Впрочем, сегодня вечером Сэм то же самое думала о себе.
Когда Сэм наконец добралась до дома, голова уже раскалывалась, а руки и ноги были как чугунные. Наскоро перекусив, она приняла первую порцию лекарства и села за компьютер, чтобы отправить сообщение по электронной почте.
«Привет, Хоуп, – набрала Сэм. – Как дела, дорогая? Сегодня мне не очень по себе, потому что я заболеваю гриппом, а работа – настоящий кошмар. Извини, я не хотела тебя расстраивать, но мне нужно кому-то пожаловаться. Похоже, я выживаю из ума. Сказывается возраст. Я теряю способность втирать очки коллегам, хотя меня взяли на работу именно для этого. (Шутка.) Кроме того, вечером мне предстоит идти на концерт и слушать музыку, которую сочинили бы Тоби и Милли, если бы их оставили в пустой комнате с двумя гитарами, акустическим усилителем и ударной установкой. А я только что приняла парацетамол. Надеюсь, скоро увидимся. Сэм».
Она быстро приняла душ, натянула черные нейлоновые брюки, оранжевую майку и длинную черную кожаную куртку, как будто сшитую специально для нее. Потом залпом выпила стопку водки, чтобы восстановить силы, и вышла на улицу через час после своего прихода.
В клубе было душно и тесно от поклонников «Денсити». Имя Сэм нашлось в списке приглашенных, и она прошла за кулисы мимо скопившейся в зале толпы. За электронным оборудованием горбились какие-то длинноволосые типы; их обнаженные бицепсы были покрыты капельками пота. Никто не обращал на нее внимания.
Сэм не знала, куда идти, а спрашивать не хотела. Она двинулась по извилистому коридору и очутилась в просторной прохладной комнате, где стояли столы, пластмассовые стулья и несколько бочонков пива. В углу сидели два сотрудника звукозаписывающей компании, пили пиво из банок и болтали с худым бритоголовым пареньком.
Сэм еще не успела познакомиться со всеми служащими «Титуса», но этих двух она знала. Дариус из отдела репертуара был красивым парнем лет двадцати шести. В этом отделе работали люди молодые, музыкальные и очень богемные. Они рыскали по клубам и отыскивали новые таланты. Работа у этих ребят была ночная, а потому они появлялись в офисе не раньше половины десятого, с усталыми глазами и самопальными компакт-дисками, которые им всучили ночью. Кое-кто из них терпеть не мог людей типа Сэм, считая их снобами и ретроградами, не способными понять авангардную музыку, поклонниками которой были они сами. Сэм слышала, что Дариус великолепный работник, обладающий фантастическим чутьем, совершенно необходимым при общении с группами, авторами песен и администраторами.
Рядом с ним сидела сотрудница рекламного отдела. Лидия сказала, что все называют ее Шер, потому что эта тридцатилетняя женщина была очень похожа на американскую певицу и любила носить одежду в стиле семидесятых годов, подчеркивая это сходство.
– Привет, ребята, – сказала Сэм, подтягивая к себе стул. – Вы уже видели группу?
– Они не любят встречаться с кем-то перед концертом, – сурово сказала Шер. – Кроме Стива, – добавила она таким тоном, словно Стив Пэррис был самим господом богом. «Конечно, сам Стив именно так и считает», – сердито подумала Сэм.
– Стив уже здесь? – спросила она, зная, что после концерта ей обязательно придется поговорить с ним.
– Нет, он задерживается, – ответил Дариус. – Не хотите сигарету? – вежливо добавил он, протягивая пачку.
– Бросила, – сказала Сэм. – Но все равно спасибо.
На самом деле она отдала бы полжизни за чашку чая, который мог бы смягчить боль в горле. В углу стоял огромный чайник с кипятком и пластмассовые кружки, лежали пакетики с чаем и сахаром. Но здешняя публика предпочитала темное пиво, и Сэм чувствовала, что, если она выпьет чаю, это навсегда оставит на ней клеймо сноба.
Вскоре они услышали, что на сцену вышла группа разогрева, и комната тут же опустела, поскольку всем захотелось посмотреть на нее. Шум стоял ужасный. Казалось, что два слона устроили драку в посудной лавке. Сэм сумела выслушать две песни, затем вернулась в комнату и заварила чай. Плевать, пусть смотрят. Она лет на пятнадцать старше тех, кто собрался за кулисами, и если хочет чаю, то непременно выпьет. В конце концов, возраст имеет свои преимущества.
Когда группа разогрева наконец закончила выступление, она присоединилась к остальным и стала ждать выхода «Денсити». После десяти минут свиста, криков и хлопков на сцену вышли музыканты. Это были совсем молодые ребята, все они носили странные прически, чудовищные наряды и необычный пирсинг. Музыка этой группы была не во вкусе Сэм, но она ощущала ее энергию и напор. Оставалось надеяться, что люди, покупающие компакт-диски, с ней согласятся.
