– Какой достойный молодой человек.
– Графиня, – продолжал управитель, – тронутая этим, захотела отблагодарить его за такое великодушие каким-нибудь прекрасным подарком…
– Так и следовало…
– И велела мне отыскать… Вчера вечером мне порекомендовали жида, которому принадлежат эти бриллианты… Знаете ли, за сколько он уступает их мне?
– За пятьсот тысяч ливров?
– Нет, за четыреста.
– Но они стоят больше…
– Знаю! но, как кажется, дела этого жида запутались, он уезжает из Франции и хочет непременно, чтобы вся сумма была выплачена в двадцать четыре часа.
– Да вам ведь все равно, – сказал Дюран.
– Ошибаетесь.
– Как?
– Вернувшись домой, я проверил свою кассу: оказалось, что покупка отеля разорила нас; я нашел только триста пятьдесят тысяч и предложил их жиду, с просьбой подождать остальной суммы с неделю.
– Он, разумеется, согласился?..
– Нет; повторяю вам, что он уезжает и ему нужна вся сумма сполна…
– А!..
– Я отнес бриллианты к графине и рассказал ей, в чем дело. «Стало быть, вы не можете заплатить?» – сказала она мне. «Не могу, графиня; нам недостает пятидесяти тысяч; сегодня двадцать пятое число, а мы получим деньги только тридцатого». – «Отдайте же назад эти бриллианты». – «Но, графиня…» – «Не нужно никаких но… вы не можете заплатить… возвратите». – «Но есть средство…» – «Какое?»
Тут управитель за благо рассудил остановиться.
– Я поступаю как графиня де Сент-Аниллъ, – вскричал Дюран, – и скажу вам: какое же это средство?
X. Дружеская услуга
– Решительно, – сказал Агамемнон Рива вместо ответа, – я лучше бы сделал, если бы не начинал этого рассказа; я вижу, что не выпутаюсь, не рассердив моей благородной госпожи…
– Как это? – вскричал Дюран.
– А вот как! я должен был молчать; но если уж начал, так кончу… ваша скромность мне известна…
Дюран взял за руку управителя и пожал ее с чувством, насколько к тому способен купец, плотно позавтракавший. Рива продолжал:
– «Это средство, графиня, – сказал я, – заключается в том, чтобы взять остальные деньги из кассы нашего достойного хозяина… Что значит для него пятьдесят тысяч ливров?.. Я уверен, что в его сундуке лежит в десять раз более…» – «Занимать?.. – вскричала моя благородная госпожа. – Вы с ума сошли, Рива!» – «Совсем нет, графиня…» – «Обращаться к чужой кассе… Никогда!» – «Однако, графиня…» – «Ни слова более; отнесите назад эти бриллианты». Нечего было возражать, и я, отправляясь к вам завтракать, думал: «Очень мне хочется раз в жизни ослушаться графини и попросить от себя этого превосходного Дюрана… Он готов броситься в огонь за нас… Не прибегнуть в этом случае к нему значило бы лишить его единственного средства выразить свою признательность за почести, которые графиня выхлопотала для него и для его родных…»
– Как? – перебил Дюран. – Звание префекта и орден?..
Управитель приложил палец к губам с таинственным видом.
– Тш! – сказал он. – Мне откажут от места, если узнают, что я проболтался… У меня невольно вырвались эти слова, но вы не захотите мне повредить!..
– Я – префект! – пролепетал Дюран.
– Да, мой любезнейший.
– Тесть мой пожалован кавалером ордена Св. Михаила…
– Патенты присланы вчера вечером и находятся у графини… Вам хотят сделать сюрприз; это будет ваш свадебный подарок… Но помните, когда графиня скажет вам все это, вы должны хорошенько разыграть удивление; без того сюрприз не удастся, и мое положение будет пренеприятное. Какой же я болтун! нужно же мне было проговориться!..
Дюран уже не дышал. Избыток радости душил его. Он рассыпался в прерывистых восклицаниях, в словах или скорее в криках признательности. Рива ударил его по плечу и сказал, наполняя стакан водой:
– Полноте, полноте, мой милый, успокойтесь и выпейте воды… ваша радость вам изменит…
Дюран повиновался и в самом деле несколько успокоился. Через три или четыре минуты он взял футляр,
– Мой превосходнейший друг, – сказал он, – я чрезвычайно вам благодарен, что вы подумали обо мне. Эти бриллианты стоят, по крайней мере, пятьсот тысяч; их отдают за четыреста, глупо было бы не взять. Я хотел бы, чтобы за эту цену отдали их мне.
– К чему они вам?
– При почестях хочется также и пороскошествовать…
– Рассуждение прекрасное!
– Вид этих блестящих игрушек разлакомил меня! Хотите уступить их? Я возьму.
– Боже мой! почему бы и нет? – сказал Рива.
– Неужели?
– Да, вы можете иметь их, но несколько позже…
– Отчего же не сейчас?..
– Оттого, что нам нужен подарок…
– Правда!..
