Она все еще не была уверена, что поступила правильно. И пожала плечами. Ну что же – плохо ли, хорошо ли, но что сделано, то сделано. Она заколола булавками порванное платье, насколько это было возможно, и подошла к Черной Звезде.
Он поднял голову, Ханна погладила его по шее, потом подобрала болтающиеся поводья. Став на камень, она уселась в седло. Тронула поводья, Черная Звезда повернул, и они неспешным шагом вернулись в «Малверн».
Малкольм на два дня заперся в своем кабинете; он не желал ни с кем разговаривать, почти ничего не ел из того, что ему подавали, – но то и дело требовал бренди. Когда одна из служанок робко подошла к двери и постучала, он яростно заорал.
В доме было тихо-тихо, как после похорон, слуги разговаривали шепотом.
Даже Бесс не выходила из кухни. Ханна рассказала ей, что произошло.
Стряпуха нахмурилась и затрясла головой.
– Я думать, детка, ты понимать, что тебя ждать. Маста Вернер – джентльмен, это верно, но он с норовом – почти так же, как тот старый черт Стрич.
Ханна не подходила к кабинету Вернера. Пока было светло, она ездила на Черной Звезде, добираясь до самых отдаленных уголков поместья. Теперь она хорошо держалась в седле и больше не падала.
На третий день к вечеру, когда она вошла в дом после верховой прогулки, дверь кабинета распахнулась, прежде чем девушка успела подняться наверх, и оттуда вышел Малкольм Вернер.
– Ханна!
Она остановилась в ожидании. Хозяин поместья два дня не брился, вид у него был усталый и диковатый. Он нетвердо держался на ногах.
Вернер подошел к ней, глядя в пол.
– Я видел, как вы ездите верхом. Вам нужно надевать сапоги для верховой езды. В этих тонких туфлях, – он указал на них рукой, – ездить опасно.
– У меня нет сапог.
– Тогда закажите их себе в городе, ради Бога! – Он поднял на нее глаза. Внезапно на него снизошел покой. – Я думал долго и серьезно, Ханна. Ваше желание исполнится, дорогая. Я женюсь на вас.
Восторг охватил Ханну. Она выиграла! Осторожно, чтобы не показать своего торжества, она протянула руку и коснулась его заросшей щетиной щеки.
– Вам не придется жалеть об этом, сэр. Обещаю. Я буду вам хорошей женой.
Он привычно скривил губы в усмешке.
– Вопрос в том, каким мужем вам буду я?
– Прекрасным мужем, я уверена. – Потом, отступив на шаг, она произнесла твердым голосом: – Когда? Когда состоится свадьба?
Глава 9
Свадьбу назначили на следующий месяц – она должна была состояться через неделю после семнадцатилетия Ханны; к этому времени завершатся и табачные торги.
Ханна полагала, что это будет простая, почти примитивная церемония, поскольку ей казалось, что Малкольм стыдится ее.
Но вскоре, к ее величайшему восторгу, выяснилось, что все будет совсем не так.
– Мы, виргинцы, – сказал Вернер со своей кривой улыбкой, – не упускаем ни малейшей возможности устроить грандиозный праздник. А есть ли лучший повод для этого, чем свадьба? И… – он поцеловал ее в щеку, – я хочу, чтобы вся округа знала, как я горжусь и всегда буду гордиться вами, моя красавица.
Он был добрым человеком, которого она могла уважать, и с каждым днем Ханна все больше привязывалась к нему. Временами ее охватывало чувство вины, когда она вспоминала, как подвела его к решению сделать ей предложение, но это чувство быстро проходило. Она была слишком счастлива.
Все эти дни Ханна была очень занята. Времени у нее не хватало.
Поначалу ее испугало, что свадебные торжества будут длиться два или три дня и что приглашены все плантаторы, живущие по берегам реки Джеймс, равно как и множество важных особ из Уильямсберга.
– Многие гости приедут с дальних плантаций, Ханна, кое у кого дорога займет не один день, – объяснил ей Вернер. – Нельзя же, чтобы они проделали такой путь ради праздника, который продлится всего полдня. – Он улыбнулся, лицо его просветлело. – Это будет важное событие, дорогая. Большой бал, оркестр, танцы, джентльмены будут играть в карты. Приготовления на кухне начнем заранее. Я закажу в городе побольше напитков.
Вскоре Ханна обнаружила, что все это очень увлекательно. Она будет хозяйкой великолепного бала, который продлится три дня! «Малверн» оживет, наполнится разговорами, музыкой, танцами.
Но потом она огорчилась – по другому поводу. И опять пошла к Вернеру.
– Малкольм, кто-нибудь должен мне помочь. Я ведь ничего не понимаю в туалетах и прочих необходимых вещах. И мне нужны мои собственные платья.
Вернер наклонил голову набок.
