В такой естественности восприятия
влияния и заключаются определяющие основы природы
авторитета - субстанции хрупкой, изменчивой и к тому
же склонной к энтропии. Но авторитет - это качество,
главное оружие неординарной, влиятельной в обществе
личности, умеющей видеть перспективы определенных
групп и общностей, четко формулировать задачи и пони-
мать интересы людей, задавать тон в политической жиз-
нии вести за собой. I
Думаем, что, следует учесть и такой немаловажный
момент бытия лидера; он не обязательно должен быть
фигурой, отчужденной от официальных правящих струк-
тур, и проявлять себя как первое лицо оппозиции. На-
против, лидерство в личностном аспекте - это не только
конкретный субъект политического процесса, но и особый
стиль и цивилизованный уровень управленческой куль-
туры. В таком случае политический авторитет лидера не
перестает быть господством, но особым господством,
т. е. оно позволяет лидеру рассчитывать на признание
и добровольное исполнение приказов.
В социально-политическом аспекте вопрос о полити-
ческом лидерстве <поворачивается> другой стороной и
соответственно освещается (вне зависимости от конкрет-
ного содержания предлагаемых концепций) в несколько,
ином ракурсе по сравнению с личностным и социально-
психологическим аспектами анализа.. Здесь уже не столь
актуально, скажем, противопоставление руководителя и
лидера, поскольку /при исследовании реального полити-
ческого процесса на макроуровне оказывается, что мир
политических лидеров, являющихся таковыми по своей
природе, по личным качествам и задаткам (что называ-
ется <от природы>), и мир действительных политические
лидеров - классов, наций, партий, движений, государств
и т. д.- отнюдь не тождествен. В реальной действитель-
ности в роли политических лидеров выступают люди за-
частую отнюдь не только яркие, демократичные, беско-
рыстные, терпимые, коммуникабельные и т. д.
Задача же социально-политического исследования
чаще всего и состоит как раз в том, чтобы разобраться,
как и почему различные личности, даже те, кто совер-
шенно, казалось бы, не годится для выполнения миссии
политического лидера, оказываются именно в его роли,
как они исполняют эту роль, каким образом можно клас-
сифицировать лидерство в реальном политическом про-
цессе, зависит ли доминирующий тип лидерства от кон-
кретно-исторических особенностей этого процесса и т. д.
Еще древние политические мыслители поставили
простой, но, как оказалось, неисчерпаемо сложный во-
прос: <Кто должен править государством, кто должен
быть выразителем воли народа?> И вот уже почти три
тысячелетия человечество, осмысливая свой опыт, непре-
станно ищет и находит неоднозначные ответы на этот
вопрос. Естественно, в этих ответах весомое место зани-
мают концепции авторитета. К примеру, марксистской
обществоведческой традиции вообще свойствен классо-
вый подход к преобразованиям. В этом ключе она трак-
тует и природу авторитета: под ним понимается широкое
социально-экономическое отношение, выражающееся в
конечном счете понятием <политическая власть>. Други-
ми словами, изначально авторитетно все то, что ведет
через классовую борьбу к обеспечению закономерных -
опять-таки с точки зрения марксизма - преобразова-
ний. Энгельс решительно возражал против того, чтобы
первым актом социальной революции была отмена авто-
ритета. Он считал, что и грядущая революция, и в случае
ее успеха на какое-то время возникшее политическое госу-
дарство не смогут обойтись без методов и средств сугубо
авторитарных, когда часть населения навязывает свою
волю другой его части. Тем самым политический автори-
тет как бы <освящает> все перипетии классовых отно-
шений и исчезнет лишь с отмиранием политической суб-
станции, т. е. когда <...общественные функции потеряют
свой политический характер и превратятся в простые ад-
министративные функции, наблюдающие за социальны-
ми интересами> .
Однако в политической практике обществ, развиваю-
щихся на основе марксистских доктрин, перспектива по-
литического авторитета оказалась иной: он не <торопил-
ся> отмирать по мере социалистического строительства.
Напротив, потребность в нем даже возросла. ;
Известно, что в странах, избравших социалистический
путь, повсеместно утвердились тоталитарные и автори-
тарные режимы, в которых не нашлось места для поли-
тического плюрализма, оппозиции и всех других естест-
венных атрибутов соревновательного политического про-
цесса. А значит, не было потребности и в политических
лидерах, способных выдвигать силой своего авторитета
конструктивные альтернативы официальной политике.
