В этот раз мама и папа позволили мне заплатить за всех без лишних разговоров. Должно быть, папа заметил удивление у меня на лице, потому что он сказал:
– Тебе уже почти тридцать. Так что можешь начинать сам за себя платить, черт возьми.
Мы вернулись домой в начале одиннадцатого. Родители пошли спать, оставив нас с Элен смотреть телевизор, хотя мы тоже скоро уснули на диване. Когда я проснулся, Элен крепко спала у меня на груди. Это напомнило мне старые времена.
– Элен, – прошептал я тихонько, пытаясь ее разбудить. – Элен.
Она открыла глаза и зевнула:
– Мы заснули?!
– Знаю. Это что, признак того, что мы стареем? Помню, в детстве папа все время засыпал у телевизора.
– Нет, по-моему, здесь дело не в старении. Не знаю, что за оправдание у тебя, а у меня – разница во времени, – пробормотала она.
– Ладно. Я пошел спать.
– А который сейчас час?
Я посмотрел на часы видеомагнитофона.
– Десять минут второго.
Она наморщила лоб, усиленно что-то обдумывая.
– По-моему, твой день рождения уже наступил.
– Что? В смысле, что уже наступила суббота?
Она потянулась и села на диване.
– Нет, в том смысле, что ты родился без пятнадцати час ночи. Тебе уже двадцать пять минут как исполнилось тридцать.
– Я родился вовсе не без пятнадцати час, – сказал я с негодованием.
– А во сколько тогда?
– Не знаю.
– Почему ты тогда уверен, что родился не без пятнадцати час?
Я понял, что попался.
– Ну а ты откуда это знаешь?
– Мне сказала женщина, которая тебя родила.
Я некоторое время обдумывал ее слова.
– Так, значит мне тридцать?
Элен засмеялась и поцеловала меня в щеку.
– С днем рождения. – Она сделала паузу и посмотрела мне прямо в глаза. – Мэтт?
– Что?
– Ты не против, если я сегодня посплю с тобой?
Я в замешательстве посмотрел на нее.
– Что это значит?
Элен тяжело вздохнула.
– Я не это имела в виду, а просто – находиться в одной постели с тобой в бессознательном состоянии.
– А для чего? – осторожно спросил я.
– Потому что… – говоря это, она не смотрела на меня. Думаю, что такой смущенной я ее еще ни разу не видел, – …потому что этого мне больше всего не хватает.
Я не мог сказать «нет», да и не хотел. И мы почистили в ванной зубы, как в прежние времена, переоделись (она настояла на том, чтобы надеть пижаму, которую дала мне мама, и поэтому я спал в трусах) и залезли в мою односпальную кровать. Через десять минут Элен уже спала сном младенца, оставив меня наедине со своими мыслями о том, что вот мне уже и тридцать. Вместо того чтобы обдумывать этот факт сам по себе, я устроил серию вопросов и ответов, и получилось примерно вот что.
Вопрос: Сожалею ли я о чем-нибудь?
Ответ: Этот вопрос можно переформулировать так: разумно ли я провел свои последние десять лет. Или просто зря потратил время, ничего не сделав полезного? По большей части, как и Эдит Пиаф, я ни о чем не сожалею из того, что было в последние десять лет. Если бы я мог прожить их заново, сделал бы я что-нибудь по-другому? Очень сомневаюсь. Я могу сожалеть только о том, что позволил себе потерять спортивную форму. Если бы можно было вернуться на десять лет назад, то, зная, что через десять лет люди будут хохотать надо мной, когда я захочу примерить новую одежду, я бы ел и пил больше, чтобы ускорить обмен веществ. А еще – получалось, что о чем-то я все-таки сожалею, – я, наверное, должен был получше относиться к своим родителям. Несмотря на все мои стоны, они на самом деле гораздо умнее, чем я это соглашался признать. Но, возвращаясь к теме – а с годами делать это становится все труднее, – сожалею ли я о чем-нибудь еще? Да, о многом. О том, что дал Стивену Куперу свою почти новую книгу «Мясо – убийца» и больше ее не увидел; о своем кратковременном романе с Лиз Уорд-Смит, который начался, когда я сказал ей, что люблю ее, и закончился четырнадцать часов спустя; о том, что не выучил французский (не знаю, почему, но мне всегда казалось, что я должен это сделать). Список можно было продолжать до бесконечности.
Вопрос: О чем я сожалею больше всего?
Ответ: О Джинни.
Вопрос: Чувствую ли я, что моя молодость прошла?