– Но будьте спокойны, я поговорю об этом с графом… когда молодая супруга наденет их два-три раза, когда при дворе увидят эти бриллианты, я берусь выхлопотать, чтобы их уступили вам за настоящую цену… и если вы захотите перепродать их поштучно, то выиграете, по крайней мере, тысяч полтораста.
– Агамемнон, я не знаю, как вас благодарить!..
– Я вас люблю! Будь я повешен, если сам знаю за что! Но, честное слово, я не в силах противиться этому чувству!.. Мы уладим дело.
– Я буду вам обязан превосходным, великолепным делом! – вскричал Дюран в восхищении.
– Тем лучше для вас, потому что вы – честный человек…
Дюран встал.
– Кстати, сколько вам нужно?.. – спросил он.
– Пятьдесят тысяч… положим, шестьдесят, чтобы не остаться без ничего в конце месяца, потому что мы отдаем все наши деньги.
– Я принесу вам эту сумму сейчас же!
Дюран пошел в кассу, воротился через минуту и принес шестьдесят тысяч ливров золотом и банковскими билетами.
– Вот ваши деньги, – сказал он.
Рива положил деньги в карман, не считая, пожал руку Дюрану, поблагодарил его, потом прибавил:
– Дай только Бог, чтобы графиня, узнав о нашей сделке, не очень на меня сердилась.
– Бриллианты защитят вас, – возразил Дюран.
– Сказать по правде, на это-то я и надеюсь…
– А я надеюсь, что, заплатив наличными деньгами, вы попросите у жида уступки пяти процентов… Это составит порядочную сумму…
– О! мои господа слишком знатные вельможи, чтобы думать о подобных уступках…
– Но вы, любезный Рива… это законная прибыль.
Управитель принял величественный вид.
– Я следую примеру моих господ, – сказал он.
– Удивительно!.. – прошептал Дюран.
– Вы удивляетесь? – спросил Рива.
– Нет.
– Да, да, удивляетесь… Э! мой милый, щедрость знатных особ объясняет бескорыстие тех, кто им служит!.. Человек всегда многое заимствует у других… вельможи делают и нас вельможами!.. Они поступают честно, и это переходит и к нам…
Дюран сделал жест восторга.
– Мне нужно кое-что… – сказал Рива через минуту.
– Просите, говорите, приказывайте…
– Мне нужна бумага, пергамент, чернила, перья, зажженная свеча, сургуч и ножницы…
– Ах! Боже мой! что вы хотите делать из всего этого?..
– Увидите, мой милый, прикажите принести, пожалуйста…
Дюран позвал Манетту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
– Графиня, – продолжал управитель, – тронутая этим, захотела отблагодарить его за такое великодушие каким-нибудь прекрасным подарком…
– Так и следовало…
– И велела мне отыскать… Вчера вечером мне порекомендовали жида, которому принадлежат эти бриллианты… Знаете ли, за сколько он уступает их мне?
– За пятьсот тысяч ливров?
– Нет, за четыреста.
– Но они стоят больше…
– Знаю! но, как кажется, дела этого жида запутались, он уезжает из Франции и хочет непременно, чтобы вся сумма была выплачена в двадцать четыре часа.
– Да вам ведь все равно, – сказал Дюран.
– Ошибаетесь.
– Как?
– Вернувшись домой, я проверил свою кассу: оказалось, что покупка отеля разорила нас; я нашел только триста пятьдесят тысяч и предложил их жиду, с просьбой подождать остальной суммы с неделю.
– Он, разумеется, согласился?..
– Нет; повторяю вам, что он уезжает и ему нужна вся сумма сполна…
– А!..
– Я отнес бриллианты к графине и рассказал ей, в чем дело. «Стало быть, вы не можете заплатить?» – сказала она мне. «Не могу, графиня; нам недостает пятидесяти тысяч; сегодня двадцать пятое число, а мы получим деньги только тридцатого». – «Отдайте же назад эти бриллианты». – «Но, графиня…» – «Не нужно никаких но… вы не можете заплатить… возвратите». – «Но есть средство…» – «Какое?»
Тут управитель за благо рассудил остановиться.
– Я поступаю как графиня де Сент-Аниллъ, – вскричал Дюран, – и скажу вам: какое же это средство?
X. Дружеская услуга
– Решительно, – сказал Агамемнон Рива вместо ответа, – я лучше бы сделал, если бы не начинал этого рассказа; я вижу, что не выпутаюсь, не рассердив моей благородной госпожи…
– Как это? – вскричал Дюран.
