— Неплохо, мне кажется. Мы в городе Ахгра-те и направляемся на север за Рхыфамуном.
— Вы близко к нему?
— Он на некотором расстоянии от нас, но мы надеемся догнать его.
— Когда?
— Я не могу быть уверена. Мы скачем к Боррхун-Маджу. Они считают, что он направляется туда. К тому же теперь мы знаем его имя.
— Это немного.
— Верно, но хоть что-то. Что мне делать?
— Гм… Они тебе ещё доверяют? Ничего не заподозрили?
— Нет, они доверяют мне и считают меня одной из них.
— Отлично. А Каландрилл с Брахтом, удалось ли тебе завоевать благосклонность кого-нибудь из них?
Ценнайра едва не покраснела — не зря она боялась, что может выдать себя. Лишь большим усилием воли ей удалось не выдать своих чувств, и она ровным голосом ответила:
— Удалось. Мне кажется, Каландрилл заинтересовался мною.
— Прекрасно. А как джессериты?
— Они помогают нам. Я уже рассказывала тебе, что они считают Каландрилла героем, потому что он уничтожил создания Рхыфамуна в форте Кесс-Имбруна. Они по-прежнему считают, что мы направляемся в Вану.
— Это хорошо.
— Большего я сделать не могу. Разве что бросить их и скакать одной. Хочешь ли ты, чтобы я так поступила?
— Нет, путешествуй с ними, это очень важно. Я уверен, что только они могут отобрать «Заветную книгу» у Рхыфамуна. Ты должна при этом присутствовать и держать зеркало наготове.
— А ты, ты появишься?
— Да, я в этом не сомневаюсь.
— Ты уже свободен? Ты одолел колдунов тирана?
— Пока ещё не время, но ты не бойся, моё создание, будет так, как я обещал.
— Ты будешь здесь, когда они заберут «Заветную книгу»?
— Я уже сказал: пока у тебя зеркало, я могу к тебе присоединиться. Но не сейчас. Пусть они пока не знают, что я приложил к этому руку.
— А война? Как война в Кандахаре?
— Она близка к завершению. Ксеноменус занял все побережье, остаётся только взять Файн. Сафоман засел там, как загнанный зверь в берлоге. Если бы не проклятые лиссеанцы, я бы уже давно его занял.
— А при чем здесь лиссеанцы?
— Проклятый богами домм Секки собирается послать сюда экспедиционный корпус. Шпионы сообщают, что он располагает флотом и заручился поддержкой западных городов. Они собирают войска, намереваясь ударить, пока мы будем заняты Сафоманом. Ха! Тобиас ден Каринф раскается, если выступит против меня.
— Против тебя?
— Да, против меня. Если бы не его честолюбие, я бы уже передал Сафомана в руки тирана. Но Ксеноменус заставил своих колдунов усилить оборону на побережье против лиссеанцев. Посему решающий штурм откладывается. В данный момент я в Гхомбаларе, укрепляю оборону против лиссеанцев.
— В одиночестве или в союзе с колдунами тирана?
— Я вынужден быть с ними. Но они уже признали мою силу. Я считаюсь сильнейшим среди них.
— Значит ли это, что после взятия Файна они освободят тебя?
— После того как мы укрепим Гхомбаларь и Вышат'йи против Лиссе, мы опять отправимся на север, дабы покончить с Сафоманом. После этого я получу свободу по или против их воли.
— Ты самый могущественный колдун. Только тебе под силу стряхнуть с себя их колдовские чары.
— Истинно. Уже сейчас раздаются голоса в пользу моего освобождения. Только полные идиоты противятся этому.
— Но если все-таки они возобладают?
— Я уже об этом позаботился, женщина. Ксеноменус захочет, чтобы я доставил ему голову Сафомана, а для этого надо пробить брешь в колдовской стене вокруг Файна. А это могу сделать только я. И когда я это сделаю, ты думаешь, я не подумал о своём будущем? В Файне я оставил такие заклятия, кои разрежут мои путы, словно растаявшее масло. А тогда я все улажу, я разберусь с ними, и мне останется только дожидаться, когда ты найдёшь «Заветную книгу». На сегодня все, они подходят. Я не хочу, чтобы меня подозревали. Воспользуйся зеркалом, когда сможешь. А пока занимайся моим делом.
— Хорошо, господин. Прощай.
Водоворот цветов, запах миндаля — и зеркало вновь превратилось в кусок стекла. Ценнайра протяжно и осторожно выдохнула, глядя на своё отражение в нем. Только сейчас она поняла всю глубину своего страха. Спрятав зеркало в мешочек и передав его Кате, она почувствовала сильное облегчение. Только после этого она обернулась, на лбу у неё поблёскивал пот. Каландрилл сделал шаг к ней, когда Очен ещё только произносил заклятия, вновь сделавшие их видимыми. Он взял её за руки, они дрожали. Пальцы её сжались вокруг его ладоней, и он улыбнулся, пытаясь успокоить её. Она была сильно взволнована.
— Я все правильно сделала? — срывающимся голосом спросила Ценнайра.
— Великолепно, — похвалил Очен. — Я многое узнал. Аномиус намного сильнее, чем я предполагал. С ним надо быть очень осторожным.
— И это ты называешь «великолепно»? — В голосе Брахта опять зазвучало подозрение. — Если я правильно слышал, Аномиус может разбить свои оковы и перебраться сюда при помощи зеркала. Это ты называешь «великолепно»?
— Великолепно то, что мы хорошо знаем врага, — парировал Очен.
— Объяснись, — попросила Катя.
— Теперь мы знаем, насколько он силён, — пояснил Очен. — Мы знаем, где он находится, а также то, что он не будет вмешиваться до тех пор, пока не удостоверится, что «Заветная книга» у Ценнайры. Так что на время мы можем о нем забыть. Мы свяжемся с ним вновь из Памур-тенга, но пока можно не опасаться, что он здесь появится.
— Загадки, — хмыкнул Брахт.
Вазирь усмехнулся, и древнее лицо его сморщилось больше обычного.
— Аномиус ничего не подозревает, — сказал он. — Вы разве не слышали? При помощи этого зеркала и Ценнайры мы можем держать его на расстоянии. Уже поздно, мы отправляемся на рассвете, я предлагаю спать.
Керниец и Катя кивнули, Каландрилл пошёл было за ними, но Ценнайра схватила его за руку с мольбой во взгляде.
— Ты не останешься ненадолго? — тихо попросила она. — Я бы хотела немного побыть с тобой, если тебе, конечно, не противна моя компания.
С мгновение он колебался, смутившись. Катя была уже в коридоре, но Брахт задержался со странным выражением на лице, затем пожал плечами и тоже вышел. Очен заговорщически улыбнулся и осторожно прикрыл за собой дверь, решив все за Каландрилла.
— Если ты просишь… — ответил Каландрилл.
Ценнайра сказала:
— Прошу.
Глава тринадцатая
Одинокая лампа в жёлтом стекле освещала покои; в узкое окно заглядывали звезды, придавая комнате интимный полумрак, усиленный почти полным отсутствием мебели. Здесь были только кровать, на которой сидела Ценнайра, и складной стул. Каландрилл хотел сесть на него, но кандийка ещё держала его за руку, а ему очень не хотелось разрывать эту связь, и он сел рядом на кровать. Каландрилл не мог не заметить, что на ней могут запросто улечься двое. Он вдыхал запах волос и кожи Ценнайры и вдруг неожиданно для себя почувствовал близость её тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115