По 55-й стрит он
дошел до Третьей авеню, где вошел в небольшой дом, примостившийся под
сенью небоскреба из стекла и бетона. Это была пивная, выглядевшая так, как
будто скопирована с фотографии двадцатых годов.
После недолгих колебаний Мартин вошел, боясь упустить Вернера, если
потеряет его из виду. К крайнему удивлению Филипса, заведение, несмотря на
поздний час, было заполнено оживленными посетителями, и ему пришлось
протискиваться внутрь. Это оказался популярный пивной бар - тоже терра
инкогнита для Филипса.
Озираясь в толпе в поисках Вернера, Филипс вдруг обнаружил его совсем
рядом слева. Тот держал кружку пива и улыбался блондинке, по виду
секретарше. Филипс поглубже натянул свою шапку.
- А чем вы занимаетесь? - спросила секретарша, пытаясь перекричать
гул голосов.
- Я врач, - ответил Вернер. - Патологоанатом.
- Подумать только! - секретаршу это явно впечатлило.
- Это имеет свои положительные и отрицательные стороны, - продолжал
Вернер. - Обычно мне приходится работать допоздна, но, может быть, вы
как-нибудь захотите выпить.
- С удовольствием, - прокричала секретарша.
Мартин протолкался к стойке. Она соображает, куда может попасть? Он
заказал пиво и выбрался поближе к стене, откуда можно было наблюдать за
Вернером. Отхлебывая из кружки, он понемногу проникался пониманием
абсурдности ситуации. Человек, проучившийся столько лет, не нашел себе
лучшего занятия, чем посреди ночи сидеть в пивном баре и следить за
странной личностью, имеющей до ужаса нормальный вид. Осмотревшись вокруг,
Филипс был поражен тем, с какой легкостью Вернер влился в общество
бизнесменов и юристов.
Записав телефон секретарши, Вернер допил пиво, собрал свои вещи и на
Третьей авеню вновь сел в такси. По поводу следования за ним у Мартина с
водителем состоялся короткий спор, который удалось разрешить только с
помощью пятидолларовой бумажки.
Ехали молча. Филипс всматривался в мелькавшие мимо освещенные улицы,
потом все заслонил внезапный ливень. Стеклоочистители едва справлялись с
потоками воды. Ехали по Пятьдесят седьмой, от площади Колумба на север к
Бродвею, затем свернули на авеню Амстердам. Филипс узнал Колумбийский
университет, когда оно объезжали его слева. Дождь прекратился так же
внезапно, как и начался. На Сто сорок первой повернули направо, и Мартин,
наклонившись вперед, спросил, в какой части города они находятся.
- Гамильтон Хайтс, ответил водитель, повернул налево на бульвар
Гамильтона и затормозил.
Впереди такси Вернера остановилось. Филипс расплатился и вышел. Хотя
по мере движения на север по авеню Амстердам городской пейзаж становился
менее привлекательным, здесь Филипсу показалось довольно приятно. По обе
стороны улицы стояли причудливые дома городского типа, в фасадах которых
нашли отражение все архитектурные школы чуть ли не с самого Ренессанса.
Большинство зданий носило следы недавнего ремонта, иные ремонтировались. В
конце улицы, примыкающем к бульвару, Вернер вошел в облицованный
известняком дом с венецианскими окнами, украшенными в готическом стиле.
Когда Филипс подошел к дому, свет в окнах третьего этажа погас. С
близкого расстояния состояние дома представлялось не столь благополучным,
как издали, но общего впечатления это не ухудшало; дом выглядел изысканной
вещью с налетом старины, и Филипс подивился умению Вернера устраиваться в
жизни.
Войдя в вестибюль, Филипс понял, что застать Вернера врасплох,
постучавшись прямо в его дверь, не удастся. Как и в доме Дениз, рядом с
запертой дверью были отдельные звонки в каждую квартиру. Имя Хельмута
Вернера стояло третьим снизу.
Коснувшись пальцем кнопки, Филипс задумался, стоит ли доводить все
это до конца. Он не знал даже, что будет говорить, но, вспомнив о Кристин
Линдквист, решился. Нажал кнопку и стал ждать.
- Кто там? - сквозь шорох помех донесся из маленького динамика голос
Вернера.
- Доктор Филипс. У меня для вас деньги, Вернер. Большие деньги.
Тишина. Мартин услышал биение собственного сердца.
- Кто еще с вами, Филипс?
- Никого.
Вестибюль со следами былой роскоши наполнило резкое гудение
открываемого замка, и Филипс прошел в дверь. По лестнице он поднялся на
третий этаж. За единственной дверью слышались звуки открываемых
многочисленных замков. Дверь слегка приоткрылась, и на лицо Филипса упал
узкий луч света. Вернер смотрел на него одним глазом. Поднятая бровь
выражала нескрываемое удивление. Потом он снял цепочку и отворил дверь.
