В памяти ярко запечатлелись тысячи черных глаз. Но эта картина мелькнула и пропала. Ее ждала Серая башня, а там, возможно, хоть какие-то ответы. Отец оказался способен на вероломство, и на месте прежней любви в душе Нины образовалась пустота, наполненная сомнениями — впервые в ее жизни. А может быть, впервые в жизни у Нины появилось мужество — она и сама не знала. Она знала только, что прежняя тепличная жизнь кончилась катастрофой и кто-то в этом должен быть виноват.
— Поехали, — приказала она, направляя лошадь к замку.
Дорога была длинной и узкой, поросшей по сторонам густым лесом. Ближе к башне ветер усилился. Гарт и его наемники ворчали, но ехали следом, и вскоре город остался позади. Деревья по сторонам стали выше, их ветви пологом закрывали небо. Лошадь Нины недовольно фыркнула. Сидевший на ее плече Крак тихо и протяжно присвистнул — эту привычку он перенял у герцога Энли. Нина стянула края капюшона, защищая лицо от холода. Поездка длилась уже много часов, и затянутые в перчатки руки сильно ныли.
Гарт ехал рядом с ней.
— Ты дура, девица, — фыркнул он. — Ты гоняешься за призраками. Я еще раз тебе повторяю: там ничего нет.
— Тогда чего ты боишься? Гарт ответил, поморщившись:
— Я ничего не боюсь. Но мы даром тратим время, а здесь чертовски холодно. И может быть, опасно. Для тебя.
— Именно поэтому я и взяла вас с собой — чтобы вы меня защищали. А теперь замолчи. От твоего дыхания меня тошнит.
Дорога тянулась дальше, темная из-за высоких сосен и неровная из-за заболоченных низин. Переплетенные над головой ветки гнулись под снегом и время от времени роняли его на людей. Оконечность Драконьего Клюва была уже близко. Нина ощущала в воздухе слабый запах моря, слышала шепот далекого прибоя. Она пришпорила лошадь, торопясь спрятаться от мороза.
Наконец коридор ветвей закончился, и кавалькада выехала в тень Серой башни. Замок возвышался перед глазами, опустевший, заброшенный, мрачный, исхлестанный несчетными бурями. Нина устремила на него взгляд, потрясенная и изумленная, подхваченная потоком давних воспоминаний. Чувства душили ее, и не ощущай она на себе взгляд Гарта, то непременно расплакалась бы.
— Отец! — прошептала она. — Что ты наделал?
Серая башня ответила мертвой тишиной. На противоположной стороне прогалины, окружавшей замок, Нина увидела следы битвы: изломанные тела защитников башни, упавшие в снег, ненужное оружие, оставленное ржаветь на земле. Сама прогалина была истоптана копытами коней, завалена комьями земли. Мертвецы лежали под снегом вплотную, бесформенные белые кочки, согнутые под немыслимыми углами. Когда закончится зима и настанет тепло, здесь начнется эпидемия. Возможно, яда будет столько, что эпидемия захлестнет и южное ответвление. Отец был бы в ужасе, если бы знал, что Гарт не потрудился прибрать за собой. Она осмотрела окрестности замка, надеясь заметить хоть какие-то признаки жизни, хоть какое-то малое существо, пережившее резню, но не видела ничего живого.
Кроме воронов.
Они были повсюду. Огромные, черные, они ковыляли среди трупов и каменных оград, не замечая холода. Они клевали тела, отрывая длинные полосы мяса. Их блестящие перья ловили лучи солнца, словно огромный соболино-черный океан. Некоторые птицы заметили пришельцев и обратили глаза-бусинки на восток, разглядывая Нину и ее отряд. У Нины пересохло в горле, при виде этого множества страшных созданий у нее отчаянно забилось сердце. Тщательной селекционной работой Энеас вывел настоящих чудовищ. Они заполняли все ниши, каждый столб был окутан черными перьями. Одна за другой птицы получали сигналы от своих собратьев и поворачивались, чтобы посмотреть на Нину и наемников.
— Боже правый! — прошептал Гарт. — Вы только посмотрите на них. Сидят и ждут.
— Надо уматывать! — сказал кто-то из наемников, и его товарищи отозвались одобрительным гулом. Одним взглядом Гарт заставил их замолчать.
— Тихо, болваны! — прикрикнул он. А потом, повернувшись к Нине, добавил: — Они правы. Давай уезжать, девица, пока нам не выклевали глаза.
Нина погладила перья Крака.
— Я не боюсь. Вы можете остаться, если хотите. Можете все оставаться. Но я хочу посмотреть, что в замке.
— Зачем? — с досадой спросил Гарт. — Ничего там нет!
