Корабли ушли!
Ганс и О'Дональд, отталкивая друг друга, бросились к лестнице, ведущей на дозорную вышку.
— Черт побери, генерал! — предостерегающе крикнул Калин. — Снайперы!
— Они с такого расстояния и в слона не попадут, — рассмеялся О'Дональд.
Снайперская пуля щелкнула по кирпичной стене в нескольких дюймах от него, ирландец выругался и начал подгонять Ганса, чтобы тот пошевеливался. Наконец они достигли небольшого дозорного поста, расположенного на высоте пятидесяти футов. Ганс прильнул к подзорной трубе и навел ее на запад.
— Реки мне не видно, — прошептал он, — но я не замечаю и дыма, который поднимался от броненосца, стоявшего там, где Вина впадает в Нейпер.
— Дай сюда, слепая курица, — прошипел О'Дональд, выхватывая подзорную трубу из рук Ганса. — Ты же забыл нацепить свои очки!
В течение минуты, показавшейся вечностью, артиллерист разглядывал город, едва различимый с верхушки дымовой трубы. Затем он навел трубу на карфагенские окопы к югу и северу от фабрик.
— У них там мертвая тишина, — наконец вымолвил он. — Костры горят, палатки на месте, но там нет никакого движения
— Мортира! — навострил уши Ганс.
— Выстрел из мортиры! — закричал дозорный с вышки. Крик подхватили внизу, и все встревожено посмотрели на запад.
О'Дональд отошел к краю платформы и начал пристально следить за тем, как в небе вырастает огненная дуга. Через некоторое время до них донесся звук выстрела.
— Близко упадет, — испуганно прошептал дозорный. Они услышали свист, нарастающий с каждой секундой. О'Дональд был не в силах сдвинуться с места и молча смотрел на то, как бомба становится все ближе и ближе, искрой прорывая темно-синее небо.
— Да, упадет совсем рядом, — спокойно подтвердил Ганс.
Он подошел к краю платформы и нагнулся:
— Эй, Калин и все остальные, убирайтесь оттуда! Бомба с визгом пронеслась мимо них и обрушилась на крышу литейного цеха в нескольких футах от трубы. Ганс и О'Дональд не отрывали глаз друг от друга, считая секунды.
— Не разорвалась, — наконец выдохнул ирландец Переглянувшись, они расхохотались. — Если бы я сейчас жевал табак, то мог бы и подавиться, — признался старый сержант, вновь наблюдая за неприятельскими окопами.
— Они уводят войска, — уверенно заявил О'Дональд. Ганс согласно кивнул и опустил взгляд на двор фабрики:
— Отец Касмар!
Из бомбоубежища, оборудованного рядом с литейным цехом, появился одетый в черную рясу священник.
— Отец, похоже у вас есть хорошие связи наверху.
— Что ты имеешь в виду, сын мой?
— Они отводят флот и часть своей армии. Эндрю уже рядом!
Кучка людей внизу взорвалась радостными криками.
— Спускаемся, — сказал Ганс. — Надо составить новый план действий.
О'Дональд довольно осклабился, проскользнул в отверстие люка, ведущего на лестницу, и поднял глаза на дозорного.
— Хреновая у тебя работа, сынок, — вздохнул он.
Вокруг царила благословенная тишина. Из дымовых труб в вечернее небо поднимались невесомые белые клубы.
Небольшая бухта была заполнена кораблями, сто галер покачивались на волнах рядом с берегом вплотную одна к другой. Тысячи людей загорали на пляже или купались в теплом море, их веселые голоса, разносившиеся над водой, напоминали крики перелетных птиц. Впервые с тех пор, как три с половиной дня назад они покинули Рим, Эндрю позволил своему флоту небольшую передышку. Все это время гребцы, сменяя друг друга, гребли без остановки, но теперь даже Марк, сгорающий от нетерпения вступить в бой, нехотя согласился, что перед последним броском необходимо, чтобы войско провело ночь на берегу. Пока что им не встретилось никаких следов Тобиаса, но в устье реки Кеннебек разведчики обнаружили остатки брошенного лагеря. Это, несомненно, означало то, что враг знал о их планах. Может быть, уже завтра им предстоит бой.
Бросив еще раз взгляд на юг, Эндрю увидел показавшийся из-за мыса «Антиетам», который медленно заходил в бухту. За его кормой на буксире тащилась «Республика Русь».
— Седьмой броненосец, с тех пор как мы отчалили, — с горечью сказал Эндрю Буллфинчу.
— Мы ведь предвидели такую возможность, сэр, — отозвался юный моряк, тщетно стараясь, чтобы его голос звучал бодро.
— Да, предвидели, — медленно произнес Эндрю. — Но все же я хотел, чтобы у меня под рукой было все, что у нас есть, когда начнется бой.
— Когда имеешь дело с военными кораблями, — тоном старого морского волка заметил Буллфинч, — то из-за непогоды, поломок и прочей ерунды теряешь больше судов, чем во время боя.
