Он не ожидал увидеть перед собой Симона. С ним был Пракна, крепко державший его за локоть.
— В чем дело? — спросил Ричиус.
— Он не желал заткнуться, пока я не приведу его сюда, Шакал, — ответил капитан. — Он говорит, что ему нужно говорить с тобой о важных вещах.
— И это не может ждать до завтра?
— Да, Ричиус, не может, — подтвердил Симон. Он растерял прежнюю робость, к нему вернулась самоуверенность. — Важно, чтобы ты меня выслушал. Я уже говорил тебе один раз: я отказываюсь быть твоим пленником. Ричиус хмуро посмотрел на Симона:
— Тебе некуда деваться, Симон. Я мог бы отпустить тебя прямо сейчас — и ты уже через день погиб бы от холода. Ты все равно мой пленник, Рошанн. Нравится тебе это или нет.
— Не будь ослом, Ричиус, — посоветовал ему Симон. — Я могу тебе помочь. И ты это знаешь.
— Чего я не знаю, так это захочешь ли ты мне помочь, — уточнил Ричиус. — Ты лжец. Ты уже это доказал. Лицо Симона застыло.
— Я не лгу. Даю тебе слово.
При этих словах Ричиус с Пракной расхохотались. Симон вырвался из рук лиссца и глянул на Ричиуса в упор.
— Не отталкивай меня! — предупредил он. — Потом сам будешь жалеть. Я ведь знаю, что ты задумал, помнишь? А еще я знаю Кроут лучше, чем вы все. Правильно?
— Свинья ты нарекая! — насмешливо бросил Пракна.
— Правильно, Ричиус? — не сдавался Симон.
Ричиусу хотелось захлопнуть перед ним дверь, но он не мог этого сделать. Они просто смотрели друг на друга: Симон — требовательно, Ричиус — стараясь не растерять своей ненависти. Но в конце концов его лицо немного смягчилось, и Симон мгновенно этим воспользовался.
— Я могу тебе помочь! — горячо повторил он. — Пожалуйста, ради Эрис.
— Я даже не знаю твоей Эрис!
Симон улыбнулся:
— Но если бы знал, она бы тебе понравилась. Ричиус с досадой покачал головой:
— Пракна, сделай милость, оставь нас одних, пожалуйста. Я пока за ним присмотрю.
Командующий флотом раздраженно возвел очи горе:
— Ричиус…
— Нет, все в порядке. Правда. Я просто хочу выслушать его предложение. Пожалуйста, Пракна. Поверь мне.
— Как скажешь, — буркнул адмирал и удалился в темноту, оставив Симона наедине с Ричиусом.
Между ними воцарилось неловкое молчание. Ричи-ус закрыл дверь, чтобы не потревожить сна дочери.
Симон опустил глаза: ему было стыдно. Наконец он пожал плечами.
— Ты снова сломал мне нос, — сказал он.
— Мне кажется, ты это заслужил. Разве нет?
— Наверное.
Ричиус посмотрел на Симона. Кровотечение остановилось, но нос у него действительно побагровел и распух. Похоже было, что ему очень больно. Ричиуса это обрадовало. А вот Симона, похоже, не радовало ничто. Казалось, что он устал от жизни, от самого себя. Он даже не мог заставить себя поднять голову.
— Посмотри на меня, Симон, — приказал Ричиус. Ему хотелось заглянуть в глаза этого человека, постараться прочесть в них правду. Симон неохотно поднял взгляд.
— Мне очень жаль, — проговорил он. — Хочешь верь, хочешь нет, но мне и правда очень жаль.
— Не знаю, чему верить, — ответил Ричиус. — Я считал тебя другом, Симон. Представляешь себе, как я сейчас себя по-идиотски чувствую?
Симон не отвел взгляда, хотя было заметно, насколько трудно ему это далось.
