я говорил правду…
– Да, вы говорили правду, сознаюсь в том, и теперь все понимаю… Стоило только объясниться.
– Теперь я думаю, что вы не откажетесь ответить мне…
– Я могу только повторить вам то, что уже говорил…
– У вас нет господина?
– Нет.
– Это невозможно!
– А между тем так…
– Однако дом…
– Необитаем.
– С каких же пор?
– Да уж лет тридцать…
– И вы живете в нем один?
– Даже и я не живу. Я занимаю маленький павильон в углу сада.
– Но дом принадлежит же кому-нибудь.
– Да, но только не господину…
– Кому же?
– Госпоже.
– Как ее зовут?
– Баронессой де Кайлу.
– Она молода?
– Девяносто лет.
– Где же живет эта баронесса?
– Недалеко отсюда, на Королевской площади.
– Продает она этот дом?
– Нет.
– Вы уверены?
– Как нельзя больше.
– Но если, например, предложить ей хорошую цену?
– Ничто не поможет.
– Почему же?
– У ней больше трехсот тысяч ливров годового дохода, и в ее лета зачем ей увеличивать свое богатство…
– Справедливо. А дети у ней есть?
– Одна дочь.
– А внуки?
– Один… Но довольно вопросов… У меня пересохло в горле… Выпьем…
Спросили еще несколько новых бутылок и опять выпили за здоровье Пикардии и пикардийцев. Через несколько времени маленький человечек с красным лицом был так пьян, что не мог более держаться на ногах. Он называл Жака своим племянником и расточал ему самые нежные имена. Но больше Жаку не удалось добиться от него ни одного слова, которое имело бы тень здравого смысла, или же получить какие-нибудь полезные и важные сведения.
Увидев это, Жак оставил пьяницу протрезвиться, расплатился с трактирщиком и отправился отдать своему хозяину отчет в том, что ему удалось узнать.
XXXVI. Приступ
– Во всем этом есть что-то странное, таинственное, непонятное! – сказал Рауль, выслушав рассказ своего камердинера. – Точно ты уверен, Жак, что не ошибся, пометив красным крестом эту калитку?.. Невероятно, чтобы целью ночных путешествий моей жены был этот разрушенный и необитаемый дом.
– Я могу утверждать только одно, – отвечал Жак, – что я не ошибся; калитка, которую отмстил я красным крестом, именно та, которая отворилась, чтобы впустить портшез мадам де ла Транблэ.
Рауль размышлял несколько минут, потом сказал:
– Жак… Мне остается только одно средство выйти из этой мучительной неизвестности.
– Какое средство, кавалер?
– Войти в этот проклятый дом.
– Когда?
– Нынешней ночью.
– Это трудно…
– Но необходимо…
– Впрочем, и не совсем невозможно…
– Как быть?
– Перелезть через стену, кажется, проще всего…
– Но стена ужасно высока!
– Что нам до высоты, если у нас будет лестница, хорошая веревочная лестница, которую мы прицепим к стене железным крюком… Как это не пришло мне в голову сразу же?.. Дело несравненно легче, чем я думал, и лестница упрощает все затруднения.
– Но эту лестницу надо приготовить заранее.
– Я берусь за это. Как только темнота позволит мне действовать, я примусь за работу… Я занялся бы лестницей и купил бы крюк.
– Предоставляю тебе совершенную свободу. Когда ты возвратишься?
– Не знаю…
– Мы должны встретиться.
– Если я не успею увидеться с вами раньше, то буду ждать вас в саду, за сиреневым кустом, сразу же, как выйдет мадам.
– Хорошо.
– Надеюсь, вы не забудете, что осторожность требует хорошо вооружиться.
– О! будь спокоен! Я не пропущу моего мщения. Я им дорожу более, чем жизнью. Я буду вооружен, и хорошо вооружен!
Часы в этот день текли для Рауля медленно и нескончаемо, как река. Время от времени ему казалось, что мысли его путаются, и он спрашивал себя, не игрушка ли он какого-нибудь ужасного сновидения… Но увы, печальное чувство действительности скоро одержало верх и не могло оставить Раулю никакого сомнения на этот счет.
Наконец настала ночь. Жак не приходил. В спальне супругов все шло обыкновенным порядком. Только когда Венера исчезла в уборной, затворив за собой дверь, Рауль наскоро оделся, взял шпагу больше той, которую носил обыкновенно, и положил в карман два заряженных пистолета.
Приняв эти меры предосторожности, он вышел в сад и нашел Жака на условленном месте за сиреневым кустом, с потайным фонарем в руках. Рауль находился в необыкновенном волнении; нервный трепет пробегал по его членам, и бледность его показалась бы ужасной, если бы ночная темнота не скрывала его лица.
– Ты успел сделать все? – спросил Рауль.
– Да, кавалер, все готово.
– А веревочная лестница?