– Вы прекрасно выглядите, дорогая.
– Ничего подобного! Вы ничего не смыслите в дамских туалетах! На мне может быть надет мешок, а вы этого не заметите!
– Верно. Я плохо разбираюсь в таких вещах. – Теперь он стал серьезным. – И разумеется, вам нужно иметь свой гардероб, а не ходить в обносках Марты. Я должен был подумать об этом. Мы сегодня же поедем в Уильямсберг, и вы будете обеспечены новыми платьями.
– Однако это еще не все, – настойчиво продолжала Ханна. – Я не умею танцевать, и мне нужен кто-то, кто научил бы, как мне себя вести. Лучше пока не ездить в Уильямсберг, Малкольм. До тех пор, пока я… нельзя ли привезти сюда человека, который все это сделает? Мне было бы стыдно ходить по лавкам. Лавочники решат, что я – невежественная деревенская девчонка!
– Дорогая моя, вы хотите, чтобы я привез в «Малверн» целый полк женщин! Они наводнят весь дом. – Говоря это, Вернер не переставал улыбаться. Потом махнул рукой. – Я съезду в город и посмотрю, что можно предпринять.
Весь остаток дня Ханна в волнении от ожидания то и дело подбегала к двери взглянуть на подъездную дорожку. Но когда она наконец увидела приближающуюся коляску, храбрость изменила ей, и она убежала наверх. Там она спряталась так, чтобы ее не было видно снизу, и стала внимательно прислушиваться. Она услышала, как открывается парадная дверь. Раздались женские голоса. Как же может она предстать перед группой женщин, прекрасно знающих, как должна выглядеть и держаться настоящая леди? А если они решат, что она безнадежна?
Потом до нее донесся голос Малкольма:
– Ханна! Где вы?
Она робко вышла на площадку лестницы.
– Я наверху, Малкольм.
– Сойдите вниз, дорогая. Я хочу познакомить вас кое с кем.
Ханна посмотрела вниз. Вместо нескольких женщин там стоял только один человек, кроме Малкольма. Это был мужчина.
И какой мужчина!
Никогда она не видела столь превосходно одетого джентльмена. Она медленно спускалась по лестнице и, не скрываясь, рассматривала его. Невысокого роста, стройный, одетый в дорогой камзол, рукава которого заканчивались кружевными манжетами, синий жилет, украшенный изящным узором. Панталоны из блестящего плюша оливкового цвета. Чулки шелковые, синие, а начищенные до блеска красные башмаки украшены изящными серебряными пряжками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
Он поднял голову, Ханна погладила его по шее, потом подобрала болтающиеся поводья. Став на камень, она уселась в седло. Тронула поводья, Черная Звезда повернул, и они неспешным шагом вернулись в «Малверн».
Малкольм на два дня заперся в своем кабинете; он не желал ни с кем разговаривать, почти ничего не ел из того, что ему подавали, – но то и дело требовал бренди. Когда одна из служанок робко подошла к двери и постучала, он яростно заорал.
В доме было тихо-тихо, как после похорон, слуги разговаривали шепотом.
Даже Бесс не выходила из кухни. Ханна рассказала ей, что произошло.
Стряпуха нахмурилась и затрясла головой.
– Я думать, детка, ты понимать, что тебя ждать. Маста Вернер – джентльмен, это верно, но он с норовом – почти так же, как тот старый черт Стрич.
Ханна не подходила к кабинету Вернера. Пока было светло, она ездила на Черной Звезде, добираясь до самых отдаленных уголков поместья. Теперь она хорошо держалась в седле и больше не падала.
На третий день к вечеру, когда она вошла в дом после верховой прогулки, дверь кабинета распахнулась, прежде чем девушка успела подняться наверх, и оттуда вышел Малкольм Вернер.
– Ханна!
Она остановилась в ожидании. Хозяин поместья два дня не брился, вид у него был усталый и диковатый. Он нетвердо держался на ногах.
Вернер подошел к ней, глядя в пол.
– Я видел, как вы ездите верхом. Вам нужно надевать сапоги для верховой езды. В этих тонких туфлях, – он указал на них рукой, – ездить опасно.
– У меня нет сапог.
– Тогда закажите их себе в городе, ради Бога! – Он поднял на нее глаза. Внезапно на него снизошел покой. – Я думал долго и серьезно, Ханна. Ваше желание исполнится, дорогая. Я женюсь на вас.
Восторг охватил Ханну. Она выиграла! Осторожно, чтобы не показать своего торжества, она протянула руку и коснулась его заросшей щетиной щеки.
– Вам не придется жалеть об этом, сэр. Обещаю. Я буду вам хорошей женой.
Он привычно скривил губы в усмешке.
– Вопрос в том, каким мужем вам буду я?
