— Мы должны остановить Елену.
* * *
С тяжелым-претяжелым сердцем Толчук следовал за остальными по улицам Порт Роула, пока утреннее солнце поднималось к полудню.
Он всю ночь тосковал по матери. Она ненадолго пришла в его пустую жизнь и осветила ее, словно свеча — только для того, чтобы он потерял ее, не успев как следует познать тепло и радость семьи. Но сейчас было не время для сожалений и меланхолии. Он мужественно терпел пустоту в душе и продолжал идти путем, избранным его далекими предками. И следующим шагом нужно было покинуть этот мерзкий город. Ему надоела городская вонь и уродливые души, скользившие в маслянистой тьме.
Закутанный в черно-золотой плащ городского стражника, огр горбился, пытаясь скрыть свой рост и лицо. Но Толчук сомневался, что в таком чудовищном городе даже присутствие гигантского горного огра вызовет хоть какой-нибудь интерес, кроме осторожной попытки оценить его шкуру.
Крал шел впереди, держа на виду свой топор. Могвид держался в тени Толчука, словно мышь рядом с быком. Они прошли несколько кварталов. На углу двух узких улиц Крал остановился и огляделся по сторонам. Здесь в уличной грязи, полной лошадиного помета и отбросов, отчетливо виднелись следы фургонов. Наверху, на втором этаже, из окон выглядывали, опираясь локтями о подоконник, несколько мрачных женщин.
Одна из женщин плюнула в Крала. И попала. Он вытер щеку краем плаща.
— Уносите отсюда свои задницы, — дерзко сказала она. — Нам не нужно никаких стражников, которые дышат нам в спину. Мы заплатили подати еще в новолуние. Так что убирайтесь с наших улиц.
Толчук плотнее натянул плащ на голову. Похоже, эти люди не слишком-то жалуют городскую стражу.
Крал, не обращая внимания на шум, оглянулся на Толчука.
— Я думаю, мы недалеко от южных ворот.
Но в его голосе звучала неуверенность.
Могвид осторожно прошел вперед, постоянно оглядываясь на входы в темные аллеи и на женщин в окнах.
— А как же мой брат? — спросил он. — Фардайл, должно быть, по-прежнему вместе с лошадьми.
— Я знаю, — сказал Крал. — И Роршаф, мой конь, тоже в той гостинице. Но гарнизон уже весь переполошился. Нам повезло, что в хаосе мы сумели удрать. Но уже скоро кто-нибудь отдаст приказ запереть городские ворота, и начнутся поиски беглых рабов. Мы должны уйти раньше.
— Но Фардайл?..
— Он — волк. Ночью ему нетрудно будет выскользнуть из города, мы ему для этого не нужны. Он знает, где прячется Елена, и может вернуться к ней сам. Вероятно, он давно уже убежал из города — сразу после нашего ареста.
Толчук положил когтистую руку на плечо Могвида.
— Я знаю, ты боишься за своего брата, но Крал быть прав. Один волк привлечет меньше внимания.
Могвид выскользнул из хватки Толчука с горьким бормотанием и просто подал знак Кралу двигаться дальше, но горец уже вернулся на перекресток. Он стоял и чесал в затылке, не зная, по какой дороге пойти.
В этот момент из-за угла показалась сгорбленная старуха, опиравшаяся на кривую палку, и почти врезалась в широкую грудь Крала. Она отступила на шаг, отвела с лица несколько седых прядей, исподлобья вглядываясь в то, что загородило ей дорогу.
Нахмурившись, она замахнулась палкой куда-то в направлении Крала.
— Уходи с моей дороги, бычина.
Крал не двинулся.
— Бабушка, — вежливо сказал он, — я с радостью уступлю вам дорогу, если вы подскажете нам, как пройти к южным воротам.
— Сматываетесь из города, да? — Она наклонила голову, словно настороженная птица, оглядывая Толчука и Могвида. Она повернулась налево и потащилась туда. — Я знаю короткий путь. Я вам покажу, но при условии, что вы, большие парни, составите мне компанию. У меня есть дочь и зять, они живут в той стороне, и я как раз хотела их навестить.
Крал осмотрел еле ковыляющую старуху с ног до головы.
— На самом деле, нам просто нужно узнать, как туда пройти. Если бы вы могли…
Толчук ткнул горца под локоть.
— Если мы пойдем туда со старухой, это даст нам хоть какое-то прикрытие, — прошептал он. — Никто не будет искать старуху в сопровождении стражников.
Крал вздохнул, фыркнул в бороду, но последовал за старухиной согбенной спиной. Она медленно продвигалась по улице.
— Может, ты ее понесешь? — пробормотал горец себе в бороду, обращаясь к Толчуку.
— Я все слышала! — хихикнула старуха, не оглядываясь. — Не думайте, что если у меня на глазах катаракта, то я глуха. И две мои старых ноги служат мне уже почти сто лет. Они донесут меня до ворот.
Группа продолжала путь, сопровождая хрупкую старуху, которая, насвистывая, пробиралась по тупикам и переулкам, время от времени одаривая своих спутников редкозубой ухмылкой.
Толчук смотрел на женщину. Он подозревал, что ей не слишком-то нужна была их сила; она была настолько стара и оборвана, что даже самому сообразительному бандиту в городе сложно было бы найти в этом слабом существе хоть какую-нибудь ценность. Он предположил, что ей просто нравилась их компания, потому что с ними можно было поговорить, им можно было кивнуть, как старым друзьям.
— Если вы любите засахаренные болотные водоросли и кофе, — сказала она Могвиду, когда он поравнялся с ней, — недалеко отсюда есть забегаловка. Мы могли бы зайти передохнуть.
— Нет, спасибо, — сказал Могвид.
— Нам действительно очень надо к воротам, — добавил Крал, на каменном лице которого начало проступать нетерпение.
— О, это недалеко, совсем недалеко, — пробормотала она. Она снова обогнула какой-то угол и углубилась в очередной лабиринт узких улочек, по-прежнему насвистывая.
Здесь ветхие домишки теснились близко друг к другу. Ощущение скученности усиливалось еще и тем, что основания окружающих домов настолько прогнили от старости и соли, что некоторые из домов наклонились вперед и словно бы изучали прохожих, а остальные опирались друг на друга, как пьяницы, возвращающиеся домой. Крал что-то недовольно пробурчал.
К этому времени старуха завела их так глубоко в чащу этих полуразрушенных домишек, что Толчук понял, что Крал так же безнадежно заблудился, как и он сам.
— Ты знаешь, как отсюда пройти к воротам? — хрипло прошептал он Кралу.
— Я мог бы найти дорогу… со временем. — Горец настороженно поглядывал на двери и боковые улицы, в любой момент ожидая засады.
Скоро солнце уже стояло в самом зените, прохладный утренний ветер улегся. Но они все еще блуждали в лабиринте узких улочек. Крал крепко держал свой топор, сначала одной рукой, потом другой. Полуденный жар напомнил им, что здесь, в грязи и вони Порт Роула, все еще царствует лето. Вонь протухшей рыбы смешивалась с вонью человеческих экскрементов, словно с тех пор, как на эти улицы в последний раз залетел свежий ветерок, прошло бессчетное множество зим.
— Достаточно! — пролаял вдруг Крал, останавливаясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173