– Вам нравится, не правда ли? В последнее время я была так занята уборкой урожая, что мне почти не удавалось поездить на нем просто так, для удовольствия. – Вдруг она неожиданно повернулась к Джейми. – Не хотите ли как-нибудь во второй половине дня приехать сюда? Мы вместе прогуляемся верхом.
– С радостью! – пылко ответил молодой человек.
– А что скажут ваши родители? Одобрят ли они?
– А что они могут сказать? Я – совершеннолетний и могу не спрашивать их согласия. – Он выпрямился с упрямым видом. – Они ведь не хотели, чтобы я ехал… – Он вдруг осекся и отвел взгляд.
– Они не хотели, чтобы вы ехали сюда сегодня? – тихо проговорила Ханна. – Чтобы вы посетили бал, который дает распутная женщина, бывшая некогда служанкой в трактире? Они сказали, что вы опозорите их, если поедете?
– Вы совсем не такая, как они говорят. Я знаю, что вы не такая, – уверенно проговорил Джейми. – Вы – леди, самая красивая леди, какую я когда-либо видел!
– Благодарю вас. Вы очень милы. – И Ханна легко и ласково коснулась кончиками пальцев его щеки.
И вдруг он с подавленным стоном схватил ее в объятия, ища губами ее губы. Поначалу Ханна не сопротивлялась, она ощутила, что ее тоже охватила страсть. Несмотря на юный вид Джейми, от него исходила какая-то энергия, в нем чувствовалось сильное мужское начало. Ханна была уверена, что он мог бы стать превосходным любовником.
Однако скоро она осторожно высвободилась из его рук и прошептала:
– Наверное, нам нужно вернуться в дом.
– Простите, мадам, – проговорил Джейми, охваченный мучительным смущением. – Не знаю, что на меня нашло.
– Ничего страшного, Джейми. Ничего страшного. – Она отошла от него на два шага, потом обернулась. – Завтра я поеду кататься. В два часа. Если вы захотите присоединиться ко мне, я буду очень рада.
Хотя была уже середина ноября, в Виргинии стояла теплая погода – запоздалое бабье лето, и Ханна с Джейми Фолкерком сидели под тенистым дубом на берегу реки Джеймс. Между ними стояла корзина с провизией для пикника.
После бала прошло полмесяца, и Джейми теперь дважды в неделю приезжал в «Малверн», чтобы отправиться на верховую прогулку с Ханной. А сегодня, поскольку погода была прекрасная, Ханна попросила Бесс собрать им корзину для пикника и положить туда бутылку вина.
Джейми был хорошим наездником, лучшим, чем Ханна, но его крупная гнедая не шла ни в какое сравнение с Черной Звездой в том, что касалось скорости, умения брать препятствия и выносливости.
Поняв это и щадя мужское достоинство Джейми, Ханна после их первой совместной прогулки стала придерживать Черную Звезду, давая возможность Джейми быть первым. Черной Звезде не очень нравилось уступать лошади, которая была по всем статьям хуже его, но он повиновался поводьям, которые натягивала всадница.
Теперь оба они – лошадь Джейми и Черная Звезда – паслись недалеко от дуба, под которым устроились их хозяева.
В этот день Джейми был необычно задумчив. Ханна, с аппетитом жующая куриную ножку, помахала ею перед его носом.
– Не сообщите ли мне, о чем вы думаете?
Джейми вздрогнул и перевел взгляд с речной глади на молодую женщину.
– Извините, мадам. Я веду себя непростительно невежливо.
– Это не имеет большого значения. Просто вы полностью погрузились в свои мысли, и я испугалась: что бы это могло так обеспокоить вас?
– Вы, Ханна. Вы необычайно беспокоите меня.
– В каком смысле, сэр? – лукаво спросила она.
– Мысли о вас не выходят у меня из головы. А по ночам вы мне снитесь.
– Надеюсь, сны приятные?
– И приятные, и неприятные. Мне снится, что я держу вас в объятиях и ласкаю. А потом я просыпаюсь, и вы исчезаете.
Красноречие молодого человека удивило и растрогало Ханну. И вдруг он пересел к ней поближе.
– Ханна, дорогая Ханна! – страстно воскликнул он. – Вы так прекрасны! Сама мысль о вас воспламеняет меня до такой степени, что я, кажется, сойду с ума!
Обвив свою собеседницу руками, Джейми поцеловал ее. Рубашка его была расстегнута, от возбужденного дыхания его широкая грудь тяжело вздымалась.
На мгновение Ханна рассердилась и уперлась руками в эту обнаженную грудь, намереваясь оттолкнуть его. Она почувствовала, как напряглись его мышцы. И тут вдруг его неукротимая страсть пробудила ответное желание в ее теле, и она подумала: а почему бы и нет? Они здесь одни, их никто не увидит. Все еще не отрывая губ от ее губ, Джейми поднял ее юбки и стал ласкать ее бедра. Тело Ханны охватила сладкая истома. Легко вздохнув, она откинулась на одеяло.
Джейми вытянулся рядом. У Ханны слегка кружилась голова – и от вина, которым она запивала снедь, и от того, что его руки ласкали ее бедра, и от того, что она по-прежнему чувствовала решительное и вместе с тем приятное прикосновение его губ к своим губам. Но самое главное – ей было любопытно. Впервые в жизни лежала она с человеком почти ее возраста, человеком мужественным, в расцвете лет, человеком, не устоявшим перед ее чарами. На что это будет похоже? Может быть, его любовь уничтожит неудовлетворенность, живущую в ней?
Джейми не был таким искусным любовником, как Малкольм, но он более чем возмещал это молодостью и силой своего мускулистого тела. При этом он не был зверски груб, как Стрич и пьяный пират.
Джейми расшнуровал лиф платья и высвободил ее груди. Он целовал ее набухающие соски, а она вся трепетала и гладила его по волосам. И когда Джейми наконец овладел ею, Ханна застонала от наслаждения и выгнулась навстречу ему.
Он был нежен и нетороплив, а ее страсть все возрастала, и вот она уже забыла обо всем на свете. Только под конец он стал груб. Гортанным голосом он выкрикнул ее имя. В последний момент ее охватило ощущение горячего наслаждения; она содрогнулась, вскрикнула и замерла.
Но все же, когда она неподвижно лежала под ним, продолжая ощущать удивительное наслаждение, в глубине ее души зародилось сомнение. Ей опять показалось, что ее чего-то лишили. Она не чувствовала всепоглощающего восторга, которого так ожидала.
Ханна вздохнула. Наверное, она хочет чересчур многого. Бесс рассказывала ей, какое наслаждение приносят ласки, когда мужчина и женщина любят друг друга. Вероятно, вина коренится в ней самой. Она испытывала к Джейми нежность, но конечно, она его не любила. Невольно Ханна вспомнила предостережение Андре: «Если вы посвятите свою жизнь ненависти, а не любви, это будет так печально! Вы ведь созданы для любви».
Неужели она позволила ненависти к Эймосу Стричу и Сайласу Квинту изуродовать себя, выжечь из сердца любовь? Неужели она никогда не сможет полюбить никакого мужчину?
Джейми прервал ее размышления:
– Вы невеселы, Ханна? Вы словно бы… Я вам не понравился?
– Нет, Джейми, дорогой. – Протянув руку, Ханна погладила его по щеке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107