— Надо будет завладеть ими и постараться переманить на сторону наших войск. Пусть маршал укажет нам путь к достижению этой цели.
— Это дело второстепенное, генерал, — сказал соправитель привычным тоном, — сообщите нам что-нибудь о наших неприятелях.
— Карлисты владеют целым полукружием Сьерры-де-Гвадарамо до реки Тахо — их аванпосты заняли городок Алькалу, и их пушки все еще грозят нашей столице. В скором времени многочисленные войска направятся к Толедо — вот и все, что я знаю, ваше величество, — сообщил Нарваэс, не обращаясь при этом к Эспартеро, — я поспешил сюда затем, чтобы узнать, получу ли я себе подкрепление.
— Генерал Конх уже находится почти на пути к Толедо, он на днях присоединится к вам и примет командование, и поэтому вам нечего бояться, — сказал маршал Испании с важностью и достоинством, а Нарваэс побледнел от злости при известии, что он будет стоять ниже Конха.
— Бояться, маршал! — повторил генерал таким раздраженным тоном, что королева-мать сочла необходимым прервать его, потому что минута, в которую она хотела воспользоваться Нарваэсом, еще не наступила.
— Мы приглашаем вас отдохнуть в парке до наступления ночи, пусть принесут вина, мы выпьем с генералом Нарваэсом за скорое усмирение восстания, которое настолько же незаконно, насколько и кроваво.
Слуги поспешили выполнить приказание регентши, и вскоре в дорогих граненых хрустальных стаканах, заискрился сок испанских виноградников. Мунноц, герцог Риансарес, храбро при этом заговорил:
— Говорят, — начал он, — что, кроме приверженцев дона Карлоса, составляются еще и другие шайки в Наварре и ходят странные слухи о каком-то инфанте Франциско, который будто бы тоже желает предъявить претензии на престол. Его называют, как я слышал, Черной Звездой.
Будь это кто-либо другой, а не Мунноц, за такое замечание, затронувшее темное дело, касающееся двора, он непременно бы впал в немилость.
— Нас бы нисколько не удивило, если бы даже эту незавидную роль и принял на себя какой-нибудь бродяга, — сказала королева-мать, — мы были бы тогда приготовлены к ежедневному появлению нового любителя трона, который по праву и по закону принадлежит единственной нашей дочери. Можно подумать, что вы хотите потешить нас сказками, милый герцог.
За этими словами последовала неловкая пауза. Эспартеро подошел к адъютанту, Нарваэс вышел из киоска, поняв, что Мария-Христина желает быть наедине с герцогом Риансаресом, вероятно, для того, чтобы дать ему понять в интимном разговоре, что она никогда больше не потерпит такого напоминания. Притом Нарваэс знал так же хорошо, как и маршал, тайну, заключавшуюся в этих словах. Мы узнаем ее в следующей главе, так как нам прежде всего необходимо подслушать разговор молодой королевы Изабеллы и ее прекрасной придворной дамы, к которым направился и Нарваэс.
Прелестная дочь Марии-Христины была одета в белое, кокетливо приподнятое транатами атласное платье, легкая голубая мантилья спускалась так низко с ее плеч, что давала возможность любоваться ее уже теперь хорошо развитыми формами. На юге почки распускаются быстрее, а поэтому и молодая королева, едва достигнув четырнадцатилетнего возраста, обладала уже всеми прелестями, которые делают хорошенькую девушку привлекательной.
Тем же обладала и донна Евгения, которая была немного постарше. Она сопровождала королеву в Аранхуэс, а сестра ее Мария осталась в Мадриде. Бал, приличествующий обстоятельствам, еще не был дан по причине страшных смут.
Стройная, красивая, среднего роста молодая графиня была одета в голубое шелковое со шлейфом платье, это как нельзя больше шло к ее нежному лицу и к ее белокурым, отливающим рыжеватым оттенком волосам. Прекрасная Евгения знала это очень хорошо. Своей маленькой беленькой ручкой она кокетливо играла веером, идя рядом с Изабеллой, которая только что украдкой поцеловала увядшую розу. Молодая королева поцеловала увядшую розу, а Евгения тонко и скрытно улыбнулась. Ей, конечно, была известна нежная тайна, связанная с этим цветком, точно так же, как и маленькой хорошенькой француженке Пауле де Бельвиль, которая, резвясь, побежала за двумя бабочками и показала при этом Нарваэсу — тот в это время медленно следовал за молодыми дамами — свою прелестную ножку, так как одежда ее была коротко приподнята по последней парижской моде.
— Я знаю, о чем вы теперь думаете, ваше величество, — шепнула Евгения, — я умею отгадывать ваши мысли: вы теперь представляете себе генерала Серрано в ту минуту, как он сорвал эту розу и подал ее вам.
— Где-то он теперь, Евгения?
— Наша судьба одинакова, ваше величество. Тот, кого я люблю, сражается против ваших врагов!
— Мы не таимся друг от друга, Евгения, и поэтому скажи мне, кому даришь ты свою любовь — Нарваэсу или герцогу Альба?
— Первому из них, ваше величество, я люблю его страстно.
— Будем надеяться на то, что мы снова увидимся с ними. О, они оба благородны и величественны, — сказала королева, — они, жертвуя своей жизнью, направляют меч…
В эту минуту маркиза де Бельвиль внезапно обернулась, увидя генерала Нарваэса, тихо вскрикнула, а Изабелла поспешила спрятать увядший цветок на своей прелестной груди.
Королева и Евгения обернулись, следя за взглядом маркизы.
— Простите, ваше величество, будьте снисходительны, графиня Евгения, — сказал генерал, подходя к ним с глубоким почтением, — я прервал ваш интимный разговор.
— Вы здесь, генерал, — воскликнула молодая королева, многозначительно взглянув на Евгению, которая слегка покраснела, — вот неожиданность!
— Ночью я буду перед врагами вашего величества, а сейчас несколько часов проведу с вами, — сказал Нарваэс, идя с дамами мимо зеленой решетки парка. — Все зависит от искусства всадника. Я буду собственным курьером и через несколько часов опять вернусь в Толедо.
— Благодарю вас за то, что, несмотря на занятость, вы не забыли нас.
— Я всегда вижу вас перед собой, ваше величество.
— А, так вы можете быть не только воинственным, но и любезным, генерал. Наша графиня Евгения была права.
— Это очень мило с вашей стороны, что вы замолвили за меня словечко, — сказал Нарваэс, — такой милости я не ожидал.
— Вы только уж не очень превозносите эту милость, генерал, — сказала Евгения Монтихо, очаровательно улыбаясь.
— Вы хотите сказать, что там, где улыбается солнце, могут находить и тучки, но я говорю, что нужно радоваться солнышку, пока оно светит.
— Какие же известия привезли вы нам, — прервала его Изабелла, — есть ли какие-нибудь вести о генерале Убеда, о графе Тортоза, о доне Серрано и о Приме?
— Они стараются обойти неприятельские войска, окружить их и разбить. Еще вчера был разговор между офицерами Толедо, что молодой генерал Серрано несколько дней тому назад имел дело при Сеговиа, в котором он…
— Он ранен?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183