Я от этого балдею! - крикнула она. - Да ты просто Рильке!
«Царица клоунады достает из волос розового кро­лика».
Дэн резко вытащил серебряную ручку. Он хо­тел написать что-нибудь о желтых ногтях Мисте­рии в книжку для записей и о том, как странно было то, что они не были для него отвратительны.
- Но как я могу писать мемуары, если все, что я делаю, - это хожу в школу, - пытался он неубе­дительно спорить. - Ничего грандиозного со мной не происходит.
Трясущимися руками он потянулся к чайнику и налил себе в чашку теплого ароматного чая «Эрл Грей». А-а-а, кофеин.
Своими длинными оранжево-розовыми ног­тями Расти похлопала по обложке его книги.
- Пиши о мелочах, мой дорогой. О мелочах. И ты мог бы пока забить на колледж и год или два писать, как Мистерия.
Она вытерла рот белой хлопчатобумажной салфеткой, размазав по ней помаду.
- Я записала вас с Мистерией на чтения в по­этическом клубе «Ривингтон-Ровср» завтра ве­чером. Бакли уже раздает флайеры. Это сейчас так модно. Возвращаются все старые поэтиче­ские клубы. Вы должны быть готовы декламиро­вать. Говорю вам - поэзия это рок-н-ролл буду­щего!
Мистерия засмеялась и стукнула под столом по голени Дэна. Дэн готов был ответить ей тем же, потому что было больно, но не хотел пока­заться ребенком.
Расти щелкнула своими длиннющими пальца­ми, и тут же появился официант.
- Принесите этим детишкам то, чего просят их маленькие сердечки, - сказала она. - Я убе­гаю, дорогие мои. У мамочки встреча.
Она послала им воздушные поцелуи и зацока­ла каблуками, проходя через весь зал в платье гейши, поворачивая головой с пылающими ко­сами.
«Мать покидает гнездо, оставляя принцессу и нищего с открытыми клювами».
Мистерия выпила остатки в бокале Расти и с измученным видом посмотрела своими потус­кневшими серыми глазами на Дэна.
- Каждый раз, как Расти упоминает твое имя, я чувствую, как у меня начинают гореть бедра, - призналась она. - Всю неделю я утопаю в жела­нии, но я смогла направить эту животную энер­гию в свою книгу.
Она рассмеялась. Казалось, что ее зубы были раскрашены желтым карандашом.
- Местами это просто гамма-излучение. «Нищий становится принцем. Чеканьте фразу, я коронуюсь».
Дэн потянулся к сандвичу с огурцом, взял его, запихал в рот и стал тщательно его пережевы­вать, даже не распробовав.
Он должен был идти домой и писать мемуары. У него должна была быть девушка. Он должен был сходить с ума по совершенно безбашенной оза­боченной телке с желтыми зубами. Но правда заключалась в том, что он тоже был помешан на сексе. Он уже дважды потерял девственность и он не мог дождаться, когда потеряет ее снова
и снова.
- Пошли, - манила Мистерия, предлагая ему свою руку с желтыми ногтями. - Мы можем снять комнату и записать это на счет Расти.
Дэн взял свою книжку и пошел за ней на вы­ход. К черту поэзию! Он не мог сопротивляться развитию сюжета в следующей главе.
Л обозначает любовь
Дженни не могла быть уверена в том, что Л, который прислал ей сообщение на День свя­того Валентина, был тем самым парнем из «Бенделз». Им мог оказаться какой-нибудь зануда или грязный извращенец-старик, но в глубине души она его уже любила. Она чувствовала себя как девочка из сказки, которая влюбилась в человека в маске, и она была полна решимости ездить на автобусе по 79-й улице до тех пор, пока не встретится с ним лицом к лицу. В понедельник и вторник она бе­зуспешно каталась так одна до семи вечера, а в сре­ду к ней присоединилась Элиз.