— Все равно трудно смириться с такими потерями, — тихо ответил Эндрю.
Полковник замолчал и прислонился спиной к стене рулевой рубки, радуясь наступившей тишине и тому, что палуба перестала дрожать у него под ногами. Южный ветер стих, и поверхность моря стала ровной, как стекло. Впервые после отплытия из Рима его желудок перестал бунтовать. Около полудня Эмилу даже удалось накормить его мясным бульоном, и не случилось никаких неприятностей.
— Вы предлагаете как-то изменить планы? — спросил Эндрю у Буллфинча, с удивлением замечая, что нуждается в руководстве со стороны двадцатидвухлетнего юнца.
— Надо действовать как Нельсон и Перри. — Лицо Буллфинча озарилось улыбкой. — Быстрое сближение, а там кто кого. У Кромвеля все преимущества. Его пушки более дальнобойны, и я подозреваю, что его корабли быстрее наших. Наш единственный шанс во внезапной атаке. Впереди должны в линию двигаться броненосцы, а сзади, под их прикрытием, галеры. Мы постараемся протаранить корабли Кромвеля, но это будет куда труднее, чем вам кажется. Если идти на таран под неправильным углом, то суда просто скользнут бортами друг по другу. Но на близком расстоянии мы сможем быстрее презаряжать орудия и будем целиться в отверстия орудийных портов. Поверьте, сэр, после того, как на батарейной палубе разрывается семидесятипятифунтовый снаряд, там не остается ничего.
— А ты когда-нибудь участвовал в морском бою? — вдруг спросил Эндрю, которому этот вопрос раньше не приходил в голову.
У Буллфинча был смущенный вид.
— Э-э, нет, сэр, — ответил он.
Эндрю улыбнулся и потрепал его по плечу: — Боишься?
— Конечно нет, сэр!
— А я в первый раз окаменел от страха, — негромко произнес Эндрю, как бы раскрывая Буллфинчу большую тайну. — Если бы не старый Ганс Шудер, я бы повел себя как последний дурак. Я был новоиспеченным лейтенантом, а через десять минут после начала боя погиб командир моей роты. Еще немного, и я бы бросился бежать, но тут рядом со мной возник Ганс и стал тихо давать советы. Странно, многие потом говорили, что я вел себя как герой, но когда я вспоминаю Антиетам, на ум приходят только Ганс и лежащий в луже крови капитан. И я тебе еще вот что скажу — я до сих пор до чертиков боюсь каждый раз, когда начинается бой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
Ганс и О'Дональд, отталкивая друг друга, бросились к лестнице, ведущей на дозорную вышку.
— Черт побери, генерал! — предостерегающе крикнул Калин. — Снайперы!
— Они с такого расстояния и в слона не попадут, — рассмеялся О'Дональд.
Снайперская пуля щелкнула по кирпичной стене в нескольких дюймах от него, ирландец выругался и начал подгонять Ганса, чтобы тот пошевеливался. Наконец они достигли небольшого дозорного поста, расположенного на высоте пятидесяти футов. Ганс прильнул к подзорной трубе и навел ее на запад.
— Реки мне не видно, — прошептал он, — но я не замечаю и дыма, который поднимался от броненосца, стоявшего там, где Вина впадает в Нейпер.
— Дай сюда, слепая курица, — прошипел О'Дональд, выхватывая подзорную трубу из рук Ганса. — Ты же забыл нацепить свои очки!
В течение минуты, показавшейся вечностью, артиллерист разглядывал город, едва различимый с верхушки дымовой трубы. Затем он навел трубу на карфагенские окопы к югу и северу от фабрик.
— У них там мертвая тишина, — наконец вымолвил он. — Костры горят, палатки на месте, но там нет никакого движения
— Мортира! — навострил уши Ганс.
— Выстрел из мортиры! — закричал дозорный с вышки. Крик подхватили внизу, и все встревожено посмотрели на запад.
О'Дональд отошел к краю платформы и начал пристально следить за тем, как в небе вырастает огненная дуга. Через некоторое время до них донесся звук выстрела.
— Близко упадет, — испуганно прошептал дозорный. Они услышали свист, нарастающий с каждой секундой. О'Дональд был не в силах сдвинуться с места и молча смотрел на то, как бомба становится все ближе и ближе, искрой прорывая темно-синее небо.
— Да, упадет совсем рядом, — спокойно подтвердил Ганс.
Он подошел к краю платформы и нагнулся:
— Эй, Калин и все остальные, убирайтесь оттуда! Бомба с визгом пронеслась мимо них и обрушилась на крышу литейного цеха в нескольких футах от трубы. Ганс и О'Дональд не отрывали глаз друг от друга, считая секунды.
— Не разорвалась, — наконец выдохнул ирландец Переглянувшись, они расхохотались. — Если бы я сейчас жевал табак, то мог бы и подавиться, — признался старый сержант, вновь наблюдая за неприятельскими окопами.