— Я не виню тебя за то, что ты меня ненавидишь. Ты имеешь на это право. И ты имеешь право отказаться от того, что я предлагаю. Но если ты это сделаешь, то повредишь в первую очередь своим планам. Я знаю, чего ты хочешь, Ричиус.
— Да неужели? И чего же я хочу?
— Бьяджио.
Ричиус поморщился:
— Верная догадка.
— Я могу помочь тебе его заполучить, — продолжил Симон. — Я все про него знаю, все его привычки и сильные стороны. Я могу подать его тебе на блюде.
— И чего ради ты вдруг это сделаешь? — осведомился Ричиус. — Разве он тебе не господин?
Это слово он выплюнул с отвращением.
— Ради Эрис, — твердо ответил Симон. — Это единственная причина.
— Чушь. Ты — Рошанн. Мне известно, что это значит. Ты должен до самой смерти служить Бьяджио. Ведь договор заключается именно так, правда? Смерть лучше бесчестья? То, что ты говоришь, — это предательствo!! — Ричиус ткнул Симону в грудь пальцем. — Зачем тебе это?
Симон со вздохом прислонился к деревянной стене и поднял глаза к звездам.
— Моя жизнь запуталась, Ричиус. Я не такой, каким был раньше. И Бьяджио тоже изменился. Он безумен. Он использует снадобье, которое должно сделать его бессмертным.
— Я знаю про снадобье, — сказал Ричиус. — Продолжай.
— По-моему, он от этого зелья обезумел. Если он узнает о моем предательстве, то убьет Эрис. А он узнает. Если я не отниму ее у него, она погибнет.
— И почему меня это должно волновать? Женщина, полюбившая тебя, должна быть такой же безумной, как Бьяджио. Симон одарил Ричиуса печальной улыбкой.
— Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить этим словам, Ричиус Вэнтран. Эрис невинна. А ты не терпишь, чтобы умирали невинные люди.
— И что же?
— А если ты не позволишь мне тебе помочь, Эрис погибнет. И погибнут все эти дети, которых ты собираешься бросить против Кроута.
— Они — солдаты, — ледяным голосом уточнил Ричиус. — Они убивают не потому, что им за это платят, Рошанн. У них есть честь.
— Ладно, — уступил Симон. — Но, быть может, у меня тоже есть честь. Пусть совсем немного, но годы так ее и не похоронили. — Он снова перевел взгляд на звезды. — Наверное, в этом я и пытаюсь тебя убедить.
В голосе Симона слышалась искренность, и Ричиусу отчаянно хотелось ему поверить.
— Можно мне задать тебе один вопрос, Ричиус? — тихо спросил Симон.
— Задавай.
— Чего ты пытаешься здесь добиться? Я хочу сказать — не считая убийства Бьяджио.
Этот странный вопрос заставил Ричиуса ощетиниться.
— Симон, я тебя не понимаю.
— Я посмотрел, что здесь делается. Я видел этих твоих так называемых солдат. Это просто дети. Ричиус негромко засмеялся.
— Ты совершенно не знаешь этих людей, Симон. Когда-то мне тоже так казалось, но теперь не кажется. На этом маленьком островке больше мужества, чем во всех народах Нара, вместе взятых. — Он посмотрел на темный лагерь, гордясь собой. — Я не просто возглавил армию. У меня есть цель.
— Да неужели? — вопросил Симон с иронией. — И что же это за цель?
— Ее можно выразить одним словом, — ответил Ричиус. — Справедливость.
— Справедливость! — насмешливо фыркнул Симон. — А мне кажется, это больше похоже на месть.
— Называй это как хочешь. Но у этих людей есть нечто такое, чего у тебя не было и не будет. У них есть сердце. Ты говорить, что хочешь вернуться за женщиной. Думаешь, это значит, будто у тебя есть сердце? А ты не подумал, что это может быть просто вожделение?
Симон посмотрел на Ричиуса.
— Знаешь, я помню одну историю о человеке, который отвернулся от своей страны ради женщины. Многие сочли его безумцем, попавшимся на хорошенькое личико.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203