Чтобы сдержать дрожь в
руках, он положил их на колени. Он неотрывно смотрел на Вернера, следя за
каждым его движением.
На жалованье препаратора прожить невозможно, - произнес Вернер.
Филипс кивнул, ожидая продолжения. Вернер откусил от сэндвича.
- Видите ли, я из Старого Света, - заговорил Вернер с полным ртом, -
из Румынии. История не очень веселая: нацисты убили всю семью, а меня
отправили в Германию, когда мне было пять лет. В этом возрасте я и начал
заниматься трупами в Дахау.
Вернер излагал все с жуткими подробностями; рассказал, как убили
родителей, как с ним обращались в концентрационных лагерях, как он был
вынужден жить среди мертвецов. Страшный рассказ все продолжался и
продолжался, Вернер не пропускал ни одной отталкивающей подробности.
Филипс несколько раз делал попытки прервать эту жуткую сказку, но Вернер
все говорил, и решимость Филипса таяла, как снег под жарким солнцем.
- Потом я приехал в Америку, - продолжал Вернер, громко засосав
остатки пива. Он с шумом отодвинул стул и отправился в кухню за следующей
бутылкой. Филипс, оглушенный его историей, следил за ним из-за стола. -
Устроился работать в морг мединститута, - кричал Вернер, открывая ящик под
раковиной. Внизу там лежало несколько больших секционных ножей, тайно
унесенных из морга еще в те времена, когда вскрытия проводили на старом
мраморном столе. Он взял один из них и сунул острием вперед в левый рукав
куртки. - Но денег требовалось больше, чем платили жалованья. - Он открыл
бутылку и вернул на место ключ. Закрыв ящик, он повернулся и пошел обратно
к столу.
- Я хочу только узнать о Лизе Марино, - вставил Мартин нетвердым
голосом. Слушая историю жизни Вернера, он ощутил груз физической
усталости.
- Я к этому подхожу, - успокоил его Вернер. Он отхлебнул свежего
пива, поставил бутылку на стол. - Я начал подрабатывать там же, в морге -
в то время анатомия была более популярна, чем сейчас. Масса всяких
мелочей. А потом появилась идея делать фотографии. Я их продаю на Сорок
второй стрит. Занимаюсь этим не один год. - Одной рукой Вернер обвел
вокруг себя.
Филипс окинул взглядом неясно освещенную комнату. У него было смутное
ощущение, что стены в красном бархате усеяны картинами. Теперь,
всмотревшись, он понял, что это непристойные жуткие фотографии обнаженных
женских трупов. Филипс медленно переключил внимание на довольное лицо
Вернера.
- Лиза Марино была одной из лучших моих моделей, - разливался Вернер.
Он взял со стола пачку снимков и бросил на колени Филипсу. - Посмотрите.
Это большие деньги, особенно на Второй авеню. Не торопитесь. А мне нужно в
ванную. Это все пиво - проходит насквозь.
Вернер обошел потрясенного Филипса и исчез в двери спальни. Мартин
неохотно взглянул на болезненно садистские фотографии трупа Лизы Марино.
Ему было страшно прикасаться к ним, как будто заключенное в них помрачение
ума может остаться у него на пальцах. Вернер, видимо, неправильно
истолковал его интерес. Возможно, препаратору ничего не известно об
отсутствующем мозге, а его подозрительное поведение обусловлено только
незаконной торговлей некрофильными фотографиями. Филипс почувствовал
приближение тошноты.
Вернер миновал спальню и вошел в ванную. Он открыл кран настолько,
чтобы по звуку казалось, что он мочится, и достал из рукава длинный тонкий
секционный нож. Держа нож в правой руке, как кинжал, Вернер бесшумно
двинулся обратно через спальню.
Филипс сидел в четырех-пяти метрах от Вернера, спиной к нему, склонив
голову к лежащим на коленях фотографиям. Перед самой дверью спальни
препаратор остановился. Длинными пальцами он покрепче ухватил потертую
деревянную рукоятку ножа; губы его были плотно сжаты.
Филипс собрал фотографии и поднял их, собираясь положить лицом вниз
на стол. Он успел донести их только до уровня груди, когда уловил движение
за спиной. Мартин начал оборачиваться. Раздался пронзительный вопль!
Лезвие ножа вошло чуть позади ключицы, у основания шеи, срезало
верхнюю часть легкого и пронзило правую легочную артерию. Кровь залила
открытый бронх, вызвав рефлекторный предсмертный кашель, от которого струя
крови через рот хлынула над головой Филипса, залив перед ним стол.
