тогда Долорес будет принадлежать ему одному; и никто не спросит, куда девалась девушка. С Валентино же Эндемо надеялся с помощью золота каким-либо образом уладить дело; в крайнем же случае он мог покинуть вместе с Долорес Лондон и отыскать уединенное местечко в Америке, где бы они были в безопасности.
Клоду де Монтолону стало лучше, и доктора объявили, что он через несколько недель полностью будет здоров.
Филиппе уже завел в Лондоне, действительно с удивительным проворством, несколько любовных интриг, над которыми Олимпио смеялся от всей души. Он предсказал итальянцу, что тот рано или поздно пострадает за свой неукротимый нрав, хотя хорошо знал, что последнего нельзя исправить, так как его страсть к любовным отношениям была болезнью сердца.
Олимпио ничего не говорил своим друзьям о нежной записке, которую он получил, однако когда наступила суббота и он в сумерках приготовился идти на мост Целзия, они знали, куда он отправляется.
Покачивая головой, он часто вспоминал о Валентино, которого еще до сих пор не нашли, несмотря на то, что Олимпио даже обратился к помощи полиции и все предпринимал, чтобы напасть на его след. Казалось, осторожный, умный, честный слуга поддался искушению, которых в Лондоне множество на каждом шагу. О нем осведомлялись и в Сутенде, но все поиски были безрезультатными. Наконец, в полицейском бюро дону Олимпио дали весьма неутешительные сведения, а именно: подобные случаи бывают очень часто и, без сомнения, его слуга был жертвой какой-нибудь публичной женщины, сделался ее соучастником, а объяснить обстоятельства этого исчезновения можно будет только со временем. Благородный дон и не подозревал, что его верный слуга сидит из-за него в заточении.
В субботу вечером, когда Олимпио собирался отправиться на мост Целзия, явился полицейский. Олимпио надеялся, что этот чиновник принес ему наконец сведения о Валентино и поэтому сейчас же велел просить его к себе. Полицейский вежливо поклонился высокому испанцу.
— Извините меня, милорд, что я вам помешал! Сегодня рано утром в переулке Вапинга note 12 нашли труп мужчины, которого, вероятно, убили в одну из прошедших ночей в туннеле Темзы. Очень может быть, что этот незнакомец и есть ваш слуга, поэтому я хотел попросить вас отправиться вместе со мной на Вапингскую станцию, чтобы посмотреть покойника.
— Убит в туннеле Темзы, — повторил Олимпио, — это очень возможно. Валентино должен был проходить мимо него, идя с вокзала. У меня несколько свободных часов, и поэтому я готов сопровождать вас. Отправимся через туннель Темзы.
— Я согласен выполнить ваше желание, милорд, так как это ближайшая дорога к Вапингу, — согласился чиновник и вышел с Олимпио из дома на улицу Ватерлоо. Они направились на улицу Штамфорд, прошли через Блакфриарсроад и вскоре вышли на длинную узкую улицу Толей, которая находится недалеко от Темзы.
Чиновник рассказывал своему спутнику, желая скрасить путь, что в туннеле часто происходят кровавые сцены и что на протяжении последних лет было много убийств, а убийцы из вапингского квартала.
На противоположном берегу Темзы возвышался квадратный величественный Тауэр и купол церкви святого Павла, между тем сотни кораблей оживляли эту часть широкой реки, названной «Pool», хотя уже и начало смеркаться.
Олимпио и полицейский наконец дошли до улицы Бермондзей, которая вела к туннелю. По левую сторону улицы они увидели Ротерхитскую колокольню, на противоположной же стороне — бесчисленное множество корабельных мачт лондонского дока, который Вапингом отделялся от реки. Туннель Темзы соединяет ротерхитский квартал с этой частью города.
Прежде чем мы войдем с Олимпио и с полицейским в туннель, необходимо было бы сказать несколько слов об этой замечательной лондонской постройке, которая производит странное впечатление на того, кто, войдя в нее, вспоминает, что он отправляется под русло реки. Несколько архитекторов строили этот туннель, и многие из них поплатились жизнью.
При постоянном сношении обоих берегов Темзы необходимо было провести соединяющую их дорогу, которая не препятствовала бы движению кораблей на реке. Первая тщетная попытка соединить оба берега проведенной под Темзой дорогой была уже сделана в прошлом столетии, но не удалась. Смелый подрядчик, инженер Дад, был убит. При второй же попытке, в начале нынешнего столетия, случилось то же самое; между тем при возрастающем скоплении населения необходима была такая дорога.
