ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Почти все науки в разные периоды перенимали Игру и
подражали ей, то есть приспосабливали ее к своему предмету
знаний, что особо засвидетельствовано для областей классической
филологии и логики. Аналитический разбор музыкальных значений
привел к тому, что музыкальные фразы удалось выразить в
физических и математических формулах. Несколько позднее и
филология стала прибегать к подобному методу, обозначая
языковые образования особыми формулами, как физика обозначает
процессы, происходящие в природе; затем этот же метод
подхватила эстетика изобразительных искусств, где архитектуру и
математику давно уже связывали подобные узы. Полученные таким
образом абстрактные выражения позволяли вскрывать все новые и
новые взаимосвязи, аналогии и соответствия. Приспосабливая для
себя Игру в бисер, каждая наука создавала свой язык Игры,
состоящий из формул, аббревиатур и всевозможных комбинаций того
и другого. Элита интеллектуальной молодежи облюбовала Игры с
рядами и диалогами формул. Игра была не только отдыхом и
упражнением - она рождала концентрированное ощущение
дисциплины духа; особенно математики отличались аскетической и
спортивной виртуозностью и строгостью формы в Игре, находя в
ней истинное наслаждение, что в немалой степени помогло им
тогда уже отказаться от мирских радостей и стремлений. Таким
образом, Игра стеклянных бус имела большое значение для полного
и окончательного преодоления фельетонизма, а также для
пробуждения той новой радости четких и виртуозных упражнений
интеллекта, которой мы обязаны возникновением новой дисциплины
духа прямо-таки монашеской строгости. Мир преобразился.
Духовную жизнь века фельетона можно сравнить с выродившимся
растением, растратившим все свои соки на гипертрофированные
наросты, последующие же попытки исправить положение - со
срезанием растения до самого корня. Молодые люди,
намеревавшиеся посвятить себя интеллектуальным занятиям,
понимали теперь под этим не стремление поскорее нахватать
обрывки знаний в высшем учебном заведении, где именитые и
весьма велеречивые, но лишенные какого бы то ни было авторитета
профессора преподносили им остатки того, что некогда называлось
высшим образованием; теперь учиться им приходилось столь же
упорно, пожалуй, еще упорней и с еще большей методичностью, чем
некогда инженерам в политехнических учебных заведениях. Теперь
им предстояло подниматься по крутой тропе знаний, они должны
были очистить и отточить свои мыслительные способности при
помощи математики и схоластических упражнений по Аристотелю,
сверх того должны были научиться полному отречению от всех
благ, столь заманчивых для целого ряда поколений ученых,
как-то: от быстрого и легкого добывания денег, от славы и
общественных почестей, от похвалы газет, от браков с дочерьми
банкиров и фабрикантов, от материальных благ, изнеженности и
роскоши. Поэты, издающиеся огромными тиражами, обладатели
Нобелевских премий и загородных вилл, знаменитые врачи,
увешанные орденами и пользующиеся услугами ливрейных лакеев,
члены академий с богатыми женами и блестящими салонами, химики,
состоящие членами наблюдательных советов промышленных
предприятий, философы - владельцы фельетонных фабрик, читавшие
зажигательные доклады в переполненных аудиториях, срывавшие
аплодисменты и принимавшие букеты, - все эти фигуры исчезли и
доныне не возвращались. Необходимо признать, что и теперь
встречается немало одаренных молодых людей, которые завидуют
вышеперечисленным, однако путь к общественному признанию,
почету, славе и комфорту ведет теперь не через аудитории,
семинары и докторские диссертации: низко павшие
интеллектуальные профессии обанкротились тогда в глазах всего
мира, но зато вновь обрели безоговорочно-аскетическую
преданность духу. Тем талантам, что стремились к блеску и
поклонению, пришлось отвернуться от постылой и неблагодарной
духовности и посвятить себя другим видам деятельности, где их
уделом стало добывание денег и благополучия.
Подробный рассказ о том, каким образом дух, после своего
очищения, утвердился и в государстве, завел бы нас чересчур
далеко. Опыт показал, что достаточно было немногим поколениям
проявить беспринципность и расхлябанность в духовной сфере, как
это сразу нанесло чувствительный урон практике, все реже и реже
стали встречаться подлинное мастерство и сознание
ответственности среди интеллектуальных профессий, в том числе и
технических, так что пестование духа в государстве и среди
народа, и прежде всего всю систему образования, пришлось
постепенно монополизировать интеллектуальной злите. Недаром и
ныне почти во всех странах Европы образование, коль скоро оно
не осталось под опекой Римской церкви, перешло в руки тех
анонимных орденов, члены которых рекрутируются из этой элиты. И
как бы порой ни претили общественному мнению строгость и
пресловутое высокомерие этой касты, как бы отдельные лица ни
ополчались против нее - руководство ее непоколебимо, и
держится оно не только благодаря своей целостности, отказу от
всех благ и прерогатив, кроме духовных, но и благодаря давно
уже ставшему всеобщим пониманию: столь строгая школа неизбежна
и необходима для самого существования цивилизации. Теперь уже
все знают, во всяком случае догадываются: если мысль утратила
свою чистоту и остроту, если духу не воздается должное, то
вскоре и автомобиль не тронется с места, и корабль собьется с
курса, лишатся своего авторитета как счетная линейка инженера,
так и банки или биржи, наступит хаос. Однако прошло немало
времени, прежде чем пробило себе дорогу убеждение в
необходимости и для внешней стороны цивилизации, для техники,
промышленности, торговли - единой основы в виде
интеллектуальной нравственности и честности.
В то время Игре стеклянных бус недоставало одного:
универсальности, способности парить над факультетами.
Астрономы, эллинисты, латинисты, схоласты, консерваторцы играли
в свои духовно упорядоченные игры, но каждый факультет, каждая
дисциплина и ее ответвления имели свой язык Игры и свою систему
правил. Понадобилось не менее полувека, прежде чем был сделан
первый шаг к преодолению столь узких рамок. Причины подобной
медлительности были скорее морального порядка, чем формального
и технического:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181