де Мариско, — сказал он тихо.
— Я Эйден Сен-Мишель, — ответила она.
— Молодая наследница? Конечно! Мы приезжали к вам с визитом после смерти вашего отца, но слуги сказали, что вы уехали ко двору.
— Отец хотел, чтобы королева подыскала мне мужа, милорд.
— Мужа? — В глазах Адама мелькнул огонек, и, посмотрев на Конна, он снова перевел вопросительный взгляд на Эйден.
— Да, милорд, — подтвердила она. Увидев ее проказливую улыбку, он понял, что она очень мила, и засмеялся. Привлеченная их разговором, Скай повернулась к мужу.
— Что тебя так веселит, Адам? — спросила она.
— Ну, Конн, ты сам скажешь ей или это сделать мне? — хохотал Адам.
— Я женился, Скай. — Конн взял Эйден за руку и потянул к себе. — Это моя жена, Эйден Сен-Мишель. Эйден, это моя сестра, леди де Мариско.
— Бесс выгнала тебя за то, что ты женился! Это так похоже на эту высушенную старую деву.
— Нет, нет! — Конн начал смеяться. Его сестра и королева всегда ссорились. — Моя дорогая сестрица, я лягался и возмущался, когда меня тащили к алтарю.
— Что? — Скай удивилась, а потом прищурилась и с силой ударила своего брата по руке. — Ты соблазнил бедную девушку? — в бешенстве спросила она.
— Нет, мадам. — Эйден начала понимать нелепость ситуации. Только она может объяснить, в чем дело, потому что и Конн, и Адам корчились от смеха.
— Нет? — спросила Скай. — Тогда почему вы поженились, если он не соблазнил вас и не увез вас тайком?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185