Вместо этого последовательно насаждалась практика
<олицетворения>, согласно которой лица, занимающие
ответственные позиции в управленческих и правящих
структурах, были для подчиненных не личностями, но
прежде всего представителями конкретных обществен-
ных сил - коммунистической партии, рабочего класса,
народа или всего общества. Отправление функций вла-
сти окружалось тайной, а руководителям приписывались
сверхчеловеческие свойства, неподвластные критике. Ав-
торитет руководителя зависел не от его личностного по-
тенциала, а в решающей мере от того, насколько <пра-
вильно> он выражает делегированную ему (от имени и
по поручению...) <олицетворенную> волю.
.Иной подход к логике политического процесса и его
авторитетным субъектам содержится в концепции М. Ве-
бера. В ней утверждается, что основой социального (в том
числе и политического) поведения человека являются не
застывшие классовые детерминанты, но живые полно-
кровные побудители: интересы, ценности и нормы кон
кретного субъекта. М. Вебер вообще понимал власть как
шанс в рамках имеющегося социального отношения, воз-
можность и способность, несмотря на сопротивление,
навязать свою волю - все равно, на чем этот шанс стро-
ится . Такое понимание власти позволяет рассматривать
ее как некий капитал, которым в принципе может обла-
дать каждый, т. е. субъекты власти многочисленны и не-
повторимы и <олицетворяют> самих себя.
М. Вебер предлагает разделить потенциальных и
реальных профессиональных политиков в соответствии
с их мотивационными системами на две группы: тех, кто
живет <для> политики, и тех, кто живет <за счет> поли-
тики и <политикой>2, и дифференцированно относится
к наделению их властными полномочиями, авторитету и
возможностям влиять на общество.
Многие политологи и социологи сконцентрировали
исследовательские усилия на отработке методик, меха-
низмов и других процедур социальной технологии фор-
мирования и реализации авторитета, полагая, что сло-
жившиеся формы господства и подчинения в рамках
правления или лидерства имеют непреходящий, вечный
характер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
влияния и заключаются определяющие основы природы
авторитета - субстанции хрупкой, изменчивой и к тому
же склонной к энтропии. Но авторитет - это качество,
главное оружие неординарной, влиятельной в обществе
личности, умеющей видеть перспективы определенных
групп и общностей, четко формулировать задачи и пони-
мать интересы людей, задавать тон в политической жиз-
нии вести за собой. I
Думаем, что, следует учесть и такой немаловажный
момент бытия лидера; он не обязательно должен быть
фигурой, отчужденной от официальных правящих струк-
тур, и проявлять себя как первое лицо оппозиции. На-
против, лидерство в личностном аспекте - это не только
конкретный субъект политического процесса, но и особый
стиль и цивилизованный уровень управленческой куль-
туры. В таком случае политический авторитет лидера не
перестает быть господством, но особым господством,
т. е. оно позволяет лидеру рассчитывать на признание
и добровольное исполнение приказов.
В социально-политическом аспекте вопрос о полити-
ческом лидерстве <поворачивается> другой стороной и
соответственно освещается (вне зависимости от конкрет-
ного содержания предлагаемых концепций) в несколько,
ином ракурсе по сравнению с личностным и социально-
психологическим аспектами анализа.. Здесь уже не столь
актуально, скажем, противопоставление руководителя и
лидера, поскольку /при исследовании реального полити-
ческого процесса на макроуровне оказывается, что мир
политических лидеров, являющихся таковыми по своей
природе, по личным качествам и задаткам (что называ-
ется <от природы>), и мир действительных политические
лидеров - классов, наций, партий, движений, государств
и т. д.- отнюдь не тождествен. В реальной действитель-
ности в роли политических лидеров выступают люди за-
частую отнюдь не только яркие, демократичные, беско-
рыстные, терпимые, коммуникабельные и т. д.
Задача же социально-политического исследования
чаще всего и состоит как раз в том, чтобы разобраться,
как и почему различные личности, даже те, кто совер-
шенно, казалось бы, не годится для выполнения миссии
политического лидера, оказываются именно в его роли,
как они исполняют эту роль, каким образом можно клас-
сифицировать лидерство в реальном политическом про-
цессе, зависит ли доминирующий тип лидерства от кон-
кретно-исторических особенностей этого процесса и т. д.