— Они уводят войска, — уверенно заявил О'Дональд. Ганс согласно кивнул и опустил взгляд на двор фабрики:
— Отец Касмар!
Из бомбоубежища, оборудованного рядом с литейным цехом, появился одетый в черную рясу священник.
— Отец, похоже у вас есть хорошие связи наверху.
— Что ты имеешь в виду, сын мой?
— Они отводят флот и часть своей армии. Эндрю уже рядом!
Кучка людей внизу взорвалась радостными криками.
— Спускаемся, — сказал Ганс. — Надо составить новый план действий.
О'Дональд довольно осклабился, проскользнул в отверстие люка, ведущего на лестницу, и поднял глаза на дозорного.
— Хреновая у тебя работа, сынок, — вздохнул он.
Вокруг царила благословенная тишина. Из дымовых труб в вечернее небо поднимались невесомые белые клубы.
Небольшая бухта была заполнена кораблями, сто галер покачивались на волнах рядом с берегом вплотную одна к другой. Тысячи людей загорали на пляже или купались в теплом море, их веселые голоса, разносившиеся над водой, напоминали крики перелетных птиц. Впервые с тех пор, как три с половиной дня назад они покинули Рим, Эндрю позволил своему флоту небольшую передышку. Все это время гребцы, сменяя друг друга, гребли без остановки, но теперь даже Марк, сгорающий от нетерпения вступить в бой, нехотя согласился, что перед последним броском необходимо, чтобы войско провело ночь на берегу. Пока что им не встретилось никаких следов Тобиаса, но в устье реки Кеннебек разведчики обнаружили остатки брошенного лагеря. Это, несомненно, означало то, что враг знал о их планах. Может быть, уже завтра им предстоит бой.
Бросив еще раз взгляд на юг, Эндрю увидел показавшийся из-за мыса «Антиетам», который медленно заходил в бухту. За его кормой на буксире тащилась «Республика Русь».
— Седьмой броненосец, с тех пор как мы отчалили, — с горечью сказал Эндрю Буллфинчу.
— Мы ведь предвидели такую возможность, сэр, — отозвался юный моряк, тщетно стараясь, чтобы его голос звучал бодро.
— Да, предвидели, — медленно произнес Эндрю. — Но все же я хотел, чтобы у меня под рукой было все, что у нас есть, когда начнется бой.
— Когда имеешь дело с военными кораблями, — тоном старого морского волка заметил Буллфинч, — то из-за непогоды, поломок и прочей ерунды теряешь больше судов, чем во время боя.
— Все равно трудно смириться с такими потерями, — тихо ответил Эндрю.
Полковник замолчал и прислонился спиной к стене рулевой рубки, радуясь наступившей тишине и тому, что палуба перестала дрожать у него под ногами. Южный ветер стих, и поверхность моря стала ровной, как стекло. Впервые после отплытия из Рима его желудок перестал бунтовать. Около полудня Эмилу даже удалось накормить его мясным бульоном, и не случилось никаких неприятностей.
— Вы предлагаете как-то изменить планы? — спросил Эндрю у Буллфинча, с удивлением замечая, что нуждается в руководстве со стороны двадцатидвухлетнего юнца.
— Надо действовать как Нельсон и Перри. — Лицо Буллфинча озарилось улыбкой. — Быстрое сближение, а там кто кого. У Кромвеля все преимущества. Его пушки более дальнобойны, и я подозреваю, что его корабли быстрее наших. Наш единственный шанс во внезапной атаке. Впереди должны в линию двигаться броненосцы, а сзади, под их прикрытием, галеры. Мы постараемся протаранить корабли Кромвеля, но это будет куда труднее, чем вам кажется. Если идти на таран под неправильным углом, то суда просто скользнут бортами друг по другу. Но на близком расстоянии мы сможем быстрее презаряжать орудия и будем целиться в отверстия орудийных портов. Поверьте, сэр, после того, как на батарейной палубе разрывается семидесятипятифунтовый снаряд, там не остается ничего.
— А ты когда-нибудь участвовал в морском бою? — вдруг спросил Эндрю, которому этот вопрос раньше не приходил в голову.
У Буллфинча был смущенный вид.
— Э-э, нет, сэр, — ответил он.
Эндрю улыбнулся и потрепал его по плечу: — Боишься?
— Конечно нет, сэр!
— А я в первый раз окаменел от страха, — негромко произнес Эндрю, как бы раскрывая Буллфинчу большую тайну. — Если бы не старый Ганс Шудер, я бы повел себя как последний дурак. Я был новоиспеченным лейтенантом, а через десять минут после начала боя погиб командир моей роты. Еще немного, и я бы бросился бежать, но тут рядом со мной возник Ганс и стал тихо давать советы. Странно, многие потом говорили, что я вел себя как герой, но когда я вспоминаю Антиетам, на ум приходят только Ганс и лежащий в луже крови капитан. И я тебе еще вот что скажу — я до сих пор до чертиков боюсь каждый раз, когда начинается бой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139