Она властно и настороженно огляделась. Ряды уже начали заполняться, еще минут десять – и начнется поминовение. Если судить по рядам, у Рубио Мендеса было немало друзей.
Заметив в третьем ряду Класа Клоссена – уж этот-то никак не относился к их числу! – она быстро направилась к нему и, подойдя, потянула за руку, сделав знак следовать за нею.
Он тотчас же поднялся, и они вместе зашагали к выходу: Анук впереди, Клас следом. Выйдя в коридор, Анук нахмурилась: из какой-то аудитории высыпала ватага студентов отделения дизайна и потекла вниз по лестнице, направляясь к выставке. Значит, там им поговорить не удастся.
– Сюда, – скомандовала Анук и, быстро застучав каблучками, двинулась в обратную сторону, туда, где располагались туалетные комнаты и телефонные автоматы.
Открыв дверь женского туалета, Анук сунула туда нос, чтобы проверить, есть ли там кто-нибудь. Заметив двух женщин, прихорашивающихся у зеркала, она быстро захлопнула дверь и повернула ручку мужского туалета.
– Отлично. Здесь мы и побеседуем. – Она жестом пригласила Класа внутрь.
Клас держался невозмутимо: его давно уже перестало удивлять все, что бы ни сотворила Анук.
Класу исполнилось тридцать шесть лет. Длинные, до плеч, белокурые волосы и бледно-голубые глаза с почти невидимыми ресницами придавали его красивому лицу мягкие, почти женственные черты, если бы не твердый подбородок, вносивший в его внешность значительный элемент мужественности.
Высокого роста, ухоженный; под элегантным, итальянского кроя костюмом скрывались литое, все состоявшее из крепких мускулов тело и широкие плечи. В его походке и манере подавать себя сквозили надменность и чувство превосходства.
Едва закрыв за собой дверь, Анук повернулась к Класу. Даже рядом с ней тот казался гигантом.
– Я сказала тебе, что кое-что для тебя припасла, – начала она безо всяких преамбул, обращая к нему обрамленное широкими полями шляпы лицо. – Ты же знаешь, я всегда связывала с тобой большие надежды. – В голосе Анук не было и намека на добродушное заигрывание. Это была жесткая сделка, и слова звучали убийственно жестко. Чтобы добиться цели, годятся любые средства: лесть, давление, прямая угроза. – Но то, что я тебе предложу, будет иметь силу только при одном условии.
– Так где же ловушка? – спросил Клас. – Или начнем сразу с вознаграждения?
Она махнула рукой в сторону белых фарфоровых раковин.
– Тебе известно, как смывают грязь с рук? – Она не спускала с него цепких глаз.
– Ну, это урок с голозадого детства, – усмехнулся Клас. – Моют руки водой с мылом.
– Нет, Класкин, – покачала головой Анук. – Рука руку моет.
Он впился в нее настороженным взглядом.
– Мне не стоит, наверное, напоминать тебе, что место Рубио, место второго человека в фирме после Антонио, все еще свободно?
Вот оно. Слово произнесено. Наконец-то лакомый кусочек в открытую замаячил перед ним. Анук заметила, как Клас судорожно глотнул воздух.
– Что требуется от меня, Анук? Мы-то с тобой знаем, что Антонио прочил на эту должность Эдвину.
– Небольшое одолжение. – Анук по-прежнему говорила резко и прямо. – Видишь ли, Антонио… Ну, он вел себя не слишком осторожно сегодня утром. Если называть все своими словами, его застукали с голым задом в его же кабинете. Трахался с каким-то подонком.
Светлые брови Класа недоуменно взметнулись вверх.
– Не понимаю, какое это может иметь отношение ко мне?
Анук подошла к раковине, слегка наклонилась к зеркалу и, медленно поворачивая голову из стороны в сторону, тщательно изучила свое отражение. Убедившись, что лицо, как всегда, прекрасно, она обернулась к Класу.
– У тебя репутация очень красивого и очень умного мужчины, Класкин.
– А у тебя, Анук, самой прекрасной и самой коварной женщины. – Его чувственные губы скривились в усмешке.
– Все правильно. – Анук посмотрела ему прямо в глаза, не моргнув. Голос ее был тверд, как гвозди. – У нас много общего, не так ли? Ни тебя, ни меня ничто не остановит, если нужно получить то, чего хочешь.
– Чего хочешь ты, Анук?
Она не моргнула глазом.
– В кабинет Антонио неожиданно вошли Дорис Баклин и Лиз Шрек, застав его на месте преступления, так сказать.
– Ясно. – Глаза Класа сузились. – И все же ты понимаешь, что я тут ни при чем. Ничем не могу помочь.
– Еще как можешь, – жестко проговорила Анук. – Скажем, можешь сделать вид, что все это произошло с тобой, а не с Антонио. Что это тебя застукала Дорис. А потом извинишься перед ней за свое поведение.
– Но это же безумие! – Клас, словно защищаясь, вытянул вперед руку. – Во-первых, ты слишком далеко заходишь, Анук. – Он не смог сдержать смеха. – Я… То есть мы с Антонио даже отдаленно не похожи друг на друга! Начнем с того, что у меня длинные волосы, а он почти лыс. Нельзя же считать эту старую курицу полной идиоткой. Не до такой же степени она глупа!
– Слушай, Клас, – холодно оборвала его Анук. – В этом городе все прекрасно знают Дорис, как знают и о ее слабости к спиртному. Кто сомневается в том, что время от времени у нее помрачается разум? А подчас бывают и галлюцинации. – На ее губах мелькнула слабая улыбка. – Видит Бог, то, что Дорис выдает время от времени, нужно делить на сто.
– Грязно играешь, Анук…
– Я играю наверняка. – Она слегка передернула плечами. – В общем, ты меня понял. В этом городе все друг о друге все знают. Если Дорис сболтнет кому-то из друзей о том, что видела, слухи разнесутся мгновенно, как пламя ветром. Кто знает, Антонио даже может потерять кое-кого из клиентов. А я этого не хочу. Значит, чтобы исключить нежелательное, я должна подстраховаться по всем направлениям. Вот тут-то на сцену и выходишь ты. Моя идея состоит в том, чтобы пустить в ход две версии. Первая: Дорис видела Антонио, вторая – тебя. – Анук нежно улыбнулась Класу.
– В этом есть даже своя прелесть, правда? Никто так и не сообразит, какая из этих двух версий истинная.
– Анук, у тебя есть хоть капля стыда?
– Ни капли. И я об этом знаю.
– А как же быть с Лиз?
– О Лиз я уже позаботилась. – Она подождала секунду. – Ну? Будешь помогать или нет?
– Черт побери. Анук, я просто не знаю… – пробормотал Клас, расхаживая взад-вперед по туалету, засунув руки в карманы.
Анук наблюдала, как в зеркале то появляется, то исчезает его отражение. Яркий свет, льющийся сверху, окатывал его с ног до головы, но даже и в этом беспощадном освещении, убивающем кого угодно, Клас смотрелся превосходно. Анук уловила резковатый запах дезодорантов, разложенных в раковинах и писсуарах, заметила краешком глаза смятый сигаретный окурок, покоящийся в лужице мочи на полу, и с отвращением отвела глаза.
Наконец Клас приблизился к ней.
– Ты слишком многого просишь, Анук, – произнес он спокойно.
– Я знаю. Но мне важно предотвратить даже намек на возможный скандал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139