У себя в комнате он нашел вещи, которые носил до своего отъезда из «Малверна» и которые теперь были убраны в шкаф. Правда, оказалось, что все немного тесновато, однако, пока он не купит новое платье, сгодится и такое.
Когда Майкл сошел вниз, уже стемнело. Он взял в столовой бутылку бренди, стакан и отнес все это в кабинет. Долгий день он почти ничего не ел и теперь умирал с голоду, но ему хотелось поговорить с Генри до еды. Он налил стакан бренди и осушил его. В столе нашлась коробка с отцовскими сигарами, и Майкл раскурил одну от свечи. Сигары были старые, крошились, но все равно гораздо лучше тех, которые ему приходилось покупать в Новом Орлеане.
И тут он обнаружил кое-что, заставившее его присвистнуть. Он знал, что отец держал ценные вещи и деньги под рукой, в железной коробке на дне ящика письменного стола. Открыв этот ящик, Майкл увидел, что железной коробки нет.
Может быть, Ханна взяла ее с собой?
Достав ее письмо, Майкл перечитал его, хотя и знал уже почти наизусть, слово в слово. Если она взяла железную коробку, зачем было лгать в письме? Он еще раз взглянул на круглое сморщенное пятнышко на бумаге. Читая письмо в первый раз, еще в Новом Орлеане, и заметив это пятнышко, Майкл решил, что Ханна капнула на письмо водой. Потом в голову ему пришло, что она плакала, когда писала это письмо, и одна слезинка упала на бумагу. Ему ужасно хотелось верить, что второе предположение верно.
Услышав шаги, Майкл быстро сунул письмо в карман и оглянулся. В дверях стоял Генри, вертя в руках шляпу. При виде Майкла лицо его засияло радостью.
– Хвала Господу, маста Майкл, как я радоваться, что вы возвращаться!
– Да, Генри, я тоже рад вернуться, – рассеянно ответил Майкл. – Отцовская железная коробка, – он кивнул на открытый ящик стола, – что, миссис Ханна взяла ее с собой?
– Ох, нет, маста. Миссис Ханна оставить ее здесь, на мое попечение. Она давать мне ключ. – И Генри вынул ключ из кармана.
Майкл с облегчением вздохнул.
– Прекрасно! Значит, ты переложил ее в другое место.
– Нет, маста, она исчезнуть, – проговорил Генри с несчастным видом.
– Исчезла! Куда исчезла?
– Кто-то ее украсть. Три дня проходить, как миссис Ханна уехать, и я заходить проверить. Она исчезнуть. Окно… задвижка на нем быть сломана.
– Значит, какой-то раб с нашей плантации?
– Я так не думать. Они красть боятся.
У Генри был какой-то странно неуверенный вид. Майкл посмотрел на него, прищурившись.
– Ты кого-то подозреваешь? Давай же, говори!
– Я… Это быть белый, я думать. Сайлас Квинт.
– Кто такой Сайлас Квинт?
– Он отчим миссис Ханны. Никудышный человек, белая дрянь. Как приходить в «Малверн», так и бродить здесь, клянчить у нее деньги. Она завсегда его выгонять… до последнего дня. А в тот день она с ним говорить, прямо здесь. Это мне рассказать Черная Бесс. Должно быть, денег ему давать. Он вернуться через два дня, как миссис уехать, разодеться в пух и прах. А прежде он походить на нищего. Я ему говорить: «Миссис Ханна уехать», так он будто с ума сходить. На другое утро я приходить сюда – коробка исчезать.
– Можешь не сомневаться, я побеседую с мистером Квинтом, – угрюмо проговорил Майкл. Он подошел к окну и выглянул во двор. Внезапная мысль заставила его обернуться. – Как тебе удалось обходиться без денег столько времени, Генри?
– Я… – Генри гордо выпрямился. – Я разговаривать с лавочниками в городе и получать кредит под урожай этого года. Урожай будет добрый, маста Майкл.
– Ты славный человек, Генри, и прекрасно со всем управился. – Майкл подошел к Генри и взял его за плечо. – А теперь… – Он указал на стул у письменного стола. – Скажи-ка мне, что тебе известно вот о чем. – Генри опустился на стул, а Майкл уселся в старое отцовское кресло и проговорил, подавшись вперед: – Во-первых, есть ли у тебя хоть какие-нибудь соображения о причинах, по которым миссис Ханна убежала? Я получил от нее письмо, но из него ничего невозможно понять.
Генри, запинаясь, изложил все, что знал о внезапном отъезде Ханны с Бесс, Дикки, Джоном и Андре Леклэром. О беременности Ханны он пока умолчал. Он не знал, как лучше преподнести Майклу эту новость.
– И это все? – спросил Майкл, когда Генри закончил. Тот воздел руки в знак отчаяния. – Генри, из твоего рассказа совершенно нельзя понять, с чего это она взяла и сбежала!
