Дракон, спрятанный внутри тебя, очень многим пугает меня. В нем есть какая-то дикость, что-то, что никогда не удастся приручить, коснуться, привлечь к себе — даже мне.
— Но Рагнарк навсегда частью меня, и его дикость тоже.
Она печально улыбнулась в ответ:
— Я тебя изучила, Кровавый Всадник. Да, ты носишь в себе дракона, но твое сердце принадлежит тебе. Это я знаю.
— Откуда? — хрипло спросил он.
Она протянула руку и коснулась его щеки — той, на которой не было изображения дракона.
— Я знаю твое сердце, Кровавый Всадник.
Каст хотел бы сказать то же самое о ней. Просто ли Сайвин утешает его или за ее словами стоит что-то большее? Он осмелился прижаться к ее руке, совсем чуть-чуть, позволив себе почувствовать тепло ее ладони. Но она отдернула руку — за дверью раздались шепчущие голоса.
Дверь сморщилась и раскрылась, пропуская господина Эдилла.
— Надеюсь, я не прервал вашу трапезу, — сказал он и знаком велел Бридлину уйти.
— Н-нет, дядя, — пробормотала Сайвин.
Каст взглянул на девушку, но прочитать ее мысли опять не смог. Почему она запнулась — от облегчения или от смущения?
Господин Эдилл подал знак закрыть дверь и подошел к ним. Каст встал, подтянул к столу еще одно кресло и сел только тогда, когда пожилой Старейшина устроился в своем кресле.
— Спасибо, господин Каст, — сказал он, похлопывая по запястью Кровавого Всадника, снова севшего на свое место. С секунду господин Эдилл молча смотрел на них обоих, потом сказал:
— Так что там насчет вашего ухода?
Каст нервно взглянул на Сайвин. Ее лицо осталось спокойным.
— Что ты хочешь сказать, дядя? — спросила Сайвин.
— Я хотел бы обсудить в частном порядке тот вопрос, с которым вы вдвоем сегодня утром обратились к совету.
Каст медленно перевел дух. Он уже подумал было, что старейшине известны их тайные планы.
— Разве нам не следует решать этот вопрос перед всем советом?
Господин Эдилл сморщился и мрачно покачал головой:
— Да они еще три дня будут препираться из-за того, что я разглашаю тайны мирая. Они утверждают, что абсолютно уверены в лживости моих слов, но что-то слишком сильно горячатся, когда я якобы разглашаю эту якобы ложь.
— Но на самом-то деле почему эта история хранится в тайне? — спросила Сайвин.
Господин Эдилл вздохнул.
— Так хотел Родич Драконов. Это был первый приказ нашего прародителя. После того, как он бежал в глубину морей и дал начало кланам мирая, он немедленно запретил любые связи с жителями поверхности. Он хотел создать мирное, идиллическое общество под водой и хотел, чтобы его народ считал, что моря всегда были их домом.
— Так что же пошло не так? — спросил Каст.
— Ах, так ты все-таки заметил, что его великие планы провалились? — усмехнулся было господин Эдилл, но затем погрустнел. Каст увидел в глазах старейшины неподдельную боль. — Кое в чем наш прародитель был дураком.
Сайвин, услышав такие неприкрыто пренебрежительные слова по отношению к их предку, тихо ахнула.
Господин Эдилл несколько секунд сидел молча, потом продолжал:
— Он надеялся, что под водой наше прошлое не станет преследовать нас. Но так просто подобные задачи не решаются. В конце концов он просто притащил наше бешеное наследие с собой. Хоть наше прошлое по его приказу и хранится в тайне, мы произошли от яростного народа, и наши новые поколения были одержимы тем же огнем — смесью самоволия и сильнейшего недоверия к другим. Да вдобавок примесь драконьей крови в наших жилах еще поддала жару, воспламенив в наших предках яростную гордость. Мы стали считать себя выше гнусных сухожителей. Почему это мы должны прятаться от них? Мы начали считать себя властелинами моря.
Мастер Эдилл покачал головой и слегка пожал плечами.
— И даже став мирая, до самого нашего ухода от побережий, мы зачастую наказывали изгнанием тех, кто нарушал наши правила. Это — жестокое наказание. Со временем эти несчастные, лишенные общения с драконами, теряли свою морскую магию и становились обычными людьми. Признаки мирая пропадали у них навсегда, и они больше не могли вернуться в море. Это было самое суровое из наших наказаний — вечное изгнание.
Каст увидел ужас на лице Сайвин и понял, что значит подобное наказание для такого маленького, замкнутого народа, как мирая.
Господин Эдилл дал им время осознать его слова. Затем он заговорил снова, и его голос был гранитным.
