Вдруг у Люсинды вспотели ладони. Лицо ее залил румянец. Она положила вилку и ложку на свою пустую тарелку и вытерла рот салфеткой.
Миссис Доусон фыркнула:
– Кому захочется, чтобы орава деревенщины топталась на его земле, не говоря уже об отвратительных личностях, которых обычно привлекают подобные празднества? Не слушайте их, Уонстед, иначе в ваш парк соберется всякое отребье. Я отказалась приглашать их сюда. Леди, давайте удалимся в гостиную. Оставим джентльменов беседовать о войне и политике за портвейном, – предложила миссис Доусон. – Очень надеюсь, лорд Уонстед, что после этого вы сыграете с нами в карты. И вы тоже, викарий.
Люсинда надеялась уйти сразу же после обеда, но для игры в карты требуется четное число игроков, и было бы невежливо бросить хозяйку в столь затруднительном положении.
Люсинда так и не поняла, как оказалась партнершей лорда Уонстеда в игре в вист против старших Доусонов. Шансы были явно неравны. Наверное, ее погубил отказ сыграть на фортепьяно. В результате викарий, который весело признался, что карты его не интересуют, остался в обществе мисс Доусон петь баллады, и их голоса сливались в приятной гармонии в другом конце комнаты.
Сквайр сделал первый ход, и ход этот вызвал у Люсинды надежду, что первая партия окажется последней, поскольку они с лордом Уонстедом явно превосходят своих противников. Следующий ход был ее, и она тоже пошла с треф.
Миссис Доусон пошла с короля червей.
– О чем ты только думаешь, жена? – пробормотал сквайр, когда Хьюго пошел с козыря.
– Миссис Доусон не могла сделать ничего другого, – сказала Люсинда, которая терпела подобные замечания в течение всего вечера с нарастающим раздражением. – Король – это самая младшая червовая карта, которая осталась на руках у миссис Доусон, а у лорда Уонстеда есть только козыри.
Лорд Уонстед поднял брови и кольнул ее пронзительным взглядом.
– Какая наблюдательность, миссис Грэм.
Она поморщилась. Почему она никак не может запомнить, что женщинам не полагается уметь считать?
– Просто нужно запоминать, какие карты вышли до того.
– Запоминать все карты? – изумилась миссис Доусон.
– Миссис Грэм прекрасно разбирается во всякой цифири, – сказал викарий, радостно улыбнувшись всем собравшимся. – Она замечательно помогла мне с церковными счетами.
– Очень рада быть вам полезной, викарий, – сказала Люсинда.
Лорд Уонстед бросил на нее ленивый взгляд из-под опущенных век.
– В таком случае я доволен, что вы мой партнер, а не противник.
– Я не жульничаю, если вы это имеете в виду, – отозвалась Люсинда.
– Я ничего подобного не предполагал, миссис Грэм, – проговорил его сиятельство.
В голосе его не было раздражения. Пожалуй, зато время, что лорд Уонстед находился в гостях, он как-то стал мягче, но, заметив, сколько он выпил вина, Люсинда не стала бы держать пари насчет его настроения, Она промолчала.
– Должен сказать, миссис Грэм, что ваши познания сверхъестественны, – весело произнес сквайр.
Люсинда с вздохом опустила глаза на свою руку. Снова подтвердилась ее репутация странной женщины. Почему она не может быть такой, как остальные знакомые ей женщины, которые не разбираются ни в чем, кроме цен на муслин и модных фасонов шляп? Зачем вообще ей понадобилось что-то говорить? Она рассеянно потерла ключицу и подумала, не стоит ли ей вообще проиграть, чтобы показаться самой обычной женщиной. Пусть Уонстед решит, что она чудовищная игра природы.
Лорд Уонстед забрал взятку и выложил свою последнюю карту. Карта была козырной.
– Лично я предпочитаю картам шахматы. Вы играете в шахматы, миссис Грэм?
– В стратегическую игру, милорд? Да, в детстве играла с братом.
– Я не знала, что у вас есть родственники, – сказала миссис Доусон. – Где они живут?
Слова застряли в горле у Люсинды. Она положила на стол старший козырь, пользуясь паузой, чтобы собраться с мыслями.
– Мой брат живет на севере. – Проклятие. Слишком туманный, слишком уклончивый ответ. – В Йоркшире.
– А вам не кажется, что было бы удобнее жить ближе к родственникам? – Голос у лорда Уонстеда звучал лениво, но напряженное выражение лица выдавало его интерес.
Вдруг сердце ее пронзила тоска по своим, тоска такая острая, что на миг она утратила способность говорить. Она вздохнула.
– Я предпочитаю жить здесь.
Миссис Доусон приготовилась сделать ход. – Вам не найти лучшего графства для жизни, чем Кент, и деревни лучше, чем Блендон. – Миссис Доусон положила на стол червового туза.
Сквайр тяжело вздохнул.