Краткий ответ: «Нет». Но, по правде говоря, и да и нет. В тридцать лет я понимаю, что те, кому сейчас по двадцать, поглядев на меня, сразу поймут, что я к ним не принадлежу. Если бы заговорил с ними, они не спросили бы, где я учусь или хотя бы какую музыку слушаю, потому что, без сомнения, в наших музыкальных пристрастиях слишком мало общего. И они не спросили бы меня, в какие клубы я хожу, по той же самой причине. И они вряд ли захотели бы со мной дружить – кому нужен друг, который будет постоянно напоминать своим видом, что старость, смерть и выпадение волос уже не за горами? И зачем мне тусоваться с теми, с кем мне неизбежно пришлось бы вести те же самые бессвязные и несерьезные философские беседы о смысле жизни, которые я сам вел десять лет назад? Но со всем этим, как и со многим другим, я готов смириться.
Вопрос: Кто или что могло бы помочь мне почувствовать себя моложе?
Ответ: Джинни.
Вопрос: Чувствую ли я себя старше?
Ответ снова будет: «Да, но…» Если говорить серьезно, то теперь я понимаю, что жизнь не всегда складывается так, как хочешь, – раньше я мало обращал на это внимание. А если не очень серьезно, то я признаю, что уже скоро мне понадобится такая штука для удаления волос из носа. (Может ли мне кто-нибудь объяснить с точки зрения теории эволюции, для чего, начиная с определенного возраста, волосы в носу начинают вырастать чуть длиннее, чем надо?) Однако мне еще несколько световых лет от брака и до того момента, когда у меня будет 2,4 ребенка, хотя ссуда на покупку дома, наверное, уже не за горами. Короче, у меня нет желания притворяться моложе, чем я есть, но я в то же время не считаю, что моя жизнь кончилась. То есть у меня нет никакого желания становиться сорокалетним мужиком с шикарной квартирой в Лондоне, спортивным автомобилем, непрерывным потоком восемнадцатилетних подружек и отсутствием планов на то, чтобы «остепениться». Такой вариант меня бы только угнетал.
Вопрос: Кто или что нужно мне для того, чтобы не стать сорокалетним мужиком с шикарной квартирой в Лондоне, спортивным автомобилем, непрерывным потоком восемнадцатилетних подружек и отсутствием планов на то, чтобы «остепениться»?
Ответ: Джинни.
Мое тридцатилетие
Дата: 31 марта
Дней до тридцатилетия: 0
Настроение: ?
97
– Доброе утро, именинник!
Я, вздрогнув, открыл глаза и увидел сияющее лицо Элен всего в двух сантиметрах от своего.
– Доброе утро, чучело, – вздохнул я. – Разве так будят человека в день его тридцатилетия? Меня удар мог хватить. – Я протер глаза. – Который час?
– Шесть утра, – сказала она виновато, указывая на будильник на полу.
– Зачем ты разбудила меня в шесть утра?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
– Тебе уже почти тридцать. Так что можешь начинать сам за себя платить, черт возьми.
Мы вернулись домой в начале одиннадцатого. Родители пошли спать, оставив нас с Элен смотреть телевизор, хотя мы тоже скоро уснули на диване. Когда я проснулся, Элен крепко спала у меня на груди. Это напомнило мне старые времена.
– Элен, – прошептал я тихонько, пытаясь ее разбудить. – Элен.
Она открыла глаза и зевнула:
– Мы заснули?!
– Знаю. Это что, признак того, что мы стареем? Помню, в детстве папа все время засыпал у телевизора.
– Нет, по-моему, здесь дело не в старении. Не знаю, что за оправдание у тебя, а у меня – разница во времени, – пробормотала она.
– Ладно. Я пошел спать.
– А который сейчас час?
Я посмотрел на часы видеомагнитофона.
– Десять минут второго.
Она наморщила лоб, усиленно что-то обдумывая.
– По-моему, твой день рождения уже наступил.
– Что? В смысле, что уже наступила суббота?
Она потянулась и села на диване.
– Нет, в том смысле, что ты родился без пятнадцати час ночи. Тебе уже двадцать пять минут как исполнилось тридцать.
– Я родился вовсе не без пятнадцати час, – сказал я с негодованием.
– А во сколько тогда?
– Не знаю.
– Почему ты тогда уверен, что родился не без пятнадцати час?
Я понял, что попался.
– Ну а ты откуда это знаешь?
– Мне сказала женщина, которая тебя родила.
Я некоторое время обдумывал ее слова.
– Так, значит мне тридцать?
Элен засмеялась и поцеловала меня в щеку.
– С днем рождения. – Она сделала паузу и посмотрела мне прямо в глаза. – Мэтт?
– Что?
– Ты не против, если я сегодня посплю с тобой?
Я в замешательстве посмотрел на нее.
– Что это значит?
Элен тяжело вздохнула.
– Я не это имела в виду, а просто – находиться в одной постели с тобой в бессознательном состоянии.
– А для чего? – осторожно спросил я.
– Потому что… – говоря это, она не смотрела на меня. Думаю, что такой смущенной я ее еще ни разу не видел, – …потому что этого мне больше всего не хватает.
