Что будем делать с ним, когда будем уходить? — спросила Кэри.
— Привяжем к дереву, — высказывая эту мысль, она проявляла больше решимости, чем чувствовала на самом деде. — Он либо убежит, либо умрет. Но нас уже не будет. А так у нас появится дешевая рабочая сила.
Последовала пауза, пока женщины обдумывали это предложение. Строительство плота было тяжким физическим трудом; работа, которая в более прохладном климате могла бы быть относительно легкой, в этой влажной жаре была почти невыносимо тяжелой. Здесь неизбежной была вялость, а чтобы сделать всего несколько шагов, требовалось столько усилий, что пот просто потоками струился. Соблазн применения рабского труда был велик.
Кэри сказала:
— Положим, он не станет перенапрягаться.
— Мы знаем, с какой быстротой работал Джонатан, — сказала Сюзи. — Если он не будет так же усиленно работать, не будем кормить его.
— Но тогда у него не будет сил работать. Сюзи сказала:
— Отрежем ему ухо или запустим муравьев к нему в шорты, чтобы знал, что мы не шутим. Кэри спросила:
— Где он будет спать?
— Не с нами, — отрезала Пэтти.
— Если у него будет отдельная кровать, он может освободиться, порезав веревку об острые концы бамбука, — уточнила Сюзи.
Анни сказала:
— Мы бы могли опутывать веревкой его ноги днем, а ночью распластывали бы его между двумя деревьями. Пэтти сказала:
— Что он вообще-то здесь делал?
— Этот тип постреливал райских птичек — ответила Сюзи, — к нему был привязан мешок. Перья стоят целого состояния. На прошлое Рождество я купила ленту с двумя синими перышками, так Бретт выложил за нее пару сотен долларов.
— Что, если его друзья примутся искать его? — спросила Пэтти.
Сюзи возразила:
— Он был один, это означает, что он, вероятно, выбрался тайком, чтобы попытаться разбогатеть на стороне. Взгляните на его рубашку, он простой рядовой, не генерал. Не станут они прочесывать джунгли из-за одного пропавшего.
— Могут с одинаковым успехом подумать, что он лишь очередной дезертир, или его укусила змея, или он мог бы быть схвачен одним из племен, которым нужно было его ружье, — придумывала Анни с надеждой. — Джонатан говорил, что здесь никто не удивляется, если ты вдруг бесследно исчезнешь.
Пэтти сказала:
— На случай, если его все-таки хватятся, лучше заткнуть ему рот, чтобы не кричал.
Кэрри мрачно сказала:
— Крикнет хоть раз, получит пулю в живот.
Сильвана сбежала с наблюдательного поста.
— Что тут происходит? Пора кому-то лезть на дерево. Я уже сижу там часами.
Когда Сильвана нагнулась, чтобы разглядеть его, пленник захныкал и открыл глаза. Под прямыми густыми бровями у него были светло-карие глаза, глядевшие укоризненно, глаза щенка, сидящего у обеденного стола и выпрашивающего куски. «Он так молод, — подумала Сильвана, — лет двадцать на вид и очень хорош собой». У него была копна блестящих черных волос, прямой нос, высокие скулы и широкий чувственный рот.
Сильвана с нежностью спросила:
— Ты откуда? — Он не был похож на островитянина.
— Из Манилы.
«Так вот чем объяснялась столь привлекательная внешность их пленника», — подумала Сильвана. С 1751 по 1895 Филиппины были испанской колонией, а у этого мальчика совершенно очевидно в жилах текла испанская кровь.
Дальнейшие расспросы Сильваны выявили, что пленника звали Карлос Вергара, что он старший сын мелкого правительственного чиновника. Он жил в старом квартале Манилы, в квартире вместе с восемью братьями и сестрами и обучался в католической церковной школе. Мать хотела, чтобы он стал священником, но он бросил школу в четырнадцать лет, чтобы работать на кухне в ресторане «Голубой какаду», где он вскоре стал официантом. В прошлом октябре, в одном из баров Манилы, он повстречал группу наемных солдат старше и опытнее его, у которых, казалось, нет недостатка в деньгах. Наутро Карлос проснулся уже в казармах. Ко времени, когда он пришел в себя после перепоя, он обнаружил, что записался в наемники в армию генерала Раки и уже потратил все деньги, заплаченные ему за месяц; в кармане не оставалось ни песо.
Он быстро сообразил, что в его случае спорить не стоило. Напротив, новое положение Карлос воспринял с оживлением и ожиданием. Быть частью секретной захватнической армии было гораздо интереснее, чем прислуживать за столиками. Это было мужское приключение.
Объясняя женщинам, как он оказался возле их лагеря, Карлос старался создать у них впечатление, что он был похищен против воли, что он вместе со старшими солдатами восставшей армии, что он слишком боится выполнять что-либо, кроме приказов.
Сильвана, казалось, сочувствовала ему, но Пэтти отрезала:
— Спроси, помогал ли он стрелять в наших мужей. Пленник взглянул своими печальными карими глазами:
— Карлос не стреляет никто. Работать в кухне.
— Пэтти, не делай из него врага, — предупредила Анни. — Мы не хотим, чтобы он замыкался. Нам надо знать, что делается на острове.
Через полчаса они знали, что происходит. Карлос рассказал им о военном перевороте и о том, что за ним последовало. Генерал Раки за одну ночь захватил власть. Теперь он был президентом Пауи и ввел в стране военный режим. Выборы, благодаря которым он пришел к власти, были поддержаны со стороны армии, якобы установили правление правой Националистской партии. Президент Раки не желал больше никаких неприятностей. Он желал лишь счастья для всех. В скором времени он собирался расставить военные посты вдоль южного побережья. На равнинах северо-запада было нетрудно установить контроль над фермерами, в горах людей было мало; но вдоль южного берега жили рыбацкие племена, гораздо более злобные и примитивные, поэтому взвод пленника ожидал приказа в отеле «Пэрэдайз-Бэй», служащий теперь казармами.
Пленник умолял женщин отпустить его, чтобы он мог присоединиться к своей части. Он не хотел возвращаться, но если его поймают с женщинами в джунглях, то пристрелят как дезертира. Или, может, им всем, всей группой, вернуться в отель, нет?
Пэтти отрицательно покачала головой:
— Нет!
Казалось, он не понимал:
— Почему вы, американки, прячетесь здесь? Почему не идти со мной назад? Мой сержант смотреть за вами, повезет в Куинстаун. Нехорошо американки жить так! — он кивком указал за две хижины.
Пэтти, которая, казалось, ненавидела пленника, сказала;
— Помните, как они «присмотрели» за Изабель?
Сильвана думала, что было что-то мальчишеское и привлекательное в удивленном взгляде больших темных глаз пленника. С жалостью в голосе она сказала:
— Похоже, он получил сверх меры.
— История правдивая, — согласилась Анни, почувствовав жалость к его бедной матери.
— Смотрите сюда! — Сюзи, которая только что обыскала карманы куртки пленника, высоко держала ржавую банку из-под лимонного печенья, в которой Джонатан хранил их часы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191