— Есть, — возразила Нина. — У меня там воспоминания. — Она сама усмехнулась, осознав, как глупо это звучит. — Уезжай, если хочешь, Гарт. Мне тут ничего не грозит, и не надо пугать их таким количеством всадников. Возьми своих людей и возвращайся в лес. Я скоро вернусь. — Нет, — решительно заявил наемник. — Я поеду с тобой, пусть даже Бог проклянет меня за это. Мне положено тебя охранять. — Он вздохнул, явно недовольный своими обязанностями. — Ты уверена, что эта птица нас защитит? — спросил он, указывая на Крака.
— Уверена, — ответила Нина. На самом деле никакой уверенности у нее не было, но собственные слова ее ободрили. Крак был теперь предводителем воронов. А воздушная армия ничего не делала без приказа своего предводителя. — Только не делай глупостей, — предостерегла она птицу.
Крак подпрыгнул у нее на плече, показывая, что понял.
Нина пустила лошадь вперед, к башне. Гарт держался прилично сзади, чтобы вороны замка увидели птицу, сидящую на плече у Нины. Захлопали крылья, раздалось хриплое карканье. Нина боролась с нарастающим страхом. И лошадь под ней тоже боялась, настороженно наблюдая за хищными птицами. Позади нее зазвучал отчаянный шепот Гарта:
— Да вы только посмотрите, сколько их!
— Тихо! — огрызнулась она.
Любого звука может оказаться достаточно, чтобы встревожить птиц, заставить их подняться на крыло. Однако Крак оставался у нее на плече, гордый и властный, — и замковые вороны заметили главную птицу с золотой цепью на шее. Вскоре вся стая уже вернулась к своим делам. Отчаянное сердцебиение Нины немного унялось. Впереди виднелись двери замка, широко распахнутые и занесенные снегом. На пороге лежал труп, загораживающий вход в башню. На его голове устроился громадный ворон с таким обыденным видом, будто сидит на придорожном камне, и эта обыденность отдавала черным юмором. Нина направила лошадь во двор, стараясь объезжать самые плотные скопления воронов. Путь был завален трупами. У Энеаса было не больше двухсот солдат, и наемники Бьяджио легко их одолели. Гарт, оказавшись на месте своей кровавой работы, проявлял стоическое спокойствие. Словно мертвец, он, казалось, не замечал ничего. Или был ко всему равнодушен.
Вороны расступились, давая дорогу. Добравшись до башни, Нина вздохнула с облегчением. В дверях на шлеме мертвеца сидел последний ворон и смотрел с любопытством, склонив голову набок. Услышав гневный окрик Крака, он отлетел прочь. Нина с благодарностью улыбнулась своей черной птице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203
— Поехали, — приказала она, направляя лошадь к замку.
Дорога была длинной и узкой, поросшей по сторонам густым лесом. Ближе к башне ветер усилился. Гарт и его наемники ворчали, но ехали следом, и вскоре город остался позади. Деревья по сторонам стали выше, их ветви пологом закрывали небо. Лошадь Нины недовольно фыркнула. Сидевший на ее плече Крак тихо и протяжно присвистнул — эту привычку он перенял у герцога Энли. Нина стянула края капюшона, защищая лицо от холода. Поездка длилась уже много часов, и затянутые в перчатки руки сильно ныли.
Гарт ехал рядом с ней.
— Ты дура, девица, — фыркнул он. — Ты гоняешься за призраками. Я еще раз тебе повторяю: там ничего нет.
— Тогда чего ты боишься? Гарт ответил, поморщившись:
— Я ничего не боюсь. Но мы даром тратим время, а здесь чертовски холодно. И может быть, опасно. Для тебя.
— Именно поэтому я и взяла вас с собой — чтобы вы меня защищали. А теперь замолчи. От твоего дыхания меня тошнит.
Дорога тянулась дальше, темная из-за высоких сосен и неровная из-за заболоченных низин. Переплетенные над головой ветки гнулись под снегом и время от времени роняли его на людей. Оконечность Драконьего Клюва была уже близко. Нина ощущала в воздухе слабый запах моря, слышала шепот далекого прибоя. Она пришпорила лошадь, торопясь спрятаться от мороза.
Наконец коридор ветвей закончился, и кавалькада выехала в тень Серой башни. Замок возвышался перед глазами, опустевший, заброшенный, мрачный, исхлестанный несчетными бурями. Нина устремила на него взгляд, потрясенная и изумленная, подхваченная потоком давних воспоминаний. Чувства душили ее, и не ощущай она на себе взгляд Гарта, то непременно расплакалась бы.
— Отец! — прошептала она. — Что ты наделал?