Англичанин настойчив. То, что раньше не удалось одним, другие надеялись достигнуть с помощью лучших инструментов, снарядов и с помощью инженеров, так как за их труды было обещано богатое вознаграждение.
И даже в том грандиозном предприятии человек взял в пример природу. Некто Бруннель заметил на верфях корабля «Чатама» корабельного червяка, жизнедеятельность которого заинтересовала его. Этот червь, принадлежавший к роду раковин и весьма вредный для кораблей, пробивает себе при помощи своей буравчатой головы путь сквозь дерево в то время, когда корабль, в котором он поселился, находится в воде. Проходы, сделанные им, он защищает от проникновения воды известью, которую накапливает и таскает за собой.
По этому предложенному природой образцу Бруннель составил колоссальное искусственное Торедо, передняя часть которого была затопляемой, между тем заднюю, состоящую из кабины, занимали рудокопы и каменщики, вывозившие оставшуюся известь.
Работы начались в феврале 1825 года, и уже в октябре лестница ротерхитского дома, вышиной в сто футов и шириной в пятьдесят, была готова. Тогда же начались работы в туннеле. Внизу под руслом реки хотели провести улицу по прямой линии. Два раза (в 1827 и 1828 годах) пробивалась вода Темзы, будто бы не желала переносить этих подкопов. В то время уже был пробит туннель. Многие из работников утонули, сам Бруннель едва спасся от гибели. В то время работы прекратились до 1835 года.
Последователь Бруннеля, инженер Пай, должен был закончить эту колоссальную постройку. Ему действительно удалось преодолеть все трудности, и в марте 1863 года туннель мог быть уже закончен. В I860 году открыли, кроме Товерса, второй туннель, по которому проходили автобусы. В тот год, о котором мы рассказываем, была произведена колоссальная постройка, соединяющая Ротерхит с Вапингом.
Олимпио и полицейский приблизились к входу, к которому спешили вместе с ними несколько работников. Они заплатили маленькую пошлину и спустились по винтовой широкой лестнице, довольно хорошо освещенной.
Через несколько минут спутники дошли до самого туннеля, который имел вид ужасного подземного перехода со сводами. Он состоял из двух дорог, разделенных толстыми столбами, из которых каждый имел четырнадцать футов в ширину и восемнадцать футов в вышину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183
Клоду де Монтолону стало лучше, и доктора объявили, что он через несколько недель полностью будет здоров.
Филиппе уже завел в Лондоне, действительно с удивительным проворством, несколько любовных интриг, над которыми Олимпио смеялся от всей души. Он предсказал итальянцу, что тот рано или поздно пострадает за свой неукротимый нрав, хотя хорошо знал, что последнего нельзя исправить, так как его страсть к любовным отношениям была болезнью сердца.
Олимпио ничего не говорил своим друзьям о нежной записке, которую он получил, однако когда наступила суббота и он в сумерках приготовился идти на мост Целзия, они знали, куда он отправляется.
Покачивая головой, он часто вспоминал о Валентино, которого еще до сих пор не нашли, несмотря на то, что Олимпио даже обратился к помощи полиции и все предпринимал, чтобы напасть на его след. Казалось, осторожный, умный, честный слуга поддался искушению, которых в Лондоне множество на каждом шагу. О нем осведомлялись и в Сутенде, но все поиски были безрезультатными. Наконец, в полицейском бюро дону Олимпио дали весьма неутешительные сведения, а именно: подобные случаи бывают очень часто и, без сомнения, его слуга был жертвой какой-нибудь публичной женщины, сделался ее соучастником, а объяснить обстоятельства этого исчезновения можно будет только со временем. Благородный дон и не подозревал, что его верный слуга сидит из-за него в заточении.
В субботу вечером, когда Олимпио собирался отправиться на мост Целзия, явился полицейский. Олимпио надеялся, что этот чиновник принес ему наконец сведения о Валентино и поэтому сейчас же велел просить его к себе. Полицейский вежливо поклонился высокому испанцу.
— Извините меня, милорд, что я вам помешал! Сегодня рано утром в переулке Вапинга note 12 нашли труп мужчины, которого, вероятно, убили в одну из прошедших ночей в туннеле Темзы. Очень может быть, что этот незнакомец и есть ваш слуга, поэтому я хотел попросить вас отправиться вместе со мной на Вапингскую станцию, чтобы посмотреть покойника.