– На месте и ждет вас.
– Пойдем.
Жак растворил калитку, и они вышли в переулок. Менее чем через десять минут они дошли до большой стены, окружавшей сад и дом баронессы Кайлу. Шагов за пятьдесят от калитки Жак остановился и сказал:
– Здесь.
Рауль ничего не отвечал. Только зубы его сильно стучали. Жак взялся за веревочную лестницу и сказал вполголоса:
– Влезайте, кавалер, а когда будете наверху, сядьте на стену и ждите меня.
Рауль машинально исполнил все, что говорил ему слуга. Жак влез после него, перекинул лестницу на другую сторону и спустился первый. Рауль последовал за ним, и оба отправились по необработанным грядкам к павильону.
В саду и в доме царило совершенное безмолвие. Можно было подумать, что дом действительно пуст, потому что из окон не проникал ни малейший луч света. Однако Жак не ошибся, потому что оба они чуть было не наткнулись на портшез, который стоял перед задней дверью павильона.
– Видите, кавалер… – сказал Жак.
В то же время он приметил слабый свет не в нижнем жилье, а из отдушины комнаты, находившейся почти под землей. Он наклонился и в эту отдушину увидел двух человек – без сомнения, носильщиков портшеза, которые сидели перед кувшином вина и играли в грязные карты.
Дверь в павильон оставалась полуотворенной. Рауль вошел. Темнота была глубокая и тишина полная. Жак раскрыл свой потайной фонарь и осветил очень маленькую переднюю, из которой лестница вела на первый этаж. Жак и Рауль вошли медленно, стараясь заглушить шум своих шагов. Наверху лестницы находилась дверь. Рауль приложился к ней ухом, но не услыхал ничего. По всей вероятности, за этой дверью никого не было. Рауль отворил ее.
Комната, в которую он вошел с Жаком, была весьма обширна и служила библиотекой; все четыре стены ее от потолка до пола исчезали под запыленными книгами. Много книг валялось на полу; много также было разбросано как попало на огромном дубовом столе, стоявшем посреди комнаты.
Прямо против той двери, в которую вошли Рауль и Жак, находилась другая дверь, с круглым стеклянным окошечком наверху. Яркий свет виден был в это окошечко.
XXXVII. Магическая комната
Взор Рауля с жадностью устремился на это отверстие.
– Они там! – прошептал он. – Там!..
В эту минуту и господин и слуга ясно услыхали звук голосов, похожий на легкое шептание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
– Да, вы говорили правду, сознаюсь в том, и теперь все понимаю… Стоило только объясниться.
– Теперь я думаю, что вы не откажетесь ответить мне…
– Я могу только повторить вам то, что уже говорил…
– У вас нет господина?
– Нет.
– Это невозможно!
– А между тем так…
– Однако дом…
– Необитаем.
– С каких же пор?
– Да уж лет тридцать…
– И вы живете в нем один?
– Даже и я не живу. Я занимаю маленький павильон в углу сада.
– Но дом принадлежит же кому-нибудь.
– Да, но только не господину…
– Кому же?
– Госпоже.
– Как ее зовут?
– Баронессой де Кайлу.
– Она молода?
– Девяносто лет.
– Где же живет эта баронесса?
– Недалеко отсюда, на Королевской площади.
– Продает она этот дом?
– Нет.
– Вы уверены?
– Как нельзя больше.
– Но если, например, предложить ей хорошую цену?
– Ничто не поможет.
– Почему же?
– У ней больше трехсот тысяч ливров годового дохода, и в ее лета зачем ей увеличивать свое богатство…
– Справедливо. А дети у ней есть?
– Одна дочь.
– А внуки?
– Один… Но довольно вопросов… У меня пересохло в горле… Выпьем…
Спросили еще несколько новых бутылок и опять выпили за здоровье Пикардии и пикардийцев. Через несколько времени маленький человечек с красным лицом был так пьян, что не мог более держаться на ногах. Он называл Жака своим племянником и расточал ему самые нежные имена. Но больше Жаку не удалось добиться от него ни одного слова, которое имело бы тень здравого смысла, или же получить какие-нибудь полезные и важные сведения.
Увидев это, Жак оставил пьяницу протрезвиться, расплатился с трактирщиком и отправился отдать своему хозяину отчет в том, что ему удалось узнать.
XXXVI. Приступ
– Во всем этом есть что-то странное, таинственное, непонятное! – сказал Рауль, выслушав рассказ своего камердинера. – Точно ты уверен, Жак, что не ошибся, пометив красным крестом эту калитку?.. Невероятно, чтобы целью ночных путешествий моей жены был этот разрушенный и необитаемый дом.
– Я могу утверждать только одно, – отвечал Жак, – что я не ошибся; калитка, которую отмстил я красным крестом, именно та, которая отворилась, чтобы впустить портшез мадам де ла Транблэ.