Серая башня ответила мертвой тишиной. На противоположной стороне прогалины, окружавшей замок, Нина увидела следы битвы: изломанные тела защитников башни, упавшие в снег, ненужное оружие, оставленное ржаветь на земле. Сама прогалина была истоптана копытами коней, завалена комьями земли. Мертвецы лежали под снегом вплотную, бесформенные белые кочки, согнутые под немыслимыми углами. Когда закончится зима и настанет тепло, здесь начнется эпидемия. Возможно, яда будет столько, что эпидемия захлестнет и южное ответвление. Отец был бы в ужасе, если бы знал, что Гарт не потрудился прибрать за собой. Она осмотрела окрестности замка, надеясь заметить хоть какие-то признаки жизни, хоть какое-то малое существо, пережившее резню, но не видела ничего живого.
Кроме воронов.
Они были повсюду. Огромные, черные, они ковыляли среди трупов и каменных оград, не замечая холода. Они клевали тела, отрывая длинные полосы мяса. Их блестящие перья ловили лучи солнца, словно огромный соболино-черный океан. Некоторые птицы заметили пришельцев и обратили глаза-бусинки на восток, разглядывая Нину и ее отряд. У Нины пересохло в горле, при виде этого множества страшных созданий у нее отчаянно забилось сердце. Тщательной селекционной работой Энеас вывел настоящих чудовищ. Они заполняли все ниши, каждый столб был окутан черными перьями. Одна за другой птицы получали сигналы от своих собратьев и поворачивались, чтобы посмотреть на Нину и наемников.
— Боже правый! — прошептал Гарт. — Вы только посмотрите на них. Сидят и ждут.
— Надо уматывать! — сказал кто-то из наемников, и его товарищи отозвались одобрительным гулом. Одним взглядом Гарт заставил их замолчать.
— Тихо, болваны! — прикрикнул он. А потом, повернувшись к Нине, добавил: — Они правы. Давай уезжать, девица, пока нам не выклевали глаза.
Нина погладила перья Крака.
— Я не боюсь. Вы можете остаться, если хотите. Можете все оставаться. Но я хочу посмотреть, что в замке.
— Зачем? — с досадой спросил Гарт. — Ничего там нет!
— Есть, — возразила Нина. — У меня там воспоминания. — Она сама усмехнулась, осознав, как глупо это звучит. — Уезжай, если хочешь, Гарт. Мне тут ничего не грозит, и не надо пугать их таким количеством всадников. Возьми своих людей и возвращайся в лес. Я скоро вернусь. — Нет, — решительно заявил наемник. — Я поеду с тобой, пусть даже Бог проклянет меня за это. Мне положено тебя охранять. — Он вздохнул, явно недовольный своими обязанностями. — Ты уверена, что эта птица нас защитит? — спросил он, указывая на Крака.
— Уверена, — ответила Нина. На самом деле никакой уверенности у нее не было, но собственные слова ее ободрили. Крак был теперь предводителем воронов. А воздушная армия ничего не делала без приказа своего предводителя. — Только не делай глупостей, — предостерегла она птицу.
Крак подпрыгнул у нее на плече, показывая, что понял.
Нина пустила лошадь вперед, к башне. Гарт держался прилично сзади, чтобы вороны замка увидели птицу, сидящую на плече у Нины. Захлопали крылья, раздалось хриплое карканье. Нина боролась с нарастающим страхом. И лошадь под ней тоже боялась, настороженно наблюдая за хищными птицами. Позади нее зазвучал отчаянный шепот Гарта:
— Да вы только посмотрите, сколько их!
— Тихо! — огрызнулась она.
Любого звука может оказаться достаточно, чтобы встревожить птиц, заставить их подняться на крыло. Однако Крак оставался у нее на плече, гордый и властный, — и замковые вороны заметили главную птицу с золотой цепью на шее. Вскоре вся стая уже вернулась к своим делам. Отчаянное сердцебиение Нины немного унялось. Впереди виднелись двери замка, широко распахнутые и занесенные снегом. На пороге лежал труп, загораживающий вход в башню. На его голове устроился громадный ворон с таким обыденным видом, будто сидит на придорожном камне, и эта обыденность отдавала черным юмором. Нина направила лошадь во двор, стараясь объезжать самые плотные скопления воронов. Путь был завален трупами. У Энеаса было не больше двухсот солдат, и наемники Бьяджио легко их одолели. Гарт, оказавшись на месте своей кровавой работы, проявлял стоическое спокойствие. Словно мертвец, он, казалось, не замечал ничего. Или был ко всему равнодушен.
Вороны расступились, давая дорогу. Добравшись до башни, Нина вздохнула с облегчением. В дверях на шлеме мертвеца сидел последний ворон и смотрел с любопытством, склонив голову набок. Услышав гневный окрик Крака, он отлетел прочь. Нина с благодарностью улыбнулась своей черной птице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203