Мартин быстро вошел, оттеснив Вернера. Посреди прихожей он
остановился.
- Приятель, я готов заплатить, - произнес он, стараясь придать голосу
уверенность. - Но мне нужно знать, что произошло с мозгом Лизы Марино.
- И сколько же вы готовы заплатить? - Вернер ритмично сжимал и
разжимал руки.
- Пятьсот долларов. - Филипсу хотелось, чтобы сумма звучала
заманчиво, но не дико.
Тонкие губы Вернера растянулись в усмешке, обозначив на впалых щеках
глубокие морщины. Зубы у него были мелкие и ровные.
- Это точно, что вы один?
Филипс кивнул.
- А деньги где?
- Вот здесь. - Филипс похлопал по левой стороне груди.
- Ладно. Что вы хотите знать?
- Все.
Вернер пожал плечами.
- Это долгая история.
- Я не спешу.
- Я собирался поесть. Хотите?
Мартин покачал головой. Желудок у него стянуло в тугой узел.
- Располагайтесь. - Вернер повернулся и своей характерной походкой
направился в кухню. Мартин пошел за ним, лишь коротко осмотревшись вокруг.
Стены обиты красным бархатом, мебель в викторианском стиле. Комната носила
следы небрежного, мрачного изящества, которое подчеркивал неяркий свет
единственной лампы в шелковом абажуре. На столе лежал атташе-кейс Вернера.
Рядом находилась, видимо, только что вынутая из кейса камера Поляроид с
пачкой фотографий.
В маленькой кухне Мартин увидел раковину, крохотную плиту и
холодильник - таких он не встречал с самого детства. Открыв холодильник,
Вернер достал сэндвич и бутылку пива. Из ящика под раковиной он взял ключ
и, сняв пробку, убрал его на прежнее место.
- Хотите? - Вернер поднял руку с бутылкой.
Филипс отрицательно покачал головой. Препаратор вышел из кухни, и
Филипс отошел назад. Вернер сдвинул атташе-кейс и камеру в сторону и
жестом пригласил Мартина сесть. Потом сделал долгий глоток из бутылки и
громко рыгнул, ставя ее. Чем дальше, тем менее уверенно Филипс себя
чувствовал. Он утратил преимущество неожиданности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
дошел до Третьей авеню, где вошел в небольшой дом, примостившийся под
сенью небоскреба из стекла и бетона. Это была пивная, выглядевшая так, как
будто скопирована с фотографии двадцатых годов.
После недолгих колебаний Мартин вошел, боясь упустить Вернера, если
потеряет его из виду. К крайнему удивлению Филипса, заведение, несмотря на
поздний час, было заполнено оживленными посетителями, и ему пришлось
протискиваться внутрь. Это оказался популярный пивной бар - тоже терра
инкогнита для Филипса.
Озираясь в толпе в поисках Вернера, Филипс вдруг обнаружил его совсем
рядом слева. Тот держал кружку пива и улыбался блондинке, по виду
секретарше. Филипс поглубже натянул свою шапку.
- А чем вы занимаетесь? - спросила секретарша, пытаясь перекричать
гул голосов.
- Я врач, - ответил Вернер. - Патологоанатом.
- Подумать только! - секретаршу это явно впечатлило.
- Это имеет свои положительные и отрицательные стороны, - продолжал
Вернер. - Обычно мне приходится работать допоздна, но, может быть, вы
как-нибудь захотите выпить.
- С удовольствием, - прокричала секретарша.
Мартин протолкался к стойке. Она соображает, куда может попасть? Он
заказал пиво и выбрался поближе к стене, откуда можно было наблюдать за
Вернером. Отхлебывая из кружки, он понемногу проникался пониманием
абсурдности ситуации. Человек, проучившийся столько лет, не нашел себе
лучшего занятия, чем посреди ночи сидеть в пивном баре и следить за
странной личностью, имеющей до ужаса нормальный вид. Осмотревшись вокруг,
Филипс был поражен тем, с какой легкостью Вернер влился в общество
бизнесменов и юристов.
Записав телефон секретарши, Вернер допил пиво, собрал свои вещи и на
Третьей авеню вновь сел в такси. По поводу следования за ним у Мартина с
водителем состоялся короткий спор, который удалось разрешить только с
помощью пятидолларовой бумажки.
Ехали молча. Филипс всматривался в мелькавшие мимо освещенные улицы,
потом все заслонил внезапный ливень. Стеклоочистители едва справлялись с
потоками воды. Ехали по Пятьдесят седьмой, от площади Колумба на север к
Бродвею, затем свернули на авеню Амстердам. Филипс узнал Колумбийский
университет, когда оно объезжали его слева. Дождь прекратился так же
внезапно, как и начался. На Сто сорок первой повернули направо, и Мартин,
наклонившись вперед, спросил, в какой части города они находятся.
