Ощущение тепла и безопасности подчеркивал толстый шерстяной ковер на дубовом полу. У каждой стены стояли две кровати, а перед очагом — три мягких кресла.
Из одного кресла поднялся, приветствуя ее, знакомый долговязый парень в поношенной дорожной одежде. Лицо его было хмурым, а тонкие губы недовольно кривились. Янтарные глаза с щелеобразными зрачками под светло-каштановыми волосами были такими же, как у его брата-близнеца.
— Могвид, — сказала Мишель, желая, чтобы недовольство на лице этого человека хотя бы немного рассеялось, — твой брат Фардайл внизу сторожит моего коня. Он будет рад увидеть тебя живым и здоровым.
Эта новость, похоже, не принесла Могвиду особой радости. Лицо оборотня еще больше помрачнело.
— Хорошо будет снова увидеть брата, — просто сказал он.
Мишель вопросительно посмотрела на Толчука. Огр потянул мать к одной из кроватей.
— Не обращай внимания на Могвида, — выдохнул он, изо всех сил стараясь говорить тихо. — У нас у всех тяжело на душе.
Подходя к постели, она увидела, что в кровати кто-то лежит, и покалывание от запаха стихийной магии ветра усилилось. Она знала, кто лежит в постели — Мерик, эльфийский лорд. Но, подойдя к постели, она его не узнала. Мерик, исхудавшее тело которого было наполовину укрыто льняными покрывалами, выглядел совсем не так, как во время их последней встречи в Шадоубруке. Его грудь была крепко перебинтована, но даже сквозь повязки чувствовался запах горелой плоти. Разбитые губы потрескались, а прекрасные серебристые волосы сгорели до самой кожи. К счастью, он, похоже, спокойно спал — его глаза были закрыты, а дыхание было глубоким и ровным. Мишель почувствовала, что даже этим маленьким облегчением они были обязаны бальзамам и эликсирам Мамы Фриды.
Мишель больше не могла на него смотреть.
— Что случилось?
— Его поймал и мучил один из ищеек Темного Лорда. — Толчук продолжал рассказ о событиях, которые привели их сюда: как он в последнюю минуту спас Мерика из рук предавшегося злу лорда гномов, и как Могвид перехитрил пару близнецов-иллгардов в центральном замке города. — Мы сумели уйти и сесть на баржи, когда башни Замка рушились и падали. Но Мерик совсем ослаб от ран. Хотя от затемнения мы его спасли, его загрязненные раны загноились. Нам очень-очень повезло, что вскоре после нашего прибытия в Порт Роул хозяин постоялого двора отправил нас к Маме Фриде.
— Я не думаю, что вам просто повезло, Толчук, — пробормотала Мишель, зная, что в портовом городе великодушие встречалось редко и почти всегда имело свою цену. Тавернщик наверняка боялся инфекции и предпочел отправить постояльцев к целительнице, нежели рисковать заражением и возможной эпидемией в собственном дворе.
— Просто повезло или не просто, но мы здесь, — Толчук скормил кусочек бисквита Тикалу, рывшемуся в карманах огра. Тамринк проглотил угощение целиком, потом тщательно вылизал пальцы.
— Вам повезло, — сказала Мама Фрида. — Должно быть, вам покровительствует сама Верховная Матерь. — Она забрала Тикала с плеча огра, взяла зверька на руки и села с ним в кресло. — Чтобы сбить жар, понадобилась трава, которая растет только в Ирендле — редкая разновидность, которую я выращиваю здесь. Еще день, и он бы наверняка умер.
Толчук кивнул.
— Мерику уже стало гораздо лучше.
Мишель нахмурилась. Если эльфу стало лучше, ей было страшно подумать, как Мерик выглядел накануне. Она оглядела комнату.
— А Крал? Где он? — В комнате не хватало только его.
Могвид ответил:
— Он ждет тебя у северных ворот города. Мы ведь не знали, через какие ворота ты въедешь в Порт Роул.
— Он обычно возвращается только после наступления темноты, — добавил Толчук.
— Еще в Шадоубруке, — продолжал Могвид, — большой человек начал беспокоиться. Он почти каждый вечер ходит искать признаки присутствия врагов.
— Ну, встречать меня ему было необязательно, — сказала Мишель. — Я нашла бы вас с помощью моей способности ощущать стихийную магию. Я думала, это и так понятно.
Могвид подошел к креслу рядом с креслом Мамы Фриды и сел со снисходительной улыбкой на лице.
— Ты почувствовала Мерика с улицы? — спросил он. — Или даже в лавочке внизу?
Брови Мишель сошлись на переносице. Слова оборотня доказывали, что они хорошо продумали ситуацию. Она не почувствовала даже признака уникальной воздушной магии Мерика до тех пор, пока не открылась дверь комнаты.
— Как?.. Я должна была бы суметь… — Мишель повернулась к Маме Фриде.