Спустя полчаса Сэм решила пройти в зал и посмотреть на группу глазами публики. Она всегда так поступала: реакция поклонников была одним из двух главных критериев оценки. Вторым (и более важным) критерием было то, как продается альбом.
Предупредив охранников, что она скоро вернется, Сэм спустилась в зал и тут же ощутила запах молодых тел, пота, духов и марихуаны. Она стояла у стены и вдыхала то, что можно было назвать Духом Времени.
Ее всегда удивляло, что эта публика пользуется цветочными духами. Вокруг стояли девушки в кожаных куртках, брюках в обтяжку, обуви на умопомрачительных каблуках и бросали на нее дерзкие взгляды. При этом Сэм ощущала ароматы знакомых духов, стоявших на туалетных столиках их матерей, и свежий запах дезодорантов; сексуальность соседствовала с невинностью. Внезапно эти девушки превращались из хулиганок в ранимых юных женщин, которые волновались перед выходом в свет, надеялись, что они правильно оделись, клялись родителям вернуться не поздно и не пить ничего крепче смеси вина с газированной водой.
Все они и в самом деле были очень молоды и стремились как можно скорее стать взрослыми. А она ощущала себя старой. Сэм устало потерла виски. Что это с ней? Она чувствовала себя так целый день и знала, что не сумеет выдержать весь концерт тяжелого рока. У нее не было сил стоять в прокуренном клубе и отбивать ногой какой-то непонятный ритм. Ей хотелось оказаться дома, выпить бокал красного вина, послушать сладкоголосую Нину Симонс и расслабиться.
Сэм закрыла глаза и мысленно ущипнула себя. Держись, старушка! Ты деловая женщина, вот и делай свое дело. Когда «Денсити» закончили выступление, она пошла искать Стива. Нужно было сказать ему, что он нашел группу двадцать первого века.
На следующее утро Сэм чувствовала себя так, словно попала под грузовик. Она проснулась в половине шестого, залитая холодным потом. Голова болела, в горле саднило… Сэм с трудом поднялась, дотащилась до кухни и вскипятила чайник. Может быть, лимон и мед помогут ей лучше, чем принятые накануне дурацкие снадобья от гриппа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
Когда Сэм наконец добралась до дома, голова уже раскалывалась, а руки и ноги были как чугунные. Наскоро перекусив, она приняла первую порцию лекарства и села за компьютер, чтобы отправить сообщение по электронной почте.
«Привет, Хоуп, – набрала Сэм. – Как дела, дорогая? Сегодня мне не очень по себе, потому что я заболеваю гриппом, а работа – настоящий кошмар. Извини, я не хотела тебя расстраивать, но мне нужно кому-то пожаловаться. Похоже, я выживаю из ума. Сказывается возраст. Я теряю способность втирать очки коллегам, хотя меня взяли на работу именно для этого. (Шутка.) Кроме того, вечером мне предстоит идти на концерт и слушать музыку, которую сочинили бы Тоби и Милли, если бы их оставили в пустой комнате с двумя гитарами, акустическим усилителем и ударной установкой. А я только что приняла парацетамол. Надеюсь, скоро увидимся. Сэм».
Она быстро приняла душ, натянула черные нейлоновые брюки, оранжевую майку и длинную черную кожаную куртку, как будто сшитую специально для нее. Потом залпом выпила стопку водки, чтобы восстановить силы, и вышла на улицу через час после своего прихода.
В клубе было душно и тесно от поклонников «Денсити». Имя Сэм нашлось в списке приглашенных, и она прошла за кулисы мимо скопившейся в зале толпы. За электронным оборудованием горбились какие-то длинноволосые типы; их обнаженные бицепсы были покрыты капельками пота. Никто не обращал на нее внимания.
Сэм не знала, куда идти, а спрашивать не хотела. Она двинулась по извилистому коридору и очутилась в просторной прохладной комнате, где стояли столы, пластмассовые стулья и несколько бочонков пива. В углу сидели два сотрудника звукозаписывающей компании, пили пиво из банок и болтали с худым бритоголовым пареньком.
Сэм еще не успела познакомиться со всеми служащими «Титуса», но этих двух она знала. Дариус из отдела репертуара был красивым парнем лет двадцати шести. В этом отделе работали люди молодые, музыкальные и очень богемные. Они рыскали по клубам и отыскивали новые таланты. Работа у этих ребят была ночная, а потому они появлялись в офисе не раньше половины десятого, с усталыми глазами и самопальными компакт-дисками, которые им всучили ночью. Кое-кто из них терпеть не мог людей типа Сэм, считая их снобами и ретроградами, не способными понять авангардную музыку, поклонниками которой были они сами. Сэм слышала, что Дариус великолепный работник, обладающий фантастическим чутьем, совершенно необходимым при общении с группами, авторами песен и администраторами.
