— С какой это стати я должна делать все, что ты прикажешь?! — крикнула в ярости Сюзи. — Только для того, чтобы не отставать от других сучек, которые только и делают, что пресмыкаются перед тобой? Да? А вот это видел?!
— Они слушают меня, потому что я лучше знаю, как нам спастись, потому что я больше знаю о джунглях.
— Если бы только из-за этого! — крикнула Сюзи, со злорадным удовольствием передразнивая австралийский выговор Джонатана. — «Неплохо, Анни…» «Хорошая работа, Пэтти…» «Я и сам бы лучше не смог сделать, Кэри…» Эти сучки не сделают ничего без твоего указания! Они сидят, поджав лапки, в ожидании твоего вонючего одобрения!
«А ведь тут она права, — подумал Джонатан. — Все женщины одинаковы. Превращаются в детей малых, когда дело доходит до испытаний. Но дай им мужика — любого, — который согласился бы взять на себя конечную ответственность за все, и они будут ходить за ним на цыпочках, делать все, что бы он ни сказал… Что бы он ни сказал…»
Джонатан сказал:
— Это потому, что я здесь единственный парень. Я пытаюсь ободрить их, вдохнуть в них веру в жизнь и силы.
— Да ты же рабовладелец! Мы все зависим от тебя! И тебе это нравится, я же вижу! И им тоже! — Сюзи вырвалась из рук Джонатана и, спотыкаясь на камнях и всхлипывая от гнева, пошла к их лачуге.
Когда Сюзи вошла в их жилище, Сильвана мягко сказала:
— Я только что подмела пол, не заноси грязь. Джонатан говорит, что когда начинаешь день с того, что наступаешь голой пяткой на притаившегося под листвой скорпиона, потом все валится из рук.
Задохнувшись от злости, пародируя тон Сильваны, Сюзи язвительно сказала:
— «Джонатан говорит! Джонатан говорит!» А мне плевать на то, что говорит Джонатан!
Сюзи выбежала из хижины и увидела охапку листвы и веток папоротника-орляка. Она схватила весь этот мусор, вернулась в хижину и стала разбрасывать его по полу, топча ветки и листья ногами и крича от ярости.
В проеме выхода показалась голова Джонатана.
— Ничего, все нормально. Просто она огорчена, — стал объяснять он изумленной Сильване.
— Огорчена? Ну так я тоже огорчена! Или она выметет сейчас же весь этот мусор, или пусть не рассчитывает на то, что я приготовлю ей сегодня завтрак! Кстати, ты слышал звук самолета?
ЧЕТВЕРГ, 22 НОЯБРЯ 1984 ГОДА
Несмотря на не отступившую пока еще болезненную усталость и слабость, женщины вернулись к своей работе. Сначала они клали тонкие стволы на дорогу от лагеря до берега, чтобы было легко спустить плот на воду.
Когда же женщины приступили к связыванию вместе бревен плота, оказалось, что это не сравнимый ни с чем по тяжести и сложности труд.
— Я больше не могу! — воскликнула Кэри. Джонатан подошел к бревнам, которые связывали Кэри и Пэтти, и пнул их. Стало сразу видно, что виноградные лозы вихляются на них как попало. Джонатан нахмурился.
— Вязать надо крепче, Кэри. От этого будет зависеть твоя жизнь. И моя.
— Послушай, я не специализировалась на такой работе! — раздраженно возразила Кэри. Ее раздражение очень напоминало раздражение ребенка, которому вдруг поручили делать тяжелую работу. Она взглянула с жалостью на свои перевязанные руки и сказала: — Я никогда не занималась плотницким делом, пойми! У меня просто не получится лучше!
— Никто из нас раньше этим не занимался, — сказал Джонатан. — И ты можешь сделать лучше. Затягивая лозы, упри в бревно ногу — так будет удобнее. Смотри — показываю еще раз.
Увидев покорное выражение лица в ответ на свои возражения, он подумал: «Беда с этими бабами. Сдаются без боя. Нет, их неудачи и разочарования не закаляют, как мужиков».
Кэри вытерла пот со щек. Извиняющимся тоном она сказала:
— Наверное, у меня бы получилось лучше, когда я была помоложе. Когда мы детьми ездили в летние лагеря. Но после родов… Я уже не такая сильная Да и руки все еще болят.
— Ничего, придется позабыть о твоих руках! — жестоко отозвалась Сюзи. — Иначе мы здесь на всю жизнь останемся!
Сильвана, которая работала с ней в паре, прервала ее строго:
— Поменьше разговаривай, Сюзи. Ты лучше на себя посмотри! — Она взглянула на Джонатана, который приближался, чтобы проверить их работу. — Сюзи только делает вид, что затягивает. Посмотри на ее руки и посмотри на мои! У меня вон какие волдыри, а у нее хоть бы один! Ей наплевать! Ну вот, посмотри на ее бревна! Они же развалятся при первой же волне!
Сюзи прищурила глаза и, глядя косо на Сильвану, сказала:
— Не забывай, Сильвана, я фунтов на девяносто легче тебя! Поэтому, конечно, я не могу так затягивать, как ты. Где мне силы-то взять? А что до твоих волдырей… Они оттого, что ты никогда в жизни не делала никакой работы, а тут вот сподобилась! С непривычки, вот и все.
Тоном примирения Анни сказала:
— Мы не можем позволить себе быть торопливыми в работе или равнодушными к ней. Мы ведь не хотим, чтобы эта штука развалилась под нашими ногами в воде.
Сюзи сорвала свои лозы с бревен и проворчала:
— Ты намекаешь…
Ее прервала разгневанно Пэтти:
— Если она не намекает, то я намекаю!!! Я следила за тобой и видела, как ты «работаешь»!
Конфликт между этими женщинами получил наконец возможность вырваться наружу. Раньше они не могли себе этого позволить, так как, будучи женами коллег по работе, должны были быть вежливы друг с другом.
— Сюзи всегда отлынивает от работы, — обвинила ее Сильвана вновь.
— У меня же не такое бычье сложение, Сильвана. К тому же я ем только то, что дают всем, а не ворую еду во время готовки!
— Мне же надо проверить вкус, как по-твоему?! За время пребывания здесь я ужала пояс на четыре дюйма, хорошо же я ворую! — выкрикнула Сильвана истерично и подняла свои руки ладонями вверх. — Посмотри на мои руки! Видела? А теперь не хочешь ли пойти разделать рыбу?
— Лучше уж я не буду мараться, а пойду ловить ее, как это делает Пэтти. Не думаю, что у меня получится хуже, — парировала Сюзи. — Все пашут как проклятые, а она, видите ли, рыбку ловит! Хорошенькое занятие, я тоже так хочу! А что до этой неповоротливой амазонки Кэри, то я даже бревна связываю быстрее.
Кэри взвизнула:
— Потому что только я здесь и делаю это на совесть! Джонатан некоторое время ошеломленно слушал этот визгливый обмен любезностями, а потом, перекрывая его, сказал:
— Нам всем надо постараться работать, как части единого механизма. Этот вонючий плот — самая важная вещь сейчас в нашей жизни! Что вы делаете? Разве можно сказать, что мы строим плот с любовью и заботой? Нет, мы ненавидим его! Ну и как вы думаете, захочет он нас провезти семьдесят миль по морю после этого?
— Что ты хочешь сказать насчет частей единого механизма? — спросила Пэтти.
— Вы пока работаете, как футболисты, которые не знают, что такое пас. Как в парном теннисе, где теннисиста абсолютно не волнует игра его партнера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191