– Ну вот, мы опять проиграли, миссис Доусон. – Он вытер платком вспотевший лоб. – Хорошая игра, скажем прямо. Кто-нибудь хочет еще сыграть?
– К сожалению, мне пора домой, – сказала Люсинда. – Я обещала Энни вернуться пораньше.
Право же, ей не следовало принимать приглашение миссис Доусон. Только просьба викария помочь ему получить согласие миссис Доусон устроить празднество в Холле подвигла ее на столь дерзкий шаг. К несчастью, из-за присутствия лорда Уонстеда она чувствовала себя более неловко, чем обычно при выходах в свет. Возможно, потому, что он все замечал и слишком внимательно слушал.
Люсинда поднялась и протянула руку хозяйке дома.
– Благодарю за приятный вечер.
Миссис Доусон широко раскрыла глаза, потому что джентльмены тоже встали.
Тут Люсинда поняла, что вела себя как настоящая светская дама, а не как вдова простого лейтенанта. Она присела перед хозяйкой в реверансе, простилась и надела накидку.
Дворецкий проводил ее до дверей, и она вышла. Вечер выдался теплый, после дождя пахло сыростью. Люсинда вышла за пределы круга света, отбрасываемого фонарем на крыльце, и темнота окутала ее как уютный плащ. Теперь, когда она освободилась от надоедливых вопросов и любопытных взглядов, можно было расслабиться. Люсинда с облегчением вздохнула. Никогда больше она не позволит завлечь себя в общество. Как всегда, ее подвел ее пылкий нрав. Снова обретя самообладание, она пошла по усыпанной гравием подъездной аллее.
Она остановилась, услышав позади шаги, и обернулась. Сердце у нее учащенно забилось, когда она увидела Уонстеда.
– Лорд Уонстед, – сказала она.
– Позвольте мне довезти вас до дома в моей коляске, миссис Грэм.
Как это ему удалось так быстро вырваться из тисков миссис Доусон? И зачем? Люсинда не могла справиться с охватившим ее волнением.
– Мне бы в голову не пришло беспокоить вас, милорд. Прошу вас, не покидайте общество из-за меня.
– Никакого беспокойства, миссис Грэм. Пойдемте. – Он взял ее за локоть, Люсинда ощутила тепло его руки. Стряхнуть с себя его руку было бы неучтиво, поэтому она повернула в сторону конюшни и ускорила шаг.
Уонстед убрал руку и пошел рядом с ней. Коляска ждала во дворе, рядом с лошадью стоял конюх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Миссис Доусон фыркнула:
– Кому захочется, чтобы орава деревенщины топталась на его земле, не говоря уже об отвратительных личностях, которых обычно привлекают подобные празднества? Не слушайте их, Уонстед, иначе в ваш парк соберется всякое отребье. Я отказалась приглашать их сюда. Леди, давайте удалимся в гостиную. Оставим джентльменов беседовать о войне и политике за портвейном, – предложила миссис Доусон. – Очень надеюсь, лорд Уонстед, что после этого вы сыграете с нами в карты. И вы тоже, викарий.
Люсинда надеялась уйти сразу же после обеда, но для игры в карты требуется четное число игроков, и было бы невежливо бросить хозяйку в столь затруднительном положении.
Люсинда так и не поняла, как оказалась партнершей лорда Уонстеда в игре в вист против старших Доусонов. Шансы были явно неравны. Наверное, ее погубил отказ сыграть на фортепьяно. В результате викарий, который весело признался, что карты его не интересуют, остался в обществе мисс Доусон петь баллады, и их голоса сливались в приятной гармонии в другом конце комнаты.
Сквайр сделал первый ход, и ход этот вызвал у Люсинды надежду, что первая партия окажется последней, поскольку они с лордом Уонстедом явно превосходят своих противников. Следующий ход был ее, и она тоже пошла с треф.
Миссис Доусон пошла с короля червей.
– О чем ты только думаешь, жена? – пробормотал сквайр, когда Хьюго пошел с козыря.
– Миссис Доусон не могла сделать ничего другого, – сказала Люсинда, которая терпела подобные замечания в течение всего вечера с нарастающим раздражением. – Король – это самая младшая червовая карта, которая осталась на руках у миссис Доусон, а у лорда Уонстеда есть только козыри.
Лорд Уонстед поднял брови и кольнул ее пронзительным взглядом.
– Какая наблюдательность, миссис Грэм.
Она поморщилась. Почему она никак не может запомнить, что женщинам не полагается уметь считать?
– Просто нужно запоминать, какие карты вышли до того.
– Запоминать все карты? – изумилась миссис Доусон.
– Миссис Грэм прекрасно разбирается во всякой цифири, – сказал викарий, радостно улыбнувшись всем собравшимся. – Она замечательно помогла мне с церковными счетами.
– Очень рада быть вам полезной, викарий, – сказала Люсинда.