- Я не догоняю, почему мы снова этим зани­маемся? - спрашивала Элиз. Она уже сделала все уроки и смотрела в окно через плечо Дженни, ей все это ужасно надоело.
- Я же тебе говорила. Сегодня утром я оста­вила в автобусе свою любимую шляпу, и чем боль­ше мы будем ездить на разных автобусах этого маршрута, тем вероятнее, что я ее найду, - со­лгала Дженни.
- Наверняка ее кто-то уже прибрал к рукам, -* спорила Элиз. - Это ведь та клевая ворсистая красная шляпа? Я просто уверена, что она уже об­рела себе нового хозяина.
Женщина средних лет с распухшей лодыжкой, одетая в немодный короткий макинтош с поясом, оторвала глаза от «Уолл-стрит джорнэл» и посмот­рела на них так, как обычно смотрят на разгова­ривающих на людях подростков, будто говорила: «Вы не могли бы нажать кнопку воспроизведения без звука. Извините».
- Это наш последний автобус, скоро пойдем домой, - обещала Дженни, хотя она обещала то же самое час назад.
Элиз положила руку Дженни на колено и ос­тавила ее там.
- Да, я не против. Мне все равно нечем за­няться.
Дженни ждала, когда Элиз уберет руку.
- Что ты делаешь? - громким шепотом про­изнесла она.
- С чем?
- Со своей рукой.
- В книге говорится, что любовь нужно вы­ражать нежными ласками, - объявила Элиз.
- Но мне не надо никаких ласк. И потом, мы, типа, в автобусе, - прошипела Дженни, отталки­вая руку Элиз. Меньше всего ей хотелось, чтобы Л увидел ее, когда Элиз ее ласкает. Господи, ка­кой стыд!
- А чем ты недовольна? - крикнула Элиз, уда­рив Дженни по ноге как раз тогда, когда автобус подпрыгнул на колдобине. Дженни съехала с си­денья на пол, и ее зад приземлился прямо на чьи-то ноги.
Дженни так и сидела с закрытыми глазами, не открывая их от переполнявшей ее досады. Если бы ее тайный воздыхатель увидел ее сейчас, он бы не стал больше писать любовных посланий. Автобус подпрыгнул еще раз на другой колдоби­не, с ревом проносясь через парк, и груди Джен­ни безжалостно затряслись, как будто без этого ей было мало.
- Эй! - Ей на плечо опустилась чья-то рука.
- Отстань, блин, от меня, - пробурчала Джен­ни в полном унижении. Она сбросила руку и по­пыталась подняться. Над ней маячила чья-то бе­локурая голова. Высокий. Красивый нос. Светло-карие глаза с ресницами, светлыми на концах. Это был он, парень из «Бенделз»!
- С тобой все в порядке? - спросил он. - Там сзади есть свободное место. Почему бы тебе не сесть туда?
Он взял ее за руку и повел сквозь толпу.
Дженни опустилась на жесткое узкое сиденье и взглянула на парня, сердце у нее бешено коло­тилось. Кажется, ему было шестнадцать, и он был безукоризнен, просто безукоризнен.
- Ты Л? - спросила она, затаив дыхание.
Он скромно улыбнулся. Один из передних зу­бов у него был чуть-чуть отколот. Это было про­сто круто.
- Да. Я Лео, - ответил он. Н, конечно, Лео.
- Я Дженифер! - почти выкрикнула Дженни, так она была возбуждена.
- Дженифер, - повторил Лео, как будто это было самым редким красивым именем, которое он когда-либо слышал.
Элиз скукожилась, пробираясь сквозь толпу, и зажмурилась, заметив Дженни.
- Ой, извини, я тебя толкнула. Ты в поряд­ке?
Лео улыбался своей великолепной улыбкой с отколотым зубом, глядя на нее, как бы пытаясь этим сказать, что друзья Дженни - его друзья. Сначала Дженни хотела прогнать Элиз, чтобы остаться с Лео один на один и спокойно позна­комиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52