- Гамильтон Хайтс, ответил водитель, повернул налево на бульвар
Гамильтона и затормозил.
Впереди такси Вернера остановилось. Филипс расплатился и вышел. Хотя
по мере движения на север по авеню Амстердам городской пейзаж становился
менее привлекательным, здесь Филипсу показалось довольно приятно. По обе
стороны улицы стояли причудливые дома городского типа, в фасадах которых
нашли отражение все архитектурные школы чуть ли не с самого Ренессанса.
Большинство зданий носило следы недавнего ремонта, иные ремонтировались. В
конце улицы, примыкающем к бульвару, Вернер вошел в облицованный
известняком дом с венецианскими окнами, украшенными в готическом стиле.
Когда Филипс подошел к дому, свет в окнах третьего этажа погас. С
близкого расстояния состояние дома представлялось не столь благополучным,
как издали, но общего впечатления это не ухудшало; дом выглядел изысканной
вещью с налетом старины, и Филипс подивился умению Вернера устраиваться в
жизни.
Войдя в вестибюль, Филипс понял, что застать Вернера врасплох,
постучавшись прямо в его дверь, не удастся. Как и в доме Дениз, рядом с
запертой дверью были отдельные звонки в каждую квартиру. Имя Хельмута
Вернера стояло третьим снизу.
Коснувшись пальцем кнопки, Филипс задумался, стоит ли доводить все
это до конца. Он не знал даже, что будет говорить, но, вспомнив о Кристин
Линдквист, решился. Нажал кнопку и стал ждать.
- Кто там? - сквозь шорох помех донесся из маленького динамика голос
Вернера.
- Доктор Филипс. У меня для вас деньги, Вернер. Большие деньги.
Тишина. Мартин услышал биение собственного сердца.
- Кто еще с вами, Филипс?
- Никого.
Вестибюль со следами былой роскоши наполнило резкое гудение
открываемого замка, и Филипс прошел в дверь. По лестнице он поднялся на
третий этаж. За единственной дверью слышались звуки открываемых
многочисленных замков. Дверь слегка приоткрылась, и на лицо Филипса упал
узкий луч света. Вернер смотрел на него одним глазом. Поднятая бровь
выражала нескрываемое удивление. Потом он снял цепочку и отворил дверь.
Мартин быстро вошел, оттеснив Вернера. Посреди прихожей он
остановился.
- Приятель, я готов заплатить, - произнес он, стараясь придать голосу
уверенность. - Но мне нужно знать, что произошло с мозгом Лизы Марино.
- И сколько же вы готовы заплатить? - Вернер ритмично сжимал и
разжимал руки.
- Пятьсот долларов. - Филипсу хотелось, чтобы сумма звучала
заманчиво, но не дико.
Тонкие губы Вернера растянулись в усмешке, обозначив на впалых щеках
глубокие морщины. Зубы у него были мелкие и ровные.
- Это точно, что вы один?
Филипс кивнул.
- А деньги где?
- Вот здесь. - Филипс похлопал по левой стороне груди.
- Ладно. Что вы хотите знать?
- Все.
Вернер пожал плечами.
- Это долгая история.
- Я не спешу.
- Я собирался поесть. Хотите?
Мартин покачал головой. Желудок у него стянуло в тугой узел.
- Располагайтесь. - Вернер повернулся и своей характерной походкой
направился в кухню. Мартин пошел за ним, лишь коротко осмотревшись вокруг.
Стены обиты красным бархатом, мебель в викторианском стиле. Комната носила
следы небрежного, мрачного изящества, которое подчеркивал неяркий свет
единственной лампы в шелковом абажуре. На столе лежал атташе-кейс Вернера.
Рядом находилась, видимо, только что вынутая из кейса камера Поляроид с
пачкой фотографий.
В маленькой кухне Мартин увидел раковину, крохотную плиту и
холодильник - таких он не встречал с самого детства. Открыв холодильник,
Вернер достал сэндвич и бутылку пива. Из ящика под раковиной он взял ключ
и, сняв пробку, убрал его на прежнее место.
- Хотите? - Вернер поднял руку с бутылкой.
Филипс отрицательно покачал головой. Препаратор вышел из кухни, и
Филипс отошел назад. Вернер сдвинул атташе-кейс и камеру в сторону и
жестом пригласил Мартина сесть. Потом сделал долгий глоток из бутылки и
громко рыгнул, ставя ее. Чем дальше, тем менее уверенно Филипс себя
чувствовал. Он утратил преимущество неожиданности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66