— Я рассказал вам это, чтобы предупредить вас. Поосторожнее с планами. После побега из Гульготы «изгнания» были прекращены, чтобы изгнанники не попали в руки Темному Повелителю, но это не означает, что мы стали менее суровыми. Тех, кто нарушает наши правила, — он взглянул сначала на Сайвин, потом на Каста, — теперь наказывают не менее жестоко, чем раньше.
— Теперь вы их убиваете, — с жаром сказала Сайвин.
От ее слов господин Эдилл вздрогнул, его бледное лицо покраснело.
— Ты это уже знаешь?
— Оказавшись среди людей побережья, я узнала, что я — первая мирая, вышедшая из моря за пятьсот лет. Похоже, рассказы об изгнании скрывали гораздо более безобразную правду.
— Ложь часто менее болезненна, чем правда.
— Как истинная история нашего народа, — мрачно сказала Сайвин.
— Как я уже сказал, нам не удалось убежать от нашего прошлого. Прошлое может удушить тебя, если ты не будешь обращать на него внимания.
В комнате настало молчание.
Наконец господин Эдилл с легким стоном встал, потирая свои старые колени.
— Достаточно разговоров. Пора идти.
Каст рефлекторно встал из уважения к старику. Сайвин осталась сидеть с каменным лицом. Но скрыть свой гнев она не смогла:
— С меня достаточно бесед с советом.
Господин Эдилл кивнул.
— Мне они время от времени тоже встают поперек горла… но, к счастью, мы направляемся не туда.
Сайвин обернулась к нему:
— Тогда куда? — настороженно спросила она.
— Пора помочь вам бежать.
Каст, направлявшийся к двери, споткнулся:
— Что?
— Старейшины уже собрались после обеда и решили запретить вам уходить. Я не согласился. — Он пожал плечами. — Надо поскорее вывести вас с левиафана.
Сайвин вскочила на ноги и побежала за ним.
— Но, дядя, ты же один из старейшин!
— Нет, я всего лишь старик — и некоторые скажут, что я глупый старик. Но в этой истории разум старейшин затуманен страхом неизвестности. Они предпочтут вечно прятаться под водой, чем рисковать переменами.
Господин Эдилл повернулся к двери. Каст спросил:
— Что же нам делать?
Старик взглянул на него своими усталыми глазами.
— Найди свой народ. Сделай мечту нашего прародителя явью.
— Что ты имеешь в виду? Как?
— Для нас снова настал час кровопролитий и убийств, как во время правления короля Раффа. — Господин Эдилл положил руку на грудь Каста. — Но в твоем воинском теле бьется сердце мирного человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173
— Но Рагнарк навсегда частью меня, и его дикость тоже.
Она печально улыбнулась в ответ:
— Я тебя изучила, Кровавый Всадник. Да, ты носишь в себе дракона, но твое сердце принадлежит тебе. Это я знаю.
— Откуда? — хрипло спросил он.
Она протянула руку и коснулась его щеки — той, на которой не было изображения дракона.
— Я знаю твое сердце, Кровавый Всадник.
Каст хотел бы сказать то же самое о ней. Просто ли Сайвин утешает его или за ее словами стоит что-то большее? Он осмелился прижаться к ее руке, совсем чуть-чуть, позволив себе почувствовать тепло ее ладони. Но она отдернула руку — за дверью раздались шепчущие голоса.
Дверь сморщилась и раскрылась, пропуская господина Эдилла.
— Надеюсь, я не прервал вашу трапезу, — сказал он и знаком велел Бридлину уйти.
— Н-нет, дядя, — пробормотала Сайвин.
Каст взглянул на девушку, но прочитать ее мысли опять не смог. Почему она запнулась — от облегчения или от смущения?
Господин Эдилл подал знак закрыть дверь и подошел к ним. Каст встал, подтянул к столу еще одно кресло и сел только тогда, когда пожилой Старейшина устроился в своем кресле.
— Спасибо, господин Каст, — сказал он, похлопывая по запястью Кровавого Всадника, снова севшего на свое место. С секунду господин Эдилл молча смотрел на них обоих, потом сказал:
— Так что там насчет вашего ухода?
Каст нервно взглянул на Сайвин. Ее лицо осталось спокойным.
— Что ты хочешь сказать, дядя? — спросила Сайвин.
— Я хотел бы обсудить в частном порядке тот вопрос, с которым вы вдвоем сегодня утром обратились к совету.
Каст медленно перевел дух. Он уже подумал было, что старейшине известны их тайные планы.
— Разве нам не следует решать этот вопрос перед всем советом?
Господин Эдилл сморщился и мрачно покачал головой:
— Да они еще три дня будут препираться из-за того, что я разглашаю тайны мирая. Они утверждают, что абсолютно уверены в лживости моих слов, но что-то слишком сильно горячатся, когда я якобы разглашаю эту якобы ложь.
