— Я рассматривала не твои ноги, — дерзко ответила она и покраснела от своих же слов.
Конн захохотал и сбросил рубашку. Его зеленые глаза заблестели от удовольствия, и он снова поразился, какую умную и в то же время скромную девушку он получил в жены.
— Что же тогда, мадам, так заинтересовало тебя во мне? — поддразнил ее он, склонив набок голову и приподняв одну из своих черных бровей.
— То, что находится между твоими ногами, — откровенно ответила она. — Я закрывала глаза каждый вечер, когда ты раздевался, но Скай говорит, что у мужчин самое интересное находится спереди. Я только подумала об этом… — Она заулыбалась и покраснела.
Он тихо засмеялся, довольный тем, что она проявляет естественное любопытство к его телу. Слишком много девушек изображали притворную застенчивость, когда дело доходило до мужчин. Доказательством этому служили его старшие сестры в Ирландии. Озлобленные женщины с поджатыми губами, осуждавшие Скай и ее жизнелюбие, злобно оговаривающие свою сестру Эйбхлин, монашенку-лекарку, которая, по их мнению, должна была проводить жизнь коленопреклоненной в своем монастыре, вместо того чтобы бродить по стране, врачуя без разбора и богатых, и бедных; эти женщины постоянно бранили его за его веселость и развратный образ жизни, когда он единственный раз приезжал домой из Англии вместе со Скай. Даже его собственная миловидная мать никогда не вышла замуж снова, хотя он знал, что возможностей для этого у нее было достаточно. Однажды он спросил ее, почему она не вышла замуж.
— Никто, — сказала Анна О'Малли, — не мог занять место твоего отца.
Но потом он слышал, как она говорила своей служанке о каком-то настойчивом претенденте на свою руку:
— Я подчинилась учению своей церкви, Бриджит, и подарила мужу детей. Четырех сыновей. Но я не хочу испытывать на себе мужскую страсть. Я никогда не получала от нее удовольствия. Ах, если бы можно было выйти замуж за мужчину и оставаться с ним просто друзьями.
— Да, — согласилась Бриджит, — но не такова природа мужчин, миледи. Они всегда хотят совать свои фитили в тот или иной горшок с медом, а у бедной жены нет другого выбора, как подчиняться.
Конн стащил башмаки, а потом спустил узкие штаны. Выпрямившись, он посмотрел в широко открытые глаза жены и сказал:
— Ну, миледи, оправдал я твои ожидания или ты разочарована?
Серьезные серые глаза Эйден осмотрели его всего от темных, как ночь, волос до пят. Он был так же красив без одежды, как и в ней. На широкой груди кудрявились густые темные волосы, узкой полоской проходящие по его животу и переходящие в густую черную копну между его длинных красивых ног. Там, как она заметила, было расположено то, что показалось ей похожей на колбаску, слегка закругленную и лежащую среди темных волос.
— Он не очень-то большой, — невольно вырвалось у нее.
— Ты еще не возбудила его, — ответил он и, взойдя по ступенькам в лохань, опустился по пояс в воду. Он потянул носом:
— Лаванда? Я буду пахнуть как огород с травами!
Раньше Эйден сидела в лохани на скамейке. Сейчас она встала со своего насеста и стала напротив него.
— Я не приглашала тебя купаться со мной, милорд. Ты влез в лохань по своей воле. — Ее сердце бешено колотилось, и собственная смелость потрясала ее. Ее вдруг осенило, что она стоит в лохани совершенно нагая рядом с мужчиной, тоже раздетым.
По выражению ее лица он угадал, о чем она думает.
— Да, девушка, — тихо произнес он, растягивая слова, — отступать назад поздно. — Потом он притянул ее к себе и, склонив голову, начал целовать медленными, нежными, долгими поцелуями. Ее душистое мокрое тело расслабилось под его ласками, и, к своему удовольствию, он почувствовал, как в нем начало пробуждаться желание.
Волосы на его груди щекотали и возбуждали ее соски, и голова кружилась от теплой воды и его объятий. Она сильно прижала ладони к его груди, пытаясь удержать его. Конн целовал уголки ее рта, заставляя ее слабеть от прикосновения его языка.
— Эйден, — выдохнул он, — Эйден, моя сладкая, строгая женушка. — Обнимая ее одной рукой, он поднял другую руку и обхватил одну из ее грудей.
Она напряглась от потрясения. Никто раньше не дотрагивался до ее грудей. Никто.
— Конн! — пискнула она испуганно.
— Все в порядке, душечка, — успокоил ее он, — Когда люди любят, они трогают друг друга, а женские груди созданы для ласки так же, как и для кормления детей. — Он ласкал ее любовно и нежно.
Она трепетала, но теперь ей уже было не холодно и не страшно. Его руки привели ее в странное состояние, она больше не была самой собой. Конн видел, что она испугана. Будет лучше продолжать эту игру, когда они вылезут из лохани. Позже, когда Эйден станет более уверенной в себе и поймет, в чем заключаются занятия любовью, он вновь вернется к любовным играм в воде.
— Ты очень соблазнительна, леди Блисс, — сказал он, а потом крепко поцеловал ее в губы. — Ты умеешь тереть спину?
Эйден покраснела, но когда он убрал руки, она вновь овладела собой.
— Да, — ответила ему. — Повернись, милорд. — И начала его намыливать.
Ее руки были сильными, но нежными, и Конн тут же закрыл глаза. К своему удивлению, он обнаружил, что она возбуждает его своими явно невинными движениями рук. Опустив руки в воду, она намылила ему ягодицы, а потом попросила, чтобы он повернулся к ней лицом, и она могла бы вымыть ему грудь. Он смотрел на нее с высоты своего роста и улыбался. Ее лицо было очень серьезным, когда она намыливала его ароматным мылом. Он чувствовал, как начинает закипать его кровь. Боже правый! Эта девушка действительно начинает возбуждать его! Не в состоянии сдерживаться, он рывком прижал ее к себе, крепко обняв, и припал к ее губам в страстном поцелуе. У него было непреходящее желание растревожить ее притворное спокойствие, и это ему удалось. Он с силой раздвинул ее губы и его язык оказался у нее во рту, и это было первое его проникновение в нее. В первую секунду она замерла, а потом попыталась сопротивляться, вырываясь из его страстных объятий.
— Нет! О, Конн, нет! Он заскрежетал зубами.
— Эйден, черт возьми, ты моя жена! Я был терпелив, я старался быть терпеливым, я хочу быть терпеливым, но черт побери, женщина! Я всего лишь мужчина из плоти и крови! Ты будишь во мне дьявола, я хочу любить тебя! — Он не позволил ей высвободиться из его рук.
Пораженная его словами, она посмотрела на него.
— Я… я возбуждаю тебя? — прошептала она.
— Да.
Ее глаза наполнились слезами, готовыми пролиться и покатиться по ее щекам.
— О, Конн, я чувствую себя такой глупой! Быть такой невежественной в моем возрасте нелепо, но я просто не знаю, чего ожидать или что делать в любовных отношениях. Мне и страшно и не страшно. Я и хочу познать это и не хочу. Я не знаю, что делать и что думать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185