Симон застонал и поцеловал ее темные волосы, наслаждаясь ис-. о ходящим от них ароматом сирени.
— Прости, любимая, — прошептал он. — Я не мог прийти к тебе раньше. Я приехал вчера вечером, но…
Она поцелуем заставила его замолчать. Симон поцеловал ее еще раз, а когда она отстранилась, он жадно посмотрел на нее.
— Ох, как мне тебя не хватало! — сказал он. — Как ты? Он хорошо с тобой обращался? Девушка засмеялась:
— Конечно! А почему бы ему со мной плохо обращаться? Ведь я — его добыча!
— Ты моя добыча, — промурлыкал Симон, отрывая ее от пола и кружась с ней по салону. Эрис радостно завизжала. — Видишь? Я тоже могу танцевать! — пропел Симон, кружась по плиткам пола.
Он остановился у табурета для рояля, усадил маленькую танцовщицу себе на колени и стал теребить губами ее шею. Эрис снова засмеялась, а потом вдруг откинула голову и застонала. Они долгие недели не прикасались друг к другу, и теперь оба не в силах были остановить прилив чувств.
— Не здесь! — предостерегла его Эрис. — И не сейчас.
— Тогда сегодня ночью, — настоятельно сказал Симон. — Когда он заснет.
— Да, сегодня ночью, — согласилась она. — Ах, мой любимый, я так тревожилась…
— Не надо тревожиться, — прошептал Симон. Обхватив ее лицо ладонями, он заглянул ей в глаза. — Посмотри на меня. Я ведь обещал тебе, что вернусь, правда? И вот я здесь.
— Да! — взволнованно подтвердила она, крепче обнимая его. — Больше не оставляй меня! Он поморщился.
— Ты же понимаешь, что я не могу тебе этого обещать. Не заставляй меня тебе лгать.
— Я понимаю, — сказала Эрис. — Но теперь ты вернулся, и нам всем больше некуда уезжать, пока господин не пойдет на Нар. А это может случиться еще через много месяцев. — Она мечтательно вздохнула. — Несколько месяцев вместе…
— Или меньше, — вставил Симон. Ему не хотелось портить ей настроение, но она должна была знать правду. — Я не знаю, какие у Бьяджио планы на Эррита и даже на Вэнтрана. Я могу ему для чего-то понадобиться.
— Только не сейчас! — взмолилась Эрис. — Не так быстро. Ты только что вернулся! Скажи ему, чтобы он подождал. Симон засмеялся:
— О да! Он с удовольствием это услышит. Извините, господин, но ваша рабыня не хочет, чтобы я уезжал. Вы ведь можете отложить ваши планы, не правда ли? Можете? Вот и прекрасно!
— Планы? — парировала Эрис. — У господина есть планы? По тому, как все себя ведут, этого не скажешь!
— Значит, они его не знают, — сказал Симон. — У господина всегда есть план. И он нам о нем скоро расскажет. По крайней мере так он сам мне сказал.
Эрис провела пальцем по контуру его губ.
— Гм… Значит, у тебя будет время поговорить с ним о нас, так ведь?
— Не могу. Он уже на меня сердит. Сейчас я не могу ни о чем его просить.
Эрис разжала руки, обвивавшие его шею.
— Симон, ты же обещал…
— Знаю, но все изменилось. Он думает только о Вэнтране. Мне кажется, он хочет, чтобы я снова вернулся в Люсел-Лор.
— Нет! — отчаянно вскрикнула Эрис. — Ты обещал, что попросишь его, когда вернешься! Он же все равно знает о нас с тобой. Он не откажет тебе в этом. Тебе — не откажет. Я видела, какой он с тобой, Симон. Он ни в чем не может тебе отказать. Он влюблен в тебя…
— Перестань! — строго сказал Симон, предостерегающе поднимая руку. — Не говори так. Я знаю нашего господина. Но я — Рошанн, Эрис. Рошанны не женятся.
