Мы застыли на месте и глядели на
происходящее, как будто тихий решительный голос Пале изначально пресекал
всякие возражения, и только Эбба сделала попытку протестовать. Она выступила
вперед и, подняв руку, начала:
- Но, господин Пале!..
Пале обернулся и твердым тоном прервал ее:
- Вы должны извинить нас за эту сцену. Моя жена не совсем здорова. У нее
жар. Я запретил ей выходить на улицу в такой дождь, я не хочу, чтобы она
получила воспаление легких. К счастью, я ее быстро нашел. Будьте здоровы!
Надеюсь вас всех скоро увидеть. Пойдем, Лиззи.
И дверь за ними захлопнулась.
Эбба была потрясена.
- Нет, это переходит всякие границы! Это неслыханно... Он, наверное,
профессиональный гипнотизер. Что с нами? Не могу понять.. Лично я никогда не
терялась настолько, что...
- У этого человека особый дар: он умеет производить на людей такое
впечатление, что они сами себе кажутся сопливыми детьми, - согласился с ней
Танкред, - Словно учитель в первом классе...
- Ужасно жалко Лиззи, - вздохнула Эбба, - она живет, как в аду... Это же
настоящий деспот! Она говорит, он не груб! Еще бы! Зачем ему грубость? Есть
и другие способы унизить... уничтожить человека... Калигула, переодетый
Христом!
Арне тем временем налил себе коньяку и, понемногу попивая, заметил:
- А мне, честно говоря, кажется, что Пале совершенно нормальный... Может
быть, у него несколько патриархальные взгляды и интересы довольно
эксцентричные, но он большая умница. А вот Лиззи, по-моему, наоборот -
обыкновенная курица. К тому же истеричка. И уж не знаю, нет ли у нее мании
преследования и всяких там навязчивых идей...
- Да ведь всякий нормальный человек в ее положении станет психом! -
Возмущенно воскликнула Моника. - Как же можно так говорить!
Мы еще с полчаса спорили на эту тему, пока вдруг Эбба не стукнула себя
кулачком по ладони и не заявила самым категоричным тоном: /
- Все! Хватит! Я пойду туда и поговорю с этим типом. Я должна высказать
ему все, что я думаю по этому породу. Раз уж Лиззи не в силах самостоятельно
выпутаться из этой гнусности, ей надо помочь. Я пойду и заберу ее из этого
дома. Пусть даже мне придется позвать полицию или целую пожарную команду, я
этого так не оставлю.
Она направилась в прихожую и стала натягивать резиновые сапоги. Арне
пошел за ней.
- Эбба, золотая моя, послушай! Разумеется, это весьма похвально бросаться
на помощь угнетенным... "сестрам младшим". Дискриминируемым. Но, радость
моя, ты не находишь, что, действуя подобным образом, ты начинаешь грубо -
да, грубо! - вмешиваться в чужую частную жизнь?
- Нет, я пойду! - упрямо повторила Эбба и демонстративно сунула вторую
ногу в сапог. Обувшись, она потопала ногами. На лице Арне появилась
ироническая усмешка:
- А ты не находишь, что роль защитника оскорбленной невинности больше
подошла бы Дон-Кихоту?
- Ты становишься просто омерзителен! - Моника, вне себя от гнева, тоже
выскочила в прихожую, - Я пойду с тобой, Эбба!
Мы с Танкредом молча переглянулись.
- Не надо, прошу тебя! - решительно ответила Эбба, застегивая плащ. Ее
серые глаза сверкали. В блестящем плаще с капюшоном она была похожа на юную
Жанну Д'Арк в боевых доспехах. - Теперь у меня боевое настроение. Если
кто-то пойдет со мной, я могу расслабиться. Я скоро вернусь. Вместе с Лиззи.
Ждите!
- Желаю удачи в бою! - Арне издевательски помахал ей рукой. - Я горжусь
тобой! Ты наш Святой Георгий! Насыпь этому дракону соли на хвост!
Последние слова он выкрикнул в открытую дверь. Эбба ушла и нам всем было
неловко после этой нелепой сцены. За окном уныло постукивали капли дождя.
Нет более удручающего зрелища, чем голые скалы под упорным осенним дождем.
Природа - как простуженный больной; ей мокро и холодно, что-то кряхтит и
кашляет в облаках, а по всем водостокам, монотонно сопя, льется и льется
неудержимая, злая вода. А вот и чихание - порыв ветра швырнул брызги в
стекло. Да, без сомнения, налицо все симптомы: наш Господь Бог простудился.
Ему бы сейчас в постель...
- Ну что, партию будем заканчивать? - спросил Танкред.
Я покачал головой.
- Неохота.
Арне предложил разнообразия ради перекинуться в картишки. Мы уселись за
стол и стали играть в нечто вроде бриджа. Время тянулось медленно. Танкред
начал посматривать на часы.
- Что? - бросил Арне - Думаешь, Эбба погибла в неравном бою?
- Думаю, она слишком задерживается. Полчаса туда, полчаса обратно,
полчаса - там... А прошло уже около трех часов.
- А может, она решила переждать дождь? - сказал я.
- Боюсь, в таком случае ей придется там заночевать. Не думаю, чтобы это
входило в ее намерения. И непохоже, чтобы дождь собирался утихнуть.
- Вот увидишь, - уже миролюбиво заметил Арне, - это просто ее маленькая
месть за твое исчезновение сегодня утром.
Прошло еще минут двадцать. Теперь забеспокоилась Моника. Она нервно
теребила свой медальон.
- Нет, как хотите, а мне это совершенно не нравится. Там что-то
случилось. Кто может знать, что придет в голову этому ненормальному?
Танкред бросил карты и резко поднялся. С его лица словно маску сорвали, и
я вдруг понял, какого труда ему стоило тут сидеть, сохраняя напускное
спокойствие.
- Она могла попросту перепутать тропинку и заблудиться, - тихо сказал он
и отправился в прихожую. - Вы оставайтесь, а я пойду.
- Танкред, уж от тебя-то я не ожидал! - Арне опять кривовато усмехался. -
Нет, это просто театр! Комедия! Наши мужья бегают из дома в дом за своими
быстроногими женушками. Думаешь, Пале сейчас покушается на ее
нравственность?
- Могу сказать тебе, что я думаю. Я думаю, что мне не нравится его
физиономия, - сухо отрезал Танкред, надевая плащ.
- Я с тобой! - сказал я, вставая. Моника тоже заторопилась:
- И я с вами, Пауль.
- Догоняйте! - уходя, бросил нам Танкред.
Не глядя на Арне, мы пошли одеваться, но он решил последовать за нами:
- Я тоже, конечно, пойду, хотя, по-моему, это и глупо... Вот тебе сапоги,
Пауль. А что же нам придумать для Моники?
- Не надо ничего придумывать. Я пойду в своих туфлях.
- Кончайте препираться, - рявкнул я, и в этот миг дверь опять
распахнулась. На пороге стояли супруги Каппелен-Йенсен: Танкред со
встревоженным, бледным лицом прижимал к себе Эббу. В первое мгновение мне
показалось, что ее личико мокро от дождя, но нет: Боже мой, Эбба плакала!
Крошечный вздернутый носик покраснел, румяные пухлые губы были поджаты,
бойкие серые глазки спрятались и источали потоки слез.
- Что случилось? - в один голос завопили мы с Арне. Моника молча
принялась снимать с Эббы мокрый плащ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58