Рауль размышлял несколько минут, потом сказал:
– Жак… Мне остается только одно средство выйти из этой мучительной неизвестности.
– Какое средство, кавалер?
– Войти в этот проклятый дом.
– Когда?
– Нынешней ночью.
– Это трудно…
– Но необходимо…
– Впрочем, и не совсем невозможно…
– Как быть?
– Перелезть через стену, кажется, проще всего…
– Но стена ужасно высока!
– Что нам до высоты, если у нас будет лестница, хорошая веревочная лестница, которую мы прицепим к стене железным крюком… Как это не пришло мне в голову сразу же?.. Дело несравненно легче, чем я думал, и лестница упрощает все затруднения.
– Но эту лестницу надо приготовить заранее.
– Я берусь за это. Как только темнота позволит мне действовать, я примусь за работу… Я занялся бы лестницей и купил бы крюк.
– Предоставляю тебе совершенную свободу. Когда ты возвратишься?
– Не знаю…
– Мы должны встретиться.
– Если я не успею увидеться с вами раньше, то буду ждать вас в саду, за сиреневым кустом, сразу же, как выйдет мадам.
– Хорошо.
– Надеюсь, вы не забудете, что осторожность требует хорошо вооружиться.
– О! будь спокоен! Я не пропущу моего мщения. Я им дорожу более, чем жизнью. Я буду вооружен, и хорошо вооружен!
Часы в этот день текли для Рауля медленно и нескончаемо, как река. Время от времени ему казалось, что мысли его путаются, и он спрашивал себя, не игрушка ли он какого-нибудь ужасного сновидения… Но увы, печальное чувство действительности скоро одержало верх и не могло оставить Раулю никакого сомнения на этот счет.
Наконец настала ночь. Жак не приходил. В спальне супругов все шло обыкновенным порядком. Только когда Венера исчезла в уборной, затворив за собой дверь, Рауль наскоро оделся, взял шпагу больше той, которую носил обыкновенно, и положил в карман два заряженных пистолета.
Приняв эти меры предосторожности, он вышел в сад и нашел Жака на условленном месте за сиреневым кустом, с потайным фонарем в руках. Рауль находился в необыкновенном волнении; нервный трепет пробегал по его членам, и бледность его показалась бы ужасной, если бы ночная темнота не скрывала его лица.
– Ты успел сделать все? – спросил Рауль.
– Да, кавалер, все готово.
– А веревочная лестница?
– На месте и ждет вас.
– Пойдем.
Жак растворил калитку, и они вышли в переулок. Менее чем через десять минут они дошли до большой стены, окружавшей сад и дом баронессы Кайлу. Шагов за пятьдесят от калитки Жак остановился и сказал:
– Здесь.
Рауль ничего не отвечал. Только зубы его сильно стучали. Жак взялся за веревочную лестницу и сказал вполголоса:
– Влезайте, кавалер, а когда будете наверху, сядьте на стену и ждите меня.
Рауль машинально исполнил все, что говорил ему слуга. Жак влез после него, перекинул лестницу на другую сторону и спустился первый. Рауль последовал за ним, и оба отправились по необработанным грядкам к павильону.
В саду и в доме царило совершенное безмолвие. Можно было подумать, что дом действительно пуст, потому что из окон не проникал ни малейший луч света. Однако Жак не ошибся, потому что оба они чуть было не наткнулись на портшез, который стоял перед задней дверью павильона.
– Видите, кавалер… – сказал Жак.
В то же время он приметил слабый свет не в нижнем жилье, а из отдушины комнаты, находившейся почти под землей. Он наклонился и в эту отдушину увидел двух человек – без сомнения, носильщиков портшеза, которые сидели перед кувшином вина и играли в грязные карты.
Дверь в павильон оставалась полуотворенной. Рауль вошел. Темнота была глубокая и тишина полная. Жак раскрыл свой потайной фонарь и осветил очень маленькую переднюю, из которой лестница вела на первый этаж. Жак и Рауль вошли медленно, стараясь заглушить шум своих шагов. Наверху лестницы находилась дверь. Рауль приложился к ней ухом, но не услыхал ничего. По всей вероятности, за этой дверью никого не было. Рауль отворил ее.
Комната, в которую он вошел с Жаком, была весьма обширна и служила библиотекой; все четыре стены ее от потолка до пола исчезали под запыленными книгами. Много книг валялось на полу; много также было разбросано как попало на огромном дубовом столе, стоявшем посреди комнаты.
Прямо против той двери, в которую вошли Рауль и Жак, находилась другая дверь, с круглым стеклянным окошечком наверху. Яркий свет виден был в это окошечко.
XXXVII. Магическая комната
Взор Рауля с жадностью устремился на это отверстие.
– Они там! – прошептал он. – Там!..
В эту минуту и господин и слуга ясно услыхали звук голосов, похожий на легкое шептание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121