— Для тебя он сделает исключение, — спокойно ответила Эрис. — Я в этом уверена.
Симон был отнюдь в этом не уверен. Он любил Эрис, любил с того дня, когда Бьяджио купил ее и привез на Кроут, но он давным-давно принес клятву своему господину. Он — Рошанн, его семья — Порядок. Таких исключений просто не делают. Более того — о них никогда не просят. Он обещал Эрис, что попросит Бьяджио немного поступиться правилами и проверит на прочность их странную дружбу, но теперь, вернувшись под темное крыло графа, он несколько потерял свой оптимизм. Бьяджио слишком к нему привязан, чтобы делить его с женщиной.
Симон потрогал золотой ошейник на стройной шее танцовщицы. Если бы не это неприятное украшение, она не походила бы на рабыню. Ее кожа пахла дорогими духами и маслами, а не углем и кухней. Она была балованной любимицей Бьяджио, его драгоценной танцовщицей, и он заплатил за нее царский выкуп. Он обожал ее — не так, как Симон, а как собиратель обожает прекрасное добавление к своей коллекции. В огромном дворце Бьяджио было множество картин и статуй, и все они были бесценными. Однако самым ценным его имуществом была Эрис. Возможно, она была лучшей исполнительницей во всей империи, феноменом, как и сам Бьяджио. Симон знал, что, глядя на нее, Бьяджио видит уголок небес.
— Я поговорю с ним, — мрачно пообещал Симон.
— Когда? — настаивала Эрис. — Когда он снова тебя куда-то отправит?
— Если он снова меня куда-то отправит, — уточнил Симон. — Я пока не знаю, что он задумал. Возможно, у него нет для меня никаких поручений. Похоже, я пользуюсь здесь большой популярностью. Вы оба хотите, чтобы я был рядом с вами.
Это не было шуткой, поэтому Эрис не засмеялась. Она молча смотрела, как он встает с табуретки и идет в окну. Высоко в небе пели жаворонки. Когда Симон уезжал в Люсел-Лор, на острове было жарко, но теперь стало холоднее: в воздухе ощущался намек на смену времени года. Только это и бывало на Кроуте — намек на осень. Симону хотелось уйти из дворца, лечь с Эрис под деревом и наблюдать за облаками, как это делают дети. Ему хотелось оказаться где-нибудь далеко, перестать быть главным подчиненным Бьяджио. Ему хотелось стать нормальным человеком.
— Я меняюсь, — прошептал он.
Эрис тихо подошла сзади и взяла его за руку, но Симон продолжал смотреть на открывающийся из окна вид.
— Ты устал, любимый, — быстро сказала она. — Отдохни. Приходи ко мне сегодня ночью, если захочешь. Или не приходи, а просто выспись.
Симон тихо засмеялся.
— Ты меня не слушаешь. Я меняюсь, Эрис. Я уже не уверен, что я здесь ко двору. Господин изменился. Он думает только о мести. Это снадобье довело его до безумия. И мы все — пленники его сумасшествия.
— Не говори такие вещи! — предостерегла его Эрис. — Тебя могут услышать.
— Это не имеет значения. Все знают, что Бьяджио сошел с ума. Ты знаешь, что он приказал мне выкрасть из Люсел-Лора человека? Я привез его сюда. Саврос всю ночь пытал его, чтобы узнать, где Вэнтран.
Эрис побледнела.
— И что с ним стало?
— Я его убил, — ответил Симон. — Пришлось. Саврос стал с ним забавляться. Это было тошнотворно. Мне пришлось положить этому конец.
— Ты был к нему милосерден, — прошептала Эрис. — Видишь? Ты хороший человек, любимый.
— Хороший? — насмешливо переспросил Симон. — Я — Рошанн. Среди Рошаннов нет хороших людей. А если я хороший, тогда мне среди них не место.