«Если только, – подумал он вдруг, – она меня не любит и не хочет больше видеть меня. Но ведь на письме следы слез! Или, может быть, в конце концов это действительно капля воды». А Генри заговорил:
– …Тут одна загадка, маста Майкл.
– Что такое. Генри? – Майкл разом оторвался от своих размышлений.
– В ту ночь, как уехать, она сказать мне, миссис Ханна, что вы вскорости узнать, почему она уехать. А до того она иметь ссору с одним негром, что работать на плантации. Этого раба маста Вернер купить перед смертью. Звать Леон. Но миссис Ханна звать его Исайя, и она бежать за ним из дома, в руках подсвечник, и кричать: «Я тебя убивать! Я тебя убивать!»
Майкл нахмурился.
– А дальше?
Генри глубоко вздохнул.
– Миссис уехать, а через час после этого Леон находить мертвым у дороги, живот его распороть…
– И ты думаешь, что это и есть причина ее отъезда? Потому что все решили бы, что она убила раба? – взволнованно сказал Майкл. – Если это так… проклятие! Какой глупый поступок! Кто станет карать хозяйку плантации за убийство какого-то… – Он вовремя прикусил язык, встал и принялся расхаживать по кабинету. – Кроме того, это совсем не похоже на миссис Ханну – убить человека. Она может быть несносной, злой, Бог знает какой еще, но убийство – нет, я этому не верю. И никто не поверит!
– Я тоже так думать, маста.
– Не могла ли она случайно натолкнуться на труп и испугаться, что ее обвинят в убийстве этого Леона?
– Может быть.
– Если так, то бегство – самое худшее, что она могла сделать. – И Майкл, ударяя кулаком одной руки о ладонь другой, подошел к окну и уставился в никуда. – Что подумали в Уильямсберге, когда ты сообщил об этом?
– Я не говорить никому, маста Майкл. Леон, его похоронить здесь, в «Малверне». Никто не знать. Я схоронить его сам.
– Что ты наделал! – Майкл резко повернулся. – Это же чертовски рискованно, Генри!
– Кто хватится какого-то раба, маста Майкл?
Взгляд Генри был спокоен, и Майкл невольно отвел глаза.
– Конечно, ты прав. И все же это было очень опасно. – Он заставил себя посмотреть на Генри. – Кажется, я понял… Ты решил, что в таком случае никто ничего не узнает и не заподозрит миссис Ханну в преступлении.
– Я… думать так, – Генри опустил глаза на шляпу, которую мял в руках. – Леон – это дурной человек. И я виноват, что он быть здесь. Это я сказать старому маста, пусть он покупать Леона.
Майкл опять подошел к нему и взял за плечо.
– Я благодарен тебе, Генри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
Когда Майкл сошел вниз, уже стемнело. Он взял в столовой бутылку бренди, стакан и отнес все это в кабинет. Долгий день он почти ничего не ел и теперь умирал с голоду, но ему хотелось поговорить с Генри до еды. Он налил стакан бренди и осушил его. В столе нашлась коробка с отцовскими сигарами, и Майкл раскурил одну от свечи. Сигары были старые, крошились, но все равно гораздо лучше тех, которые ему приходилось покупать в Новом Орлеане.
И тут он обнаружил кое-что, заставившее его присвистнуть. Он знал, что отец держал ценные вещи и деньги под рукой, в железной коробке на дне ящика письменного стола. Открыв этот ящик, Майкл увидел, что железной коробки нет.
Может быть, Ханна взяла ее с собой?
Достав ее письмо, Майкл перечитал его, хотя и знал уже почти наизусть, слово в слово. Если она взяла железную коробку, зачем было лгать в письме? Он еще раз взглянул на круглое сморщенное пятнышко на бумаге. Читая письмо в первый раз, еще в Новом Орлеане, и заметив это пятнышко, Майкл решил, что Ханна капнула на письмо водой. Потом в голову ему пришло, что она плакала, когда писала это письмо, и одна слезинка упала на бумагу. Ему ужасно хотелось верить, что второе предположение верно.
Услышав шаги, Майкл быстро сунул письмо в карман и оглянулся. В дверях стоял Генри, вертя в руках шляпу. При виде Майкла лицо его засияло радостью.
– Хвала Господу, маста Майкл, как я радоваться, что вы возвращаться!
– Да, Генри, я тоже рад вернуться, – рассеянно ответил Майкл. – Отцовская железная коробка, – он кивнул на открытый ящик стола, – что, миссис Ханна взяла ее с собой?
– Ох, нет, маста. Миссис Ханна оставить ее здесь, на мое попечение. Она давать мне ключ. – И Генри вынул ключ из кармана.
Майкл с облегчением вздохнул.
– Прекрасно! Значит, ты переложил ее в другое место.
– Нет, маста, она исчезнуть, – проговорил Генри с несчастным видом.
– Исчезла! Куда исчезла?
– Кто-то ее украсть. Три дня проходить, как миссис Ханна уехать, и я заходить проверить. Она исчезнуть. Окно… задвижка на нем быть сломана.
– Значит, какой-то раб с нашей плантации?