Еще древние политические мыслители поставили
простой, но, как оказалось, неисчерпаемо сложный во-
прос: <Кто должен править государством, кто должен
быть выразителем воли народа?> И вот уже почти три
тысячелетия человечество, осмысливая свой опыт, непре-
станно ищет и находит неоднозначные ответы на этот
вопрос. Естественно, в этих ответах весомое место зани-
мают концепции авторитета. К примеру, марксистской
обществоведческой традиции вообще свойствен классо-
вый подход к преобразованиям. В этом ключе она трак-
тует и природу авторитета: под ним понимается широкое
социально-экономическое отношение, выражающееся в
конечном счете понятием <политическая власть>. Други-
ми словами, изначально авторитетно все то, что ведет
через классовую борьбу к обеспечению закономерных -
опять-таки с точки зрения марксизма - преобразова-
ний. Энгельс решительно возражал против того, чтобы
первым актом социальной революции была отмена авто-
ритета. Он считал, что и грядущая революция, и в случае
ее успеха на какое-то время возникшее политическое госу-
дарство не смогут обойтись без методов и средств сугубо
авторитарных, когда часть населения навязывает свою
волю другой его части. Тем самым политический автори-
тет как бы <освящает> все перипетии классовых отно-
шений и исчезнет лишь с отмиранием политической суб-
станции, т. е. когда <...общественные функции потеряют
свой политический характер и превратятся в простые ад-
министративные функции, наблюдающие за социальны-
ми интересами> .
Однако в политической практике обществ, развиваю-
щихся на основе марксистских доктрин, перспектива по-
литического авторитета оказалась иной: он не <торопил-
ся> отмирать по мере социалистического строительства.
Напротив, потребность в нем даже возросла. ;
Известно, что в странах, избравших социалистический
путь, повсеместно утвердились тоталитарные и автори-
тарные режимы, в которых не нашлось места для поли-
тического плюрализма, оппозиции и всех других естест-
венных атрибутов соревновательного политического про-
цесса. А значит, не было потребности и в политических
лидерах, способных выдвигать силой своего авторитета
конструктивные альтернативы официальной политике.
Вместо этого последовательно насаждалась практика
<олицетворения>, согласно которой лица, занимающие
ответственные позиции в управленческих и правящих
структурах, были для подчиненных не личностями, но
прежде всего представителями конкретных обществен-
ных сил - коммунистической партии, рабочего класса,
народа или всего общества. Отправление функций вла-
сти окружалось тайной, а руководителям приписывались
сверхчеловеческие свойства, неподвластные критике. Ав-
торитет руководителя зависел не от его личностного по-
тенциала, а в решающей мере от того, насколько <пра-
вильно> он выражает делегированную ему (от имени и
по поручению...) <олицетворенную> волю.
.Иной подход к логике политического процесса и его
авторитетным субъектам содержится в концепции М. Ве-
бера. В ней утверждается, что основой социального (в том
числе и политического) поведения человека являются не
застывшие классовые детерминанты, но живые полно-
кровные побудители: интересы, ценности и нормы кон
кретного субъекта. М. Вебер вообще понимал власть как
шанс в рамках имеющегося социального отношения, воз-
можность и способность, несмотря на сопротивление,
навязать свою волю - все равно, на чем этот шанс стро-
ится . Такое понимание власти позволяет рассматривать
ее как некий капитал, которым в принципе может обла-
дать каждый, т. е. субъекты власти многочисленны и не-
повторимы и <олицетворяют> самих себя.
М. Вебер предлагает разделить потенциальных и
реальных профессиональных политиков в соответствии
с их мотивационными системами на две группы: тех, кто
живет <для> политики, и тех, кто живет <за счет> поли-
тики и <политикой>2, и дифференцированно относится
к наделению их властными полномочиями, авторитету и
возможностям влиять на общество.
Многие политологи и социологи сконцентрировали
исследовательские усилия на отработке методик, меха-
низмов и других процедур социальной технологии фор-
мирования и реализации авторитета, полагая, что сло-
жившиеся формы господства и подчинения в рамках
правления или лидерства имеют непреходящий, вечный
характер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145