— Но на самом-то деле почему эта история хранится в тайне? — спросила Сайвин.
Господин Эдилл вздохнул.
— Так хотел Родич Драконов. Это был первый приказ нашего прародителя. После того, как он бежал в глубину морей и дал начало кланам мирая, он немедленно запретил любые связи с жителями поверхности. Он хотел создать мирное, идиллическое общество под водой и хотел, чтобы его народ считал, что моря всегда были их домом.
— Так что же пошло не так? — спросил Каст.
— Ах, так ты все-таки заметил, что его великие планы провалились? — усмехнулся было господин Эдилл, но затем погрустнел. Каст увидел в глазах старейшины неподдельную боль. — Кое в чем наш прародитель был дураком.
Сайвин, услышав такие неприкрыто пренебрежительные слова по отношению к их предку, тихо ахнула.
Господин Эдилл несколько секунд сидел молча, потом продолжал:
— Он надеялся, что под водой наше прошлое не станет преследовать нас. Но так просто подобные задачи не решаются. В конце концов он просто притащил наше бешеное наследие с собой. Хоть наше прошлое по его приказу и хранится в тайне, мы произошли от яростного народа, и наши новые поколения были одержимы тем же огнем — смесью самоволия и сильнейшего недоверия к другим. Да вдобавок примесь драконьей крови в наших жилах еще поддала жару, воспламенив в наших предках яростную гордость. Мы стали считать себя выше гнусных сухожителей. Почему это мы должны прятаться от них? Мы начали считать себя властелинами моря.
Мастер Эдилл покачал головой и слегка пожал плечами.
— И даже став мирая, до самого нашего ухода от побережий, мы зачастую наказывали изгнанием тех, кто нарушал наши правила. Это — жестокое наказание. Со временем эти несчастные, лишенные общения с драконами, теряли свою морскую магию и становились обычными людьми. Признаки мирая пропадали у них навсегда, и они больше не могли вернуться в море. Это было самое суровое из наших наказаний — вечное изгнание.
Каст увидел ужас на лице Сайвин и понял, что значит подобное наказание для такого маленького, замкнутого народа, как мирая.
Господин Эдилл дал им время осознать его слова. Затем он заговорил снова, и его голос был гранитным.
— Я рассказал вам это, чтобы предупредить вас. Поосторожнее с планами. После побега из Гульготы «изгнания» были прекращены, чтобы изгнанники не попали в руки Темному Повелителю, но это не означает, что мы стали менее суровыми. Тех, кто нарушает наши правила, — он взглянул сначала на Сайвин, потом на Каста, — теперь наказывают не менее жестоко, чем раньше.
— Теперь вы их убиваете, — с жаром сказала Сайвин.
От ее слов господин Эдилл вздрогнул, его бледное лицо покраснело.
— Ты это уже знаешь?
— Оказавшись среди людей побережья, я узнала, что я — первая мирая, вышедшая из моря за пятьсот лет. Похоже, рассказы об изгнании скрывали гораздо более безобразную правду.
— Ложь часто менее болезненна, чем правда.
— Как истинная история нашего народа, — мрачно сказала Сайвин.
— Как я уже сказал, нам не удалось убежать от нашего прошлого. Прошлое может удушить тебя, если ты не будешь обращать на него внимания.
В комнате настало молчание.
Наконец господин Эдилл с легким стоном встал, потирая свои старые колени.
— Достаточно разговоров. Пора идти.
Каст рефлекторно встал из уважения к старику. Сайвин осталась сидеть с каменным лицом. Но скрыть свой гнев она не смогла:
— С меня достаточно бесед с советом.
Господин Эдилл кивнул.
— Мне они время от времени тоже встают поперек горла… но, к счастью, мы направляемся не туда.
Сайвин обернулась к нему:
— Тогда куда? — настороженно спросила она.
— Пора помочь вам бежать.
Каст, направлявшийся к двери, споткнулся:
— Что?
— Старейшины уже собрались после обеда и решили запретить вам уходить. Я не согласился. — Он пожал плечами. — Надо поскорее вывести вас с левиафана.
Сайвин вскочила на ноги и побежала за ним.
— Но, дядя, ты же один из старейшин!
— Нет, я всего лишь старик — и некоторые скажут, что я глупый старик. Но в этой истории разум старейшин затуманен страхом неизвестности. Они предпочтут вечно прятаться под водой, чем рисковать переменами.
Господин Эдилл повернулся к двери. Каст спросил:
— Что же нам делать?
Старик взглянул на него своими усталыми глазами.
— Найди свой народ. Сделай мечту нашего прародителя явью.
— Что ты имеешь в виду? Как?
— Для нас снова настал час кровопролитий и убийств, как во время правления короля Раффа. — Господин Эдилл положил руку на грудь Каста. — Но в твоем воинском теле бьется сердце мирного человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173