Движимый звериным инстинктом, Мартин отскочил вправо, схватив
одновременно пивную бутылку. Повернувшись, он увидел падающего Вернера,
который тщетно пытался дотянуться рукой до стилета, погруженного в его шею
по рукоятку. Только хрип вырывался из его глотки, тело его рухнуло на
стол, а затем бесформенной грудой свалилось на пол. Секционный нож,
который он держал, стукнулся о стол и с грохотом отлетел в сторону.
- Не двигайтесь и ничего не касайтесь, - крикнул вышедший в холл
убийца Вернера. - Хорошо, что мы решили проследить за вами. - Филипс
вспомнил, что этого молодого испанца с густыми усами, одетого в костюм из
полиэстера, он видел в метро. - Нужно попасть в крупный сосуд или в
сердце, но этот парень не дал мне времени. - Испанец наклонился и
попытался вытащить стилет из шеи Вернера. При падении голова Вернера
прижалась к плечу, и лезвие оказалось зажато. Убийца перешагнул через
агонизирующее тело, чтобы поудобнее ухватиться за рукоятку.
К этому времени Филипс уже достаточно оправился от шока, и реакция
его была мгновенной. Описав широкую дугу, пивная бутылка опустилась на
голову склонившегося над телом пришельца. Краем глаза уловив приближение
удара, тот успел в последний момент чуть повернуть голову, так что удар
частично пришелся по плечу. И все же он растянулся поверх своей умирающей
жертвы.
Охваченный паническим страхом, Филипс кинулся бежать, все еще держа в
руке бутылку. Но у двери ему показалось, что в вестибюле внизу слышны
какие-то звуки; возможно, убийца был не один. Филипс оттолкнулся от косяка
и бросился обратно. Убийца уже поднялся на ноги, но еще не пришел в себя
после удара и обеими руками держался за голову.
Мартин подскочил к окну спальни и рывком поднял раму. Он попытался
открыть вторую раму с сеткой, но не смог и вышиб ее ногой. Ступив на
пожарную лестницу, он бросился вниз. Не оступился он только чудом, так как
спуск представлял собой скорее контролируемое падение. На земле выбирать
направление не приходилось - только на восток. За соседним строением он
попал в расположенный на пустыре огород. Стена справа преграждала путь к
бульвару Гамильтона.
В восточном направлении местность круто опускалась, и он скользил и
падал на усеянном камнями склоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
руках, он положил их на колени. Он неотрывно смотрел на Вернера, следя за
каждым его движением.
На жалованье препаратора прожить невозможно, - произнес Вернер.
Филипс кивнул, ожидая продолжения. Вернер откусил от сэндвича.
- Видите ли, я из Старого Света, - заговорил Вернер с полным ртом, -
из Румынии. История не очень веселая: нацисты убили всю семью, а меня
отправили в Германию, когда мне было пять лет. В этом возрасте я и начал
заниматься трупами в Дахау.
Вернер излагал все с жуткими подробностями; рассказал, как убили
родителей, как с ним обращались в концентрационных лагерях, как он был
вынужден жить среди мертвецов. Страшный рассказ все продолжался и
продолжался, Вернер не пропускал ни одной отталкивающей подробности.
Филипс несколько раз делал попытки прервать эту жуткую сказку, но Вернер
все говорил, и решимость Филипса таяла, как снег под жарким солнцем.
- Потом я приехал в Америку, - продолжал Вернер, громко засосав
остатки пива. Он с шумом отодвинул стул и отправился в кухню за следующей
бутылкой. Филипс, оглушенный его историей, следил за ним из-за стола. -
Устроился работать в морг мединститута, - кричал Вернер, открывая ящик под
раковиной. Внизу там лежало несколько больших секционных ножей, тайно
унесенных из морга еще в те времена, когда вскрытия проводили на старом
мраморном столе. Он взял один из них и сунул острием вперед в левый рукав
куртки. - Но денег требовалось больше, чем платили жалованья. - Он открыл
бутылку и вернул на место ключ. Закрыв ящик, он повернулся и пошел обратно
к столу.
- Я хочу только узнать о Лизе Марино, - вставил Мартин нетвердым
голосом. Слушая историю жизни Вернера, он ощутил груз физической
усталости.
- Я к этому подхожу, - успокоил его Вернер. Он отхлебнул свежего
пива, поставил бутылку на стол. - Я начал подрабатывать там же, в морге -
в то время анатомия была более популярна, чем сейчас. Масса всяких
мелочей. А потом появилась идея делать фотографии. Я их продаю на Сорок
второй стрит. Занимаюсь этим не один год. - Одной рукой Вернер обвел
вокруг себя.