Я не мог сказать «нет», да и не хотел. И мы почистили в ванной зубы, как в прежние времена, переоделись (она настояла на том, чтобы надеть пижаму, которую дала мне мама, и поэтому я спал в трусах) и залезли в мою односпальную кровать. Через десять минут Элен уже спала сном младенца, оставив меня наедине со своими мыслями о том, что вот мне уже и тридцать. Вместо того чтобы обдумывать этот факт сам по себе, я устроил серию вопросов и ответов, и получилось примерно вот что.
Вопрос: Сожалею ли я о чем-нибудь?
Ответ: Этот вопрос можно переформулировать так: разумно ли я провел свои последние десять лет. Или просто зря потратил время, ничего не сделав полезного? По большей части, как и Эдит Пиаф, я ни о чем не сожалею из того, что было в последние десять лет. Если бы я мог прожить их заново, сделал бы я что-нибудь по-другому? Очень сомневаюсь. Я могу сожалеть только о том, что позволил себе потерять спортивную форму. Если бы можно было вернуться на десять лет назад, то, зная, что через десять лет люди будут хохотать надо мной, когда я захочу примерить новую одежду, я бы ел и пил больше, чтобы ускорить обмен веществ. А еще – получалось, что о чем-то я все-таки сожалею, – я, наверное, должен был получше относиться к своим родителям. Несмотря на все мои стоны, они на самом деле гораздо умнее, чем я это соглашался признать. Но, возвращаясь к теме – а с годами делать это становится все труднее, – сожалею ли я о чем-нибудь еще? Да, о многом. О том, что дал Стивену Куперу свою почти новую книгу «Мясо – убийца» и больше ее не увидел; о своем кратковременном романе с Лиз Уорд-Смит, который начался, когда я сказал ей, что люблю ее, и закончился четырнадцать часов спустя; о том, что не выучил французский (не знаю, почему, но мне всегда казалось, что я должен это сделать). Список можно было продолжать до бесконечности.
Вопрос: О чем я сожалею больше всего?
Ответ: О Джинни.
Вопрос: Чувствую ли я, что моя молодость прошла?
Краткий ответ: «Нет». Но, по правде говоря, и да и нет. В тридцать лет я понимаю, что те, кому сейчас по двадцать, поглядев на меня, сразу поймут, что я к ним не принадлежу. Если бы заговорил с ними, они не спросили бы, где я учусь или хотя бы какую музыку слушаю, потому что, без сомнения, в наших музыкальных пристрастиях слишком мало общего. И они не спросили бы меня, в какие клубы я хожу, по той же самой причине. И они вряд ли захотели бы со мной дружить – кому нужен друг, который будет постоянно напоминать своим видом, что старость, смерть и выпадение волос уже не за горами? И зачем мне тусоваться с теми, с кем мне неизбежно пришлось бы вести те же самые бессвязные и несерьезные философские беседы о смысле жизни, которые я сам вел десять лет назад? Но со всем этим, как и со многим другим, я готов смириться.
Вопрос: Кто или что могло бы помочь мне почувствовать себя моложе?
Ответ: Джинни.
Вопрос: Чувствую ли я себя старше?
Ответ снова будет: «Да, но…» Если говорить серьезно, то теперь я понимаю, что жизнь не всегда складывается так, как хочешь, – раньше я мало обращал на это внимание. А если не очень серьезно, то я признаю, что уже скоро мне понадобится такая штука для удаления волос из носа. (Может ли мне кто-нибудь объяснить с точки зрения теории эволюции, для чего, начиная с определенного возраста, волосы в носу начинают вырастать чуть длиннее, чем надо?) Однако мне еще несколько световых лет от брака и до того момента, когда у меня будет 2,4 ребенка, хотя ссуда на покупку дома, наверное, уже не за горами. Короче, у меня нет желания притворяться моложе, чем я есть, но я в то же время не считаю, что моя жизнь кончилась. То есть у меня нет никакого желания становиться сорокалетним мужиком с шикарной квартирой в Лондоне, спортивным автомобилем, непрерывным потоком восемнадцатилетних подружек и отсутствием планов на то, чтобы «остепениться». Такой вариант меня бы только угнетал.
Вопрос: Кто или что нужно мне для того, чтобы не стать сорокалетним мужиком с шикарной квартирой в Лондоне, спортивным автомобилем, непрерывным потоком восемнадцатилетних подружек и отсутствием планов на то, чтобы «остепениться»?
Ответ: Джинни.
Мое тридцатилетие
Дата: 31 марта
Дней до тридцатилетия: 0
Настроение: ?
97
– Доброе утро, именинник!
Я, вздрогнув, открыл глаза и увидел сияющее лицо Элен всего в двух сантиметрах от своего.
– Доброе утро, чучело, – вздохнул я. – Разве так будят человека в день его тридцатилетия? Меня удар мог хватить. – Я протер глаза. – Который час?
– Шесть утра, – сказала она виновато, указывая на будильник на полу.
– Зачем ты разбудила меня в шесть утра?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65