Она взяла его за руку. В ее зеленых глазах было бесконечное прощение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203
— Прости, любимая, — прошептал он. — Я не мог прийти к тебе раньше. Я приехал вчера вечером, но…
Она поцелуем заставила его замолчать. Симон поцеловал ее еще раз, а когда она отстранилась, он жадно посмотрел на нее.
— Ох, как мне тебя не хватало! — сказал он. — Как ты? Он хорошо с тобой обращался? Девушка засмеялась:
— Конечно! А почему бы ему со мной плохо обращаться? Ведь я — его добыча!
— Ты моя добыча, — промурлыкал Симон, отрывая ее от пола и кружась с ней по салону. Эрис радостно завизжала. — Видишь? Я тоже могу танцевать! — пропел Симон, кружась по плиткам пола.
Он остановился у табурета для рояля, усадил маленькую танцовщицу себе на колени и стал теребить губами ее шею. Эрис снова засмеялась, а потом вдруг откинула голову и застонала. Они долгие недели не прикасались друг к другу, и теперь оба не в силах были остановить прилив чувств.
— Не здесь! — предостерегла его Эрис. — И не сейчас.
— Тогда сегодня ночью, — настоятельно сказал Симон. — Когда он заснет.
— Да, сегодня ночью, — согласилась она. — Ах, мой любимый, я так тревожилась…
— Не надо тревожиться, — прошептал Симон. Обхватив ее лицо ладонями, он заглянул ей в глаза. — Посмотри на меня. Я ведь обещал тебе, что вернусь, правда? И вот я здесь.
— Да! — взволнованно подтвердила она, крепче обнимая его. — Больше не оставляй меня! Он поморщился.
— Ты же понимаешь, что я не могу тебе этого обещать. Не заставляй меня тебе лгать.
— Я понимаю, — сказала Эрис. — Но теперь ты вернулся, и нам всем больше некуда уезжать, пока господин не пойдет на Нар. А это может случиться еще через много месяцев. — Она мечтательно вздохнула. — Несколько месяцев вместе…
— Или меньше, — вставил Симон. Ему не хотелось портить ей настроение, но она должна была знать правду. — Я не знаю, какие у Бьяджио планы на Эррита и даже на Вэнтрана. Я могу ему для чего-то понадобиться.
— Только не сейчас! — взмолилась Эрис. — Не так быстро. Ты только что вернулся! Скажи ему, чтобы он подождал. Симон засмеялся:
— О да! Он с удовольствием это услышит. Извините, господин, но ваша рабыня не хочет, чтобы я уезжал. Вы ведь можете отложить ваши планы, не правда ли? Можете? Вот и прекрасно!
— Планы? — парировала Эрис. — У господина есть планы? По тому, как все себя ведут, этого не скажешь!
— Значит, они его не знают, — сказал Симон. — У господина всегда есть план. И он нам о нем скоро расскажет. По крайней мере так он сам мне сказал.
Эрис провела пальцем по контуру его губ.
— Гм… Значит, у тебя будет время поговорить с ним о нас, так ведь?
— Не могу. Он уже на меня сердит. Сейчас я не могу ни о чем его просить.
Эрис разжала руки, обвивавшие его шею.
— Симон, ты же обещал…
— Знаю, но все изменилось. Он думает только о Вэнтране. Мне кажется, он хочет, чтобы я снова вернулся в Люсел-Лор.
— Нет! — отчаянно вскрикнула Эрис. — Ты обещал, что попросишь его, когда вернешься! Он же все равно знает о нас с тобой. Он не откажет тебе в этом. Тебе — не откажет. Я видела, какой он с тобой, Симон. Он ни в чем не может тебе отказать. Он влюблен в тебя…
— Перестань! — строго сказал Симон, предостерегающе поднимая руку. — Не говори так. Я знаю нашего господина. Но я — Рошанн, Эрис. Рошанны не женятся.