– Прекрасным мужем, я уверена. – Потом, отступив на шаг, она произнесла твердым голосом: – Когда? Когда состоится свадьба?
Глава 9
Свадьбу назначили на следующий месяц – она должна была состояться через неделю после семнадцатилетия Ханны; к этому времени завершатся и табачные торги.
Ханна полагала, что это будет простая, почти примитивная церемония, поскольку ей казалось, что Малкольм стыдится ее.
Но вскоре, к ее величайшему восторгу, выяснилось, что все будет совсем не так.
– Мы, виргинцы, – сказал Вернер со своей кривой улыбкой, – не упускаем ни малейшей возможности устроить грандиозный праздник. А есть ли лучший повод для этого, чем свадьба? И… – он поцеловал ее в щеку, – я хочу, чтобы вся округа знала, как я горжусь и всегда буду гордиться вами, моя красавица.
Он был добрым человеком, которого она могла уважать, и с каждым днем Ханна все больше привязывалась к нему. Временами ее охватывало чувство вины, когда она вспоминала, как подвела его к решению сделать ей предложение, но это чувство быстро проходило. Она была слишком счастлива.
Все эти дни Ханна была очень занята. Времени у нее не хватало.
Поначалу ее испугало, что свадебные торжества будут длиться два или три дня и что приглашены все плантаторы, живущие по берегам реки Джеймс, равно как и множество важных особ из Уильямсберга.
– Многие гости приедут с дальних плантаций, Ханна, кое у кого дорога займет не один день, – объяснил ей Вернер. – Нельзя же, чтобы они проделали такой путь ради праздника, который продлится всего полдня. – Он улыбнулся, лицо его просветлело. – Это будет важное событие, дорогая. Большой бал, оркестр, танцы, джентльмены будут играть в карты. Приготовления на кухне начнем заранее. Я закажу в городе побольше напитков.
Вскоре Ханна обнаружила, что все это очень увлекательно. Она будет хозяйкой великолепного бала, который продлится три дня! «Малверн» оживет, наполнится разговорами, музыкой, танцами.
Но потом она огорчилась – по другому поводу. И опять пошла к Вернеру.
– Малкольм, кто-нибудь должен мне помочь. Я ведь ничего не понимаю в туалетах и прочих необходимых вещах. И мне нужны мои собственные платья.
Вернер наклонил голову набок.
– Вы прекрасно выглядите, дорогая.
– Ничего подобного! Вы ничего не смыслите в дамских туалетах! На мне может быть надет мешок, а вы этого не заметите!
– Верно. Я плохо разбираюсь в таких вещах. – Теперь он стал серьезным. – И разумеется, вам нужно иметь свой гардероб, а не ходить в обносках Марты. Я должен был подумать об этом. Мы сегодня же поедем в Уильямсберг, и вы будете обеспечены новыми платьями.
– Однако это еще не все, – настойчиво продолжала Ханна. – Я не умею танцевать, и мне нужен кто-то, кто научил бы, как мне себя вести. Лучше пока не ездить в Уильямсберг, Малкольм. До тех пор, пока я… нельзя ли привезти сюда человека, который все это сделает? Мне было бы стыдно ходить по лавкам. Лавочники решат, что я – невежественная деревенская девчонка!
– Дорогая моя, вы хотите, чтобы я привез в «Малверн» целый полк женщин! Они наводнят весь дом. – Говоря это, Вернер не переставал улыбаться. Потом махнул рукой. – Я съезду в город и посмотрю, что можно предпринять.
Весь остаток дня Ханна в волнении от ожидания то и дело подбегала к двери взглянуть на подъездную дорожку. Но когда она наконец увидела приближающуюся коляску, храбрость изменила ей, и она убежала наверх. Там она спряталась так, чтобы ее не было видно снизу, и стала внимательно прислушиваться. Она услышала, как открывается парадная дверь. Раздались женские голоса. Как же может она предстать перед группой женщин, прекрасно знающих, как должна выглядеть и держаться настоящая леди? А если они решат, что она безнадежна?
Потом до нее донесся голос Малкольма:
– Ханна! Где вы?
Она робко вышла на площадку лестницы.
– Я наверху, Малкольм.
– Сойдите вниз, дорогая. Я хочу познакомить вас кое с кем.
Ханна посмотрела вниз. Вместо нескольких женщин там стоял только один человек, кроме Малкольма. Это был мужчина.
И какой мужчина!
Никогда она не видела столь превосходно одетого джентльмена. Она медленно спускалась по лестнице и, не скрываясь, рассматривала его. Невысокого роста, стройный, одетый в дорогой камзол, рукава которого заканчивались кружевными манжетами, синий жилет, украшенный изящным узором. Панталоны из блестящего плюша оливкового цвета. Чулки шелковые, синие, а начищенные до блеска красные башмаки украшены изящными серебряными пряжками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107