— Убит в туннеле Темзы, — повторил Олимпио, — это очень возможно. Валентино должен был проходить мимо него, идя с вокзала. У меня несколько свободных часов, и поэтому я готов сопровождать вас. Отправимся через туннель Темзы.
— Я согласен выполнить ваше желание, милорд, так как это ближайшая дорога к Вапингу, — согласился чиновник и вышел с Олимпио из дома на улицу Ватерлоо. Они направились на улицу Штамфорд, прошли через Блакфриарсроад и вскоре вышли на длинную узкую улицу Толей, которая находится недалеко от Темзы.
Чиновник рассказывал своему спутнику, желая скрасить путь, что в туннеле часто происходят кровавые сцены и что на протяжении последних лет было много убийств, а убийцы из вапингского квартала.
На противоположном берегу Темзы возвышался квадратный величественный Тауэр и купол церкви святого Павла, между тем сотни кораблей оживляли эту часть широкой реки, названной «Pool», хотя уже и начало смеркаться.
Олимпио и полицейский наконец дошли до улицы Бермондзей, которая вела к туннелю. По левую сторону улицы они увидели Ротерхитскую колокольню, на противоположной же стороне — бесчисленное множество корабельных мачт лондонского дока, который Вапингом отделялся от реки. Туннель Темзы соединяет ротерхитский квартал с этой частью города.
Прежде чем мы войдем с Олимпио и с полицейским в туннель, необходимо было бы сказать несколько слов об этой замечательной лондонской постройке, которая производит странное впечатление на того, кто, войдя в нее, вспоминает, что он отправляется под русло реки. Несколько архитекторов строили этот туннель, и многие из них поплатились жизнью.
При постоянном сношении обоих берегов Темзы необходимо было провести соединяющую их дорогу, которая не препятствовала бы движению кораблей на реке. Первая тщетная попытка соединить оба берега проведенной под Темзой дорогой была уже сделана в прошлом столетии, но не удалась. Смелый подрядчик, инженер Дад, был убит. При второй же попытке, в начале нынешнего столетия, случилось то же самое; между тем при возрастающем скоплении населения необходима была такая дорога.
Англичанин настойчив. То, что раньше не удалось одним, другие надеялись достигнуть с помощью лучших инструментов, снарядов и с помощью инженеров, так как за их труды было обещано богатое вознаграждение.
И даже в том грандиозном предприятии человек взял в пример природу. Некто Бруннель заметил на верфях корабля «Чатама» корабельного червяка, жизнедеятельность которого заинтересовала его. Этот червь, принадлежавший к роду раковин и весьма вредный для кораблей, пробивает себе при помощи своей буравчатой головы путь сквозь дерево в то время, когда корабль, в котором он поселился, находится в воде. Проходы, сделанные им, он защищает от проникновения воды известью, которую накапливает и таскает за собой.
По этому предложенному природой образцу Бруннель составил колоссальное искусственное Торедо, передняя часть которого была затопляемой, между тем заднюю, состоящую из кабины, занимали рудокопы и каменщики, вывозившие оставшуюся известь.
Работы начались в феврале 1825 года, и уже в октябре лестница ротерхитского дома, вышиной в сто футов и шириной в пятьдесят, была готова. Тогда же начались работы в туннеле. Внизу под руслом реки хотели провести улицу по прямой линии. Два раза (в 1827 и 1828 годах) пробивалась вода Темзы, будто бы не желала переносить этих подкопов. В то время уже был пробит туннель. Многие из работников утонули, сам Бруннель едва спасся от гибели. В то время работы прекратились до 1835 года.
Последователь Бруннеля, инженер Пай, должен был закончить эту колоссальную постройку. Ему действительно удалось преодолеть все трудности, и в марте 1863 года туннель мог быть уже закончен. В I860 году открыли, кроме Товерса, второй туннель, по которому проходили автобусы. В тот год, о котором мы рассказываем, была произведена колоссальная постройка, соединяющая Ротерхит с Вапингом.
Олимпио и полицейский приблизились к входу, к которому спешили вместе с ними несколько работников. Они заплатили маленькую пошлину и спустились по винтовой широкой лестнице, довольно хорошо освещенной.
Через несколько минут спутники дошли до самого туннеля, который имел вид ужасного подземного перехода со сводами. Он состоял из двух дорог, разделенных толстыми столбами, из которых каждый имел четырнадцать футов в ширину и восемнадцать футов в вышину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183