Старая целительница улыбнулась ей:
— Ты многого не знаешь, юная госпожа. В моих родных джунглях, где магия земли так же плодородна, как и сами леса, мы научились защищаться. Я давным-давно покрыла эти стены ароматическим маслом защитного корня. Оно прячет мое магическое искусство от любопытных глаз.
Мишель осмотрела промасленные доски стен. Она попыталась нащупать что-либо за пределами комнаты — и ей это не удалось. Как будто за этими стенами ничего не существовало.
— Так вот почему я никогда не чувствовала присутствие Мамы Фриды, когда приезжала в город, — пробормотала она. — А вы сумели уйти от очерняющего присутствия иллгарда. Вы нашли безопасное убежище.
Мама Фрида фыркнула:
— В Порт Роуле не бывает безопасных убежищ. Болотный Город их не потерпит. Но это — мой дом.
Мишель насторожилась. Каждая минута, проведенная рядом с этой женщиной, похоже, приносила с собой новые открытия — и Мишель это не нравилось! Она как будто сражалась, стоя на зыбучем песке, и меч Мамы Фриды был длиннее.
— С вашей стороны было очень великодушно предоставить ваш дом моим друзьям. Но…
Мама Фрида закончила ее мысль:
— Но великодушие в Порт Роуле всегда имеет свою цену.
Лицо Мишель окаменело.
Мама Фрида глубже уселась в кресле и указала на кресло, оставшееся свободным.
— Если мрак на твоем лице станет еще гуще, мне понадобится фонарь, чтобы увидеть его. Сядь… Сядь.
Мишель садиться отказалась и заговорила прямо:
— Хватит глупостей. Говори прямо. Ты не можешь видеть мое лицо. У тебя нет глаз.
— Что мне глаза? Я вижу капельку засохшей грязи у тебя на щеке и несколько соломинок, запутавшихся у тебя в волосах над левым ухом.
Мишель стерла грязь с лица, вытащила солому из волос.
— Как?
Мама Фрида потрепала золотистую гриву своего зверька и пощекотала его за ухом. Тамринк отмахнулся от дразнящих пальцев, потом уселся у нее на коленях и принялся сосать палец ноги. Все это время глаза тамринка не отрывались от лица Мишель.
— Тамринки, — начала Мама Фрида, — умеют не только воспроизводить звуки, но и обладают многими другими уникальными способностями. В наших джунглях они кочуют большими группами — едиными семьями. Они растут в такой тесной связи друг с другом, что каждый становится частью целого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173
Из одного кресла поднялся, приветствуя ее, знакомый долговязый парень в поношенной дорожной одежде. Лицо его было хмурым, а тонкие губы недовольно кривились. Янтарные глаза с щелеобразными зрачками под светло-каштановыми волосами были такими же, как у его брата-близнеца.
— Могвид, — сказала Мишель, желая, чтобы недовольство на лице этого человека хотя бы немного рассеялось, — твой брат Фардайл внизу сторожит моего коня. Он будет рад увидеть тебя живым и здоровым.
Эта новость, похоже, не принесла Могвиду особой радости. Лицо оборотня еще больше помрачнело.
— Хорошо будет снова увидеть брата, — просто сказал он.
Мишель вопросительно посмотрела на Толчука. Огр потянул мать к одной из кроватей.
— Не обращай внимания на Могвида, — выдохнул он, изо всех сил стараясь говорить тихо. — У нас у всех тяжело на душе.
Подходя к постели, она увидела, что в кровати кто-то лежит, и покалывание от запаха стихийной магии ветра усилилось. Она знала, кто лежит в постели — Мерик, эльфийский лорд. Но, подойдя к постели, она его не узнала. Мерик, исхудавшее тело которого было наполовину укрыто льняными покрывалами, выглядел совсем не так, как во время их последней встречи в Шадоубруке. Его грудь была крепко перебинтована, но даже сквозь повязки чувствовался запах горелой плоти. Разбитые губы потрескались, а прекрасные серебристые волосы сгорели до самой кожи. К счастью, он, похоже, спокойно спал — его глаза были закрыты, а дыхание было глубоким и ровным. Мишель почувствовала, что даже этим маленьким облегчением они были обязаны бальзамам и эликсирам Мамы Фриды.
Мишель больше не могла на него смотреть.
— Что случилось?
— Его поймал и мучил один из ищеек Темного Лорда. — Толчук продолжал рассказ о событиях, которые привели их сюда: как он в последнюю минуту спас Мерика из рук предавшегося злу лорда гномов, и как Могвид перехитрил пару близнецов-иллгардов в центральном замке города. — Мы сумели уйти и сесть на баржи, когда башни Замка рушились и падали. Но Мерик совсем ослаб от ран. Хотя от затемнения мы его спасли, его загрязненные раны загноились. Нам очень-очень повезло, что вскоре после нашего прибытия в Порт Роул хозяин постоялого двора отправил нас к Маме Фриде.