– А вот как! я должен был молчать; но если уж начал, так кончу… ваша скромность мне известна…
Дюран взял за руку управителя и пожал ее с чувством, насколько к тому способен купец, плотно позавтракавший. Рива продолжал:
– «Это средство, графиня, – сказал я, – заключается в том, чтобы взять остальные деньги из кассы нашего достойного хозяина… Что значит для него пятьдесят тысяч ливров?.. Я уверен, что в его сундуке лежит в десять раз более…» – «Занимать?.. – вскричала моя благородная госпожа. – Вы с ума сошли, Рива!» – «Совсем нет, графиня…» – «Обращаться к чужой кассе… Никогда!» – «Однако, графиня…» – «Ни слова более; отнесите назад эти бриллианты». Нечего было возражать, и я, отправляясь к вам завтракать, думал: «Очень мне хочется раз в жизни ослушаться графини и попросить от себя этого превосходного Дюрана… Он готов броситься в огонь за нас… Не прибегнуть в этом случае к нему значило бы лишить его единственного средства выразить свою признательность за почести, которые графиня выхлопотала для него и для его родных…»
– Как? – перебил Дюран. – Звание префекта и орден?..
Управитель приложил палец к губам с таинственным видом.
– Тш! – сказал он. – Мне откажут от места, если узнают, что я проболтался… У меня невольно вырвались эти слова, но вы не захотите мне повредить!..
– Я – префект! – пролепетал Дюран.
– Да, мой любезнейший.
– Тесть мой пожалован кавалером ордена Св. Михаила…
– Патенты присланы вчера вечером и находятся у графини… Вам хотят сделать сюрприз; это будет ваш свадебный подарок… Но помните, когда графиня скажет вам все это, вы должны хорошенько разыграть удивление; без того сюрприз не удастся, и мое положение будет пренеприятное. Какой же я болтун! нужно же мне было проговориться!..
Дюран уже не дышал. Избыток радости душил его. Он рассыпался в прерывистых восклицаниях, в словах или скорее в криках признательности. Рива ударил его по плечу и сказал, наполняя стакан водой:
– Полноте, полноте, мой милый, успокойтесь и выпейте воды… ваша радость вам изменит…
Дюран повиновался и в самом деле несколько успокоился. Через три или четыре минуты он взял футляр,
– Мой превосходнейший друг, – сказал он, – я чрезвычайно вам благодарен, что вы подумали обо мне. Эти бриллианты стоят, по крайней мере, пятьсот тысяч; их отдают за четыреста, глупо было бы не взять. Я хотел бы, чтобы за эту цену отдали их мне.
– К чему они вам?
– При почестях хочется также и пороскошествовать…
– Рассуждение прекрасное!
– Вид этих блестящих игрушек разлакомил меня! Хотите уступить их? Я возьму.
– Боже мой! почему бы и нет? – сказал Рива.
– Неужели?
– Да, вы можете иметь их, но несколько позже…
– Отчего же не сейчас?..
– Оттого, что нам нужен подарок…
– Правда!..
– Но будьте спокойны, я поговорю об этом с графом… когда молодая супруга наденет их два-три раза, когда при дворе увидят эти бриллианты, я берусь выхлопотать, чтобы их уступили вам за настоящую цену… и если вы захотите перепродать их поштучно, то выиграете, по крайней мере, тысяч полтораста.
– Агамемнон, я не знаю, как вас благодарить!..
– Я вас люблю! Будь я повешен, если сам знаю за что! Но, честное слово, я не в силах противиться этому чувству!.. Мы уладим дело.
– Я буду вам обязан превосходным, великолепным делом! – вскричал Дюран в восхищении.
– Тем лучше для вас, потому что вы – честный человек…
Дюран встал.
– Кстати, сколько вам нужно?.. – спросил он.
– Пятьдесят тысяч… положим, шестьдесят, чтобы не остаться без ничего в конце месяца, потому что мы отдаем все наши деньги.
– Я принесу вам эту сумму сейчас же!
Дюран пошел в кассу, воротился через минуту и принес шестьдесят тысяч ливров золотом и банковскими билетами.
– Вот ваши деньги, – сказал он.
Рива положил деньги в карман, не считая, пожал руку Дюрану, поблагодарил его, потом прибавил:
– Дай только Бог, чтобы графиня, узнав о нашей сделке, не очень на меня сердилась.
– Бриллианты защитят вас, – возразил Дюран.
– Сказать по правде, на это-то я и надеюсь…
– А я надеюсь, что, заплатив наличными деньгами, вы попросите у жида уступки пяти процентов… Это составит порядочную сумму…
– О! мои господа слишком знатные вельможи, чтобы думать о подобных уступках…
– Но вы, любезный Рива… это законная прибыль.
Управитель принял величественный вид.
– Я следую примеру моих господ, – сказал он.
– Удивительно!.. – прошептал Дюран.
– Вы удивляетесь? – спросил Рива.
– Нет.
– Да, да, удивляетесь… Э! мой милый, щедрость знатных особ объясняет бескорыстие тех, кто им служит!.. Человек всегда многое заимствует у других… вельможи делают и нас вельможами!.. Они поступают честно, и это переходит и к нам…
Дюран сделал жест восторга.
– Мне нужно кое-что… – сказал Рива через минуту.
– Просите, говорите, приказывайте…
– Мне нужна бумага, пергамент, чернила, перья, зажженная свеча, сургуч и ножницы…
– Ах! Боже мой! что вы хотите делать из всего этого?..
– Увидите, мой милый, прикажите принести, пожалуйста…
Дюран позвал Манетту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121