– Я так не думать. Они красть боятся.
У Генри был какой-то странно неуверенный вид. Майкл посмотрел на него, прищурившись.
– Ты кого-то подозреваешь? Давай же, говори!
– Я… Это быть белый, я думать. Сайлас Квинт.
– Кто такой Сайлас Квинт?
– Он отчим миссис Ханны. Никудышный человек, белая дрянь. Как приходить в «Малверн», так и бродить здесь, клянчить у нее деньги. Она завсегда его выгонять… до последнего дня. А в тот день она с ним говорить, прямо здесь. Это мне рассказать Черная Бесс. Должно быть, денег ему давать. Он вернуться через два дня, как миссис уехать, разодеться в пух и прах. А прежде он походить на нищего. Я ему говорить: «Миссис Ханна уехать», так он будто с ума сходить. На другое утро я приходить сюда – коробка исчезать.
– Можешь не сомневаться, я побеседую с мистером Квинтом, – угрюмо проговорил Майкл. Он подошел к окну и выглянул во двор. Внезапная мысль заставила его обернуться. – Как тебе удалось обходиться без денег столько времени, Генри?
– Я… – Генри гордо выпрямился. – Я разговаривать с лавочниками в городе и получать кредит под урожай этого года. Урожай будет добрый, маста Майкл.
– Ты славный человек, Генри, и прекрасно со всем управился. – Майкл подошел к Генри и взял его за плечо. – А теперь… – Он указал на стул у письменного стола. – Скажи-ка мне, что тебе известно вот о чем. – Генри опустился на стул, а Майкл уселся в старое отцовское кресло и проговорил, подавшись вперед: – Во-первых, есть ли у тебя хоть какие-нибудь соображения о причинах, по которым миссис Ханна убежала? Я получил от нее письмо, но из него ничего невозможно понять.
Генри, запинаясь, изложил все, что знал о внезапном отъезде Ханны с Бесс, Дикки, Джоном и Андре Леклэром. О беременности Ханны он пока умолчал. Он не знал, как лучше преподнести Майклу эту новость.
– И это все? – спросил Майкл, когда Генри закончил. Тот воздел руки в знак отчаяния. – Генри, из твоего рассказа совершенно нельзя понять, с чего это она взяла и сбежала!
«Если только, – подумал он вдруг, – она меня не любит и не хочет больше видеть меня. Но ведь на письме следы слез! Или, может быть, в конце концов это действительно капля воды». А Генри заговорил:
– …Тут одна загадка, маста Майкл.
– Что такое. Генри? – Майкл разом оторвался от своих размышлений.
– В ту ночь, как уехать, она сказать мне, миссис Ханна, что вы вскорости узнать, почему она уехать. А до того она иметь ссору с одним негром, что работать на плантации. Этого раба маста Вернер купить перед смертью. Звать Леон. Но миссис Ханна звать его Исайя, и она бежать за ним из дома, в руках подсвечник, и кричать: «Я тебя убивать! Я тебя убивать!»
Майкл нахмурился.
– А дальше?
Генри глубоко вздохнул.
– Миссис уехать, а через час после этого Леон находить мертвым у дороги, живот его распороть…
– И ты думаешь, что это и есть причина ее отъезда? Потому что все решили бы, что она убила раба? – взволнованно сказал Майкл. – Если это так… проклятие! Какой глупый поступок! Кто станет карать хозяйку плантации за убийство какого-то… – Он вовремя прикусил язык, встал и принялся расхаживать по кабинету. – Кроме того, это совсем не похоже на миссис Ханну – убить человека. Она может быть несносной, злой, Бог знает какой еще, но убийство – нет, я этому не верю. И никто не поверит!
– Я тоже так думать, маста.
– Не могла ли она случайно натолкнуться на труп и испугаться, что ее обвинят в убийстве этого Леона?
– Может быть.
– Если так, то бегство – самое худшее, что она могла сделать. – И Майкл, ударяя кулаком одной руки о ладонь другой, подошел к окну и уставился в никуда. – Что подумали в Уильямсберге, когда ты сообщил об этом?
– Я не говорить никому, маста Майкл. Леон, его похоронить здесь, в «Малверне». Никто не знать. Я схоронить его сам.
– Что ты наделал! – Майкл резко повернулся. – Это же чертовски рискованно, Генри!
– Кто хватится какого-то раба, маста Майкл?
Взгляд Генри был спокоен, и Майкл невольно отвел глаза.
– Конечно, ты прав. И все же это было очень опасно. – Он заставил себя посмотреть на Генри. – Кажется, я понял… Ты решил, что в таком случае никто ничего не узнает и не заподозрит миссис Ханну в преступлении.
– Я… думать так, – Генри опустил глаза на шляпу, которую мял в руках. – Леон – это дурной человек. И я виноват, что он быть здесь. Это я сказать старому маста, пусть он покупать Леона.
Майкл опять подошел к нему и взял за плечо.
– Я благодарен тебе, Генри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107