Филипс окинул взглядом неясно освещенную комнату. У него было смутное
ощущение, что стены в красном бархате усеяны картинами. Теперь,
всмотревшись, он понял, что это непристойные жуткие фотографии обнаженных
женских трупов. Филипс медленно переключил внимание на довольное лицо
Вернера.
- Лиза Марино была одной из лучших моих моделей, - разливался Вернер.
Он взял со стола пачку снимков и бросил на колени Филипсу. - Посмотрите.
Это большие деньги, особенно на Второй авеню. Не торопитесь. А мне нужно в
ванную. Это все пиво - проходит насквозь.
Вернер обошел потрясенного Филипса и исчез в двери спальни. Мартин
неохотно взглянул на болезненно садистские фотографии трупа Лизы Марино.
Ему было страшно прикасаться к ним, как будто заключенное в них помрачение
ума может остаться у него на пальцах. Вернер, видимо, неправильно
истолковал его интерес. Возможно, препаратору ничего не известно об
отсутствующем мозге, а его подозрительное поведение обусловлено только
незаконной торговлей некрофильными фотографиями. Филипс почувствовал
приближение тошноты.
Вернер миновал спальню и вошел в ванную. Он открыл кран настолько,
чтобы по звуку казалось, что он мочится, и достал из рукава длинный тонкий
секционный нож. Держа нож в правой руке, как кинжал, Вернер бесшумно
двинулся обратно через спальню.
Филипс сидел в четырех-пяти метрах от Вернера, спиной к нему, склонив
голову к лежащим на коленях фотографиям. Перед самой дверью спальни
препаратор остановился. Длинными пальцами он покрепче ухватил потертую
деревянную рукоятку ножа; губы его были плотно сжаты.
Филипс собрал фотографии и поднял их, собираясь положить лицом вниз
на стол. Он успел донести их только до уровня груди, когда уловил движение
за спиной. Мартин начал оборачиваться. Раздался пронзительный вопль!
Лезвие ножа вошло чуть позади ключицы, у основания шеи, срезало
верхнюю часть легкого и пронзило правую легочную артерию. Кровь залила
открытый бронх, вызвав рефлекторный предсмертный кашель, от которого струя
крови через рот хлынула над головой Филипса, залив перед ним стол.
Движимый звериным инстинктом, Мартин отскочил вправо, схватив
одновременно пивную бутылку. Повернувшись, он увидел падающего Вернера,
который тщетно пытался дотянуться рукой до стилета, погруженного в его шею
по рукоятку. Только хрип вырывался из его глотки, тело его рухнуло на
стол, а затем бесформенной грудой свалилось на пол. Секционный нож,
который он держал, стукнулся о стол и с грохотом отлетел в сторону.
- Не двигайтесь и ничего не касайтесь, - крикнул вышедший в холл
убийца Вернера. - Хорошо, что мы решили проследить за вами. - Филипс
вспомнил, что этого молодого испанца с густыми усами, одетого в костюм из
полиэстера, он видел в метро. - Нужно попасть в крупный сосуд или в
сердце, но этот парень не дал мне времени. - Испанец наклонился и
попытался вытащить стилет из шеи Вернера. При падении голова Вернера
прижалась к плечу, и лезвие оказалось зажато. Убийца перешагнул через
агонизирующее тело, чтобы поудобнее ухватиться за рукоятку.
К этому времени Филипс уже достаточно оправился от шока, и реакция
его была мгновенной. Описав широкую дугу, пивная бутылка опустилась на
голову склонившегося над телом пришельца. Краем глаза уловив приближение
удара, тот успел в последний момент чуть повернуть голову, так что удар
частично пришелся по плечу. И все же он растянулся поверх своей умирающей
жертвы.
Охваченный паническим страхом, Филипс кинулся бежать, все еще держа в
руке бутылку. Но у двери ему показалось, что в вестибюле внизу слышны
какие-то звуки; возможно, убийца был не один. Филипс оттолкнулся от косяка
и бросился обратно. Убийца уже поднялся на ноги, но еще не пришел в себя
после удара и обеими руками держался за голову.
Мартин подскочил к окну спальни и рывком поднял раму. Он попытался
открыть вторую раму с сеткой, но не смог и вышиб ее ногой. Ступив на
пожарную лестницу, он бросился вниз. Не оступился он только чудом, так как
спуск представлял собой скорее контролируемое падение. На земле выбирать
направление не приходилось - только на восток. За соседним строением он
попал в расположенный на пустыре огород. Стена справа преграждала путь к
бульвару Гамильтона.
В восточном направлении местность круто опускалась, и он скользил и
падал на усеянном камнями склоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66