Рядом с ним сидела сотрудница рекламного отдела. Лидия сказала, что все называют ее Шер, потому что эта тридцатилетняя женщина была очень похожа на американскую певицу и любила носить одежду в стиле семидесятых годов, подчеркивая это сходство.
– Привет, ребята, – сказала Сэм, подтягивая к себе стул. – Вы уже видели группу?
– Они не любят встречаться с кем-то перед концертом, – сурово сказала Шер. – Кроме Стива, – добавила она таким тоном, словно Стив Пэррис был самим господом богом. «Конечно, сам Стив именно так и считает», – сердито подумала Сэм.
– Стив уже здесь? – спросила она, зная, что после концерта ей обязательно придется поговорить с ним.
– Нет, он задерживается, – ответил Дариус. – Не хотите сигарету? – вежливо добавил он, протягивая пачку.
– Бросила, – сказала Сэм. – Но все равно спасибо.
На самом деле она отдала бы полжизни за чашку чая, который мог бы смягчить боль в горле. В углу стоял огромный чайник с кипятком и пластмассовые кружки, лежали пакетики с чаем и сахаром. Но здешняя публика предпочитала темное пиво, и Сэм чувствовала, что, если она выпьет чаю, это навсегда оставит на ней клеймо сноба.
Вскоре они услышали, что на сцену вышла группа разогрева, и комната тут же опустела, поскольку всем захотелось посмотреть на нее. Шум стоял ужасный. Казалось, что два слона устроили драку в посудной лавке. Сэм сумела выслушать две песни, затем вернулась в комнату и заварила чай. Плевать, пусть смотрят. Она лет на пятнадцать старше тех, кто собрался за кулисами, и если хочет чаю, то непременно выпьет. В конце концов, возраст имеет свои преимущества.
Когда группа разогрева наконец закончила выступление, она присоединилась к остальным и стала ждать выхода «Денсити». После десяти минут свиста, криков и хлопков на сцену вышли музыканты. Это были совсем молодые ребята, все они носили странные прически, чудовищные наряды и необычный пирсинг. Музыка этой группы была не во вкусе Сэм, но она ощущала ее энергию и напор. Оставалось надеяться, что люди, покупающие компакт-диски, с ней согласятся.
Спустя полчаса Сэм решила пройти в зал и посмотреть на группу глазами публики. Она всегда так поступала: реакция поклонников была одним из двух главных критериев оценки. Вторым (и более важным) критерием было то, как продается альбом.
Предупредив охранников, что она скоро вернется, Сэм спустилась в зал и тут же ощутила запах молодых тел, пота, духов и марихуаны. Она стояла у стены и вдыхала то, что можно было назвать Духом Времени.
Ее всегда удивляло, что эта публика пользуется цветочными духами. Вокруг стояли девушки в кожаных куртках, брюках в обтяжку, обуви на умопомрачительных каблуках и бросали на нее дерзкие взгляды. При этом Сэм ощущала ароматы знакомых духов, стоявших на туалетных столиках их матерей, и свежий запах дезодорантов; сексуальность соседствовала с невинностью. Внезапно эти девушки превращались из хулиганок в ранимых юных женщин, которые волновались перед выходом в свет, надеялись, что они правильно оделись, клялись родителям вернуться не поздно и не пить ничего крепче смеси вина с газированной водой.
Все они и в самом деле были очень молоды и стремились как можно скорее стать взрослыми. А она ощущала себя старой. Сэм устало потерла виски. Что это с ней? Она чувствовала себя так целый день и знала, что не сумеет выдержать весь концерт тяжелого рока. У нее не было сил стоять в прокуренном клубе и отбивать ногой какой-то непонятный ритм. Ей хотелось оказаться дома, выпить бокал красного вина, послушать сладкоголосую Нину Симонс и расслабиться.
Сэм закрыла глаза и мысленно ущипнула себя. Держись, старушка! Ты деловая женщина, вот и делай свое дело. Когда «Денсити» закончили выступление, она пошла искать Стива. Нужно было сказать ему, что он нашел группу двадцать первого века.
На следующее утро Сэм чувствовала себя так, словно попала под грузовик. Она проснулась в половине шестого, залитая холодным потом. Голова болела, в горле саднило… Сэм с трудом поднялась, дотащилась до кухни и вскипятила чайник. Может быть, лимон и мед помогут ей лучше, чем принятые накануне дурацкие снадобья от гриппа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128