Эйден Сен-Мишель — англичанка, и в этом качестве ее следует судить по английским законам и по законам английской церкви. Но самое главное в этом деле — воля королевы, подданной которой является эта женщина. Но, джентльмены, прежде чем рассматривать требования закона, я должен выяснить мнение церковников по этому делу. Вы ведь согласитесь, что это нужно сделать?
Роган Фитцджеральд уже полностью пришел в себя и был готов снова начать спор.
— Что, черт возьми, это значит? — спросил он и снова повторил:
— Что это значит, черт возьми?!
— Это значит, — ухмыляясь, сказал Конн, — Что церковь должна определить, за кем была замужем Эйден, и только тогда мы должны решать все остальное.
— Эйден вышла замуж за Кевена Фитцджеральда по законам святой католической церкви! Это единственная настоящая вера, и поэтому никакой другой брак не может считаться законным и имеющим силу, — рявкнул старик.
— Как верноподданный королевы я не могу согласиться с тобой, Роган Фитцджеральд, — сказал лорд Глинн. — Наш покойный правитель, Генрих VIII, старался освободить нас не столько от католической веры, как от влияния Рима. Англичане не потерпели бы, чтобы ими правил чужеземец.
— Очень жаль, что англичане не задумываются о чувствах ирландцев, хотя о себе они заботятся, — сказал старик. Конн О'Малли усмехнулся.
— Вот здесь, Роган Фитцджеральд, я с тобой согласен.
— Если ты согласен со мной, тогда почему же ты живешь в Англии, сын великого Дубдхара О'Малли, пусть Господь упокоит его душу?
— Потому что, не в пример тебе, Роган Фитцджеральд, я реалист. А ты — мечтатель. Ирландцы не будут свободными до тех пор, пока они не смогут объединиться и стать единым народом, как это было когда-то в древности. В то время, когда человека ценили за его личные достоинства и было не важно, поклонялся ли он старым богам, был ли христианином или евреем. В то время, когда женщин уважали и считали, что они имеют одинаковые с мужчинами права. В то время, когда мы шли, сражались и умирали за единый народ! Эти времена ушли, старик, и мы раскололись, и каждый провозглашает, что его род идет от старых королей, и никто не доверяет друг другу. Эта слабость позволила англичанам покорить нас. Я думаю, что при моей жизни ничего не изменится, Роган Фитцджеральд, поэтому я предпочитаю жить в Англии с моей женой-англичанкой и растить своих детей в безопасности. Любой отец хочет, чтобы его детям ничто не угрожало, и в этом отношении я остаюсь ирландцем, старик.
Пока они разговаривали, в Большой зал вошел слуга, и, увидев его, лорд Глинн сказал:
— Эти разговоры не помогут нам решить наши проблемы, джентльмены, но я надеюсь, что сейчас мы можем подойти к их решению. — Он повернулся к слуге и что-то сказал ему. Человек торопливо вышел. — Епископ Мид-Коннота только что прибыл, и я надеюсь, что как служитель церкви он поможет распутать клубок наших противоречивых споров.
— Епископ Мид-Коннота из семьи О'Малли, — запротестовал Имон Фитцджеральд.
— Это так? — Эйден взглянула на Конна.
— Это мой старший брат, — шепнул он в ответ. — На самом деле сводный брат. Он был последним ребенком первой жены моего отца, и ее единственным выжившим сыном, Скай была самой последней из ее дочерей.
— Я возражаю! — заорал Роган Фитцджеральд. — Как можно надеяться на справедливый разбор дела, если его будет решать О'Малли?
В комнату широкими шагами вошел высокий красивый мужчина в алой длинной рясе. Эйден подумала, что, увидев его один раз, она узнала бы его везде. Не было никаких сомнений, что он был из рода О'Малли.
— Ты утверждаешь, Роган Фитцджеральд, что я не умею выполнять свои церковные обязанности? — резко спросил он.
— Вы из Коннота! А здесь Мюнстер! И судить меня будет только епископ Мюнстера! — сказал Роган Фитцджеральд.
— Тогда тебе придется долго ждать, господин, потому что епископ Мюнстера умер два дня назад, и пройдет чертовски долгое время, прежде чем эта новость дойдет до Рима, и папа назначит нового епископа Мюнстера. Церковь не очень дорожит Ирландией, Роган Фитцджеральд, поэтому решать ваш спор буду я, и если тебе не понравится мое решение, можешь обращаться в Рим. — Он посмотрел на Конна. — Прекрасно выглядишь, братец.
— Майкл, это моя жена Эйден.
— Это еще надо посмотреть! — завопил Роган Фитцджеральд.
— Сиди и молчи! — загрохотал Майкл О'Малли.
— Святой отец, не хотите ли вина? — спросил лорд Глинн. Майкл О'Малли подкупающе усмехнулся и сказал:
— Это первые любезные слова, сказанные мне с тех пор, как я вошел в Глиншеннон. Да, милорд. С удовольствием выпью немного вина. Благодарю вас.
Лорд Глинн усадил епископа на почетное место, и они вдвоем разговаривали вполголоса, пока слуги суетились вокруг, готовя вино и печенье.
— Он похож и одновременно не похож на тебя, — сказала Эйден.
— Он с каждым днем становится все больше похожим на моего отца. Я отца почти не помню, но на Иннисфане есть его большой портрет. Мы со Скай похожи и на отца, и на наших матерей. Майкл хороший человек, и его решение будет справедливым.
— Но что будет, если он вынесет решение в пользу Фитцджеральдов? Тогда меня обвинят в убийстве!
— Не волнуйся, душечка, — успокоил он. — Ты не убийца. Ты просто защищала свою честь от этого ублюдка. Мы же с тобой женаты, Эйден.
Покончив с вином, Майкл О'Малли сказал, что разбор дела начинается. Он приказал выйти из Большого зала всем, кроме непосредственных участников спора. Он не хотел, чтобы возникла ссора между слугами О'Малли, приехавшими с ним с Иннисфаны, и похожей на сброд компанией, сопровождавшей Фитцджеральдов из Балликойлла. Когда в зале остались только истцы, ответчики и лорд Глинн, Майкл сказал:
— Ну ладно, Роган Фитцджеральд, давай сначала выслушаем тебя.
— Эйден Сен-Мишель единственный выживший ребенок моей дорогой умершей дочери Бенин. Других родственников, кроме меня, у нее нет, и как самый старый член семьи мужского пола я считаю своим долгом проследить, чтобы она вышла замуж за достойного человека. Я выбрал ей в мужья своего племянника Кевена Фитцджеральда, и вчера их обвенчал мой сын, священник Барра Фитцджеральд. Они были обвенчаны по обряду церкви, к которой принадлежит наша семья, церкви, в которой родилась и крестилась моя внучка. Прошлой ночью, когда мы отправили новобрачных в постель, эта безжалостная сука убила своего мужа. Потом она сбежала к этому мужчине, своему любовнику. Я требую справедливости, святой отец!
Майкл О'Малли посмотрел на Эйден.
— Он говорит правду, Эйден Сен-Мишель?
— Нет!
— Лгунья!
— Молчать! — приказал епископ. — Вы отрицаете, что вчера вас обвенчали с Кевеном Фитцджеральдом?
— Я отрицаю, что он мой муж, святой отец, — сказала Эйден. — Меня силой втянули в это посмешище, называемое венчанием, пытаясь сделать меня двумужней женой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185