— Для тебя он сделает исключение, — спокойно ответила Эрис. — Я в этом уверена.
Симон был отнюдь в этом не уверен. Он любил Эрис, любил с того дня, когда Бьяджио купил ее и привез на Кроут, но он давным-давно принес клятву своему господину. Он — Рошанн, его семья — Порядок. Таких исключений просто не делают. Более того — о них никогда не просят. Он обещал Эрис, что попросит Бьяджио немного поступиться правилами и проверит на прочность их странную дружбу, но теперь, вернувшись под темное крыло графа, он несколько потерял свой оптимизм. Бьяджио слишком к нему привязан, чтобы делить его с женщиной.
Симон потрогал золотой ошейник на стройной шее танцовщицы. Если бы не это неприятное украшение, она не походила бы на рабыню. Ее кожа пахла дорогими духами и маслами, а не углем и кухней. Она была балованной любимицей Бьяджио, его драгоценной танцовщицей, и он заплатил за нее царский выкуп. Он обожал ее — не так, как Симон, а как собиратель обожает прекрасное добавление к своей коллекции. В огромном дворце Бьяджио было множество картин и статуй, и все они были бесценными. Однако самым ценным его имуществом была Эрис. Возможно, она была лучшей исполнительницей во всей империи, феноменом, как и сам Бьяджио. Симон знал, что, глядя на нее, Бьяджио видит уголок небес.
— Я поговорю с ним, — мрачно пообещал Симон.
— Когда? — настаивала Эрис. — Когда он снова тебя куда-то отправит?
— Если он снова меня куда-то отправит, — уточнил Симон. — Я пока не знаю, что он задумал. Возможно, у него нет для меня никаких поручений. Похоже, я пользуюсь здесь большой популярностью. Вы оба хотите, чтобы я был рядом с вами.
Это не было шуткой, поэтому Эрис не засмеялась. Она молча смотрела, как он встает с табуретки и идет в окну. Высоко в небе пели жаворонки. Когда Симон уезжал в Люсел-Лор, на острове было жарко, но теперь стало холоднее: в воздухе ощущался намек на смену времени года. Только это и бывало на Кроуте — намек на осень. Симону хотелось уйти из дворца, лечь с Эрис под деревом и наблюдать за облаками, как это делают дети. Ему хотелось оказаться где-нибудь далеко, перестать быть главным подчиненным Бьяджио. Ему хотелось стать нормальным человеком.
— Я меняюсь, — прошептал он.
Эрис тихо подошла сзади и взяла его за руку, но Симон продолжал смотреть на открывающийся из окна вид.
— Ты устал, любимый, — быстро сказала она. — Отдохни. Приходи ко мне сегодня ночью, если захочешь. Или не приходи, а просто выспись.
Симон тихо засмеялся.
— Ты меня не слушаешь. Я меняюсь, Эрис. Я уже не уверен, что я здесь ко двору. Господин изменился. Он думает только о мести. Это снадобье довело его до безумия. И мы все — пленники его сумасшествия.
— Не говори такие вещи! — предостерегла его Эрис. — Тебя могут услышать.
— Это не имеет значения. Все знают, что Бьяджио сошел с ума. Ты знаешь, что он приказал мне выкрасть из Люсел-Лора человека? Я привез его сюда. Саврос всю ночь пытал его, чтобы узнать, где Вэнтран.
Эрис побледнела.
— И что с ним стало?
— Я его убил, — ответил Симон. — Пришлось. Саврос стал с ним забавляться. Это было тошнотворно. Мне пришлось положить этому конец.
— Ты был к нему милосерден, — прошептала Эрис. — Видишь? Ты хороший человек, любимый.
— Хороший? — насмешливо переспросил Симон. — Я — Рошанн. Среди Рошаннов нет хороших людей. А если я хороший, тогда мне среди них не место.
Она взяла его за руку. В ее зеленых глазах было бесконечное прощение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203