Лорд Уонстед бросил на нее ленивый взгляд из-под опущенных век.
– В таком случае я доволен, что вы мой партнер, а не противник.
– Я не жульничаю, если вы это имеете в виду, – отозвалась Люсинда.
– Я ничего подобного не предполагал, миссис Грэм, – проговорил его сиятельство.
В голосе его не было раздражения. Пожалуй, зато время, что лорд Уонстед находился в гостях, он как-то стал мягче, но, заметив, сколько он выпил вина, Люсинда не стала бы держать пари насчет его настроения, Она промолчала.
– Должен сказать, миссис Грэм, что ваши познания сверхъестественны, – весело произнес сквайр.
Люсинда с вздохом опустила глаза на свою руку. Снова подтвердилась ее репутация странной женщины. Почему она не может быть такой, как остальные знакомые ей женщины, которые не разбираются ни в чем, кроме цен на муслин и модных фасонов шляп? Зачем вообще ей понадобилось что-то говорить? Она рассеянно потерла ключицу и подумала, не стоит ли ей вообще проиграть, чтобы показаться самой обычной женщиной. Пусть Уонстед решит, что она чудовищная игра природы.
Лорд Уонстед забрал взятку и выложил свою последнюю карту. Карта была козырной.
– Лично я предпочитаю картам шахматы. Вы играете в шахматы, миссис Грэм?
– В стратегическую игру, милорд? Да, в детстве играла с братом.
– Я не знала, что у вас есть родственники, – сказала миссис Доусон. – Где они живут?
Слова застряли в горле у Люсинды. Она положила на стол старший козырь, пользуясь паузой, чтобы собраться с мыслями.
– Мой брат живет на севере. – Проклятие. Слишком туманный, слишком уклончивый ответ. – В Йоркшире.
– А вам не кажется, что было бы удобнее жить ближе к родственникам? – Голос у лорда Уонстеда звучал лениво, но напряженное выражение лица выдавало его интерес.
Вдруг сердце ее пронзила тоска по своим, тоска такая острая, что на миг она утратила способность говорить. Она вздохнула.
– Я предпочитаю жить здесь.
Миссис Доусон приготовилась сделать ход. – Вам не найти лучшего графства для жизни, чем Кент, и деревни лучше, чем Блендон. – Миссис Доусон положила на стол червового туза.
Сквайр тяжело вздохнул.
– Ну вот, мы опять проиграли, миссис Доусон. – Он вытер платком вспотевший лоб. – Хорошая игра, скажем прямо. Кто-нибудь хочет еще сыграть?
– К сожалению, мне пора домой, – сказала Люсинда. – Я обещала Энни вернуться пораньше.
Право же, ей не следовало принимать приглашение миссис Доусон. Только просьба викария помочь ему получить согласие миссис Доусон устроить празднество в Холле подвигла ее на столь дерзкий шаг. К несчастью, из-за присутствия лорда Уонстеда она чувствовала себя более неловко, чем обычно при выходах в свет. Возможно, потому, что он все замечал и слишком внимательно слушал.
Люсинда поднялась и протянула руку хозяйке дома.
– Благодарю за приятный вечер.
Миссис Доусон широко раскрыла глаза, потому что джентльмены тоже встали.
Тут Люсинда поняла, что вела себя как настоящая светская дама, а не как вдова простого лейтенанта. Она присела перед хозяйкой в реверансе, простилась и надела накидку.
Дворецкий проводил ее до дверей, и она вышла. Вечер выдался теплый, после дождя пахло сыростью. Люсинда вышла за пределы круга света, отбрасываемого фонарем на крыльце, и темнота окутала ее как уютный плащ. Теперь, когда она освободилась от надоедливых вопросов и любопытных взглядов, можно было расслабиться. Люсинда с облегчением вздохнула. Никогда больше она не позволит завлечь себя в общество. Как всегда, ее подвел ее пылкий нрав. Снова обретя самообладание, она пошла по усыпанной гравием подъездной аллее.
Она остановилась, услышав позади шаги, и обернулась. Сердце у нее учащенно забилось, когда она увидела Уонстеда.
– Лорд Уонстед, – сказала она.
– Позвольте мне довезти вас до дома в моей коляске, миссис Грэм.
Как это ему удалось так быстро вырваться из тисков миссис Доусон? И зачем? Люсинда не могла справиться с охватившим ее волнением.
– Мне бы в голову не пришло беспокоить вас, милорд. Прошу вас, не покидайте общество из-за меня.
– Никакого беспокойства, миссис Грэм. Пойдемте. – Он взял ее за локоть, Люсинда ощутила тепло его руки. Стряхнуть с себя его руку было бы неучтиво, поэтому она повернула в сторону конюшни и ускорила шаг.
Уонстед убрал руку и пошел рядом с ней. Коляска ждала во дворе, рядом с лошадью стоял конюх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70