— Я не думаю, что вам просто повезло, Толчук, — пробормотала Мишель, зная, что в портовом городе великодушие встречалось редко и почти всегда имело свою цену. Тавернщик наверняка боялся инфекции и предпочел отправить постояльцев к целительнице, нежели рисковать заражением и возможной эпидемией в собственном дворе.
— Просто повезло или не просто, но мы здесь, — Толчук скормил кусочек бисквита Тикалу, рывшемуся в карманах огра. Тамринк проглотил угощение целиком, потом тщательно вылизал пальцы.
— Вам повезло, — сказала Мама Фрида. — Должно быть, вам покровительствует сама Верховная Матерь. — Она забрала Тикала с плеча огра, взяла зверька на руки и села с ним в кресло. — Чтобы сбить жар, понадобилась трава, которая растет только в Ирендле — редкая разновидность, которую я выращиваю здесь. Еще день, и он бы наверняка умер.
Толчук кивнул.
— Мерику уже стало гораздо лучше.
Мишель нахмурилась. Если эльфу стало лучше, ей было страшно подумать, как Мерик выглядел накануне. Она оглядела комнату.
— А Крал? Где он? — В комнате не хватало только его.
Могвид ответил:
— Он ждет тебя у северных ворот города. Мы ведь не знали, через какие ворота ты въедешь в Порт Роул.
— Он обычно возвращается только после наступления темноты, — добавил Толчук.
— Еще в Шадоубруке, — продолжал Могвид, — большой человек начал беспокоиться. Он почти каждый вечер ходит искать признаки присутствия врагов.
— Ну, встречать меня ему было необязательно, — сказала Мишель. — Я нашла бы вас с помощью моей способности ощущать стихийную магию. Я думала, это и так понятно.
Могвид подошел к креслу рядом с креслом Мамы Фриды и сел со снисходительной улыбкой на лице.
— Ты почувствовала Мерика с улицы? — спросил он. — Или даже в лавочке внизу?
Брови Мишель сошлись на переносице. Слова оборотня доказывали, что они хорошо продумали ситуацию. Она не почувствовала даже признака уникальной воздушной магии Мерика до тех пор, пока не открылась дверь комнаты.
— Как?.. Я должна была бы суметь… — Мишель повернулась к Маме Фриде.
Старая целительница улыбнулась ей:
— Ты многого не знаешь, юная госпожа. В моих родных джунглях, где магия земли так же плодородна, как и сами леса, мы научились защищаться. Я давным-давно покрыла эти стены ароматическим маслом защитного корня. Оно прячет мое магическое искусство от любопытных глаз.
Мишель осмотрела промасленные доски стен. Она попыталась нащупать что-либо за пределами комнаты — и ей это не удалось. Как будто за этими стенами ничего не существовало.
— Так вот почему я никогда не чувствовала присутствие Мамы Фриды, когда приезжала в город, — пробормотала она. — А вы сумели уйти от очерняющего присутствия иллгарда. Вы нашли безопасное убежище.
Мама Фрида фыркнула:
— В Порт Роуле не бывает безопасных убежищ. Болотный Город их не потерпит. Но это — мой дом.
Мишель насторожилась. Каждая минута, проведенная рядом с этой женщиной, похоже, приносила с собой новые открытия — и Мишель это не нравилось! Она как будто сражалась, стоя на зыбучем песке, и меч Мамы Фриды был длиннее.
— С вашей стороны было очень великодушно предоставить ваш дом моим друзьям. Но…
Мама Фрида закончила ее мысль:
— Но великодушие в Порт Роуле всегда имеет свою цену.
Лицо Мишель окаменело.
Мама Фрида глубже уселась в кресле и указала на кресло, оставшееся свободным.
— Если мрак на твоем лице станет еще гуще, мне понадобится фонарь, чтобы увидеть его. Сядь… Сядь.
Мишель садиться отказалась и заговорила прямо:
— Хватит глупостей. Говори прямо. Ты не можешь видеть мое лицо. У тебя нет глаз.
— Что мне глаза? Я вижу капельку засохшей грязи у тебя на щеке и несколько соломинок, запутавшихся у тебя в волосах над левым ухом.
Мишель стерла грязь с лица, вытащила солому из волос.
— Как?
Мама Фрида потрепала золотистую гриву своего зверька и пощекотала его за ухом. Тамринк отмахнулся от дразнящих пальцев, потом уселся у нее на коленях и принялся сосать палец ноги. Все это время глаза тамринка не отрывались от лица Мишель.
— Тамринки, — начала Мама Фрида, — умеют не только воспроизводить звуки, но и обладают многими другими уникальными способностями. В наших джунглях они кочуют большими группами — едиными семьями. Они растут в такой тесной связи друг с другом, что каждый становится частью целого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173