— А разве у Сафомана нет колдуна? — спросил Аномиус, и на его папирусном лице было только невинное любопытство.
— Есть, есть, и очень хороший колдун, так я слышал. — При этих словах улыбка Аномиуса стала шире. — Говорят, настоящий гигант. Говорят, он дышит огнем и одинаково хорошо владеет огромным топором и колдовством. Если вы едете из Кешам-Ваджа, то вам просто повезло, что ваши пути не схлестнулись. Я ведь правильно вас понял?
— Да, правильно. Но мы не видели следов битвы — в городе все тихо.
— Это просто кажется, вы так не думаете? — заметил хозяин, качая головой. — Раз поползли слухи, значит, люди забеспокоились. Когда вы появились, я даже подумал что вы люди эк'Хеннема. Вы очень похожи. Я вовсе не хотел вас обидеть, друзья.
— Мы и не думаем обижаться, — улыбнулся колдун. — Мы простые путники. Я надеюсь завести дело в Нхур-Джабале, а эти двое — мои телохранители.
Хозяин кивнул, рассматривая Брахта и Каландрилла.
— Крепкие ребята, и если уж они провели тебя в целости и сохранности через Файн, то, значит, они хорошо знают свое ремесло. Так вы ничего не слышали о Сафомане?
— Ничего. Может, он притаился где-нибудь в засаде в Файн-Кипе и поджидает армию тирана?
— Нелегко его будет выбить из этой крепости. Но если армия действительно пошла, то я могу заработать.
— Конечно. На нас тоже, если у тебя есть где помыться и поспать. Утром нам надо переправиться на тот берег.
— У меня есть и комнаты, и баня, а переправа начинает работать на рассвете. — Жирный подбородок хозяина затрясся, когда он кивнул, забыв в предвкушении заработка о расспросах. — И у меня вы можете поесть, как нигде в Кешам-Вадже. И вино у меня прекрасное.
— Я так и знал, — сказал Аномиус, улыбаясь Брахту и Каландриллу, — что здесь мы найдем прекрасный ночлег.
— Единственное место на всем пути от Кешам-Ваджа до Бхалустина, — ухмыльнулся хозяин. — Если не считать хуторов.
Он шумно отправился готовить им баню и ужин. Как только он ушел, улыбка Аномиуса растаяла и меж бровей пролегла складка.
— Если то, что он говорит, — правда, надо во что бы то ни стало избежать встречи с этой армией. Тиран пошлет с ней своих колдунов, а уж они-то меня тут же учуют.
— Огнедышащего великана? — льстиво спросил Брахт. — Дерущегося топором?
— У слухов свои законы, — ответил колдун, не обращая внимания на насмешливый тон меченосца. — Но любой колдун мгновенно меня узнает; а в борьбе с несколькими колдунами даже я могу проиграть. Надо держаться подальше от этой армии, если она на самом деле существует.
— Она наверняка идет из Нхур-Джабаля, — предположил Каландрилл. — А там всего одна дорога, по которой может пройти такая масса людей. Как проскочить мимо нее, если по дороге на Харасуль нам не миновать Нхур-Джабаля? Разве что при помощи твоего колдовства.
— Как? — поинтересовался Аномиус. — Если я прибегну к колдовству, я могу выдать себя.
— Господин Варент не раз прибегал к чарам, которые позволяли ему мгновенно переноситься из одного места в другое, — сказал Каландрилл. — И никто его не видел.
Аномиус шумно втянул воздух через нос и поджал губы.
— Оккультный талант имеет много проявлений, — сказал он. — Нет двух магов, обладающих одинаковыми тайнами. Мои способности, как вы сами могли в этом убедиться, агрессивны. А из того, что вы мне рассказывали про Варента, можно сделать вывод, что он скорее оборонительный маг. Возможно, именно поэтому он не отважился отправиться за колдовской книгой сам. Нет, как маг я не в силах переправить нас в Харасуль.
— Значит, надо быть очень осторожными, — сказал Брахт.
— И быть начеку против марионеток тирана, — кивнул Аномиус, вновь с улыбкой поворачиваясь к Каландриллу. — Они почувствуют силу камня, который носит с собой наш юный друг, столь же быстро, как и мою. И тогда его ждет та же участь.
— Но ведь я не маг, — возразил Каландрилл.
— Но у тебя есть скрытый талант, — настаивал колдун, — и они тут же заметят это и предложат тебе выбор, от которого отказался я, — служба длиною в жизнь тирану или немедленная казнь.
Каландрилл нахмурился; оба они были заинтригованы странным утверждением колдуна. Тогда, когда они еще плыли на «Морском плясуне», сразу после водоворота, избившего их от военного корабля, Брахт выдвинул то же предположение, но Каландрилл не принял его всерьез. А вот сейчас и Аномиус говорит ему о его таланте волшебника; только теперь, несмотря на то что он не совсем был в этом уверен и не имел ни малейшего представления о том, как этим воспользоваться, ему начинало казаться, что уже простое подозрение могло поставить его под удар. Он повернулся к колдуну, собираясь задать вопрос, но в этот момент появился хозяин, и столь опасный разговор не состоялся.
Тарелки с супом, что он поставил перед ними, как и само его присутствие, делали невозможным всякий разговор. Аппетитный запах дичи вдруг напомнил им о том, что они страшно голодны, и они с жадностью набросились на еду. За супом последовала форель, только что выловленная в реке, а затем большие ломти оленины, на десерт была лесная земляника в вине, которое, как и обещал толстяк, оказалось отменным. Пока они сидели за трапезой, в таверну заходили местные жители, но из уважения не беспокоили путников до тех пор, пока они не насытились. Затем на них обрушился целый шквал вопросов о Файне. Каландрилл и Брахт с удовольствием играли роль, отведенную им Аномиусом, предоставив ему возможность отвечать на все вопросы, и, потягивая вино, узнали о Кандахаре много нового.
Владения, на которые претендовал Сафоман, простирались только на плато, а сейчас они находились в местности под названием Райд, в его столице Фалустине; дальше лежал Кир, которым тиран заправлял из столицы Нхур-Джабаль. Райд — район в основном лесистый, населенный охотниками и лесозаготовителями, которые, как им показалось, одинаково пренебрежительно относятся и к тирану, и к Сафоману эк'Хеннему. Над ликтором, попытавшимся набрать здесь добровольцев на войну, откровенно посмеялись, хотя понимание того, что по лесу движется армия, явно ставило перед ними вопросы. То, что Аномиус и его «телохранители» без труда пересекли Файн, удивляло их, но они поняли это так, будто слухи о войне беспочвенны, и стали ворчать на армию тирана, приближение которой становилось реальностью. Наконец они узнали все, что хотели, путников оставили в покое, и те отправились мыться и спать.
Каландрилл надеялся поговорить наедине с Брахтом, как отделаться от Аномиуса, но хозяин лично проводил их в комнату, где уже были застелены три кровати, и колдун сказал, что он доволен таким раскладом.
Когда дверь закрылась, он улыбнулся и принялся ходить от двери к окну, что-то бормоча и делая какие-то пассы руками, отчего красный камень то и дело вспыхивал;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149